— Нет.
— Правда?
Я кивнул:
— Правда.
— Ты знаешь, что полное мое имя — Элеонора Талл? Нори — просто уменьшительное.
Я попробовал эти звуки на своем языке:
— Элеонора Талл... Звучит неплохо. Слушай, да мы почти тезки. Ведь мое настоящее имя — Элиот Никсард. Впрочем, предпочитаю фамильярничать, зови меня просто Эл.
Мы рассмеялись, осознавая, что только сейчас, пройдя через столько испытаний и потрясений, мы познакомились по-настоящему. Затем я подумал, что пора бы уже избавиться от Клинка, так как негоже сидеть на постели с оружием. Я неловко потянулся, чтобы отцепить его здоровой рукой...
Но едва мои пальцы коснулись рукоятки Клинка, как я оказался в Вечной Реальности. Произошло это настолько буднично, что в первый момент я даже не понял, что случилось. Только что я обнимал самую прекрасную девушку на свете в спальне своего родового замка — и вдруг оказался среди затянутого туманом леса. Около ног журчал знакомый ручей, сквозь рваное одеяло темно-серых облаков, наброшенное на светло-голубое небо, с трудом пробивались солнечные лучи. В воздухе стоял пряный запах осени.
Не успел я задать себе вопрос, чего ради я здесь очутился, как передо мной возникла долговязая голубая фигура с зубастой улыбкой.
— Нкот? Что все это значит? Какого Зла...
— Я обещал тебе рассказать правду о Порождении. Именно для этого ты здесь.
— Правду? Да на кой она мне сдалась? Если бы ты знал, в какой момент меня прервал...
— Ты же знаешь, что твой визит сюда не отнимет времени в твоем мире. Поэтому выслушай меня — то, что я хочу сказать, важно.
Мне ничего не оставалось, как пожать плечами:
— Ну, хорошо, Нкот, я тебя слушаю. Хотя постой. Нкот, что-то я не испытываю желания услышать твою правду. Знаешь, я совсем недавно понял одну простую истину, что правда — понятие растяжимое, что для каждой отдельной правды есть свое время и место. Например, Нори пришлось скрывать от меня свой истинный статус, и она поступила правильно. Если бы я еще на толкучке узнал, что Шериф приходится ей попечителем, что именно из-за нее я и попал на Шелту, я не смог бы ей больше верить. И не смог бы простить. Наши отношения были бы сразу разрушены, окончательно и бесповоротно. Поэтому ей пришлось лгать, и это только пошло на пользу. И ты тоже, как я сейчас понимаю, вел довольно разумную политику, ничего не говоря нам о Порождении почти до самого конца пути. Честно говоря, мне почему-то не хочется в тебе разочаровываться после всего, что было между нами...
— У тебя словесный понос, малыш.
— Кхм. Ты так думаешь?
Нкот, с глубокой печалью в изумрудных глазах, покачал головой:
— Извини, Эл. Я привык сдерживать свои обещания. Так вот, той памятной ночью ты высказал догадку о том, что Порождение создано искусственно. Ты оказался прав.
Я нахмурился. Ну да, у меня были кое-какие предположения о происхождении Порождения, но чтобы оправдались самые черные...
— На заре своей истории мы и трансы принадлежали к единой расе и называли себя Первыми, — продолжал Нкот, — на олджей и трансов мы разделились позже, после расселения с материнской планеты на другие, годные нам для обитания. Мы неприхотливы. Мы легко приспосабливаемся почти к любым условиям существования. Но в результате адаптивных мутаций Первые, живущие на разных планетах, стали очень сильно отличаться друг от друга и физически, и психически. Я потомок колонистов, которые внешне остались схожи с истинными Первыми, Целитель же относится к потомкам Первых, освоивших планету с очень сильной гравитацией.
— Бескрылые, — пробормотал я.
— Да, бескрылые. Они мутировали особенно сильно и стали отличаться от предков настолько, что Первые, оставшиеся истинными, или олджами, перестали признавать в них родственников. Между нами возникла нетерпимость, с течением долгого времени переросшая в смертельную вражду. Поводом послужил Вечный Клинок... Да, Эл, он был создан нами не после Порождения, а до — вместилище душ и разума поколений... Глупых, никчемных поколений. Первые олджи, кичась своим происхождением, отказали потомкам переселенцев в Вечных Клинках, технология изготовления которых была настолько сложна, что их производство возможно было только на материнской планете. Тем самым большинству миров колонистов было отказано в бессмертии, в важнейшем жизненном атрибуте нашей культуры. Все это было очень давно, мои воспоминания давно стали пеплом, сквозь который никогда не пробьется зеленый росток будущего. Я буду краток. Между нами разразилась война. Мир разделился на два враждующих лагеря: истинных Первых — олджей — и 'мутировавших ублюдков, разноликих'. В ходе войны, ослепленные ненавистью, Первые изобрели Хранителей Душ, энергетических хищников с зачатками искусственного интеллекта, поглощающих жизненную энергию любых существ, и натравили их на миры разноликих. В ответ один из новых родов, трансы, создали в своих генных лабораториях на основе собственного генетического материала псевдосущество, с которым не сумели справиться сами. Да, это было Порождение. Сначала оно уничтожило Первых, затем принялось за своих создателей. Уцелевшие вняли голосу разума и объединились для борьбы с этим чудовищем. Сначала мы модифицировали Клинок, превратив его в смертельное оружие для Порождения, а потом пять тысяч лет искореняли зло, которое сами и посеяли. Сотни других рас погибли по вине Порождения за это время, и нам нет прощения. Именно поэтому, выполнив свой долг, последний транс — Целитель — добровольно прекратил свое существование. Для него не было места в вашем мире. Как и для нас, обитателей Вечной Реальности. И мы тоже уходим.
— О чем ты говоришь? — взволнованно перебил я. Почему-то мне стало страшно от этих слов, в груди возникла сосущая пустота. — Что значит 'уходим'?
Нкот слабо усмехнулся:
— Послуживший причиной раздора, Клинок не достался никому из олджей, потому что их больше не существует. Нас больше не существует, Эл. Постарайся это осознать. Клинок твой. И Вечная Реальность теперь принадлежит тебе. Тебе и твоим потомкам. Подчеркиваю, не всем людям или иным существам, отличающимся от людей, а только тебе. В одиночку ты не сможешь наделать ошибок, которые способна наделать целая раса, а значит, и возможный вред от тебя будет незначителен. Тем более что, как у человеческого существа, у тебя никогда не хватит потенциала раскрыть возможности Клинка до конца. Этого не удалось даже нам, олджам. Так что можешь владеть Клинком без особых опасений за судьбу мира. Вот так, парень. В заключение лишь добавлю одну из банальных истин, которых ты и так знаешь немало: ненависть и жизнь — плохие попутчики, и за эту банальную, но весьма горькую истину мы заплатили страшной ценой. Одно дело — знать, другое — прочувствовать все это на собственной шкуре. Не плати, Эл, подобную цену. Никогда и ни по какому поводу. Старайся всегда хоть немного заглядывать в свое собственное будущее и пытаться понять, во что в этом будущем выльются твои поступки, совершенные в настоящем. Прощай!
И я остался один. Нкот исчез.
В то же мгновение местность вокруг меня зловеще изменилась, словно темная беспощадная сила опустилась на этот мир, живущий по неведомым для меня законам, завещанный мне невероятно древним существом в вечное пользование. Существом, которое не интересовали мои собственные желания, которое поступало так, как считало нужным...
Внезапно в лицо ударил ураганный ветер, едва не сбив с ног, окружающие деревья зашумели и застонали под неукротимым мощным напором, со всех сторон послышался треск ломающихся ветвей, в воздухе закружились сорванные, мгновенно увядшие листья. Иссяк ручей, обнажив темное песчаное дно, и сухие песчинки, повинуясь воздушным потокам, взмыли и закружились над руслом маленькими смерчиками. Воздух потемнел. Прикрываясь рукой от секущего лицо песка, я обеспокоено глянул на небо и обнаружил, что серые облака зловеще почернели, почти полностью проглотив голубые лоскутья неба. Над головой нависло огромное жуткое покрывало, разделяющее миры...
Вечная Реальность мигнула, и я снова оказался с Нори. Уютный сумрак и тишина. Любимая девушка, смотрящая на меня с беспокойством. Слабо светящееся лезвие Клинка, и побелевшие от мертвой хватки пальцы на теплой, живой рукояти. Я держал его как ядовитую змею, готовую вонзить в мою плоть смертоносные клыки.
Нори вдруг порывисто обвила мою шею руками и шепнула:
— Что-то случилось, Эл? Ты как-то вдруг изменился в лице.
Ее голос вернул меня к реальности. Я перевел дыхание и не без опаски отложил Клинок в сторону, на кресло, размышляя над тем, что мне поведал Нкот, и о том, что же такое Клинок для меня на самом деле. Награда, подарок или... Рок?
Если награда, то я не был готов принять ее. Кто я такой, чтобы заслужить целый мир в личное пользование, мир, дарующий бессмертие?
Если подарок, то я не знал, что с ним делать. Мир не поставишь на полку, чтобы время от времени стирать с него пыль, созерцая в часы досуга. Мне придется познавать законы его существования, хочу я этого или нет, и приводить его в порядок после ухода прежнего хозяина, оставившего после себя хаос.
Если же последнее — Рок, то пусть Клинок находится подальше от нас с Нори.
Я молча провел ладонью по ее щеке, пытаясь вложить в этот жест больше чувства, чем он способен вместить. Нори, боль и радость моего сердца, что тебе сказать? Не знаю. Когда-нибудь я расскажу тебе эту историю. Но не сейчас. Сейчас я просто хочу быть с тобой, смотреть на тебя, ласкать твое тело и душу, и слышать твой голос...
Не задающий вопросы.
