| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Сколько красивых, новеньких, немножко сутулых каменных и статных железных големов стояли рядом со своими хозяевами, ожидая приказания. Големы большинства учеников были каменные, и только Самес с Эдвардом приперли скрипучих железяк и блестели своей счастливой ухмылкой ярче, чем их безмозглая собственность. Я же принес в зал свое деревянное чучело с тряпками. Понимая, что ученики начинают смеяться и скоро весь зал зальется диким смехом, я нарочно поставил свое чучело на самое видное место и надменно встал рядом с ним, показывая всем, что меня ничто не смущает. Наш тренер Панаплио — о, как я его ненавижу! — заявил тогда:
— Ну что ж, дорогой друг. Порадуешь ли нас ты своей волшебной стрелой?
Я отошел на положенное расстояние, окинул взглядом зал, увидел, как все, включая Веззела, улыбаются, ожидая, что я сделаю, прикусил губу, резко развел руки в стороны, произнося заклинание, и выстрелил прямо в чучело. От моей молнии чучело разлетелось в разные стороны, а его ошметки, упав на пол, продолжали гореть.
— Ну что ж, неплохо, а теперь покажи нам еще одну волшебную стрелу, дорогой друг.
Стрелять больше было некуда. На этом мое обучение в тот день закончилось. Я собрал с пола все, что осталось от чучела и ушел. Помню, что кто-то смотрел на меня сочувствующе, а Эдвард заявил на весь зал:
— Торгашка, ты что, не знаешь, что голем обладает сопротивлением к магии, и чем качественней голем, тем большим сопротивлением он обладает и тем дольше он служит?
В ту ночь я опять долго не мог заснуть, в конце концов я решил, что мне больше не за чем ходить в школу, и собирался на следующий день пойти на рынок.
По привычке, я проснулся очень поздно, приподнялся, свесив ноги со своей твердой кровати, и сидел так довольно долго. Я хотел идти в школу, но это было унизительно и бесполезно: в тот день снова нужен был голем. Я даже думал собрать еще одно чучело, но оставил эту затею. Мне было тяжело даже просто поднять руки, не то что соорудить второе чучело; я проклинал все и всех на свете, включая Штормхолд, Сольнира, даже своих бедных родителей. А потом смирился с мыслью, что, видимо, мне просто не судьба стать магом, и никто в этом не виноват. По крайней мере, у меня был шанс, и я сделал практически все возможное. Расстроенный, я долго сидел на кровати и в конце концов пошел на рынок торговать яблоками.
— Рад, что ты снова с нами. — Бренн расплылся в улыбке, увидев меня.
— Спасибо, Бренн. — Я лишь грустно улыбнулся ему в ответ.
Больше мы не разговаривали. Торговля шла не очень, а о моем фирменном трюке с подбрасыванием яблок речь даже не шла. Я был не в форме: чтобы торговать, нужно иметь хотя бы подходящий настрой. Единственным запоминающимся событием было то, что среди покупателей я заметил Новариуса, который покупал себе рыбку с конкретной целью — пожрать повкуснее сегодня вечером. Тогда я подумал, что, возможно, скоро встречу Пантусара, покупающего дрова для своего дома. Кое-как я провел целый день на рынке, продал несколько не самых дорогих яблок и отправился домой.
Этим вечером ко мне в дом пожаловал Веззел, чем сильно удивил мою мать и пса. Кстати, я ничего не говорил про свою семью. Несколько лет назад мой отец напился и замерз, после чего мы остались с матерью вдвоем. Я продолжил его ремесло уже в одиночестве, довольно неплохо справлялся, а мама, которая всегда поддерживала меня во всем, сказала, что никогда не сомневалась во мне. Конечно она знала, что я не появляюсь на рынке, но ничего мне не говорила по этому поводу. Перечить сыну было вообще не в ее характере. Она молчаливо поддерживала любое мое начинание, радовалась моим успехам и сопереживала неудачам наравне со мной. Веззел зашел ко мне в комнату и сказал следующее:
— Так вот, где ты живешь! Неплохо, если честно. Мои родители думают, что торговцы с рынка пришли в Штормхолд, прогнали крыс из нор, отогнали от помоев бродячих собак и так и живут теперь в норах вместо крыс и питаются помоями вместо бродячих собак.
— Ничего страшного, мои родители всегда думали, что маги живут в волшебной палочке и выползают из нее по ночам пожрать кошек и закусить волшебными грибами. Как там школа, Веззел?
— Да пока ничего, все думают, какую школу магии выбрать.
— А ты уже определился, что будешь учить?
— Да, давно еще — воду.
— А почему?
— Я сам ничего не выбирал. Моя мать говорит, что я должен быть магом воды, как все мужчины в нашей семье.
— Как я тебя понимаю, а сам ты что хочешь учить?
— Я не знаю, мне все равно, я бы хотел учиться вместе с Урсари — не знаешь, что она выберет? Счастлив тот, кто окажется в одном классе вместе с ней.
— Она тебе так нравится?
— Я теряюсь без нее. Но как царица может нравится грешнику?
— Это значит, что она тебе нравится?
— Еще как!
— Ну так дерни ее!
— Что? Дернуть ее? Как? Как это возможно?
— Познай ее, овладей ей, сколдуй с ней заклинание любви — короче, переспи с ней.
— Видимо, прав был Пантусар, когда рассказывал про рынок.
— Слушай, вы в школе ничего не знаете про нормальную жизнь. И вместо того, чтобы пускать слезы, глядя на прекрасных дев, я предлагаю тебе реальное задание — поимей ее.
— А как же любовь?
— Любовь-нелюбовь, а спать с ней тебе все равно придется.
— Да я бы и рад, если честно.
— Конечно, она, мне кажется, тоже не против.
— Думаешь? А почему? — Веззел смотрел на меня как-то восторженно-вопрошающе, состроив невероятно романтичную физиономию.
— Потому что она женщина, Веззел, а ты отличный парень, я тебя знаю.
— А что я должен делать?
— Все просто, сперва убираешь свою романтичную физиономию, подходишь к ней и говоришь: 'Эй, красотка, знаешь, кто такой паладин твоей души?'
— Серьезно?
— Да нет, конечно, Веззел, не будь таким наивным. Для начала узнай, что ей нравится, а желательно, кто, потом притрись к ней и уже дальше подбирайся к вулкану любви.
— Не очень понимаю, о чем ты говоришь.
— Я говорю: 'Действуй, друг'. Все в твоих руках. Только не забудь сменить физиономию, девушкам не нравятся романтичные юнцы.
— Думаешь, у меня с ней получится?
— Конечно, если б я был на ее месте, я бы сам уже давно тебя дернул.
— Ты что — этот?
— Да нет, я шучу. Как там школа?
— В школе думают, что ты сильно переживаешь по поводу вчерашнего, что даже не пришел сегодня.
— В школе все очень догадливые, ну просто академики...
— Так что, ты больше не будешь ходить с нами на занятия?
— Наверное, нет.
— А почему?
— Ты посмотри на меня, кто я? Торговец яблоками, а не маг. Это моя жизнь и моя судьба. А теперь еще у меня большие проблемы с деньгами, поскольку всю прошлую неделю я не торговал, а учился.
— Знаешь, я даже не думал об этом.
— Конечно, Веззел, тебе не за чем думать о таких пустяках, ты счастливый человек.
— Кстати, Верховный маг, он хочет поговорить с тобой.
— Что? Верховный маг? Со мной? — Переспрашивал я, не веря Веззелу.
— Да, представляешь, он сам вызвал меня к себе в высокую башню, спросил, являюсь ли я твоим другом, я сказал что скорее да, чем нет, и приказал мне передать, что хочет с тобой побеседовать.
— Ну и ну! Ты не знаешь, зачем?
— Может быть, он хочет предложить тебе голема?
— Это вряд ли, он не жалует учеников из числа простолюдинов... Ладно, надо бы сходить к нему.
Перед тем, как зайти к Верховному магу, я решил сходить на лекцию по введению в магию воздуха. Ее вел мой старый знакомый — Диамантис, тот самый, что встретился мне в библиотеке в мой первый день в академии. Он мне понравился еще тогда, когда жаловался на мой неподобающий внешний вид: я считал, что он больше актер, чем учитель, и даже если кого-то в чем-то обвинял, то казалось, что ему важнее то, как он при этом выглядит, достаточно ли красиво говорит, и смотрят ли на него его ученики с восхищением, а не что-либо другое. То, что на занятии он решил мне не доказывать, что я рыба, и не стал обвинять меня в недостаточном знании земледелия расположило меня к нему еще больше. Он даже с неким уважением отнесся к моему прежнему ремеслу. 'Не может быть заклинателем воздуха тот, для кого ветер лишь свист в пустых карманах', — это была, пожалуй, моя любимая из его шуток.
Диамантис научил нас одному нехитрому, но весьма полезному трюку: сперва мы долго дышали и пытались управлять своей мыслью, чтобы легче было сконцентрироваться на чем-то одном. Те же самые мысли, бывшие в моей голове до занятия, воспринимались теперь совершенно по-другому, не глубже, но с разных точек зрения. Это было весьма занятно, и я попытался по-новому представить свое теперешнее положение. То, как занимаюсь в классе по введению в магию воздуха, как со мной занимаются другие ученики и как рыжебородый профессор, улыбаясь, что-то рассказывает ученикам. И вдруг я увидел это все на самом деле: несколько сверху, за мной. Это было как-то ново, спонтанно, необычно, и мне даже стало лучше. Я посмотрел на себя со стороны — а я был не так уж и плох — на Веззела, не смог не взглянуть на Урсари, а потом добрался до Диамантиса. Я все сидел на месте, глядя в одну точку, а мой взгляд скользил по всем им. Диамантис рассказывал серьезные вещи, и при этом ехидно улыбался всем в лицо — я не мог понять причину этого, пока не посмотрел при помощи волшебного зрения на него сзади: обеими руками он злостно чесал свою задницу, что было незаметно спереди. Тут уж и я сперва заулыбался, затем слегка засмеялся, а потом и вовсе не мог скрыть смеха, потерял волшебное зрение и, прикрыв лицо руками, лежал на полу. Диамантис, очевидно, догадался в чем дело и попросил меня снисходительно относится к естественным потребностям человека, особенно когда очень сильно зудит. Так у меня появилась еще одна моя полумагическая способность — умение увидеть окружающее пространство со стороны.
После лекции меня ожидала встреча с Верховным магом. Практически все время он пребывал в высоченной башне, из которой было видно весь Штормхолд. Я долго поднимался туда по винтовой лестнице, вошел в комнату, где он сидел за столом, прокричал приветственное 'Закон и порядок', что было древним кличем всех магов в Штормхолде и встал у двери. Верховный маг выглядел жутко и вместе с тем властно, черные волосы, черная борода, недобрый взгляд и очень странные манеры. В каждом его слове ощущалась власть, умение подчинять своей воле других.
— Великолепно, великолепно, что ты не счел обременительным зайти ко мне в келью. — Произнес он. — Пусть тысяча снегов будет под тобой, а не над — дорогой друг. — Достаточно наигранно и непонятно приветствовал он меня. — Как тебе в нашей школе?
По правде говоря, мне настолько нравилось заниматься в школе, что я мог очень долго отвечать на этот вопрос. Я боялся ответить неправильно, долго думал и выдавил что-то вроде:
— В школе я нашел себя практически полностью и думаю, что практикуя заклинания, нахожусь на правильном пути.
— Я очень рад, что ты так думаешь. И не сомневайся, зря ничего не делается — это только лишь заблуждение тысячи олухов. Нет сомнения. Им не дано понять ни магии, ничего. Хочешь я расскажу тебе свое мнение кое о чем?
— Говорите, конечно.
— Признаться, сейчас мага в тебе не менее много, чем гремлина от рождения, но, говорят, что при этом не хуже, чем остальная братия, умеешь ты увидеть суть волшебства, что есть красивый ритуал.
Я не понимал, о чем он говорит, но был не согласен с ним кое-в-чем, поэтому просто сказал: — Спасибо.
— Знаю я также, что есть у тебя большие проблемы и что ходить в школу для тебя весьма накладно.
— Да, так и есть, Ваше...
— Можешь звать меня Властелин снегов. А что? Хорошее прозвище! Надо будет предложить мэру ввести официальный титул. — Смеясь, говорил он.
Я подумал, что весь рынок будет рад, узнав об этом, и уже даже сам приготовил пару смешных синонимов.
— Слушай меня, Эльфинар! — Ему, видимо, было все равно как меня зовут. — Я знаю, что тебе нужны деньги на учебу, и деньги немалые, взять которые тебе не откуда, а торгуя на рынке ты накопишь их спустя пару-тройку лет, но к тому времени тебе уж точно будет не до магии.
— Да, так и есть, Властелин снегов. — Что за глупое все-таки у него самоназвание.
— Так вот, эти деньги я могу тебе дать.
Он достал мешок с деньгами, и золотая россыпь собралась в кучу на столе. Увидя стопку монет, предложенную верховным магом, я вспомнил о своей детской страсти к перекладыванию денег и на секунду даже открыл рот в восхищении.
— Достаточно. — Сказал он.
— Для чего?
— Для покупки голема — не притворяйся, что не думаешь сейчас только об этом.
— Извините меня, я просто не знал, как реагировать.
— Здесь даже хватит на неплохой посох, если ты, конечно, не вздумаешь пропить все в таверне.
— Этого точно не случится.
— Бери ее, ученик. Эта куча денег твоя.
— Что, я просто могу взять эти деньги?
— Конечно, ты просто берешь эти деньги, покупаешь на них голема и посох и продолжаешь заниматься в нашей школе. Но с одним небольшим условием.
— Я весь во внимании.
— Ты будешь следить за своим другом — сумасшедшим стариком Сольниром, будешь мне рассказывать и записывать все, что он делает, а иногда еще и выполнять кое-какие мои деликатные поручения в отношении него. Есть подозрения, что он не такой сумасшедший, как кажется, и давно скрывает от нас что-то очень важное.
— Хм... То есть вы предлагаете мне предать того, кого я считаю своим другом и учителем, и кто подарил мне надежду и возможность заниматься в нашей школе?
— В моей школе, сынок, не забывай. Зря ты так бросаешься словами, хотя, на самом деле, не важно, как ты это назовешь, главное, что этим ты очень сильно поможешь Штормхолду и самому себе.
— Все-таки как-то это нехорошо.
— Что? Тяжело думается?
— Да уж, непросто. А можно подумать до завтра?
— Нет, мое предложение единично и уникально, нужно ответить сейчас, а чтобы тебе проще было думать, знай вот что. Если ты возьмешь деньги, то тебя ожидает как минимум хорошая карьера с покровительством самого Верховного мага, а если ты откажешься, то вряд ли сможешь продолжить обучение здесь. Если же ты возьмешь деньги и не будешь делать того, что я говорю, то ты рискуешь гораздо большим: я очень властительный человек в Штормхолде и не прощаю тех, кто нечестен со мной.
— Да, это всем известно.
— Бери деньги — не будь дураком, и все, о чем ты сейчас мечтаешь, сбудется.
Затем последовала минута молчания. В течение которой на невидимых весах по разные стороны оказался таинственный и манящий мир волшебства с неожиданными встречами, невиданными странами и, возможно, интересными приключениями, а с другой стороны — лавка с яблоками, Бренн, Роксан и холодный город. Выбор был сделан, мне было тяжело его озвучить, поэтому я молча начал сгребать золото со стола.
— Вот и договорились. Великолепно, что ты не стал пренебрегать моим предложением! А в подтверждение твоей готовности, я бы хотел, чтобы ты сегодня же отправился к Сольниру, и доложил, чем он занимается, составил план той дыры, где он обитает, и сообщил, где что лежит — понятно?
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
