— Чеченские приехали.
Маргарита стронулась с места, осторожно обходя группы людей — её внимание было направлено к тому вагону, из которого выпрыгивали парни в армейской пятнистой форме, с рюкзаками. Как намагниченная, она двигалась, тревожно переводя взгляд с одной двери на другую. Ей мешали люди: кто-то бегал и выспрашивал, кто-то кого-то тормошил. На Маргариту налетали, толкали, ругали её за неуклюжесть, а она упорно лавировала своим крупным полным телом среди суетящейся толпы.
Вот целая толпа школьников во главе с двумя взрослыми выгружает из вещевые мешки со множеством прицепленных вещей — они запрудили платформу багажом и и перекрыли муть Маргарите. Она терпеливо остановилась, всё так же неотрывно глядя на выходящих пассажиров. Но вот лицо её дрогнуло, глаза стали ещё больше. Она вся словно вытянулась, приподнялась на цыпочках и слабо закричала:
— Серёжа, Серёжа-аа!
Молодой человек с отросшей щетиной, в мятой от долгого пути камуфляжной куртке военного образца остановился и стал оглядываться, держа на плече мешок одной рукой, вторая его рука была в несвежих бинтах и на перевязи. Его тёмные глаза перебегали по толпе.
— Я тут, Серёжа! — изо всех сил закричала Маргарита, мечась вокруг чужих рюкзаков и чемоданов.
— Ну, тётка, ну ты тудыть-сюдыть! — сердились небритые носильщики.
— Мама! — увидел он стал обходить людей, лавируя и задевая их мешком.
Тогда Маргуся застыла, глядя на него издали влажными глазами и терпеливо ожидая, когда он доберётся до неё. Синеватые губы разомкнулись и обронили два тихих слова:
— Сыночка моя...
14. 12. 2008
1