— Меньшего презрения заслуживает мать, бросившая ребенка, чем тот, кто нарушил закон братства между охотником и его оружием. Мы, народ тумана и тени, лучше тебя.

Это было последнее, что услышали мы от убийц. Малорослые болотные охотники стояли гордо и неподвижно, будто серые изваяния. На них были легкие весенние куртки из заячьего меха и высокие сапоги из лосиной кожи. Слева от горы сиял алый край зари, ее северное охвостье. Видно над полем Коня и Быка уже восходило солнце, которое они надеялись украсть.

Поле Коня и Быка

Предатель потащил меня за собой. Верно спешил уйти от презрительных взглядов людей болота. Или боялся, что они передумают и отберут у него дареные зубы.

Я обернулась, чтобы увидеть, приняло ли Всевидящее Солнце кровавую жертву. Но оно оказалось справедливым, не изменило своего пути в небе. Холодный ветер по-прежнему бил и рвал редкий болотный лес. Как и раньше, этот чахлый лес стоял по колено в сыром тумане, отнимающем силы у деревьев и людей. Тень горы не ушла с северной равнины, и лучи солнца обходили стороной этот забытый богами сумрачный край.

В сером тумане мы шли к югу, на неведомую равнину. Но подземный мир мертвых бесприютнее и страшнее, он темен до слепоты. В этот миг тень моего отца брела туда, откуда нет возврата. Я боялась не встретить моего отца даже после смерти. Ибо многолюден и огромен иной мир, и трудно найти своих близких в вечном мраке, среди безмолвной и безликой толпы мертвецов всех времен и всех стран. Некогда, предав земле моего брата, отец сказал мне: "Когда я умру, положи в мою могилу белые камни. Уходя в подземный мир, я буду бросать камни на дорогу. Когда тебе будет суждено спуститься в царство теней, по этим белым камням ты придешь ко мне ".

Тогда совсем немного попросила я у Быстрой Птицы: разрешить мне вложить в руку отца горсть белых камней. Долго я молила предателя о жалости. Но он не обернулся даже. Я устала умолять, я закричала ему, что хоть он и сильнее меня, но я тоже вырасту! У меня родятся сыновья, и они убьют его. И тогда уже не белые камни, а его мертвые кости разбросают они по земле.

— Вовек не будет у тебя сыновей! — крикнул предатель так громко, что лес отозвался эхом.

Он спешил, не запоминал обратной дороги, видно, решил уйти из леса навсегда. Я вспомнила грозное предостережение:

— Быстрая Птица, не ходи туда, где бродит Проклятье Великой Равнины. Старики говорят, что горы не прощают измены. Не место горному охотнику там, где мясо мычит и блеет в хлеву.

Он засмеялся:

— Я останусь охотником, глупый лягушонок. Но охотиться теперь буду уже не за лесным зверьем, а за теми, кто прост умом! Берегитесь, крестьяне, жалкие земляные червяки! Настал день, когда Быстрая Птица начал настоящую охоту! Не страшно мне Проклятье, о котором говорят старики. Я и его перехитрю.

И будто в ответ ему солнце блеснуло из-за берез. Значит, мы уже обошли гору, и был перед нами путь на юг, на привольные поля Великой Равнины. Сначала мы брели вдоль подножья горы, там, где ее каменный склон растет из земли и уходит к небу. Но скоро предатель покинул священную сень леса, отрекся от защиты братьев наших деревьев, вышел из-под укрытия родных скал. И вот нашим глазам предстала огромная поляна без конца, без края, нагая, без покрова мха и травы, без единого камня!

Была эта страшная голая поляна чернее ночного неба и будто повсюду процарапана когтями. Земля была рыхлая, сырая и глубокая, прочной опоры ноге не было нигде. Быстрая Птица оробел и тревожно оглядывался, верно ожидал, что Проклятье Великой Равнины бросится на него и накажет за вероломство. А мне было страшно, что если Проклятье убьет Быструю Птицу, я останусь совсем одна на свете. Мы шли, ненавидели друг друга, а боялись все-таки вместе и крепко держались за руки. А потом мы увидели коренастых людей в льняной одежде, которые брели по черной грязи без всякого страха и о чем-то степенно толковали. Быстрая Птица спросил у людей, не плохое ли это предзнаменование, не начинается ли тут болотная трясина, не проклята ли тут земля, и какой дракон ее царапал. Люди засмеялись над ним:

— Ты никогда плуга не видел? Ясно нам, что ты один из малоумных горных охотников. Ты сам себя выдаешь повадками: ступаешь неслышно и озираешься, как косоглазые зайцы, которых вы выслеживаете. Мы же ходим тяжелым и гордым шагом, и взгляд наш прям. Ибо мы братья Священного Быка, сыновья и владельцы земли! Не смей называть трясиной нашу мать, плодоносную пашню священных равнин. Иди обратно в свою чащобу, там тебе место. А если ты еще и снюхался с южанами, то держись подальше от наших деревень. Мы небось тоже с оружием обращаться умеем.

Быстрая Птица вздрогнул, от страха или в обиде. Но был он быстр умом и находчив, как все охотники, и отвечал, указывая на меня:

— О, сыновья земли! Разве я бы подошел к проклятой иноземке? Это простая дочь людоеда. Ее род подземный, они построили горы и живут в них, как вы в избах. Оттого она так черна, что росла-то в пещере — вот подземный мрак в нее и въелся до костей. Только из пещеры ее выгнали за непослушание. Я шел мимо лаза в их подземелье, так они девчонку мне и выкинули. Велели в наказание увести ее подальше от родных гор, навсегда, без возврата. Да держать при себе, чтобы не сбежала вовек. За службу дали мне в дар вот что: ожерелье из гадючьих зубов. А вы про гадюку знаете поверье? Гадюка повелительница тайных источников и подземных вод. Оттого тело ее влажно даже тогда, когда земля пересыхает и трескается. Если у тебя есть гадючьи зубы — твоим посевам не страшна засуха, и трава всегда будет зелена на твоих пастбищах! Только собрать такое ожерелье не всякий сумеет. Ишь у вас глаза загорелись, владельцы полей. Не вздумайте отнимать у меня зубы. Черная девчонка-то со мной! А я один из всех людей знаю волшебное слово, чтоб справиться с этим подземным отродьем. Видите, как она меня боится и плачет с горя? А без моего волшебного слова она вас всех разорвет подобно голодной рыси. Так что не гневите меня, люди с равнины, если не хотите беды. Я же задумал поселиться в ваших богатых и сытных краях, за тем и пришел.

Один из землепашцев удивился:

— Вот не знал, что нечисть так плакать может. Значит, это подземные людоеды построили горы, которые только зря занимают место под солнцем? О Небо! Когда наконец придет добрый великан и освободит поля от этих камней?

Он в гневе показал на два горных отрога, которые лежали на равнине, будто лапы огромного зверя.

Боги построили горы для того, чтобы защитить солнечную Великую Равнину от ледяного ветра, летящего с северного края мира. Но люди полей никогда не бывали там, где мы провели зиму. Они не видели ни бесплодных скал, на которых растет лишь мох, ни сырых болот, отнимающих силу у деревьев и людей. Им было неведомо, от чего оберегает их стена высоких гор. Они не знали, а Быстрая Птица промолчал. Он лишь кивнул в знак согласия, чтобы землепашцы увидели, что он друг полям и враг горам.

Видя, что пришелец отрекся от племени горных охотников, другой гордый сын земли предложил:

— Скажи лучше, бывший горец, не желаешь ли ты познакомиться с моей дочерью? Я дам за ней дом, надел земли и скотину. Мою дочь многие хотели бы взять в жены, ибо она степенна и разумна не по летам. Но я отдам ее тебе, если ты поделишься со мною твоими гадючьими зубами.

И так они поладили. Я верила, что предателю на голову попадают камни с неба. Да видно предателей столько прошло по земле, что запасы камней на небе давно кончились. Мы пришли в деревню, Быстрая Птица втащил меня во двор и привязал к стволу старой яблони.

Тело моего отца лежало, непогребенное, в далеком сыром лесу. Прилетят к трупу вороны, черные на бледном небе. Но один из них невидим, и он клюет живых. Он найдет тебя, вцепится тебе в грудь и вечно будет бить тебя в сердце.

От отца мне остались только его рукописи на бересте, в ивовой корзине. А еще у меня был кусок бересты, на котором я вырезала ножом:

Is fecit cui prodest

Когда хочется кричать — сожми зубы. Когда веревка врезается тебе в горло — обдумывай месть и радуйся заранее! Не вспоминай деревья болотного леса, тонкие, со змеиным изгибом ствола. Вспомни горы, высоко уходящие к солнцу! Когда руки твои связаны, и ты не можешь зажечь священный костер из веток можжевельника и попросить его о помощи — зажги горячий огонь в твоем сердце. Да согреет оно тебя и да осветит тебе твой путь. Если же тот, кто читает мой рассказ, не сможет этого сделать, то ему не пережить такой ночи. Смерть убивает нас каждый день, но никто еще не научился убивать смерть.

В длинном доме, крытом соломой, Быстрая Птица знакомился с семьей невесты. Во дворе жирные прирученные кабаны с подпиленными клыками, называемые на равнине свиньями, нежились в лужах, в ожидании ножа. Ходили там птицы, они от злого колдовства забыли, как летать, имя им куры. Возле дома был вход под землю, я думала, что в мир мертвых, а потом узнала, что название ему погреб. Но в ту ночь с надеждой смотрела я на него и верила, что в нем ждут меня умершие.

Луна вывалилась из тучи. Быстрая Птица, пьяный, выбежал из дома, чтобы плясать во дворе. Глаза лихие, хохочет как филин, щеки горят на ночном ветру. А вот на пороге показалась его невеста, купленная за змеиные зубы. Хитрый горец вдруг стал медлительным и степенным, подобным Сыновьям Земли. Охотник должен уметь подражать своей добыче.

Лишь взгляд его мог бы выдать его, ибо смотрел он не на невесту, а в темные поля, на будущие владения свои. Но землепашцы не умеют видеть в ночной мгле, и братья невесты подняли топоры в знак того, что бывший охотник принят в их род. Девушка стояла в свете факелов, статная, высокогрудая и широкая в бедрах, румяная и белолицая, с чистыми светлыми волосами, с кожей, гладкой, как лепесток водяной лилии. На ней была тонкая туника из беленого льна и вышитый шерстяной плащ, а на нежных полных руках блестели витые браслеты. Не таковы дочери гор, рожденные в тесных холодных хижинах, выросшие у лесного костра, крадущиеся за диким зверем среди обледенелых скал или под палящим летним солнцем.

Дом невесты был просторен, стены обмазаны цветной глиной, и солома на кровле дома свисала почти до земли. Так длинны стебли травы, выросшей на плодородной Великой равнине! Отчего старики говорят, что страшная участь ждет горца, ушедшего на Поле Коня и Быка?

Проклятье, которое бродит по Великой равнине, и не думало убивать Быструю Птицу. Он наконец вспомнил обо мне и разрезал веревку, которой я была привязана к дереву. Но связал мне ноги так, чтобы я могла ходить да не могла убежать. Сказал мне, что отныне я должна называть его не Быстрая Птица, а Хозяин. И что я останусь у него рабыней. Навсегда. Потом шепнул, что если я посмею рассказать правду о себе и о нем — он убьет меня. И все это за то, что я пригрозила, будто мои сыновья ему отомстят. А и сыновей-то никаких не было. Когда он поймал меня, мне было всего десять лет и один год.

Весенняя луна светила ярко, и все люди деревни пришла на свадьбу Быстрой Птицы. У костра во дворе старуха рассказывала предание о том, как в старину звери создали людей и заставили их работать: Хитрый Волк научил людей

Косить траву на лугах,

Кормить овец и коров

Чтоб Волка ими кормить.

Лиса нашептала людям

Выращивать кур и гусей,

Из леса явился Медведь,

Диких пчел велел приручить.

Птицы им приказали

Расчистить поля от камней,

Из железа выковать плуг,

Сеять ячмень и овес.

А потом пришли трупоеды,

Ворон и Росомаха,

Ничему людей не учили,

Лишь ворон каркнул: "Война!"

— Много чести зверям, — оборвал старухину сказку Быстрая Птица, — Вот я вам поведаю про одного мудрого южанина, который жил в моем племени. Вряд ли ты, старуха, скажешь, что людей его страны волк с медведем учили уму разуму.

Он с храбрым видом улыбнулся своей невесте, видно ожидая одобрения. Но сказительница сказала, со страхом глядя в сторону леса:

— Слишком ты смел, горец. Правда может оказаться страшнее старушечьих рассказов. Не лучше ли слушать сказки? Ведь прародители-звери не хотят, чтобы люди стали умнее их. Если люди про это забудут, то звери придут из леса наказать их. Да придут не в том призрачном бессловесном обличье, в котором они нам обычно показываются. А в своем истинном грозном облике, которого никто еще не видел, даже в ночных снах. Звери не позволят людям превзойти их умом. Поэтому никто не дает приюта ученым иноземцам, их отводят к звериному вождю, Белому Лису, чтобы отвести от себя беду — и за награду.

При этих словах Быстрая Птица обернулся и посмотрел на меня. Охотники должны понимать друг друга без слов, как волки, загоняющие оленя. Во взгляде предателя ясно видна была угроза: Ифри, если ты расскажешь обо мне правду, если ты ослушаешься меня или попытаешься убежать — я всем расскажу, кто был твой отец и что написано на бересте, которую он оставил тебе. И ты будешь поймана и отведена к всемогущему Белому Лису. Будь благодарна мне за молчание.

Я взглядом обещала повиноваться. Так не только веревка на ногах, но обман связал меня. В ту ночь я думала, что вечное рабство будет моим уделом. Но из мертвого дерева родится огонь, светлая молния приходит вместе с темной грозой, и благословенные колосья вырастают из черной земли. А дорога горя и неволи привела меня к встрече с моим отцом и матерью моей, в ином мире.

Госпожа Медвежья Лапа и Хсейор

Больше всего Быстрая Птица боялся, что я всем скажу: он обманщик. Поэтому объявил слугам, чтобы остерегались подходить к черной людоедке. Но плохо же предатель знал род людской. Пошел он в деревню заводить знакомство с почтенными людьми. Только хозяин за ворота — слуги под предводительством молодой хозяйки бегом ко мне, любопытные носы по ветру! Хозяйка сказала, что ее зовут госпожа Медвежья Лапа и что она и ее слуги хотят все знать про горных людоедов и их волшебные тайны!

Боясь сказать правду, но не зная ничего о жизни подземных жителей, я поведала хозяйке о чудесах Нижнего Египта. Слышала я потом сказания про дивный мудростью народ, живущий в сердце гор. Зовутся они гномами. Думаю, от моего вранья сии истории и пошли.

До того мы увлеклись разговором, что не увидели приближения хозяина. Вскричал он, что побьет людоеда за безделье. Но хозяйке это не понравилось, и она меня увела. Она сказала, что Быстрая Птица вырос в охотничьей хижине из веток и шкур и разбогател в один день. Видно мечтал владеть рабами, а не знает, что обращаться с невольниками тоже надо умеючи. Она же сама родилась в богатой семье землевладельца и с детства училась как вести себя со слугами и служанками. Зачем заводить в доме врага, который поможет грабителю, будет тайно пособничать твоим недругам в деревенских распрях и встанет на сторону неприятеля в дни войны? Тем более, когда он из волшебного народа, как черная Ифри. Да и судьба неверна и переменчива. Кто знает, не окажутся ли хозяйские дети в бедности или в плену, а сыновья невольницы — в силе и славе? Были такие случаи, и нередко. Просто хозяин — из лесов, и не знает об этом. Посему хозяйка сказала, что будет обращаться со мной как со своей дочерью, а я за это должна буду чтить ее, как чтила бы мать. Она не позволит хозяину меня обижать. А за это — по справедливости — и я, и дети которые у меня родятся, должны будут всегда и во всем быть на ее стороне и на стороне ее сыновей и дочерей. Я поклялась ей: да будет так, пока будет жить на земле род ее и мой.