— Причина, по которой я так рад этому, Берри, заключается в том, что я был убежден в течение довольно долгого времени, что Соответствие эвакуировало своих людей с планеты. И делало это таким образом, чтобы замести свои следы. Можно сказать, оборачивая один слой луковицы вокруг другого. Главный слой, который они использовали — его лицо стало жестким — был настолько безжалостным, насколько это возможно. Они предприняли серию так называемых "террористических атак", чтобы скрыть тот факт, что многие из предположительно убитых людей на самом деле были вывезены с планеты. А затем они завершили все это дело чудовищной волной ядерных взрывов. Не только для того, чтобы они могли обвинить в них адмирала Золотой Пик — у них не было времени собрать что-то настолько сложное после прибытия сюда Десятого флота, так что это должно было быть организовано заблаговременно. Они использовали взрывы, чтобы помочь возложить ответственность за нарушение эдикта Эридани на Великий Альянс, когда представилась такая возможность, но истинной целью всегда было стереть их физический след здесь ... включая всех, кого они не смогли вовремя вывезти с планеты.

— Всегда приятно иметь дело с ядерными взрывами, или топливно-воздушными бомбами, или потоплением круизного лайнера в километрах воды. — Тон Каша был мягким, его руки слегка сложены на столе. — Они не оставляют никаких неуклюжих и неопрятных остатков.

— Ой. — Берри скорчила гримасу. — Это отвратительно.

— Мы имеем дело с очень грубыми людьми, — ответил Каша. — Ловкими и изощренными в своих методах и средствах, но в конце концов они просто стая злобных массовых убийц.

Он повернулся к Зилвицки.

— Ты хочешь, чтобы я допросил людей из управления движением?

Лицо Берри напряглось. Однажды она была свидетельницей методов допроса Каша. Они были... экстремальными. Однако Танди Палэйн только рассмеялась.

— Ради бога, мы говорим о государственных служащих, которые, вероятно, никогда не держали в руках ничего более смертоносного, чем планшет. Я действительно сомневаюсь, что будет необходимо использовать технику допроса Черного Виктора "выкладывай-свои-кишки-или-ты-умрешь-через-пять-секунд-и-отсчитываю-сейчас-четыре-секунды".

Зилвицки тоже усмехнулся.

— Вряд ли, — сказал он. — Они были спасены мантикорским эсминцем, и с тех пор они находятся у нас под стражей. Они журчат, как ручеек.

— Какие у них есть записи? — спросила Синтия Лектер. — Что-нибудь, кроме перемещений корабля и планов полета?

— О, да, действительно. — Зилвицки снова поработал над управлением, и голограмма ныне разрушенной станции Дельта исчезла, сменившись тем, что казалось коридором на борту станции. Или, возможно, на борту судна, хотя для этого оно казалось слишком просторным.

— Одной из задач, за которой было поручено следить СУД, — объяснил Зилвицки, — были перемещения всех людей, пересаживающихся на корабли или между ними в таких местах, как Дельта. Записи будут храниться на серверах СУД в течение одного стандартного года, а затем перенесены в архив на поверхности планеты. Архив, который случайно оказался в эпицентре одного из других ядерных взрывов, в которых обвиняют Десятый флот.

— Однако следующая передача должна была состояться чуть менее чем через три месяца, так что на момент ее уничтожения на борту станции все еще оставались записи на шесть стандартных месяцев. Этого периода вполне достаточно, чтобы охватить большинство — а может быть, и все — так называемых "террористических инцидентов".

На дисплее появилось изображение трех человек: мужчины и двух женщин, выходящих из-за угла и направляющихся к камере. Их лица были хорошо видны. Через несколько секунд они исчезли из поля зрения камеры.

— И, говоря о дьяволе, мы только что видели призраки двух таких жертв. Не уверен насчет третьего. — Зилвицки сделал резервную копию записи, чтобы снова увидеть три фигуры, затем заморозил ее. — Мы пока не смогли идентифицировать высокую женщину с рыжеватыми волосами. Но женщина пониже ростом — Лайза Чартерис. Она была руководителем таинственного научного проекта, о котором мы до сих пор ничего не узнали. Более того, предполагалось, что она и ее муж Жюль погибли в результате "террористического" взрыва, унесшего жизни более девяти тысяч человек в башне Сарацин. Ее муж был убит на самом деле. Мы нашли записанные кадры, на которых он входит в аудиторию, где она должна была быть одним из докладчиков на научной конференции, на серверах одного из новостных каналов для полноправных граждан, у которого была команда для освещения этого события. Взрыв произошел примерно через две минуты после прибытия Жюля, так что мы знаем, что он погиб там. Предполагалось, что Лайза Чартерис была одним из неопознанных тел в обломках. Но...

Он кивнул в сторону голографического изображения.

— Вот она, на борту станции Дельта, собирается сесть на роскошный лайнер, направляющийся за пределы системы. За два дня до взрыва, который предположительно убил ее.

— Но вот что действительно интересно.

Он увеличил изображение мужчины и оглядел стол.

— Миледи, адмирал Турвиль, ваша милость, дамы и господа... познакомьтесь с Захарией Макбрайдом.

Каша выпрямился на своем стуле, и Зилвицки кивнул ему, затем оглянулся на остальных.

— Это тот парень, чей брат Джек помог нам тайно вывезти ученого Херландера Симоэнса с Мезы. А затем, когда его собственное дезертирство было блокировано, взорвал то, что, как мы теперь уверены, было одним из центральных объектов безопасности Соответствия. Другими словами, кто-то, кого мы знаем — знаем наверняка — как высокопоставленного члена Соответствия. Настоящего Соответствия, а не тех бедняг на Мезе — скорее, бедолаг, — которые думают, что они и есть Соответствие.

Зилвицки откинулся на спинку своего кресла, вцепившись в подлокотники.

— Захария Макбрайд предположительно погиб в результате другого террористического акта. Его останки так и не были найдены — ужасно, что может сделать топливно-воздушная бомба, — но пара его украшений пережила взрыв и была передана его скорбящей семье, которые все были членами Соответствия с хорошей репутацией. И одна из них...

В редком драматическом жесте он сделал паузу, поднес кулак ко рту и многозначительно кашлянул.

— Одна из них, — продолжил он, — его младшая сестра Арианна, так уж случилось, была одновременно высококвалифицированным советником генерального директора системы при старом режиме, а также влиятельной фигурой в другом Соответствии. То есть той самой компании, которая, как я убежден, является ключом к... ну, не ко всему. Но, безусловно, к чертовски многому.

.III.

— Думаю, вам лучше остановиться на этом подробнее, капитан Зилвицки, — сказала Хенке. — Мнение моих сотрудников разведки об этом так называемом другом "Соответствии" — и мое собственное — заключается в том, что это, по сути, невинный свидетель. Оно использовалось как прикрытие для реального Соответствия без его ведома. За последние несколько месяцев мы опросили буквально сотни его известных членов перед древесными котами. И поскольку у нас есть результаты, мы знаем, что они говорят нам правду, когда рассказывают, что никто из них понятия не имел, что происходит. Кроме того, я должна сказать, что, насколько мне известно, это была просто чертовски неприятная ситуация. Это один из самых громких голосов, критикующих нас.

— Знаю об этом, миледи, и я согласен. Но это не значит, что это, — его пальцы изобразили кавычки, — "Доброкачественное Соответствие" не связано тесно с Соответствием, о котором мы уже знали, независимо от того, осознают это его участники или нет.

— Сколько их там, Антон? — спросил Каша. — Мы знаем?

— У нас есть довольно надежные данные на этот счет, — вставила Хибсон. — Отдел внутренней разведки Управления расследований хранил очень подробные записи о членстве в "Доброкачественном Соответствии", и у моих людей есть все, что когда-либо было в этом отделе. Поверьте мне, мы сделали поиск Соответствия нашим приоритетом номер один.

— У отдела внутренней разведки были на них записи? Почему? — спросила Кэти.

— Потому что, хотя правительство Мезы терпимо относилось к ним, им никогда полностью не доверяли, — ответила Хибсон, — поэтому они находились под постоянным наблюдением. И в любом случае, само Соответствие не прилагало никаких напряженных усилий, чтобы сохранить их личности в секрете.

— Так сколько же их там? — спросил Дю Гавел.

— Чуть больше восьмисот тысяч, — ответил Зилвицки.

— Так много? — брови Дю Гавела поползли вверх. — У меня сложилось впечатление, что они были просто маргинальной группой.

— Из населения системы, насчитывающего более двенадцати с половиной миллиардов, восемьсот тысяч — это всего лишь ноль целых шесть десятых процента, Веб, — указал Зилвицки. — Итак, численно это была маргинальная группа. Но это все еще то, что вы могли бы назвать... большим абсолютным числом, и члены доброкачественного Соответствия превышают свою долю — по крайней мере, в области науки и техники, если не политики. В их составе очень высокий процент биологов, как теоретиков, так и технических специалистов, и особенно высокий процент генетиков Мезы.

— И сколько из этих ублюдков работало на "Рабсилу"? — хмуро спросил Сабуро.

— Ни одного, насколько мы смогли определить.

— Ни одного? — брови Сабуро поднялись еще выше, чем у Дю Гавела.

— Нисколько, — подтвердила Хибсон, прежде чем Зилвицки успел ответить. — Ни один известный член этого Доброкачественного Соответствия капитана Зилвицки никогда не был официальным сотрудником "Рабсилы", и каждый из них, с кем мы беседовали... решительно утверждал то же самое перед нашими пушистыми детекторами лжи.

— Я почти уверен, что именно поэтому отдел внутренней разведки — или, во всяком случае, Генеральный совет — не доверял им, — сказал Зилвицки. — Но чтобы понять, почему я так думаю, вы должны понять природу Доброкачественного Соответствия. Они полностью разделяют пропаганду Леонардом Детвейлером генной инженерии и возвышения, но они всегда резко критиковали "Рабсилу" и ее методы. Справедливости ради следует сказать, что на самом деле они сами ненавидели "Рабсилу" — со страстью. Вот почему, учитывая положение "Рабсилы" в Генеральном совете, правительство системы не доверяло им больше, чем могло бы плюнуть. Доброкачественное Соответствие рассматривало "Рабсилу" как единственное величайшее препятствие на пути к тому, чтобы заставить население галактики принять видение Детвейлера из-за того, насколько тщательно она очернила саму идею извращениями генетического рабства.

— Это очень интересно, — сказала Хенке, — и я говорю это искренне. Но я хотела бы вернуться к тому, с чего мы начали. Почему и как вы считаете, что это "благоприятное Соответствие" является ключом к — как вы это назвали? — "чертовски большому количеству", насколько я помню?

— Думаю, что они являются ключом к нескольким вещам, которые нам нужны, — ответил Зилвицки. — Во-первых, и это наиболее важно, я понимаю из того, что вы уже сказали, что мы в значительной степени согласны с тем, что члены Доброкачественного Соответствия, все еще находящиеся здесь, на Мезе, не имеют никакой связи с другим Соответствием. То есть сказать...

Губы Хенке скривились.

— Давайте назовем их "Злонамеренным Соответствием", — предложила она. — И, да, вы можете считать, что я согласна с тем, что между ними и кровожадными ублюдками, которых мы ищем, нет никакой связи.

— На самом деле, связь есть, — не согласился Зилвицки. — Это то, о чем члены Доброкачественного Соответствия не знают, но она все еще существует. На самом деле, это одна из вещей, на которые я рассчитываю.

— Вот теперь я перестала понимать, — сказала Хенке.

— Думаю, на данный момент мы все удовлетворены тем, что Злонамеренное Соответствие использовало Доброкачественное в качестве прикрытия, — ответил Зилвицки. — Но дело не только в этом. Судя по участию обоих братьев Макбрайд — оба они были перечислены как известные члены Доброкачественного Соответствия — это также был их основной кадровый резерв. Если подумать, это имеет смысл, поскольку они сразу же высказались бы за "генетический подъем". Это, вероятно, облегчает путь к тому, чтобы стать фанатиком "конструирования генетических суперменов".

— Предполагая, что я прав насчет этого, это также означает, что многие — я не знаю, какой процент, но очень многие — члены Злонамеренного Соответствия были похожи на Макбрайдов: члены Доброкачественного Соответствия, а также, как волки, спрятавшиеся среди овец. Для них это тоже было не просто прикрытием, потому что это также позволяло им воспользоваться социальными и профессиональными сетями доброкачественного объединения, что, несомненно, увеличивало их собственный охват.

— Но у этого есть и обратная сторона. Я проанализировал списки жертв различных "террористических" инцидентов, и потери "Доброкачественного Соответствия" пропорционально значительно выше, чем потери населения в целом. Опять же, это разумно только в том случае, если Злонамеренное Соответствие эвакуировало ключевой персонал, многие из которых были бы скрыты как члены Доброкачественного Соответствия. Но для этого есть и другая причина. Та, которая предлагает мне интересную возможность.

Он откинулся на спинку стула, приподняв брови и выжидающе оглядывая помещение. На долгое мгновение воцарилась тишина, а затем Джереми Экс тихо присвистнул.

— Ты хитрый человек, Антон, — сказал он. — Мне еще раз напоминают обо всех причинах, по которым я так рад, что ты на нашей стороне.

— Ладно, значит, я снова болван в комнате, — сказала Берри, переводя взгляд с военного министра на своего отца и обратно. — Куда, собственно, ты клонишь с этим, папа?

— Он предполагает, что этот "благонамеренное Соответствие" — единственный сегмент полноправных граждан Мезы, которому можно доверять, — сказал ей Джереми, не отводя взгляда от Зилвицки. — Он собирается предложить нам привлечь их в лоно церкви. Предложить им политический союз, если хотите. Молчаливо, если не открыто.

— Вот так? — брови Берри поползли вверх.

— Минутку, — сказала Хенке, прежде чем отец Берри успел ответить. — Я понимаю логику того, что мы можем им доверять. Чего я не понимаю, так это почему они должны доверять нам. Я пытаюсь не позволять своему личному... раздражению мешать моему суждению, но их обвинения в наш адрес были особенно резкими. И это из-за того, как они злы на нас за предположение, что нечто, называемое Мезанским Соответствием, является выгребной ямой зла. Я бы ожидала определенной степени — назовем это скептицизмом — с их стороны, если мы внезапно обратимся к ним с предложением политического союза.

— Вот тут-то и пригодится мой анализ их числа жертв, миледи, — сказал Зилвицки. — Поскольку у них одна нога общая, знали они об этом или нет, Доброкачественное Соответствие понесло чертовски больше "сопутствующего ущерба" в тех "террористических" атаках и ядерных взрывах — пропорционально — чем остальная часть населения системы. Дело в том, что они пострадали от Злонамеренного Соответствия. Любой человек, подобный Жюлю Чартерису, чья жена вот-вот должна была исчезнуть без него, должен был быть "приведен в порядок". Вероятно, немало родителей — или детей — попадали в ту же категорию. "Сопутствующий ущерб" от сокрытия должен был сильнее всего ударить по людям, ближайшим к эвакуированным, и Доброкачественное Соответствие было слишком близко к Злонамеренному, чтобы не понести больших потерь. Даже когда они не были нитями, которые нужно было обрезать самим, у них было гораздо больше шансов, чем у населения в целом, оказаться в непосредственной близости от кого-то, кто действительно нуждался в обрезке. Вы не можете использовать топливно-воздушные бомбы или ядерное оружие по соседству с кем-то, не убив чертовски много его соседей... и родственников. Мало того, я гарантирую вам, что для многих членов Доброкачественного Соответствия люди, которых они любили — люди, о которых они никогда не подозревали, были частью Злонамеренного Соответствия — были отняты у них не смертью, а их начальством.