Инцидент немедленно был использован американским правительством для военного вмешательства в события на острове. Само собой, США обвинили в происшествии "испанских террористов" — и к концу апреля объявили одряхлевшей империи войну. (Всё это время демократичная американская пресса буквально надрывалась: "Помни Мэн!") По итогам мероприятия уже в декабре, по Парижскому мирному договору, Испания откажется от своих последних владений в Новом Свете — упомянутой Кубы. А ещё Гуам, Пуэрто-Рико и Филиппины согласятся уступить Штатам за двадцать миллионов долларов.
*
Лирин много думал о той давней истории со взрывами домов в Москве. Вряд ли, бы без сомнения хорошо осведомлённые чекисты (а для данной организации "бывших сотрудников" не бывает, ведь по сути КГБ — это очень закрытая корпорация мафиозной природы), "в порыве откровенности" сообщили столь важную информацию (даже намёком) обычному журналисту. Ведь многолетняя служба в "органах" научила их внимательно относиться к каждому произнесённому слову. Но в их глазах берущий у них интервью корреспондент мог выглядеть почти своим, ведь Лирин тогда работал фактически от Главпура (Главное политическое управление Советской армии) — ещё одного заповедника прежней эпохи. Важно и то, что для них окружающая свалка символов ушедшей советской эпохи была фактически "местом силы" и генералы-отставники пребывали в приподнятом торжественном настроении и оттого были многословнее обычного. Так что для себя Лирин имел ответ на вопрос о том, кто на самом деле стоял за теми взрывами домов. Другое дело, какова во всём этом роль действующего президента...
Конечно можно допустить, что некая группа патриотически настроенных офицеров в системе спецслужб могла самостоятельно пойти на крайние меры, руководствуясь принципом, что высокая цель оправдывает любые средства. Они могли убедить себя в том, что спасают великую страну от полного развала, а ради этого допустимо пожертвовать несколькими десятками штатских. Вполне возможно также, что заговорщики могли на стадии подготовки операции и не посвятить в свои планы своего выдвиженца.
Но даже если всё обстояло гораздо страшнее, то всё равно вряд ли в архивах когда-нибудь отыщется соответствующий документ, потому что приказы о таких спецоперациях обычно отдаются устно, все следы потом тщательно зачищаются, иногда вплоть до ликвидации непосредственных исполнителей. В девяностые, когда чуть ли не ежедневно совершались заказные убийства, технология была отточена до совершенства. Обычно после исполнения заказа киллер, а иногда и посредник уничтожались группой зачистки, таким образом обрывались все ниточки, ведущие к заказчику...
Если же Крымов тут не причём, то не должен столько лет хранить молчание по этому поводу. В любом случае политики такого ранга, как нынешний президент РФ, несомненно в курсе всех тайных пружин значимых исторических событий. И в его интересах максимально откровенно рассказать о "кухне" той мрачной истории, возможно открыть широкой общественности некоторые неизвестные детали тех терактов, чтобы раз и навсегда отмести нехорошие подозрения в свой адрес, которые сами по себе не исчезнут. Потому что нет хуже тактики, чем замалчивать болезненную для общества тему, заметая всё под ковёр, и тем самым давая почву для бесконечных пересудов.
Кстати, посвящённый во многие кремлёвские тайны Борис Абрамович Бегловский ("БАБ"), который, как официально считается, совершил в своём английском доме суицид, подробно изучал этот вопрос. Немаловажная деталь: незадолго до трагических событий он занимал пост заместителя секретаря Совета безопасности РФ и в той или иной степени курировал на уровне правительства деятельность спецслужб. Так вот, для получения доказательств причастности чекистов к взрывам многоэтажек, БАБ даже заказал ведущим европейским экспертам-взрывотехникам ряд независимых экспертиз. Выводы, к которым он пришёл, тоже бросают мрачную тень на многих влиятельных политических лиц того времени, включая директора Министерства Порядка Феликса Свинцова и И. О. Президента России Николая Крымова...
Глава 116 "Приговор"
В машине по пути в резиденцию Крымов размышлял о новом кумире дочери Алексее Запальном. Вот кто причина многих проблем, вот кому руки и ноги надо переломать. Науськивает народ своими проповедями в интернете, что якобы во всём виновата кучка олигархов, которая за двадцать лет прикарманила триллионы общественных долларов. Мол эти деньги можно было бы пустить на модернизацию страны — вложить в народное образование, медицину. А теперь, дескать, всё, поезд почти ушёл. К 2030 году цивилизованный мир планирует отказаться от углеводородов в пользу "зелёной энергетики" и российские нефть и газ уже якобы не будут пользоваться таким спросом на мировом рынке. Таким образом у страны украден уникальный шанс на рывок...
Стремительно нищающий из-за безработицы и обесценивания рубля народ слушает этого демагога и естественно звереет...
Загудел в кармане телефон. Звонил глава Министерства Порядка генерал Феликс Свинцов! Вот ведь звериный нюх! Словно услышал мысли шефа на расстоянии и тут же набрал его номер. И надо же такому быть, что начал Свинцов именно с доклада о Запальном!
— Скоро большие выборы, Николай Николаевич... А "этот человек" вовсю готовит очередную провокацию со своим "умным голосованием"": колесит по стане, мутит народ в провинции. Мои люди каждый день присылают сводки о его контактах и передвижениях. Из-за него можем получить большие проблемы, — как в соседней Совковии, а то и похуже...
Крымов знал Свинцова "сто лет": вместе служили в ГДР представителями КГБ, сидели в одном кабинете, столы были рядом, даже номер телефона был один 2279!
— Как он мне надоел! — вырвалось у Крымова о Запальном. Он не сказал прямо: "решите вопрос", однако Свинцов среагировал молниеносно:
— Я вас понял, Николай Николаевич... — заверил главный чекист, не требуя себе подробных инструкций и письменных приказов, ведь они оба прошли одну школу и знают, какой потенциальной опасностью обладают архивы. И всегда понимают друг друга с полуслова.
Крымов так и видел своего министра Порядка: вот он сидит в своём кабинете, надёжно отгороженном от внешнего мира толстыми пуленепробиваемыми окнами и плотно зашторенными тяжёлыми гардинами. Сосредоточенный взгляд устремлён на портрет обожаемого шефа, который Свинцов держит перед собой на столе вместо фотографий детей и жены. Любое пожелание "начальника" будет исполнено им неукоснительно.
Будто Великий магистр тайного Ордена меченосцев Свинцов руководит развитой сетью верных агентов, ниточки от которых держит в своих руках. Мрачное здание своего министерства, — этот серый монстр сталинской имперской архитектуры, облицованный тяжёловесными гранитными плитами, — он превратил в неприступный замок в центре столицы, куда стекаются к нему важнейшие секреты мира...
Но прошло немного времени после окончания телефонного разговора, и Крымов почувствовал некое душевное неудобство. Нет, не раскаяние. Но стало как-то не по себе, всё-таки он успел привыкнуть к этому странному парню Запальному, даже стал относиться как к своему Альтер эго...как к своеобразному талисману. "Безрассудный смельчак с геном самоубийства! "Безумству храбрых поём мы песню!"", — не без доли зависти и восхищения думал Крымов. Ведь неоднократно посылали ему предупреждения: зелёнкой чуть не выжгли Запальному его васильковые глаза. Подтравливали его. Только не внял герой, ничего не понял... Безумец. Долгое время Крымов вообще считал Запального таким вот блаженным, сумасшедшим, потому что в голове не укладывалось как это кто-то может обдуманно на ясную голову выступать против него самого и его политики. Ещё можно понять, если бы за огромные деньги, а то ведь за какие-то убеждения... Тьфу, чушь какая! Понятно, что нормальный человек не будет выступать против всеподавляющей власти, у которой миллионы полицейских и гвардейцев под ружьём, спецслужбы. Адекват будет искать возможности подстроиться и как-то выжить.
Но историю к сожалению, двигают сумасшедшие, как тот оборванец-философ из Вефлиема.
"Ведь говорил же ему там, в атриуме — внутреннем дворике дворца Ирода Великого, что негоже быть таким прямолинейным! — посетовал пожилой политик с резкими чертами римлянина. — Пытался по-отечески втолковать упрямцу, что можно быть твёрдым в своих убеждениях — пожалуйста, кто же тебе мешает(!), — но при этом важно быть гибким. Этому можно поучиться у мудрой природы... как огромные ели и сосны в германских лесах зимой умеют гнуться, но не ломаться под тяжестью снега, так и человек должен уметь находить компромисс. Кому приходилось бывать в тех суровых варварских краях, тот никогда, до самой смерти, не забудет мрачные чащи Тевтонбургского леса, в которых сгинули два лучших легиона Рима, и не назовёт те места, недостойными почтительного отношения...".
А уж сколько раз уже в этой жизни пытались с ним договориться по-хорошему! Верные люди делали подходы, предлагали: "Алексей, может есть какие-то проблемы? Так давай, мы порешаем твои вопросы. Поможем тебе, твоей семье. Приподнимем тебя основательно в карьере, подключим к финансовым потокам, раскрутим, отпиарим, подкачаем бабками... Мы таких людей ценим и уважаем".
Так нет же, не получилось дружбы...".
Крымов поморщился от неприятных ощущений в животе. Как же он не любил этого...даже физически начинал чувствовать недомогание после таких решений...особенно в первое время. Но правитель, как и генерал на фронте, обязан уметь быть жёстким.
Мужчина весь подобрался, поджал и без того тонкие губы, выражение лица его стало суровым. Нельзя ему проявлять мягкость, так можно окончательно отпугнуть удачу, которая двадцать лет назад выбрала именно его для великой миссии и сопровождала на вершину власти. Потому что если жёсткий, даже жестокий властитель начинает сомневаться, рефлексировать по поводу своих поступков, то переменчивая Фортуна обязательно покинет его... Опасно спорить с собственной судьбой, отказываясь играть по её правилам. Власть всегда идет по трупам, — это аксиома. Как нельзя подписать контракт с Сатаной и продолжать вести жизнь праведника, так ещё ни одному великому властителю не удавалось выжить и долго сохранять власть, не прибегая к услугам палача.
В конце концов политику удалось уговорить собственную совесть: "Греха бояться — значит и не жить вовсе. Этот мир создан, чтобы здесь лилась сперма и кровь, зарабатывались и тратились деньги".
Глава 117 "Эпизод 6"
На три вещи можно смотреть бесконечно — как горит огонь, как течёт вода... и как человек, обычный человек идёт по улице, не догадываясь, что каждый его шаг может стать последним...
Устроившись у подоконника своей квартиры с винтовкой в руках "Блэк Джек" прильнул глазом к оптическому прицелу. В руках у него был компактный "винторез" — такой же идеальный убийца, как и он сам. Портативный, в разобранном виде он умещался вместе с глушителем, магазином на тридцать патронов и электронным прицелом ночного видения, в кейс типа "дипломат". На то, чтобы извлечь его, собрать и подготовить к стрельбе у Блэка ушло меньше трёх минут. На расстоянии полукилометра стрелять из такой штуки было не сложнее, чем в тире. Главное, выверить прицел...
Было раннее утро, выбирать приходилось между "собачниками", выгуливающими своих питомцев и парой фанатов ЗОЖа, один из которых наматывал трусцой круги по двору, а другая делала гимнастику возле турника. Поколебавшись "Блэк Джек" выбрал владельца таксы, поймав его голову в перекрестие прицела. Надо же было на что-то убить время...
Помнится, в детстве тоже было забавно наблюдать как носится по двору курица, которой только что отрубили башку топором... Но тут ещё интересней: голова у прохожего пока на плечах, но одной ногой он стоит в могиле, ибо стоит снайперу на одиннадцатом этаже сделать плавное усилие пальцем на спусковом крючке и... Прохожий будто что-то почувствовал, — остановился, начал озираться в смутной тревоге, стрелок слегка надавил на спуск, но в последний момент ослабил усилие...
Рядом с "Блэком" на подоконнике дымилась чашка кофе, лежала пачка сигарет. Вчера он немного перебрал с коньяком, отчего ломило затылок.
Накануне днём "Блэк" выполнил очередное задание руководства. Задача была поставлена ликвидировать журналиста из "Честной газеты". Решение на верху было принято всего за два часа до акции, времени на подготовку ему не дали, даже фотографию клиента не выслали, только назвали время и место где он появится, номер и марку его машины. Такое иногда случалось и за оперативность офицерам всегда доплачивали.
Клиента Палагин подкараулил на парковке рядом с редакцией. Когда тот подъехал, начался сильный ливень, чёртова природа будто вздумала вмешаться и испортить работу профессионалу. Но "Блэка" трудно было сбить с "боевого курса". Он уверенным шагом приближался к подъехавшей машине. Шагов за двадцать достал "пушку" с привинченным к стволу глушителем, снял с предохранителя. Перед ним был большой американский внедорожник, по его боковым окнам струились потоки дождевой воды с широкой покатой крыши, так что киллер до последнего момента не мог разглядеть водителя. Лишь когда приблизился шагов на пятнадцать разобрал наконец за размытым стеклом нежный силуэт. Женская головка по контрасту с большим массивным автомобилем показалась Палагину такой маленькой, что даже он (!) испугался промазать (в мозгу будто сбился прицел из-за сбоя в масштабировании). Для подстраховки пришлось сделать ещё несколько лишних шагов и стрелять почти в упор — дважды дуплетом всадить пули с титановым сердечником в "замаскировавшуюся под свободную прессу колобрационистку и ссучившуюся платную шпионку Госдепа в её купленном на американские "серебряники" внедорожнике" (так его в идеологическом плане проинструктировали на эту работу). Но всё равно на душе остался неприятный осадок и головная боль, которые пришлось "лечить" старым проверенным способом — пятисоткой коньяка...
Игру с прохожими внизу прервал телефонный звонок. Знакомый властный голос в трубке сообщил, что для него появилась новая ответственная работа:
— Только сделай всё идеально — на этот раз заказ особо важный, спущен с самого верха.
— Для меня все заказы особо важные, — усмехнулся "Блэк".
— И всё же на этот раз постарайся максимально.
— Я как Страдивари... — ухмыльнулся стрелок, продолжая следить сквозь мощную оптику за растерянно топчущимся на месте двуногим муравьём внизу.
— Не понял, — голос начальника стал озадаченным.
"Блэк" пояснил:
— Тут меня на днях один мужик просветил...оказывается, знаменитый Страдивари при жизни не считался каким-то уж особенным гением. Никакой он не "профессор скрипичных дел" был, и не великий художник, просто в его время так не считали. Для них он был обычный работяга-мастеровой. Был приписан к цеху ремесленников, чуть ли не бондарей в своём городе, то есть к гильдии бочаров. Вот и я такой же "бочар".
— Но, но! Ты это брось! — строго одёрнул стрелка начальник. — Мне от тебя нужна работа экстра-класса, всё должно быть сделано ювелирно! Плачу-то я тебе, как профессору, даже как академику. Мне дилетанты не нужны. Дилетантов у меня хватает, за копейки готовы работать.
