— Как младенцев провели! — Павел выдал свой вопль в прямой эфир и спохватился, отключая микрофон.
И вправду, "всю королевскую рать", обвели вокруг пальцев, таким простым и немудренным способом. И ведь знали все о нем, знали! Только представить себе не могли, что столь важные персоны рискнут спуститься на планету не под громогласные фанфары, а в легкой вспышке мгновенной транспортировки, которую русские познали на собственной шкуре, еще там, на Земле!
Арчи-Ши-Цу I подтолкнул свою сестренку, упорно пялящуюся в экран нарукавного коммуникатора и старательно репетирующую самые свирепые выражения своего, очень даже симпатичного, личика.
— Сколько проиграла?
Кива помрачнела.
— Месячное содержание? Или — полугодовое? — Арчи очень любил свою сестренку, но научить ее правильно обращаться с деньгами — не мог. Не получалось у этой и симпатичной, и не глупой, девчонки распределять деньги с умом. Постоянно она то влипала в авантюры, то излишне доверяла, то наоборот, отчаянно скупердяялась, пролетая мимо золотой жилы.
— Кива... — Арчи был готов ко всему, кроме того, что последовало в следующую секунду.
— Я выиграла, выиграла, выиграла! — Визжащая от радости девушка повисла на шее своего брата, сбивая с его головы корону и едва не свалив его самого, на "сопровождающих лиц". — Выиграла!
От такого проявления чувств, разулыбались обе делегации, а "восьмилап" Ти Укун поднял вверх переднюю пару ног и потер их, высоко задрав над головой...
— Ну, дальше уже не интересно... — Я отвернулся от экрана, на котором Мил и Малика, уже с коронами на головах, принимали поздравления от всех сторон недавнего конфликта.
— Я бы так не сказал. — Са Прае замер рядом со мной. — Этот день будет полон сюрпризов, Плат. Не спеши. Вот увидишь, тебе будет что рассказать!
Зная, что наш "восьмилап" зря воздух не переводит, развернулся обратно к экрану и принялся ждать развития событий.
Президент Союза и Император Кольвегов обменялись высокопарными словами и сделали шаг, каждый в свою сторону, освобождая проход для "более мелких представителей".
И самым первым оказался... Ходун!
— Император Мил Первый! — Мой знакомец Шасх Аро замер, вытянувшись, а затем, грянул на одно колено! — Народ Венесса просит Вас, принять его под свою руку. Мы провели 25 лет в войне, рядом, плечом к плечу, деля горе и радости, без остатка хлебая из одного котелка и делясь победами и поражениями. Мы были Вашими союзниками в войне. А теперь хотим стать единым народом в мире!
— Судя по бледности имперцев... — Мишт коротко хохотнул и заткнулся, схлопотав локтем в ребра от невесты.
Пока мы с ним обменивались многозначительными взглядами, "проситься под руку" пришли еще штук пять систем и на Мила стало жалко смотреть: Императором он еще не успел себя почувствовать, а имперские заморочки уже так и лезут, во все стороны!
— И проблемы у нас, теперь, тоже... Имперского масштаба, будут... — Юрьев покачал головой, пряча кривую улыбку.
— Зато на Земле — тишина и благодать! — Капитан "Арии", постоянно изучающий сводки с поверхности планеты, блаженно улыбнулся. — Неужто, заткнутся?
— Не-е-е. — Покачал головой я, совершенно не пряча улыбку. — Это они силы копят, чтобы пукнуть громче! Им же надо, что бы их "фе", до орбиты долетело!
Мой комментарий словно и Мил услышал.
Улыбнулся.
Повернулся к Императору Кольвегов и громко произнес:
— Мой августейший Собрат! Нам прекрасно известно о проявленном Вами интересе, к нашей бывшей, родной планете. Я искренне уверяю Вас в том, что единственным Нашим интересом в жизни и делах планеты Земля, будет... Туризм! Надеюсь, этим вопросом мы сможем заняться на досуге, без привлечения множества дипломатических работников и без того слишком сильно занятых своим непростыми делами?
Арчи широко улыбнулся и кивнул в ответ, соглашаясь с предложением Мила.
— Вот чертяка, как по писаному чешет! — Восхитился Юрьев.
— Всё. Теперь пукать поздно. — Подвел черту, Мишт. — Империя очень не любит засранцев...
Многообещающий взгляд представителя Службы колонизации, в ответ на подмигивание сурового офицера Карантинной Службы, не оставил равнодушных. Лейтенант расплылся в улыбке, капитан "Арии" поежился, а Мостовой о чем-то задумался.
О чем-то таком, что если я его сейчас не остановлю — будет глупость!
Привычно натравил рабыню — пусть поджарит "старому коммуняке" пятки, а то, не ровен час, кинется ведь, наш "с горячими ушами", спасать всех подряд.
В отличии от нас, Ромм еще остался чист душой и верен заветам Эдмундыча, а значит, способен на все чудеса мира, ради спасения униженных, обездоленных и оскорбленных.
Фейерверк, устроенный Йари, отвлек не только Мостового, но и вновь перепугал окружающих: не скоро еще привыкнут наши, что некоторые искры не смогут опалить даже нити паутины, а взвивающиеся языки пламени не причинят вреда магу огня.
Если только этот идиот не уйдет в раздумья так глубоко, что шарахнет в ответ вполне реальным фаерболом!
Капитан "Арии", любуясь полуметрового диаметра дырой, слава Звездам, что в межкорабельной, а не во внешней обшивке, переводил взгляд с мага на меня и обратно, решая для себя страшную дилемму — с кого начать смертоубийство?
Вроде и надо с того, кто кинул огненный шар, но... И тот, кто его отклонил, и тот кто его бросил, выглядели так странно, что под форменной рубашкой вовсю гуляли сквозняки, а Его Высочество, сделал отчетливый знак, запрещая вмешиваться. Знак подтвердила и Жанна, и даже "Восьмилап" качал головогрудью, укоризненно посматривая на нас с Роммом.
"Я починю!" — Поспешила нас заверить Сти и на "Арии" зазвучала переливистая трель абордажной тревоги — с борта "Мышки" выскочило с десяток ремонтников и ринулось в сторону обзорной палубы, рассыпавшись по техническим тоннелям, повторяя маршрут, пройденный нами с лейтенантом.
На востоке, откуда я родом, есть пословица: "услуга дурака, страшнее ненависти врага".
Это я о Сти, если кто не понял.
Устроенный переполох, поднятые по тревоге и отправленные переодеваться в боевые костюмы десантники, шум и гвалт — вот чего добилась красавица, вместо реальной помощи.
Хорошо что никто не успел устроить "тарарам и блины", как говаривал незабвенный мальчик, который жил на крыше и летал на собственных штанах с мотором.
Плохо было другое...
Оливия.
Девушка выплакала все слезы и едва умывшись, оказалась на празднике жизни, под названием "коронация непонятного мужика".
Добрая Сти, вместо того, чтобы закачать в каюту синильной кислоты, цианида, снотворного, в конце-концов, дружелюбно и красочно посветила девушку во всё, что знала сама, не поскупившись на комментарии от Юры, да и наши, с Мостовым, не забыла...
Уже к середине церемонии, Оливия поняла, что именно ждет планету Земля, в ближайшие лет тридцать.
Поняла. Прониклась. Обнажилась и, закусив нижнюю губу, приготовилась эффектно продать свою тушку.
Войдя в рубку "Востока" и не обнаружив в ней никого, истинная дочь своего народа решилась на самые крайние меры и уселась в кресло капитана корабля, взявшись за управление с уверенностью борца за правое дело.
Пока мы досматривали церемонию, Юра развлекался, устроив себе шоу "звездные войны", где одна, всего одна, но весьма разъяренная дивчина, "крошила ненавистных инопланетян, русских и прочих адвокатов и стоматологов", захватив старинный, русский, точнее — советский — космический корабль!
Батальное полотно, разворачиваемое Юрой на экране перед Оливией, поражало девичье воображение, напрочь отключая малейшие сомнения в нереальности происходящего.
Юра, как истинный мастер своего дела, даже пару раз сымитировал попадания ПКО по "Востоку".
В конце концов, заигравшись, Юра допустил маленький промах и, чтобы его исправить, "запаковал" Оливию в спасательный кокон и отстрелил его в сторону Земли.
Главной ошибкой компьютерной системы был не отстрел спас кокона, а, не отключенные микрофоны Внутри кокона!
Пока мы веселились, отменяя "абордажную тревогу", человечество познакомилось с Оливией Смит-Мастерс, ее видением на проблему и предпринятыми шагами, дабы эту проблему разрешить.
Южные штаты прекратили огонь и быстро разошлись по домам, старательно пряча оружие и отводя на заранее заготовленные позиции, выкопанные в самых труднодоступных местах, ракетные установки, уже изрядно насолившие обеим имперским службам.
Общий маневр спасения длился три часа, от отстрела и до приводнения в соленых волнах Индийского океана, неподалеку от прекрасного острова Цейлон, на котором теперь квартировали отдыхающие от трудов праведных, Имперские части.
Промах в какие-то два десятка тысяч миль, превратил Оливию из героини, в посмешище.
Офицеры даже приодели нашу красавицу, перед тем как отправить ее на борт "Арии", в обычную "арестантскую робу": оранжевый костюм переселенца-колонизатора.
Зря они так пошутили.
Понимаю, что не со зла.
Понимаю, что девчонке надо было встряхнуть мозги и поставить их на место.
Никто из нас, прошедших первые годы жизни на Матушке в полной своей красоте и первозданных условиях, никогда не оденет оранжевый костюм. И, тем более, не заставит одевать это высокотехнологичное чудовище, на другого человека. Даже тронувшегося, слегка, мозгой и оттого опасного для окружающих и самого себя — в первую очередь.
Молоденькие рядовые, всю дорогу до орбиты развлекавшие Оливию веселыми байками, на выходе из челнока замерли, не рискуя выйти следом за девушкой и пройти положенные два десятка шагов, передавая заключенную с рук на руки.
У каждого народа свой "пунктик": кто-то ест рыбу по четвергам, а кто-то пьет подогретую водку.
Оливию, прячущую глаза от всех, увела в свою каюту Кахонка, придерживая под руку и накинув на плечи свой легкий голубой пиджак, парадный и фасонистый, сшитый специально для церемонии.
Преувеличенно бодро попрощавшись со всеми, отбыли представители "карантина и колонизации", приглашая утром посетить их на островах и клятвенно обещая напоить свежим чаем.
Мишт утащил в каюту Жанну, оставляя нас на двух человек, у которых очень сильно зуделись языки и горели ладошки.
Григорий Тарасович и Евгений Романович.
Терехов и Юрьев.
Разведка РФ и ее президент.
За что обоим мой низкий поклон и "уважам, с кепочкой", так это за то, что не попытались вернуться на старые посты, уйдя в тень и не отсвечивая.
— Плат... — Юрьев посмотрел мне в глаза, словно раздумывая, задавать мне свой вопрос или не стоит. — С нами вернешься?
Видно было, что это совершенно не тот вопрос, который его волновал.
— Нет. — Я сладко потянулся. — Хочу еще мир посмотреть. Думаю, пару годиков меня Матушка подождет...
— А я, если не возражаете, с вами. — Мостовой наблюдал, как ремдроиды полируют заделанную пробоину, придавая ей однотонный со всей стеной, цвет. — Надоело мне, то в одиночку, а то на пару с чокнутым и его рабыней, болтаться неизвестно где, отыскивая себе на голову проблемы. А потом, мужественно их преодолевать!
Игра в "переглядки" между двумя мужчинами, просравшими целую планету, меня позабавила: хоть к власти не лезут, а рычаги из рук не выпускают, превратившись в "серых кардиналов".
Йари тут-же предложила поджарить яйца, или запечь мозги — не отходя от кассы.
Что-то я не совсем понял, я, вроде как, вылечился? А Рабыня, что — заболела?! Или ей так понравилось чувствовать на плечах короткий плащ палача и красный колпак, с прорезями для глаз?
Ух, как она обиделась!
Вот прямо чувствую, не была бы связана клятвой — развернулась бы ко мне спинкой и потопала, в густые сумерки летнего вечера, дожидаясь, когда я ее окликну и попрошу прощения.
"Ага, Хозяин, от тебя дождешься!" — Йари лишь шмыгнула носом, ворочаясь у меня под сердцем и согревая своим теплом остывающую душу.
Отказавшись от всех и всего, поменяв бесконечно большой корабль на маленький и уже мысленно простившись с попутчиком, благодаря которому весь мой путь промелькнул так стремительно, я изучал огромные звезды, сравнивая их с тем, что помнил по детству.
Знаете... А Звезды стали больше!
И хвост злокозненных рыб, и глаз стрельца и даже мой козлорог, будь он благословенен, сияли с неизменных мест.
Изменился лишь я, а мир остался прежним, ждущим, что кто-то приложит к нему руку, делая лучше.
Увы и ах, но не надо делать лучше — станет хуже, как всегда.
* * *
Не знаю, о чем Кахонка разговаривала с Оливией, но на следующее утро обе появились на завтраке под ручку, с глазами на мокром месте и провожаемые злым взглядом Юрьева, которого выставили из супружеской спальни.
Мостовой изумительно выспался в "гостевой каюте", предложенной капитаном "Арии", а я всю ночь прошорохался по кораблю, пугая вахтенных и с жадностью слушая их рассказы о происшествиях по дороге к Земле.
С вахтенным ГБР, посмеялся: тот в красках, цветах и деталях, рассказывал, как мой напарник по горячим денькам, натаскивал десантников в бассейне, выставив его на глубину в две сотни метров и отключив усилители боевых костюмов. Сотни литров воды, выплескивающиеся через борта и волнами смывающие все на своем пути, включая не вовремя пришедших отдыхающих от вахты.
С вахтенным штурманом побеседовали "за жизнь", потягивая свежесваренный, настоящий, Земной кофе.
Нашанн, встретивший меня в коридоре, слегка стукнул по спине и прорычал сдвоенный привет — от брата и сестры: Ими Вазл дослужился уже до капитана и вполне серьезно подумывает сколотить свою команду, только планетарную — космос ему, видите-ли, надоел! Асха Кем-Шерр вышла замуж и воспитывает двойню, строя своего черногривого муженька вдоль и поперек.
От Са Прае я смылся самым позорным образом, попросив Йари отвести ему глаза и, проскользнув за его спиной, растворился в полутемных коридорах рейдера, возвращаясь на "Мышку".
В которой дожидался меня старый приятель, сладко придремав в кресле второго пилота.
Отвесив Его Величеству — или все еще Высочеству? — крепкого щелбана, довольно уселся рядом, вытягивая уставшие ноги, ноющие от километража, набеганного за вечер и ночь.
На мое удивление, Мишт лишь улыбнулся подобной "побудке" и хрустнув суставами, "оживил" деактивированные системы "Мышки".
Все как обычно — вручную!
Когда-нибудь я припру его к стенке и заставлю научить меня обходить все контрольные ловушки, отрубать протоколы безопасности и брать в ручное управление компьютерную систему, пользуясь лишь собственной головой и быстрыми пальцами, скользящими над виртуальной клавиатурой со скоростью мыши, удирающей от стада котов.
В нашем тандеме, воровавшим корабли для союзников, главным был именно он — Его Высочество, герцог взлома, император виртуального танца и дирижер системного боя, в котором моя задача сводилась к такому жалкому минимуму, как доставка миниатюрных дроидов-взломщиков на обшивку понравившихся нам кораблей и последующий их сбор. Не одна сотня имперских экипажей, за десяток лет нашего грубого "пиратства", оказалась в плену у своих взбесившихся управляющих систем, отправляясь в стазис, или превращаясь в пленников на борту собственных кораблей.
