— До первой шишки на дороге, а там нас снова предадут. — Расхохотался я. — Алена, ничему нас история не учит! Все крутится и крутится, как детский волчок, возвращаясь на свои места. Города разрушаются и возникают, через столетия — на том же месте. Реки, прокладывают новые русла и вновь возвращаются — в старые. Сменяются времена года. Приходят и уходят — ледниковые периоды. Все уже было. Просто — время замело своим песком и перемололо в муку. Потом песок сдуло, а мука, пройдя через наши животы — вернулась в землю... А мы, радостно хлопаем в ладоши — Чудо!
— Это истерика? — Задумчиво поинтересовался, глядя на меня, секурист.
— Нет. Предчувствие. — Почесал я затылок. — Чувствую я, что моя тетка втянула меня в дикую авантюру. С шансом выбраться — хрен из хренадцати. И в окружении тех, кому доверять нельзя. Я — прав? Или я — лев?
— Ты — зол. — Алена Иоганновна тоскливо улыбнулась. — Сволочь, ты, племянник.
— Она такую речь приготовила, чтобы убедить тебя по-учавствовать! — Кайсан Паргович ехидно рассмеялся. — Аргументы, на мне оттачивала! А ты — раз и согласился!
— Какая бы не была семья чокнутая, против общего врага выходит единым строем... — Рассмеялся я. — А, кормить здесь будут?
— Кормить?! Кормить — будут. — Тетка Алена Иоганновна шмыгнула носом. — Спасибо, племяш...
Водитель — орсаец, мрачный, как двадцать две грозовые тучи, бросил ненавидящий взгляд, в сторону керранцев.
— Та кен? — Поинтересовался я, воспользовавшись одной из трех, известных мне, орсайских фраз. — Та кен — что не так?
— Все не так... — Упрямо мотнул головой водитель. — Эти... Как не живые, понимаешь? Они ходят, говорят, едят, может быть, даже занимаются любовью — не знаю! Но они — мертвые, понимаешь?
— Вот что, отвези-ка ты нас, мил человек, в самое тихое место. — Внезапно обратился к водителю секурист, видя мое внимание. — Там и расскажешь, все...
Тихое место оказалось на палубе 0-0 — реакторный блок. Самое охраняемое место, сердце корабля. В которое мы попали, не слезая с кара и ни разу не предъявив документы.
Секурист и Алена Иоганновна сидели на своих местах ни живы, ни мертвы.
Я, по работе своей и знакомствам, еще по "Морской осе", сидел и не отсвечивал — с орсайской братии сталось бы получить доступ и к запасной командной рубке.
Остановившись возле бронированной двери с надписью: "Только для технического персонала уровня 0-0", орсаец открыл дверь универсальным ключом и впустил нас внутрь.
Щелкнул выключатель и окружающие нас люди выхватили оружие.
— Нормально так, за маслицем, сходили... — Вырвалась у меня бессмертная фраза, с нежностью и гордостью, пронесенная людьми сквозь столетия.
— Зеа ма еэакв!— Остановил вооруженных людей, наш водитель. — Уберите оружие. Лучше, на стол, накройте...
Орсайцы — отвратительные вояки, факт бесспорный и непреложный.
Зато — пронырливые, внимательные, осторожные и мистическо-таинственные.
После просьбы-приказа нашего водителя, четверо кинулись накрывать на стол, а двое, оружие хоть и спрятали, но следили за нами очень внимательно.
— Простите моих друзей. — Водитель доброжелательно махнул рукой, приглашая нас к столу, и отодвинул стул для тетки. — Появление керранцев, на борту "Гаваны", стало очень не приятным сюрпризом, для нашей организации. С самого начала военных действий, после атаки на Мадину, мы пытались выйти на людей, способных нас услышать и понять. Первым стал Ваш отец.
Водитель кивнул Алене Иоганновне, признавая ее дворянское звание.
— Что значит: "Мы и нас"? — Кайсан Паргович поднял руку, обращая на себя внимание, как первоклассник.
— "Тау". — Алена Иоганновна широко улыбнулась. — Мифическое "Тау", что вот уже сто десять лет, рыщет по всем планетам, собирая людей, обладающих незаурядными способностями.
— Клевета! — Взвился один из молчащих, парней. — Рыщут — дикие звери. Мы — точно знаем, где и когда, появится нужный нам человек!
— Ню-ню... — Рассмеялся я, мстя за свой испуг. — То-то, вы, за оружие схватились, знающие!
— Не всем дано истинное зрение... — Стушевался парень и отошел вглубь комнаты, пропадая из виду.
— Давайте отбросим мистику. — Наш водитель выразительно мотнул головой, как бы извиняясь за молодость своего подчиненного. — Тем более что мистического давно не существует — экзоты убили не только Богов, но и божественное право на чудеса, изъяли и пустили на конвейер. Все остальное — тщательный анализ, математический обсчет и вероятностная матрица, известная уже два столетия...
Переглянувшись с теткой, мы улыбнулись — уж в нашей семье, с чудесами было очень сложно...
— Мы анализируем войну, с самого первого ее дня. Все, даже самые секретные операции, заносятся в банк данных и принимаются в расчет...
— Как Вас зовут? — Спросил я у водителя, когда он замер, набирая воздух в легкие. — Чувствую я, что обращаться к Вам "Айзек Вар-Кулле" — как то не правильно...
— Петт Фе'Раули. — Представился водитель и мне пришлось срочно подавиться водичкой.
— Значит, на отца вышла не просто "Тау"... — Тетка внимательно смотрела на человека, третьего, после императора Орсая.
— Именно "Тау"! — Поспешил успокоить Алену Иоганновну, Петт. — Мы очень внимательно следили за вашей семьей и даже приставили к ней охрану, после побега вашего племянника... Побега, который наш анализ признал похищением. Признаюсь, мы не ожидали, что Тимофей Матти — Горен — жив и здоров. Тем более что нас больше интересовала его старшая сестра — Ольга.
— Ближе к теме, пожалуйста. — Попросил я, понимая, что сейчас нас закрутит в воронку, и просидим мы здесь, пока нас не начнут искать.
— Да. Простите. — Фе'Раули внезапно как то сник, становясь ниже ростом и много старше. — Анализ дал нам вероятность того, что война, это попытка стравить между собой двоих, ради победы — третьего. Федерация Земли и Империя Керрана, по сути своей, легко могли найти общие пути развития и пойти, рука об руку, слившись, в ближайшем будущем, в Федерацию империй. Предпосылки, для этого, были. Однако, убийство Вара Волчика и гибель его брата — Павла, в автокатастрофе, со всей его семьей, сместила акценты, оставив на дорожке только семью Матти-Горена и семью Рудольфио. Первых, как научную элиту, вторых — в качестве денежной массы. Брак Тимофея и Евгении, а еще лучше — его старшего брата, Олега, вполне мог стать тем самым, Императорским, браком. Уничтожение Мадины, варварское и нелепое, спровоцировало новый виток насилия. Но и, в ту же очередь, запустило цепь понимания, что война обходится сторонам очень дорого. Тройная победа войск Федерации, спровоцировала уничтожение Земли. Хотя, по нашим расчетам, этого произойти не могло!
— Хочешь рассмешить звезды? Расскажи им о своих планах! — С грустью отставил пустую чашку, секретчик. — Туда же можно добавить и анализы, и расчеты...
— Среди наших аналитических вариантов, был и такой, о котором я уже говорил — третья, сторона. Заинтересованная, в ослаблении первых двух. Прогнав последние данные, мы получили именно тот вариант, который имеем, в данный момент.
— Судя по керранскому флоту, третья сторона решила выйти из тени! — Вспомнил я побитые и пожеванные корабли бывшего противника. — А значит, скоро прилетит и нам.
— Земли нет. — Алена Иоганновна сплетала и расплетала пальцы, складывая различные мудры. — Остатки флота...
— Не остатки. — Предупредительно поднял я, указательный палец правой руки. — У нас потери — одиннадцать миллиардов, но, это — штатские! Штафирки, планктон, маргиналы, богатеи, элита головидения и журналистики. Поэты, художники и... Прочие, творческие личности! Но флот и армия — целехоньки! Даже вращающиеся вокруг Земли заводы и лаборатории — целехоньки!
В тишине раздались аплодисменты.
— Больше месяца, десяток разведок всех мастей, ходило мимо такой простой истины. — Голос за нашими спинами, был холодный, слегка скрежещущий и не естественный. — За это время, причинами трагедии называли все стороны. Находили предателей. Бросались на амбразуры и вешались, от безысходности. А такой простой вариант, как зачистка человечества, от генетического мусора, пришла в голову только одному существу. Именно к этому мусору и относящемуся! Вот уж воистину: "подобное, к подобному"!
Неведомая сила развернула наши простенькие пластиковые стулья в сторону говорившего.
На месте переборки, отделяющей нас от реакторов, пламенела багровым пламенем, гигантская арка, почти упираясь в десятиметровой высоты, потолок.
Фигура, восседающая по другую сторону арки, на сапфировом троне, бросала на нас презрительные взгляды и торжествующе улыбалась.
— Вы, такие похожие... Молодые. Горячие. Вкусные. — Фигура просто излучала самодовольство. — Вас так просто натравить друг на друга. Найти недовольных и дать ключ. Найти жадных и указать цель. Найти нетерпеливых и указать путь! Меньше трехсот лет и вы уже готовы разорвать друг друга. Хоть ваши предки и разбежались по разным планеткам, но вы остались все теми же людьми. Предсказуемыми. Глупыми.
Три глаза краснокожей фигуры, освещали нас не хуже фар и с каждым словом, падающим на нас, с каждым оскорблением, разгорались все ярче и ярче. Темно-синий язык облизнул белые губы, продемонстрировав, на миг, оранжевые зубы.
Я физически почувствовал, как передернулась от отвращения, сидящая рядом, тетка.
— Вас так приятно стравливать между собой! — Существо перетекло из положения "сидя", в положение "стоя", словно не имея костей. — Вы такие...
Четыре вспышки — четыре выстрела, ударили в арку и окатили существо потоками и импульсами.
— Вы такие, предсказуемые! — Воздев семипалую руку, существо сжало пальцы в кулак и замерло.
Ударило еще два выстрела и еще — залп тяжелого армейского излучателя, прилетевшего из-за наших спин и едва не опаливший нам уши.
Существо, все так же лыбясь, разжало кулак и теперь уже в нашу сторону полетело что-то очень странное. Но, несомненно — опасное. Пришлось бодренько валиться на пол и вспоминать младенческие годы, передвигаясь на четвереньках в сторону спасительной стены, под которой можно отлежаться и отдышаться. Тетка пыхтела рядом, а Кайсан Паргович уже прижимался к стене напротив и что-то говорил, обращаясь к собственному рукаву.
Миновав арку, нечто опасное стало еще больше и, задев краешком стол, полетело в сторону стрелявших.
Представляя, что произойдет в следующую секунду, я принялся истово материться. Молится меня никто не учил, так что... За неимением гербовой...
От входа донеслись крики и волна жара.
Еще одна такая "плюшка" и от "Гаваны" останутся воспоминания.
Наш противник, видя, что его "подарочек", как-то слабовато пшикнул, решил взять дело в свои руки.
Из подлокотников трона в его руки полетели два клинка.
Я хлопнул ладонью правой руки, по сжатой в кулак левой, скользнув от большого пальца, к локтю.
Оглянулся и увидел тетку, сложившую руки точно в таком — же, жесте.
Голова существа, катилась в нашу сторону, отсеченная собственными клинками.
Арка продолжала полыхать, а в голове билась одна-единственная мысль: "Если это еще не жопа... То я хочу домой!"
* * *
Арка полыхала еще семнадцать суток.
За это время, из корабля краснокожего вынесли все, что было не прикручено.
То, что было прикручено — открутили и вынесли, тоже.
То, что было нарисовано — сфотографировали и вырезали вместе со стенами и полом.
Демонтировали монструозного вида, оружейные башни, распилив их и проклиная безголового экзота за то, что створ арки всего десяти метров в высоту, а главный калибр — диаметром в 800 метров — в эту "дырку", не пролазит, хоть его ножовкой, пили!
Много нового услышали мы и о себе.
И, впервые в жизни — хорошего.
Может быть, именно поэтому, когда арка растаяла без следа, дыма, треска и других, впечатляющих эффектов, каперанг Летунец, седой как лунь, зазвал нас в капитанскую каюту, где мы, надрались в зеленые сопли.
Говоря — мы, я имею ввиду трех выживших орсайцев, нас с теткой, секуриста и капитана корабля "Гавана", Летунца, Александра Николаевича, поседевшего от того, что портал, открытый в реакторном блоке оказался стабильным и любой маневр "Гаваны" становился ее последним, маневром.
Все то время, что наука таскала все, до чего дотянется, команда авианосца провела на поверхности Марса, отправленная во внеочередные отпуска.
Запускать реакторы, для маневрирования на орбите было плохой идеей, а "гасить реакторы", учитывая, что мы так и не смогли понять, откуда арка черпает энергию, для своей активности — давила жаба.
Вот и "танцевали" нашу "девушку", два десятка кораблей обеспечения, компенсируя, малейшее движение. А движений было много. От дырки в борту, расковырянной прямо напротив багрового света, каждые 30 минут отлетали челноки, заполненные запчастями, деталями, книгами, биологическими образцами и даже два десятка существ, в клетках, отправились на Венеру.
О том, разумные они или нет — голова пусть болит у ученых.
Нам, с Аленой Иоганновной, повезло больше других.
Оказавшись, у истоков, так сказать, событий, покидать "Гавану" нам запретили, во избежании утечки секретной информации, что, скажу сразу, сделали они совершенно верно. Я, за свой язык, в тот момент, совершенно не ручался.
Ну а после того, как мы на пару с теткой рискнули влезть в портал и запнули голову, на нашу сторону (идея была теткина — ей было лень наклоняться — раз, и пачкать руки — два.), орсайцы и набежавшие на шум и выстрелы, офицеры безопасности, принялись судорожно перекидывать все, до чего дотягивались руки и не развязывались пупки, на нашу сторону.
Явившийся капитан Летунец обматерил нас, за то, что мы не запоминали, откуда и что взяли, обозвал нас варварами и уже через три часа вандализм принял воистину космический масштаб — технические роботы оказались куда быстрее нас.
Еще через пять часов, к кораблю пришвартовался мобильный док, демонтировал часть брони и организовал нам прямое сообщение с транспортными кораблями, расковыряв дырку, прямо напротив арки.
Корабль нашего незадачливого краснокожего друга оказался велик и могуч — 18х12х8 километров, четырнадцать стволов главного калибра, какая-то бандура, длиной в 15 километров и высотой в километр, занимающая весь центр корабля, в качестве двигателя и одновременно — энергетической установки.
На вторые сутки, дырку расширили еще чуть-чуть, демонтировав вспомогательные и резервные, реакторы.
Вот тогда и стало — совсем весело!
Каждые сорок минут к нам швартовались все новые и новые транспорты, привозящие в своем чреве тьму новейших роботов, дроидов и дронов. Каждые 30 минут, от мобильного дока, стартовали они же, в сторону Венеры, с уже полными трюмами "награбленного".
Если бы арка продержалась еще пару дней, мы бы уже начали разбирать и сам корабль!
А так, пришлось обойтись лишь десятком — другим, километров, листов внешней брони.
Ученых держали в строгом ошейнике, не подпуская к "Гаване", разрешая проведение опытов только дистанционно, да и то, если мы — на них соглашались.
