Лис "Удача"

В кабинете хозяин скинул вконец испачканную шубу и уселся в любимое кресло.

— Садись, — буркнул он, предлагая девчонке выбрать место самой. Однако та уже уселась на диван. "Ого? Растут детки. Взрослеют", — улыбнулся Александр в предвкушении интересного разговора.

— Анюта, ты меня за дурака не держи, — нахмурил он брови, собираясь вывести аферистку на чистую воду.

— Барин, не виновата я, бес попутал, Жил у нас "Ходи— ходи", китаеза один. Я с ним и задружилась. Мамка все на работе, а он в кладовке жил. Вижу, как-то раз, вот так-то ногами сучит. И сопит страшно. Я подглядела, а после и напросилась. Он и согласился. Сперва через силу, вроде, все шипел, а потом приохотился. Вот я и выучилась. Не сразу, конечно, а после хозяин его уехал, и он с ним.

— А чего тогда с фингалом ходишь? — задал резонный вопрос Саня.

— Так, то — другое. Он мамкин хахаль, вроде как. Я ему отвечу, а он после маманю измордует. Никак невозможно. Я и тута ни за что, да растерялась. Прости, христа ради, барин, не выгоняй.

Александр хмыкнул: — Ну-ну. Поверю, но только смотри. Коли наврала, не обессудь...

А вот за то, что хозяина об пол шмякнула, будешь меня учить. Ясно?

И даже не столько меня, сколько... Ну, в общем, найдется кого.

— Спасибо, ваше сиятельство, — склонилась девчонка в поклоне. — Только прикажи, всему научу.

— Ладно, ступай пока, — отпустил он раскрасневшуюся прислугу.

"Господи, чужая жизнь, все чужое. Почему так? Ну, пронесло пока, а когда-никогда закончится везенье, и что? В каталажку? Да в местной тюрьме я долго не выживу". Тягостные мысли имели под собой конкретную базу. Что уж перед собой-то лукавить. Перетрусил он от Нюшкиной выходки изрядно. Решил, что казачок, или, верней, казачка, — засланная, и вслед за броском его на пыльный ковер последует дикий вопль местного спецназа. Бока уже заныли в предвкушении пудового удара кованым берцем.

Глава 5

Он замер, упершись в стену. "Чего уж дергаться. Бегу, бегу куда-то. Куда тут убежишь. Глупо, все глупо", — скользнула краем печальная мысль.

И тут взгляд его наткнулся на пергаментный сверток, который он бросил на стол. Александр подобрал кулек и автоматически развернул хрусткую бумагу.

Вместо ассигнаций, которые он ожидал увидеть, в руках оказались истрепанные бумажки и пузырек с непонятной жидкостью зеленого цвета. "Зеленка, что ли?" — невесело удивился Лис. Взболтнул пыльный сосуд и попытался открыть пробку. Однако, притертое стекло, к тому же залитое сургучом, не сдвинулось. Нож для резки бумаги согнулся, но пробка с громким хлопком выскочила из горлышка. Запах с легким коньячным ароматом разнесся по комнате. Александр принюхался. Ему показалось, что именно так и вонял тот злосчастный Мартель, из-за которого он загремел в кутузку. "Так вот ты какой?.. " — он поднес флакон к носу, и неожиданно для себя влил почти все его содержимое в рот. Смачно выдохнул и замер. Гортань обожгло крутым кипятком. В глазах вспыхнули искры, все вокруг завертелось, мир перевернулся и раскололся на миллион фрагментов. Каждый из них начал расти, светлеть, и, наконец, заискрился, словно бенгальские огни. И все исчезло.

Он распахнул глаза и обнаружил, что лежит в своей роскошной кровати, среди перин и подушек, посреди огромной, как актовый зал в Самарской пересылке, спальни. В щели плотно задернутых штор светило яркое солнце. Александр повернул голову и прислушался к организму. Ничего, даже похмелья. "Надо же, как меня торкнуло?" — подивился экспериментатор. Глаза, привыкнув к сумраку, разглядели дремлющую на низеньком стуле Анюту. Девчонка тихо посапывала, подперев щеку ладонью.

"Умели, гады, в старину продукт гнать", — восхитился Лис. Покрутился на вязкой перине и потянулся за халатом. От неловкого движения, колокольчик, засунутый под подушку, выскользнул на пол и с диким дребезгом покатился под кровать.

— А? Что? — девчонка вскинулась и ошарашенно уставилась на него.

— Ну и что сидим? кого ждем? — неловко пошутил Лис.

Однако девчонка продолжала молчать. Наконец, проглотила комок в горле и задала дурацкий вопрос: — Барин, мы уж думали, ты и вовсе не оклемаешься... Ведь, считай, три дня в горячке пролежал.

Он хмыкнул: — Ага, обрадовались. Ничего, поживем еще немного. Помереть успеем, — он откинулся на подушки, прислушиваясь к себе. Слава богу, упаднические настроения исчезли.

— Рассказывай, подруга, что тут без меня делается, — не стал тянуть он резину.

— Ой, барин, как ты в беспамятство впал, Андрейка весь, прямо, извелся. Сперва, ничего, а потом дерганый стал. Психует, на всех орет. Меня на сеновал хотел затянуть, пришлось ему палец сломать. Чтоб не дурил. А на второй день чиновник пришел, сказывают, из сыскной тайной канцелярии. На тебя глянул, велел Андрея позвать. Но тот сказал, что ты его в Москве на службу взял. И более ничего. Он вообще слабоумным представился. Так тот от него быстро отстал. Служивый и меня допросил. Но я все начистоту сказала. Как меня лошадьми сбил, да на службу потом принял. Ушел.

— Слуги шептаться стали, что бесы в барина вселились. А соглядатая, верное дело, приставили. Уж больно тут один из дворовых часто в дом шастать начал, — поведала Аня новости.

— Вот тебе и здравствуйте, — расстроенно протянул Александр. "Тайный он и есть тайный. Следователь просто так не отстанет. Как только прознает, что в себя пришел, тут и нагрянет".

Александр замер: — А что, сутяжный на той неделе не приходил? Ну, адвокат. Снулый такой.

— Был один. На лису мордой похож, — вспомнила Анюта. — Но ему Игнат сказал "Болен, мол, барин". Он и ушел.

— Э... мордой? Ну хорошо... Слушай, подруга, — Саня потер лицо, собираясь с мыслями. — Просьба к тебе огромная. Узнай, где тот ярыжка живет и приведи ко мне. А в доме, о том, что я ожил, пока не говори. Потихоньку проводи сюда крючкотвора, и все, — закончил он.

Анюта вскочила: — Сей минут, ваше сиятельство. Только ты не вставай пока. А то, не ровен час, опять заявится. — Она не закончила.

Анюта унеслась, а больной устроился удобнее и собрался вздремнуть в ожидании результата.

И действительно, придремал. Проснулся от того, что двери тихонько раскрылись, впуская внутрь Анюту и тощего адвоката.

Александр попытался сосредоточиться на предстоящей беседе.

— Ваше сиятельство. Рад видеть вас в полном здравии, — дежурно поздоровался ярыжка. Впрочем, в глазах его не мелькнуло ни малейшей искры сочувствия. Скорее, тревожное ожидание.

— Ладно, к делу, — облокотился на локоть Лис. — Что сделали?

— Сделать-то сделал. Однако, вот заковыка, — без стеснения подошел крючкотвор к постели и опустился на стул. — Дело оказалось весьма сложное и щекотливое. Ну да что там говорить. Главное в другом. Дошел до меня слух, что приболеть вы изволили. А еще, что интересуется вами, пардон, служба, не к ночи будь помянута. Потому, прежде хотелось бы денежки получить за работу.

— А есть за что платить? — в свою очередь поинтересовался князь.

Стряпчий серьезно, и печально, глянул на хозяина. — Есть, — подтвердил он. — Весьма даже есть. Но...

— Но деньги вперед. Так, что ли? — усмехнулся Александр.

— Именно, ваше превосходительство. Тем более, что договор был. Ну, а нет, — не обессудьте. Много есть желающих ваше происхождение выяснить, — чуть нажал адвокат.

"А ведь он тебя сдаст, — вдруг сообразил Лис. — Непременно донесет. И уверен, что денег у тебя нет. Да если бы и заплатил ты, ему за донос от наследников немалая сумма обещана".

Александр замер: "Ну, деньги, положим, есть, а вот как с доносом быть? Я же не мокрушник", — и тут сообразил, что мысли в голове, прежде не всегда проворные, теперь считают и анализируют ситуацию гораздо активнее.

"С пересыпу, что ли? — по инерции попытался найти он ни к чему не обязывающее объяснение. Но новое сознание вмиг сложило причинно-следственную связь: — Пойло. Свиток. Реакция организма. Эффект. Сдается, это был некий стимулятор активности мозга. Или? Примем как данность".

"Итак. Объяснения после. Сейчас план действий.

Первое. Ярыжка с виду, прямо, чистый херувим. Но в тихом омуте черти водятся. Будем блефовать. Не может быть, чтобы у такого жука и в шкафу скелета и не было".

— Анюта, — попросил он слабым голосом. — Ты, шубу мою не знаешь, где оставили?

— Так в кабинете она, висит на вешале, — отозвалась оробевшая служанка.

— Ну, поди, милая, принеси ее. Только поспешай, — голосом небезызвестного актера своего времени вальяжно произнес Лис. — Ступай, милая. А мы пока с господином пообщаемся.

— Ты не щемись. Не щемись, служивый... — приободрил князь. — Сейчас вернется девка, продолжим.

И словно ведомый невидимым учителем, Александр тяжелым взглядом уперся в зрачки гостю.

Тот, не в силах оторвать глаз, побледнел, однако, набравшись смелости, отчаянно произнес: — Только и я не прост, господин князь. Я ведь не так пришел...

Сообщить о предпринятых им мерах безопасности помешала Анюта.

— Вот, пожалуйте, — подала она Лису тяжелый меховой ворох. Он напрягся, но все же не остановился, а сунул руку в карман. — Фу, на месте, — радостно выдохнул он.

— Прими, любезный, — небрежно, жестом подающего милостыню, протянул он деньги. Удивленный крючкотвор принял монеты, рассмотрел и даже попробовал одну на зуб.

— Доволен? Теперь бумаги, — продолжил Александр.

Исполнитель помедлил, но раскрыл тощий сверток и вынул папку: — Метрики. Выписки из церковной книги. Собственноручное заявление батюшки вашего о признании отцовства. И княжеского титула. Все как полагается. Честь по чести. Даже медальон фамильный с портретом матери и сынка имеется. Вы, ваше сиятельство, как две капли воды схожи. А еще из полкового реестра приказ о записи младенца в кирасирский полк. Отчет о прохождении службы. Приказ об отставке, — он замолк.

Александр перебрал бумаги: "Проверять смысла нет. Я в них все одно ни бельмеса ".

— Хорошо, вижу, дело знаешь. Только зря ты, любезный, поспешил-то, — веско вымолвил Александр.

— Чего поспешил? — вильнул взглядом сутяга.

— Знаешь чего, — отрезал Лис. И добавил, с угрозой: — А чтоб не повадно было, ты про грешки-то свои тоже не забывай? Девку ту, что забыл. А вот есть люди, которые не поленились, да разузнали. Понятно говорю? — мастерски сыграл недоучившийся лицедей. — А хочешь, припомню?

Впрочем, вопрос, похоже, был лишним. То, как переменилось лицо крючкотвора, сказало само за себя. Он пошатнулся и впился глазами в князя.

Сиплое дыхание, вместо членораздельной речи, и расширенные зрачки говорили о смертельном испуге неудачливого шантажиста больше, чем слова.

— Пошел вон, — не выдержал Лис. Ему стало неприятно лицо этого мелкого жулика. И тайна его, судя по всему, постыдная и страшная, была противна.

Так и не найдя слов, адвокат на ватных ногах покинул спальню. А Лис, немного успокоив дыхание, принялся разглядывать документы: "На первый взгляд все подлинное. И попробуйте теперь доказать, что я не князь. Разве, что сослуживцы объявятся".

Александр очнулся. Оказывается, Анюта пытается ему что-то сказать.

— Барин, барин. Стряпчего "кондратий" хватил. Прямо на крыльцо вышел, два шага по дорожке сделал. Да тут его удар и стукнул. Пытались откачать. Куда там. Вмиг. Посинел и не дышит.

— Вона как, — удивленно хмыкнул Лис. Не то, что ему было очень жаль крючкотвора. Но кольнуло непонятное чувство. "Какой-никакой, а все божий человек", — мысль, вовсе не свойственная привычному ко всему жулику, заставила недоуменно вздохнуть.

— А еще к тебе этот пришел, из канцелярии. Как знал, что очнулся, — добавила помощница.

Александр согласно покивал. "Права девчонка. Стукнул ярыжка. Но раз бумаги отдал, то видно не все сказал. Подстраховался. Ну, да теперь уже не скажет", — он подмигнул настороженно замершей девчонке и, продолжая исполнять роль барина, лениво махнул рукою. — Зови, уж раз невмочь служивому, — нарочито громко произнес он скучающим голосом.

— Секретарь тайной канцелярии его Императорского Высочества, Епаньшин, — представился новый гость. Он зорким взором окинул спальню. Затем остановил глаза на больном.

— Князь Лисьев, — отозвался Лис, приминая пух перины. — Не обессудьте, что в таком виде, болен, если слышали, — он припустил в голос легкого неудовольствия от несвоевременного визита.

— Покорнейше простите, Ваше Сиятельство, — заторопился тот и в два шага приблизился к постели.

— Ну что с вами делать. Присаживайтесь, раз пришли, — смирился хозяин.

— Чем обязан? — приготовился он слушать.

— Да, собственно, это я желал задать несколько вопросов. Зауряднейшее дело. Формальность. Но служба требует, — обставился чиновник.

— Мне? — недоуменно поднял бровь Лис. — Ладно.

— Ведомо стало, что прибыл в столицу некий господин. Кто? Что? — Неизвестно. А тут и дом господин приобрел, и слугам царский оклад поставил, и наряд справил. Наше дело такое, обо всех знать. Вот и интересуемся.

— Эк, не повезло, — посочувствовал Александр, разглядывая напомаженный парик служаки. — Вот приди вы за день до удара, что меня постиг, тогда, конечно, другое дело. Я все в точности бы смог поведать о себе. А сейчас затруднительно. Память после апоплексии вышибло. Смутно все. Помню только, что в отставке я. После ранения. За Царя и Отечество. Уволен с полным пансионом. А далее в тумане... Не взыщи, голуба.

— Кхм, — крякнул секретарь, подбираясь к главному. — А не сочтите за дерзость... Исключительно в интересах службы. Бумаги у вас имеются? — глазенки выскочки едва заметно блеснули в ожидании конфуза.

— Бумаги? — переспросил Лис, якобы в затруднении. — Ах, бумаги. Да сколь угодно. Желаете взглянуть?

Чиновник глотнул и покивал головой.

— Эй, Нюрка, — позвал барин. — Принеси бумаги. В шкатулке там.

Аня с поклоном вручила стопку бумаг и засеменила прочь.

Едва дождавшись позволения, служака коршуном накинулся на документы. Но по мере изучения, лицо его делалось все более скучным. Наконец, свернув последний лист, он отложил стопку в сторону.

— Еще что-нибудь? — невинно поинтересовался Александр, пряча усмешку. Епаньшин порыскал взглядом и наткнулся на медальон, висящий на груди больного. — Простите, — не выдержал он, — а не был ли я знаком с вашими почтенными родителями? Возможно, вы запамятовали, а у меня глаз верный.

— Да что вы? — изумился Лис. — Как же, есть у меня миниатюра, правда, матушка на ней и я в отрочестве изображен. Был у нас в поместье крепостной. Больно хорошо кистью владел. Да вот, извольте, — не стал чиниться вельможа и раскрыл медальон, демонстрируя портрет.

Следователь уставился на разворот: — Да, замечательная работа, — покачал он головой. — Однако, вынужден признать. Не припоминаю.

— Нет, так нет, — пряча кулон, подвел черту барин. — У вас все? — тонко намекнул он гостю на необходимость закругляться.

— Последний вопрос, Ваше Сиятельство, — заторопился чиновник. — Несколько бестактный. Но, поверьте, только в интересах службы.

Александр подозрительно прищурился. — Ну, ну, — слегка раздраженно предложил он гостю высказаться.