Девушка попрощалась с сослуживцами и направилась к себе, попутно расстегивая теплую шинель и стягивая подбитые мехом перчатки. С момента приезда она не пожалела времени на изучение планов крепости и, решив срезать путь, спустилась вниз, в подвал, где было темновато, зато прямой коридор позволял попасть в соседнюю башню, не тратя время и силы на перемещения по этажам и лестницам.

Лишние лампы в крепости не зажигались, и коридор освещался лишь в начале и в конце. Поэтому сначала, заметив в темноте движение, Риза машинально положила руку на кобуру, но тут же отдернула ее, узнав в приближающейся фигуре Майлза. Адъютант Снежной Королевы, видимо, тоже срезал дорогу, а, завидев сослуживицу, улыбнулся с обычной снисходительной иронией. Риза по-дружески отдала честь. Майлз отсалютовал в ответ на полном серьезе — в Бриггсе вообще все делали на полном серьезе. Или не делали вообще.

— Давненько не видел вас, майор, — поприветствовал Ризу ишварит. — Как дела? Осваиваетесь?

Девушка развела руками:

— Выбирать у вас, кажется, не приходится...

— "У вас", — зацепился Майлз, насмешливо фыркая. — Значит, еще не освоились. Вот когда будете говорить "у нас", я поверю, что вы прижились.

Риза покаянно кивнула головой. Майлз принял молчаливое извинение и прищурился — даже за темными стеклышками очков было заметно, что он внимательно изучает бывшую помощницу фюрера.

— Не жалеете еще, что согласились?

Девушка мотнула головой.

— Да нет. Подозреваю, что в Юсвелле я бы умирала от скуки и тупела день ото дня. А здесь, у вас, приходится выкладываться по полной.

— То ли еще будет! — то ли обнадежил, то ли предупредил Майлз.

Риза изобразила вежливую улыбку, понимая, что пора заканчивать разговор и расходиться.

— Как ваш приятель? — вдруг спросил ишварит. — Обустроился?

— Да, у него все хорошо, — Риза не сдержалась и кинула на адъютанта чуть насмешливый взгляд. — Спасибо, что договорились с генерал-лейтенантом...

— Выбирать у вас, кажется, не приходится... — скорбно пожаловался Майлз, и оба снова рассмеялась, чувствуя, как постепенно тает разделяющая их стена настороженности.

— У Эда все нормально, — отсмеявшись, сказала Риза. — Спасибо за место в казарме — он устроился, по ночам помогает наводить порядок на нижних этажах, а днем выгуливает Хайяте, чтобы не заскучал...

— Ах, выгуливает Хайяте... — понимающе протянул Майлз и, вдруг сняв очки, пристально посмотрел на девушку. — А мне-то, дураку, показалось, что он что-то разыскивает неподалеку от крепости...

— Вам показалось, — невозмутимо согласилась Риза.

— Ну, конечно, — энергично кивнул Майлз. — Господин Цельнометаллический просто дышит свежим воздухом и поправляет здоровье...

— Так ведь место подходящее, — подхватила девушка с не меньшим азартом. — Здесь вообще настоящий курорт. Говорят, даже официально признанный погибшим Багровый алхимик каким-то чудом тут воскрес...

Майлз покачал головой, признавая поражение.

— Вас не переспоришь...

— Лучше не пытайтесь, — Риза кивнула на прощание, сделала шаг вперед, намереваясь обойти Майлза, тот одновременно шагнул в сторону, уступая ей дорогу, и Риза ткнулась лбом в теплую шинель.

Ишварит на несколько секунд застыл, ритмично прокручивая в пальцах дужку очков, Риза те же несколько секунд тупо постояла столбом, почему-то растерявшись от контакта, потом вскинула голову, собираясь пошутить, и тут вдруг Майлз, без предупреждений и объявлений войны, одним быстрым движением подхватил ее крепкой ладонью под затылок, разом притянул к себе и поцеловал.

Сначала он просто жестко впился в нее, а потом его язык легонько коснулся ее сжатых губ, прося открыться.

Риза окаменела. Она разного могла ожидать от адъютанта Снежной Королевы, но только не такого. Смысл происходящего выходил за рамки ее понимания, и несколько секунд она ничего не делала, пытаясь осознать случившееся. Мысли в голове метались с ураганной скоростью и непредсказуемостью. "И что теперь? Врезать скотине изо всех женских сил, помноженных на военную выучку? Или посмотреть, что он попытается сделать дальше? Да что его вообще разобрало?"

То ли с гордостью, то ли с сожалением, но Риза должна была признать, что за последние четыре года у нее не было никого, кроме Роя Мустанга. Изменять ему она не собиралась, поскольку честно полагала, что будут они жить долго и счастливо и умр... Ну, о финале сказки она пока вообще не думала. А вот что теперь? Это ведь он первым изменил ей. Это он променял ее — да и всю свою команду, впрочем — на самую высокую ступеньку карьерной лестницы. Так стоило ли хранить верность воспоминаниям о счастье, которого уже не вернуть? Или пора забыть былое и получить удовольствие от дня сегодняшнего? Да еще взять инициативу в свои руки, доказав самой себе, что ее хотят и другие мужчины? Что Мустанг далеко не единственный, кому она нужна?

Продолжавшая стоять статуей Риза почувствовала, что мужчина прерывал поцелуй, отпустил ее затылок и начал медленно отступать, и вдруг решилась. Наплевать на Мустанга. Он променял ее на Аместрис — что ж, вполне разумное решение для карьериста. Но она ведь тоже не влюбленная по уши девочка. Она и без Роя сумеет прожить счастливую жизнь.

Риза быстро положила ладони на плечи Майлза, закрыла глаза для надежности и дерзко притянула мужчину к себе. Сердце бухало в груди, дыхание становилось все тяжелее, пока что не от возбуждения, а просто с перепугу от внезапно принятого решения.

Военный ответил на поцелуй, зарывшись пальцами в ее волосы — заколка щелкнула, расстегиваясь, и Майлз погрузил ладонь в шелковистые пряди. Риза приоткрыла губы, и ишварит кончиком языка скользнул в жаркое пространство, поглаживая, облизывая, дразня. Когда стало нечем дышать, он оторвался от нее, ткнулся носом ей в ухо, тяжело выдохнул, и Риза вздрогнула всем телом. Почувствовав ее реакцию, ишварит не стал тратить время даром. Горячие губы начали целовать шею, пальцы быстро расстегнули верхние пуговицы мундира, широкая ладонь легла ей на грудь, и Ризе стало хорошо и жарко. Она еще крепче зажмурилась. Где-то внизу живота зародилось теплое, чуть ноющее чувство, которое требовало удовлетворения. Рой знал, как доставить ей наслаждение. Она могла сколько угодно ссылаться на кучу работы, головную боль и плохое настроение. Он терпеливо соглашался, начиная гладить, целовать, иногда молча, иногда мурлыча слова сочувствия, и уже через несколько минут Риза забывала обо всем на свете, кроме него. Она жадно вдохнула воздух, запрокидывая голову и подставляясь его ласкам. Он сделал широкий шаг, подталкивая ее назад, приваливая к стенке, а Риза уже подавалась бедрами вперед, терлась о него, обхватывая его за шею и притягивая еще ближе. Плевать на весь Аместрис. Плевать на генералов, переводы и дурацкую женитьбу Мустанга. Лишь бы он оставался рядом. Лишь бы и дальше приходил к ней и вот также доказывал, что ему для счастья тоже нужна именно она. Рой то прикусывал, то облизывал ее шею. Риза жарко дышала и с наслаждением упиралась затылком в ледяную стену, чувствуя, как ладони Мустанга опускаются ниже, прихватывают ее за ягодицы, забираются под толстую неподатливую ткань мундира... Какого-то странного мундира. И Рой...

Риза окаменела.

Это же не Рой.

Мужчина, почувствовав перемену, медленно разжал руки и, судя по тихому шороху, отступил. Риза открыла глаза.

В шаге перед ней стоял Майлз и внимательно изучал девушку красными ишварскими глазами, поблескивающими в полутьме.

Риза тяжело сглотнула, перевела дыхание и облизнула губы. Вкус на них оказался странный, незнакомый, и она чудом удержалась оттого, чтобы не вытереть их тыльной стороной ладони. Собрав остатки мужества, она подняла взгляд на Майлза.

Тот прищурился.

— Ты сейчас целовалась со мной или с Мустангом? — с легким оттенком иронии поинтересовался мужчина.

— С Роем, — честно ответила Риза даже прежде, чем поняла, что именно говорит.

Майлз опустил голову, а когда через секунду его глаза снова блеснули, девушка, к своему удивлению, вдруг поняла, что он насмешливо улыбается.

— Почему-то я так и подумал, — невозмутимо сообщил военный и снова внимательно уставился на нее.

Риза почувствовала, как по-девчоночьи краснеют щеки, и отвела взгляд.

— Продолжим, или на сегодня хватит? — с той же легкой иронией в голосе уточнил вдруг Майлз.

— Хватит, — тихо, но решительно ответила Риза, переведя дыхание.

— Я бы удивился, если бы услышал от вас иное, майор, — сообщил адъютант Снежной Королевы и, вытащив из кармана очки, надел их одним коротким движением. — Что ж, приятного вам вечера, — невозмутимо пожелал он, попутно отдавая честь.

Риза машинально отсалютовала в ответ и быстро наклонилась, подбирая с пола заколку.

Когда она выпрямилась, Майлз уже поднимался по лестнице в конце коридора.

Все-таки не сдержавшись, Риза два раза широко провела ладонью по губам, стирая непривычный вкус.

Очередная елка не успела отпрыгнуть с пути Эда, и парень всей массой влетел в бедное деревце, едва не сломав тонкое основание. Одна лыжа слетела с ноги и скрылась в неизвестном направлении, другая прокатила Эда прямо под еловые ветки. Затормозив о древесный ствол, Цельнометаллический выругался и плюхнулся затылком на снег. Высокое искусство ходьбы на лыжах ему никак не давалось.

Бывший алхимик устало и глубоко вздохнул и открыл глаза. В просветах между жиденькими еловыми лапками слепило глаза высокое голубое небо. Солнце уже начинало клониться к закату, и вообще-то пора было задуматься о возвращении в Бриггс, дабы не рисковать ночной прогулкой в горах с потенциальным летальным исходом для себя и доверенному ему Хайяте. Тем более, что за Хайяте Риза наверняка выкопает его из-под земли и убьет второй раз, дабы другим неповадно было.

Эд вздохнул, приподнял голову и едва не стукнулся лбом о лыжу. Прямо перед ним стоял запыхавшийся песик с пропавшей лыжей в зубах.

— Молодчина! — от души обрадовался бывший алхимик. Хайяте плюхнулся на снег и с интересом начал наблюдать, как приятель хозяйки в очередной раз пытается нацепить на ноги так мешающие ему странные длинные штуки.

— Все, к походу готов, — объявил Цельнометаллический, поднимаясь и вновь оглядывая окрестности. — Сворачиваем к дому, Хайяте. На сегодня поиски окончены.

Пес удовлетворенно тявкнул и бодро потрусил, как смел надеяться Эд, по направлению к крепости. За две недели поисков они с Хайяте негласно поделили обязанности: весь день Эд плутал по горам, разыскивая старинную лабораторию жрецов Ксеркса, а ближе к вечеру, когда парень окончательно терял ориентацию в пространстве, Хайяте терпеливо выводил его к крепости.

Бывший алхимик поправил лямки рюкзака и по свежему снегу оправился следом за песиком.

Главная проблема состояла в том, что не осталось карт, где бы точно указывалось местоположение лаборатории. Эду пришлось довольствоваться описанием окрестностей, которое, в итоге, вылилось в рекомендации "зайти в пасть дракона, клубком рухнувшего с небес на выросшие из земли копья". Драконов в Аместрисе отродясь не водилось, копья сами собой не росли, и оставалось лишь злиться на поэтический дар жрецов, превративших элементарное описание местности в трагическую поэму.

Смирившись с тем, что еще один день прошел почем зря, Эд ускорился и послушно зашуршал лыжами по следу Хайяте. Солнце спускалось все быстрее, тени заметно удлинялись, снег начинал синеть на глазах. Бывший алхимик смотрел под ноги, мысленно считая, сколько минут продержался без падения, и так погрузился в расчеты, что налетел на внезапно замершего Хайяте и в попытке экстренно затормозить вновь пропахал целину физиономией.

— Да ты что? — не без причины возмутился он, приподнимаясь на локтях. — Я себе чуть ноги не переломал и тебя чуть не придавил. Ты бы...

Но песик на отповедь не реагировал. Вздыбив шерсть на загривке и тихо рыча так, что поднималась верхняя губа, Хайяте жадно втягивал воздух.

— Что там? Медведь? — насторожился Эд, разом вспомнивший все страшилки, которыми угощали новобранцев ветераны в казарме. Кто его знает, что там было правдой, а что враньем. Хищники в горах водились, в этом Цельнометаллический не сомневался. Эд засунул руку в карман и — скорее для самоуспокоения, чем надеясь на помощь — нащупал в глубине теплую сталь пистолета: Риза практически заставила бывшего коллегу прихватить с собой оружие. И, похоже, не зря. Хотя, прежде чем соглашаться, стоило взять у Ястребиного глаза пару уроков, потому что стрелок из него, скажем прямо...

— Хайяте, тихо отсюда убираемся, — едва слышно прошептал Эд, крутя головой во все стороны одновременно. Но песик, похоже, уже определил направление, откуда шел запах, и, припадая на брюхо, медленно начал подниматься на крутой склон. — Стой! — зашипел Эд и, не дождавшись реакции от обычно послушного зверя, отстегнул лыжи и торопливо бросился следом. На вершине горки он подхватил Хайяте за ошейник, открыл было рот, чтобы объяснить неразумному животному, что о нем думает, но разом метнулся под прикрытие ближайшей пушистой елки, едва увидев открывающийся с вершины вид.

Горная цепь вокруг небольшой долины вилась, будто изгибы спины огромного дракона. По склонам гор росли высоченные ели, похожие на копья, торчащие из тела мифического зверя. А прямо в центре долины раскинулась гранитная площадка, над которой поднимался вход в пещеру, похожий на чудовищную раззявленную пасть — сверху и снизу даже торчали каменистые острия, напоминающие сломанные клыки. Рядом с пещерой стояла упряжка из восьми собак, а прямо в пасти загадочного монстра незнакомый мужчина аккуратно рассыпал желтоватый порошок, выкладывая на камнях замысловатый узор.

Хайяте зарычал громче. Эд обернулся на пса. Тот лежал на снегу, весь подобравшись, и злобно скалился на незнакомца в долине.

— Эй, ты его знаешь, что ли? — тихо прошептал бывший алхимик, на всякий случай прихватывая возбужденного зверика за ошейник. Мужчина, тем временем, высыпал в ладонь последнюю порцию порошка и внимательно оглядывал получившийся узор. Эд высунул голову из-за елки, пытаясь получше разглядеть происходящее, и вдруг желтые линии сложились в алхимический знак земли. Старший Элрик едва не охнул — рассыпанный порошок создавал преобразовательный круг, смысл которого вот так, в секунду, было не понять. Незнакомец удовлетворенно кивнул, сел в сани, накрутил на запястья вожжи и, свесившись, быстро приложил ладони к краю круга.

Земля содрогнулась. Собаки испуганно взвыли и, разом вскочив, изо всех сил потащили сани прочь от пещеры. Вернее, от того, что осталось от пещеры, потому что вход в нее оказался основательно завален каменными глыбами.

Как будто нет больше пасти у дракона, рухнувшего клубком с небес прямо на острые ели-пики. Или копья...

Эд замер.

У него хватило терпения выждать, пока сани скроются среди холмов, а потом он со всех ног бросился вниз, к площадке, и жадно припал ладонями к нагромождению камней. Еще три года назад расчистить подобный завал было для него плевой задачкой. А вот теперь он не мог сделать ничего — в одиночку ему пришлось бы перетаскивать булыжники до весны. Да и не каждый он смог бы поднять.