Дописав до нижнего края, Шаас посыпал пергамент песком, сдул и хотел, было уже его свернуть, как за дверью послышались торопливо приближающиеся шаги. Отложив бумагу и перо, монтар откинулся на высокую спинку и посмотрел на дверь, которая тут же распахнулась. Вошёл запыхавшийся Юус и возбуждённо проговорил:
— Монтар, только что прилетел птенец с посланием...
— Я же сказал, что не потерплю этих отродий тьмы в нашей обители! Надеюсь, мой дорогой Юус, ты распорядился, чтобы эту мерзость сожгли как можно скорее?
— Простите монтар, но я подумал, вам важно будет взглянуть на доставленное послание. Судя по оттиску перстня, оно от Валифа.
— Что ж, это меняет дело. Я жду от него вестей. Где письмо?
— Вот оно, — Юус извлёк из рукава конверт сероватой бумаги и с поклоном протянул Шаасу.
— Благодарю. Можешь быть свободен, — монтар принял послание, но не стал его вскрывать, ожидая пока дверь за Юусом не закроется. Когда тот был уже на пороге, Шаас вдруг его окликнул:
— И, Юус, — тот обернулся, — птенца всё равно следует сжечь. В нашем мире нет места таким созданиям.
— Как прикажете монтар, — послушник ещё раз поклонился и исчез за дверью.
Оставшись один Шаас поднёс конверт к свету и взглянул на печать. Юус не ошибся — оттиск перстня действительно принадлежал его соглядатаю близ Ивокариса. И раз тот не побрезговал воспользоваться запрещённым в ордене средством передачи посланий, значит, информация была чрезвычайно важной. Надломив печать, он извлёк исписанный мелким почерком листок и принялся читать.
«... и мой брат сумел достать то, что вы велели. Сейчас этот предмет находится у меня, и я жду от вас дальнейших распоряжений».
Не сдерживая улыбки, Шаас отложил прочитанное письмо. Всё складывалось как нельзя кстати и ещё один камешек на пути к безграничному могуществу занял своё место. Медлить было нельзя, и глава ордена Серой Длани покинул свою келью. Впереди предстоял неблизкий путь...
* * *
— Монтар, вы здесь? — от неожиданности толстяк в сальном фартуке широко распахнул глаза, но тут же взял себя в руки и почтительно поклонился человеку, севшему за столик в тёмном углу. — Чего изволит господин?! Вина?! Сейчас же принесу! — стараясь говорить громко, дабы остальные посетители ничего не заподозрили, Валиф обмахнул столик видавшей виды тряпкой и прошептал:
— Никто не должен знать, что вы здесь, монтар. Прошу вас поднимитесь наверх.
Обернувшись, он гаркнул на вертящуюся неподалёку молоденькую служанку, которую только что ущипнул за зад один из наёмников, выпивающих за соседним столом:
— Альяна!!!
Та кокетливо хлопнула бесстыдника по мозолистой руке и подскочила к хозяину.
— Да, господин Валиф?
— Проводи этого почтенного господина в мой кабинет. И принеси туда кувшин лучшего вина да что-нибудь пожевать. Живо!
Альяна зыркнула на хозяина исподлобья, но видя, что тот очень серьёзен, перечить, как в иной раз не стала и поспешила выполнить приказ.
— Идите за мной, — она развернулась и направилась к лестнице, ведущей на второй этаж.
Валиф ещё раз поклонился гостю и заискивающе проговорил:
— Прошу вас идите за моей служанкой. Я отдам кое-какие распоряжения, и тот час же к вам присоединюсь.
Шаас не стал спорить и проследовал за удаляющейся Альяной, отметив про себя, что в иной ситуации давно бы затащил эту вертихвостку к себе в опочивальню. Но так как он находился здесь инкогнито, следовало держаться в тени...
— Для меня это большая честь, — закрыв дверь на засов, Валиф поклонился высокому гостю. — Только не сочтите за неуважение, монтар, но разве нельзя было послать с распоряжениями птенца? Зачем так рисковать, приезжая лично?
В ответ на эти слова Шаас аж пятнами пошёл.
— Неужели ты хочешь, чтобы я прикасался к этим богомерзким созданиям?! Я и твоё-то послание едва стерпел...
— Прошу снисхождения, монтар, но мне показалось, будто моя информация важна для вас.
— Ты прав, очень важна. И кстати, где то, что привёз твой брат?
— Сундук привёз не брат, — Валиф прошёл к дальней стене и, согнувшись в три погибели, принялся открывать тайник.
— Вот как? — густые брови Шааса шевельнулись. — Отчего же не он?
— Мой брат погиб, — толстяк аккуратно поставил на стол чёрный сундучок, отметив, что гость так и не притронулся к вину и тушёному мясу. — Это доставил начальник его охраны.
— Ему можно доверять?
— Он привёз сундук не ради денег, — пожал плечами Валиф, — а для того чтобы я взял его на службу. Думаю что можно.
— Хорошо, — Шаас замолк и принялся водить ладонями над сундуком, едва касаясь резных граней. Через некоторое время он удовлетворённо кивнул каким-то своим мыслям и, отойдя от стола, произнёс, указывая на пузатую бутыль:
— Надеюсь из Аскеля?
— «Ягодный мёд», — кивнул Валиф и гость цокнул языком.
— Налей-ка бокальчик.
Пока Валиф возился с бутылкой, Шаас взвесил все «за» и «против» и, приняв бокал, проговорил:
— Этот сундук необходимо доставить в крепость Заат-Гир.
Валиф, отхлебнувший из своего бокала поперхнулся и закашлялся.
— Прошу прощения, монтар, но как же я...
— Пусть это сделает тот наёмник. Заодно и его верность проверим.
— Понимаю, — Валиф кивнул.
— Пускай он, скажем, попросится на службу в гарнизон крепости, либо на местную кухню. Да хоть полотёром, но сундук должен оказаться внутри.
— Просто внутри и всё?
— Нет не просто. Он должен будет его открыть в день зимнего солнцестояния.
— Но как он это сделает? — Валиф стал догадываться, что задумал монтар Шаас.
— Очень просто. Нужно последовательно нажать здесь, здесь и здесь, — он стал указывать на некоторые элементы узора покрывающего сундучок, — а после одновременно зажать это, это и это, и тогда сундук откроется.
— А что будет после?
— Это всё, что тебе требуется знать, Валиф, — отрезал Шаас. — Сделай это и я тебя щедро награжу, — он накинул капюшон и, отодвинув засов, распахнул дверь. Убедившись, что их не подслушивали, гость обернулся на пороге и добавил:
— Когда придут вести из крепости, можешь бросить этот клоповник и возвращаться домой. Прощай.
И монтар Шаас исчез за дверью, оставив Валифа одного.
* * *
Сразу же после ухода монтар Шааса Валиф позвал к себе наёмника и, протянув ему бокал с вином, поинтересовался:
— Как ты относишься к магам?
— Маги, — Веир презрительно сплюнул под ноги, но тут же виновато шаркнул ногой, растирая плевок сапогом. — Простите, господин, не удержался. Но это и есть моё отношение к магам.
— Можешь передо мной не оправдываться, — повёл бровью Валиф. — Я полностью разделяю твою позицию. Магическая грязь, разъедающая Торговую Империю, сидит поперёк горла и у меня.
— Господин? — искренне удивился наёмник. — Но как же? Ведь вы живёте под самым их носом.
— Слыхал поговорку: «Держи друзей на расстоянии, а врагов как можно ближе»?
— Понимаю, — Веир кивнул. — Таверна это прикрытие.
— Ты всё верно понял.
— Но кому же тогда вы служите, господин Валиф?
— Ты действительно хочешь это знать? Помни, назад пути уже не будет.
Веир отставил бокал, к которому так и не притронулся и, вытянувшись в струнку произнёс:
— Можете полностью мной располагать.
Валиф некоторое время молча вглядывался в это немолодое обветрившееся лицо и, наконец, молвил:
— Я родом из Скавелла и предан ордену Серой Длани.
— Фуф, — прямой как копьё наёмник расслабился и с шумом выпустил воздух.
— Что-то не так? — Валиф нахмурил брови. Реакция собеседника его смутила.
— Нет-нет, господин, — улыбнулся Веир. — Просто я боялся, что вы назовёте орден Чёрного Копья.
— Что ж, ты сделал свой выбор. И если готов служить мне и нашему делу, то вот что от тебя потребуется...
Валиф достал из тайника знакомый наёмнику сундучок и стал объяснять, что нужно будет Веиру сделать. Тот слушал, кивал, задавал уточняющие вопросы, а на утро, собрав припасы в дорогу, выдвинулся в сторону пограничной крепости Заат-Гир.
* * *
— Мечи в ножны, господа! На сегодня довольно. Всем спасибо, — мечник отсалютовал противникам клинком и отдал его подбежавшему слуге. Другой слуга поднёс полотенце, чтобы вытереть пот. Третий уже спешил с кубком зелёного вина. Воин выпил стоя, залпом и опустился на резную скамью, обшитую дорогим бархатом.
Он был молод, но не юн. Точного его возраста не знал никто, но на первый взгляд ему можно было дать не больше тридцати пяти. Природа наградила его лицо точёными чертами, а невысокую фигуру — крепкими мускулами. Одного взгляда на его длинные светлые волосы, стянутые на лбу золочёным ремешком, было достаточно, чтобы понять, что он принадлежал племени куротов, как ещё называли жителей Рассветных холмов. Он был ловок, силён и очень опасен в схватке.
Наместник Нгадил был куротом лишь наполовину. Сын знатного вельможи и дочери зажиточного куротского купца, он родился и вырос в Нефлисе. Став взрослым, Нгадил по собственной воле оставил отчий дом и отправился в Аскель для получения достойного образования, которого не могли дать домашние учителя. К чести юноши следует сказать, что в науках он преуспел изрядно — щедрое содержание, которое обеспечивал ему отец, вкупе с собственной предприимчивостью позволяли Нгадилу находить источники знаний, подчас недоступные другим людям, менее обеспеченным или менее настырным. Он учился всему, что могло оказаться полезным в его будущей судьбе — воинскому делу, стратегии, политике...
Покончив с образованием, Нгадил приступил к построению карьеры. Возвращаться домой, в поместье отца, он не желал. Роль мирного купца отнюдь не соответствовала ни его характеру, ни его честолюбию. Он мечтал о славе, богатстве, власти — стандартный набор желаний любого отпрыска аристократического семейства, с той лишь разницей, что у большинства никогда не хватает терпения и воли желаемого добиться. Нгадил был не из таких. Происхождение и состояние отца он рассматривал только как стартовый капитал для будущих приобретений.
Он начал с того, что завербовался в регулярную армию наместника, и несколько лет путешествовал с летучим отрядом по просторам Заозерья, оттачивая боевое искусство в мелких стычках. Вскоре умный, смелый и изворотливый солдат обратил на себя внимание командиров. Нгадил несколько раз оказывал услуги офицерам, помогая продумать тактику грядущей схватки, или выдавая блестящие идеи по части стратегии. При этом он великодушно позволял командирам выдавать его идеи за свои собственные. Через непродолжительный промежуток времени он приучил вышестоящих к тому, что думал за них, он сделался необходимым. Теперь без Нгадила не проходил ни один военный совет. А потом он просто сбросил их со счетов, сам став офицером.
Дослужившись до капитана, Нгадил неожиданно вышел в отставку и поступил на гражданскую службу в департаменте наместника при городском совете. Здесь он проделал тот же фокус и через несколько лет был уже ближайшим советником наместника. Он старался всё время быть на виду. Если где-то назревал конфликт, туда отправлялся Нгадил и решал проблему к обоюдному удовлетворению сторон. Если затевалось строительство — он был в числе тех, кто закладывал первый камень. Он безжалостно карал преступников и щедро награждал отличившихся, чем заслужил себе славу человека справедливого и мудрого.
В общем, когда старый наместник мирно отошёл в лучший мир, ни у кого в Аскеле не возникло сомнения по поводу его преемника...
Появление в Заозерье миссионеров ордена Серой Длани доставило Нгадилу немало неприятных минут. Но открыто противостоять Шаасу он счёл неблагоразумным. В результате, в Аскель потянулись серые, а в подвалы замка наместника широким потоком устремилось золото. От этой сделки каждая сторона получала то, что хотела — Шаас приобретал определённый контроль за территорией Заозерья, а Нгадил — средства, чтобы этому контролю противостоять. Он не собирался становиться марионеткой в руках ордена. Он просто хотел сохранить свой трон и приумножить богатство. А там — кто знает, в конце концов, Шаас тоже не вечен...
Когда тот маг привёз ему рог императоров Заозерья, Нгадил сперва даже не поверил, но поняв, что это не шутка растрогался настолько, что чуть было, не отдал ему в жёны дочь своего первого министра. И хорошо, что посланник Себелиуса отказался, иначе пришлось бы поссориться со стариком Шагосом, а его дружбой наместник дорожил как ничьей другой.
Заполучив рог, Нгадил незамедлительно стал готовиться к церемонии помазанья. Это был реальный шанс избавиться от «покровительства» Серой Длани став императором Заозерья. Конечно, придётся идти на уступки Ивокарису, но Магический Совет далеко и не сможет его постоянно контролировать. Правда оставалось ещё узнать, какую услугу потребует от него Себелиус, но на что не пойдёшь ради основания собственной династии...
— Ну, так что, вы узнали ещё что-нибудь об этих мертвецах? — мечник повернулся к пожилому вояке, стоящему перед ним навытяжку.
Начальник городской стражи Кейр с готовностью кивнул:
— Да, ваша милость. Командир четвёртой когорты опознал в убитых своих солдат. Ими командовал некий лейтенант Ша-Крет.
Наместник устало нахмурил золотистые брови:
— Ша-Крет? Я слышал это имя прежде. Напомни-ка мне, Кейр.
— Это тот самый офицер, чьи ребята несколько дней назад разгромили святилище Единого на Ремесленной площади. Вы потом ещё письмо получили от монтар Шааса...
— Да-да, я помню, — наместник взял полотенце и промокнул лицо.
Воспоминание было не из приятных. Святилище на Ремесленной площади не относилось к числу самых роскошных храмов в Аскеле, но, несомненно, было одним из самых почитаемых и любимых. Туда в основном ходил молиться простой люд. На прошлой неделе в святилище ворвались пьяные легионеры. Под предлогом того, что якобы здешний жрец посмел в своей проповеди нанести оскорбление покровителю света — Великому Сетт'иллису, они разгромили святилище, осквернили алтарь и вынесли в качестве компенсации всё, что было ценного, включая ритуальные серебряные чаши. Жрец попытался остановить мародёров, за что был безжалостно брошен под копыта лошадей.
Узнав о происшествии, монтар Шаас немедля потребовал от наместника предать разбойников суду. Нгадил не мог себе позволить ссориться с главой ордена. Серые братья и так-то едва терпели легионеров, и если бы не твёрдый приказ монтар Шааса — не вмешиваться — в городе могла начаться настоящая резня. Серые кипели праведным гневом.
