Другой серый кардинал

Глава 7.

— Итак, о чем вы хотели поговорить, Данзо-сан?

— Я хотел поговорить о нашей джинчурики, а точнее — о её охране. Мне абсолютно не нравится, что в такой напряженный период времени её охраняет всего один токубецу джонин.

— Хатаке Какаши — самый сильный представитель своего поколения. К тому же — я ему доверяю.

— И тем не менее — его одного категорически не хватает. Возможно, после вашего вступления на пост Хокаге, у вас нет необходимого количества доверенных людей? Если это так — я могу предложить вам своих бойцов до конца разрешения этого дела.

— Нет, от вас, — он выделил голосом последнее слово, — мне ничего не нужно. Я собирался увеличить её охрану за пару месяцев до родов, но раз уж вас это так волнует — я увеличу штат на этой неделе.

— Я рад, что вы понимаете меня. Последнее, что я хотел вам предложить — это запасной пункт эвакуации. Я искренне надеюсь, что вам он не понадобится, но все же прошу вас оставить там маяк.

— Запасной пункт эвакуации? С чего вы взяли, что он вообще может понадобиться? — от обычно улыбчивого мужчины едва заметно повеяло угрозой.

— Никогда не знаешь, что может случиться. Можно сказать, что я следую одной очень меткой поговорке: надейся на лучшее, готовься к худшему.

— Прошу простить мою прямоту, но я хочу знать: зачем это вам, Данзо-сан? — Четвертый уже и не пытался скрыть угрозу в голосе.

— Вы далеко не глупый человек, Хокаге-сама. Неужели вы действительно думаете, что я хочу захватить биджу? Не буду спорить — будь моя воля, я бы спрятал джинчурики в самый глубокий подвал и посадил под семь замков. Но это не в моей власти, так что этот вариант я даже не рассматриваю. Да и вам ли не знать, с какими проблемами я столкнулся бы, попытавшись перезапечатать биджу?

— Как минимум, у вас возникли бы проблемы с подбором нового... "Сосуда".

— Именно. На данный момент подобрать кого-то лучше вашей жены — практически невозможно. Чистокровная Узумаки, представительница побочной ветви правящей семьи ныне практически вымершего клана. Обладающая просто невероятными способностями к фуиндзюцу. Куноичи, разработавшая уникальную технику сдерживания зверя, владеющая самой совершенной ныне печатью. К тому же она находится под присмотром главы Деревни — вас. С какой стороны не посмотри — мне нет никакого резона что-либо менять.

— ... Я подумаю. Осмотрю помещение, которое подготовят ваши люди, учту еще несколько моментов и дам вам ответ. Скажем, в течение недели. Если у вас все готово — пришлите человека, скажем, завтра, в три часа. И позвольте поинтересоваться, кого конкретно вы хотите предоставить в качестве персонала?

— Тсунаде Сенджу и Орочимару. Также предлагаю вам пригласить Джирайю: защита от Легендарной Троицы, один из которых — ваш уважаемый учитель, думаю, не будет вам претить? Возможно, будут еще несколько человек, в качестве ассистентов: Като Шизуне, ученица Тсунаде-химэ и, возможно, её приемный сын, а также мальчик, Кабуто — он ученик обоих Саннинов. Как только приготовления будут окончены — я вас оповещу.

Четвертый в ответ только задумчиво кивнул. Уже подойдя к двери, я обернулся:

— Я искренне надеюсь, что ваше правление будет долгим, Минато-сан — ваша кандидатура нравится мне на посту Хокаге гораздо больше, чем Хирузен. И, думаю, вы понимаете, что, скорее всего, следующим джинчурики будет кто-то из ваших детей. Или внуков. Думаю, этого стимула вам будет достаточно для того, что бы править как можно дольше? Ведь кроме вас некому будет направить их по жизни — если кто-то из них все же станет сосудом, это будет значить, что ваша жена мертва, — у мужчины нервно дернулась щека. Видимо, он и сам об этом не раз думал.

— Надеюсь, что наше дальнейшее сотрудничество будет долгим и плодотворным. До свидания, Хокаге-сама, — получил в ответ кивок и ушел.

* * *

— До свидания, Какаши-кун, — Кушина помахала Хатаке вслед и закрыла дверь. Сегодня они успели поужинать втроем — Минато вернулся пораньше, но Кушина все равно не отпустила своего телохранителя голодным — ну и что, что он, как говорится, сдал пост? Не нарушать же сложившийся порядок вещей? В общем Хатаке был накормлен, напоен и отпущен восвояси.

— Ну а ты чего такой хмурый, дорогой? При Какаши я не хотела тебя спрашивать, незачем ему волноваться. А вот мне — расскажи, — она присела за стол к мужу и уставилась на него требовательным взглядом.

— Как будто тебе волноваться полезно, — усмехнулся Минато и подпер щеку кулаком. Потом вздохнул, и продолжил.

— Тут кое-кто мне прямо посоветовал усилить твою охрану, и я склонен с этим согласиться.

— Кто это там такой умный нашелся? — удивленно спросила Кушина.

— Данзо, — сказал он и, увидев, как сразу подобралась жена, поспешил продолжить. — Ты не волнуйся, ничего необычного он не предлагал. Попросил увеличить твою охрану и предложил своих бойцов. От этого я отказался, лучше возьму доверенных людей из АНБУ. Сам я его почти не знаю, но что Третий, что сенсей отзывались о нем, скажем так: не лестно. Говорили, что он слишком скор на расправу и просто фанатично предан Деревне. Рубит на корню... Кхм, рубит на корню любую угрозу, какой бы малой она не казалась. Так говорили они, — Минато уставился в одну точку и замолчал.

— Баа-чан говорила мне о нем, — медленно ответила ему Кушина.

— Она говорила, что он пытался добраться до свитков с техниками фуиндзюцу и кеккайдзюцу*. Если я не ошибаюсь, сначала он просил, но, получив отказ — попытался взять их силой. Пара не слишком серьезных техник досталась ему ценой что-то около двадцати человек. Насколько я поняла, бабушка сама их пропустила сквозь барьеры к библиотеке и позволила добраться до не особо важных свитков. Потом он, похоже, решил, что дело того не стоит, и отступился.

— А что потом случилось с библиотекой? — как бы невзначай поинтересовался Минато.

— И ты туда же? Да ничего от нее не осталось. Часть бабушка передала Сенджу, часть просто уничтожила, а оставшееся — запечатала на мою кровь. Там прописаны основы некоторых наших фамильных хидзюцу.** На их основе я позже разработала технику своих цепей. Свои техники я, кстати, туда тоже вписала. А, там еще были нескольких других приемов против биджу. Она хотела обучить меня и простым техникам, но просто не успела.

— Говоришь, запечатала на твою кровь? Значит, их можешь открыть только ты?

— Или мой потомок, которому я разрешу. А он — своему. И так далее... Он что-то еще говорил?

— Да, говорил. Предложил на всякий случай организовать запасное убежище. На случай непредвиденных обстоятельств. Пообещал предоставить Тсунаде Сенджу и Орочимару как охрану и помощь. И предложил позвать моего учителя. Я думаю, он лишним не будет.

— Этого извращенца?! Погоди, ты что, уже согласился?

— Пока нет, но, думаю, стоит. Хотел вот твое мнение узнать. Как думаешь?

— Тсунаде... Она моя тетка, пусть и дальняя. Мы с ней пару раз виделись, но оба случая выпали на войны, у нее перед каждой встречей погибал кто-то из близких и она почти не обращала на меня внимания. Но я слышала, что она очень хороший медик — не думаю, что от её помощи следует отказываться. А вот Орочимару... Слухи про него нехорошие ходят. Особенно последнее время. Змеиный Санин, и все такое. Но вот как ученого — его чуть ли не на руках носят. В общем, пока ничего такого я тут не вижу — позовешь своего извращенца-сенсея, и уж Орочимару этого они победить смогут, вдвоем-то. В крайнем случае — сбегу с Джирайей к жабам.

— То есть ты тоже за? Отлично.

— Отправляй своему извращенцу письмо. Только допиши еще — будет за мной подсматривать — поймет, что бояться ему стоит не только мою тетку. А потом я еще и её саму позову.

— А в гневе ты грозна, как я погляжу, — усмехнулся Минато.

Он достал из кармана небольшой, с палец, свиток и начал осторожно что-то на нем писать. Закончил, хотел было свернуть его, но потом глянул на жену и, усмехнувшись, что-то дописал. А потом отправил свиток с призванной жабой учителю. Тот его получит, где бы он ни был.

Кушина, отошедшая за аптечкой, мазнула ему палец какой-то мазью и залепила пластырем, а потом принялась за уборку и мытье посуды. Закончив прибираться на кухне, в чем ей активно мешал муж, она неожиданно спросила:

— А что ты сам о нем думаешь? О Данзо? Ты пересказал слова других, я рассказала бабушкины, но твоего впечатления я так и не услышала.

— Впечатление, говоришь? Пожалуй, первым из них было — спокойный. Говорит сухо, спокойно, по делу. Честен, прямолинеен — иногда даже до грубости. Однако, похоже, я ему понравился, — усмехнулся Минато.

— С чего ты взял?

— Он сам так сказал. Но во всем этом меня волнует: не ведет ли он двойную игру. Впрочем, я могу ошибаться.

* * *

Как же недолговечен мир... Еще вчера они, вдвоем, тихо праздновали знаменательное событие — практически все уголки страны были очищены от бандитов, грабителей, мародеров и иже с ними. Строили планы по восстановлению порушенной экономики. А сегодня — отбивают атаку того, кого и не считали за противника — ну что могло понадобиться целому Каге Киригакуре но сато от их маленькой, дождливой страны? В том то и дело, что ничего. Ан нет, все же пришел.

Ягура пришел ранним утром. Убивая всех, кто только встречался ему на пути. Единственный член Акацуки, из рядовых, сумевший добраться до них и сообщить об угрозе — заплатил за эту весть отрубленной рукой. Остальные десять с лишним патрульных — погибли, прикрывая его отход.

Ханзо, успевший за какие-то тридцать секунд переодеться из праздничного кимоно в свой боевой наряд, вышел к нему на встречу первым.

— Что ты творишь, Мизукаге?! Война кончилась больше года назад, и наши пути на ней не пересекались ни единого раза! Так что я повторю вопрос: что ты творишь, Мизукаге?!

— Выполняю заказ. Убийство. Тебя, — четкий, лаконичный ответ. И последовавшая за ним атака.

Бой длился каких-то десять минут. И уже не раз Яхико пожалел, что Нагато и Конан задержались на миссии. Они должны были вернуться как раз этим утром, но... Пока что не вернулись. А ситуация, меж тем, становилась все хуже: знаменитый яд Саламандры, просто игнорирующий даже самый сильный ливень, не мог так же хорошо противостоять настоящему цунами, устроенному Ягурой. Облака яда просто смывало прочь, в город. Ханзо пытался увести противника из города, но когда он уходил, Ягура начинал методично разрушать все вокруг. Самый густонаселенный район города. И Ханзо был вынужден возвращаться, концентрируя атаки на себе. По той же причине он не мог драться в полную силу — используй он больше яда, то жители погибнут или от него, или от пропитанной им воды. Только умирать будут дольше.

Ханзо кинул взгляд на едва живого Яхико и принял какое-то решение. Бросил:

— Ты будешь моим преемником. Я уже написал завещание. Прощай, Яхико, и не иди за мной, — и рванул в сторону Ягуры.

Яхико шокировано глядя ему вслед, с трудом поднялся, рухнул обратно и поднялся вновь. Шатаясь, рваными прыжками двинулся за ним.

— Я помогу... И мне не придется становиться твоим преемником... Я помогу...

Ханзо, с трудом пробившийся сквозь настоящие стены воды бросился к Ягуре. Замахнулся своей косой, намереваясь покончить с противником одним ударом. Противник быстро выхватил короткий клинок и подставил лезвие так, что бы отвести удар в сторону и обратным движением убить противника. Вот только он не успел.

Саламандра, едва уловимым движением поправил направление удара, по инерции вонзил косу себе в спину и вспорол бок. Хлынувшее облако концентрированного яда попало прямо в лицо противника. А Яхико, появившийся из-за спины падающего Ханзо, разрубил ему плечо. Но и сам наглотался яда.

Ягура ушел. Истекая кровью, шатаясь, двигаясь чуть ли не на ощупь — яд просто выжег ему глаза.

— И... Что... Это... Было... Ханзо... Доно?..

— Дурак... Я же говорил тебе, не идти за мной. У меня в боку была железа ядовитой саламандры... Он попал в облако яда и теперь не жилец... Как и ты, Яхико...

— Ха-кха... Ничего, может, Нагато и Конан успеют нас спасти...

— Аха-ха-ха, парень, ты сам то себе веришь?.. Вот я тебе — нет... До этого я попрощался с тобой, Яхико, а теперь говорю: до скорой встречи...

— До... Скорой... Встречи...

Они уже не слышали крики подоспевших Нагато и Конан.

* * *

— Ой, как-то неудачно вышло, — над телом Ягуры, почти достигшего крупного, но на удивление безлюдного озера, склонилась фигура в маске.

— И, ну надо же, он до сих пор жив! Представляешь, Зецу?!

— Ага. Ну и? Добьем? Я хоть поем.

— Ой, ну ты и шутник, Зецу! Во-первых, пока что он нам еще нужен. Во-вторых, я не уверен, что даже ты сможешь переварить чакру целого биджу. Так что давай-ка, лечи его. И не пытайся отговориться, я же знаю, ты можешь.

— ... Ладно, — после короткого молчания, Белый Зецу приложил ладонь к лицу джинчурики. Ладонь, внезапно растекшаяся бесформенной массой, покрыла всю голову.

Какое-то время Тоби вприпрыжку носился кругами, попытался отколупнуть кусочек одеревеневшей ладони и наконец-то уселся около напарника.

— А ты знаешь, он ведь почти вышел из под контроля.

— Неужели?

— Ага. Он даже успел использовать призыв и попытался отправить призывное животное с координатами этого озера. Благо, я успел его перехватить. И знаешь, что самое забавное? Он отправлял его Мэй Теруми! А сам начал готовиться к созданию печати, которая не позволила бы Санби покинуть это озеро в течении года. А так как тут еще и водная стихия — он бы и сам особо не рыпался. Умно, правда?

— Неплохо. Если бы мы не поспели... Могло бы быть неудобно. А теперь не мешай мне работать — яд этого Саламандры на диво токсичен.

— И долго ты так будешь сидеть? — спустя еще пять минут не выдержал Тоби.

— Три часа.

— Ладно, я побежал к Нагато. А то найдется еще кто-нибудь на роль его направляющего. А нам ведь этого не нужно? Тем более, что с обладателем риннегана такие фокусы, как с Ягурой не пройдут. А жаль...

* * *

— Данзо-сама.

— Да?

Сокол молча положил бумаги. Раз он прервал меня за работой — значит что-то важное. Но иногда проще послушать, да и глаза уже порядком устали от чтения в полумраке. Старею.

— Своими словами, — и дал ему небольшую бумажную печать. Не так давно мне надоело каждый раз складывать длиннющую комбинацию печатей, которая давала возможность моему заму говорить. Нет, он и без нее мог говорить — но его словарный запас наложенными печатями урезался слов до двадцати. "Да", "нет", и тому подобные лаконичные ответы. Издержки положения в организации, однако. А вот эта небольшая печать, позволяла ему говорить без лишней мороки. Естественно, они были только у меня и активировались от моей чакры. Пока она есть в печати — он может говорить. Сложно, не совсем удобно, зато надежно.

— Один из оперативников попал под внешнее влияние. Причем сразу по приходу на базу обратился к охране. Его сопроводили в карцер, около часа осматривали менталисты.

— Итог?

— Вмешательство в разум имело место быть. На данный момент закладка ликвидирована, боец проходит реабилитацию.