Первое сентября, первый день осени и самый тоскливый день в глазах всей детей.
Сколько его не пытаются сделать привлекательным — получается не очень.
Вечно — учителя в мыле после приемок школ, родители — после закупок и сборов, а дети издерганы родителями.
Академию эта чаша тоже не обнесла — ремонтировался корпус общаги и два корпуса учебных — в этом году повезло попасть под ремонт общаге "психопатов", их же учебному корпусу и корпусу технарей.
-... Новые учебные аудитории откроют свои двери для самых востребованных специальностей. Академия, приложила все усилия, чтобы ... — Президент разорялся, а в воздухе повисла странная, почти звенящая тишина.
Студенты, стоящие рядом со мной, переминались с ноги на ногу, обменивались мыслями, бросали косые взгляды в мою сторону, пытаясь пробиться под стенку моей защиты. Самые смелые и наглые, успели выкурить по сигарете, спрятавшись за спинами своих товарищей и выпуская дым в рукава.
Наивные.
Это я добрый и милый, стою к ним спиной. А вот Стелла — сидит на "амвоне" и очень даже хорошо все видит.
Да и складывать бычки, в карманы... Фу, как не культурно...
Очередной "наглец" начал подстраиваться под мой ритм, пробуя меня на зуб.
Следовало бы проучить, но — ломы!
Год работы в академии принес свои плоды — "ломизм крайней степени". Ну да ладно, "проживем как-нибудь без АЭС"!
Тем более что теперь, "пробовать меня на зуб", будут многие — злопамятная Стелла, поставила мой курс в список обязательных.
Получилось все, как в "Иронии..." — почти на грани выключения, я добился от декана карт-бланша на набор собственной группы, правда, с каким-то условием, о котором я наутро — убей! — не помнил.
Оказалось — "обязательная программа".
Низкий тебе поклон, Стелла-Свет-Тимуровна! Спасибо, что позвонила и напомнила, ближе к вечеру. Иначе — "СУРПРАЙЗ-З-З", как говорят наши "англоязыкие" студенты.
Осенний ветерок баловался с женскими прическами и, хоть еще под ногами не хрустели желтые листья, деревья словно вещали в эфир — "Спать! Спать! Спать!"
Весной они проснутся и снова — сперва зеленая дымка, потом — листва, потом — гроза...
Пятьсот учеников.
Пять сотен разных характеров и склонностей.
Они еще не знают точно, что именно их ждет за стенами академии, но уже догадываются — ничего хорошего.
— Я поздравляю вас, всех, с первым сентя... — Грохот и подпрыгнувший подиум летнего театра, прервали нашего президента.
— ... бря! — Закончил фразу профессор Артанский и развернулся в сторону грохота. — Б...!
Студенты, как дети малые — покажи пальчик — смеяться будут, а тут — такой повод! Мат из уст целого Президента и Прохвессора!
Смешки, сперва робкие, а затем все нарастающие, как клубы табачного дыма, за змеились по рядам.
"Надеюсь это — не общага, гори она синим пропадом!" — Простонала в эфир Стелла.
Спохватилась и "закрылась".
"Может быть — пропаном?!" — Поправила декана ехидная химичка, добавив смайлик.
Наблюдая за пикировкой декана кафедры аналитики и декана кафедры химии, я добавил и своих пять копеек, о которых узнал совершенно случайно — на следующий год будут ремонтировать общагу химиков и их же корпуса — все два.
Той же конторой, что и ремонтировала!
Улыбка Стеллы, согрела мою душу, чуть больше, чем помрачневшее лицо "химички".
Интересно, после позавчерашней пьянки, Стелла стала если и не ближе, то понятнее — однозначно. Словно, потеряв контроль от выпитого, женщина открылась с новой и очень неожиданной, стороны.
"Интересно, а когда она ушла?" — Третий вопрос, терзающий меня после нашего "попоищества".
— Что, не отошел? — Стелла многозначительно "кивнула" в сторону Альбы.
Как ни крути — "мыслеречь", "лайн" и наши "комплектаты", они же "конструкты"" — самое шикарное, что могло произойти с миром.
Словами, такую гамму чувств и эмоций просто не передать!
Так что, в ответ, Стелла получила весьма многообещающий слоган.
Настолько "весьма", что Альба вздрогнула, ведь ее слоган касался в первую очередь.
— И вообще, с каких пор личная жизнь преподавателя является головной болью декана?! — Возмутился я, "вскрыв" второе дно ее "кивка".
— Так ты... — Изумление Стеллы было таким явным, что я, под шумок, "поймал" эхо и еще одной мысли, о некоем споре. Но тут Стелла пришла в себя и закрылась наглухо.
— Кстати, — решил я ковать железо, не отходя от кассы. — Согласно вашему спору...
— И о споре ты знаешь... — Стелла дернулась. — Кто проболтался, если не секрет? Или ты, по привычке, "жучков" везде накидал?
Мысли Стеллы панически метались. Она слегка изменилась в лице, но все равно выглядела очень даже хорошо. Вру, конечно — выглядела Стелла просто Фантастически!
Можно было чуть-чуть нажать и считать информацию. Скрипнув зубами, не стал этого делать.
Кое-что изменилось в моих отношениях к Стелле, с той пьянки. В лучшую, сторону.
— Я потом тебе расскажу. — Пообещала Стелла. — Потом. Все-все.
Пока мы общались и выясняли отношения, легкий осенний ветерок донес до нас запахи и клубы пыли.
Пара секунд мыслеречи.
А за клубами пыли — еще клубы пыли и снова дрогнул подиум, в этот раз, сбросив с себя всех на нем стоявших, сидевших и даже — лежавшего профессора, под ноги, точнее — рядом с валяющимися студентами.
Робкий голос Альбы, прокричавшей "землетрясение", перекрыл длинный вопль "врача и водки, тьфу, носилки, тьфу — аптечку, гады — хватит ржать — это не шутка — все серьезно!"
Студентки — медики развлекались, "ощупывая" упавших парней на предмет травм и повреждений, преподаватели пытались навести порядок в этом кавардаке, а я замер в ступоре.
"Привет, Мышонок! Я тебя нашел... А ты меня — найдешь?"
На месте учебного корпуса технарей — зияла масштабная воронка.
"Привет, вот и приплыли..." — Замер я, пытаясь отыскать Безобраза. — "Вот тебе, бабушка и Юрьев день..."
Кроме простенькой мыслеформы, отправленной мне — ни следа, ни шороха, ни вибрации.
Снова удар и многострадальная сцена, наконец-то, рассыпалась.
"Не нашел, Мышонок! Ая-яй! Плохо. Ищи лучше. Или я снова приду!" — Безобраз откровенно издевался надо мной — его десятый, против моего, "средненького", шестого. Это не Т-34 против "Абрамса"... Это с рогаткой против "Звезды смерти"!
На мгновение я превратился в самого настоящего "слухача", уловив нечто, что ввело меня в еще большее замешательство — происходящее не могло быть правдой.
По нервам ударил стон Стеллы, пробившейся через все барьеры.
Пришло время использовать то, чему меня учили.
Низкий поклон Анне, за ее науку — войти в скорость и Лиззи — держать скорость осознанно.
Недолго, всего пару минут, но это мои пара минут.
За пару минут успел, сколько мог, расчистить завал сцены и вытащить пару деканов.
Стеллу вытащил в первую очередь — почему-то именно ее мыслекрик бил по мозгам сильнее всего, отвлекая и пугая своим надрывом и обреченностью.
Через минуту, рядом со мной, расчищали завал еще три человека.
Сантана, Аша и Георг, ну куда ж без него, не освятится, святая троица, в бога мать, бога душу и в святое распятие!
Вот и есть ядро моей будущей группы.
Только от Георга, придется все едино — избавляться. Девчонки вертят им, как собака хвостом!
Вот ей-ей, поговорю-ка я с Анной — у нее опыт работы с людьми, может и подсоветует, что хорошего...
Мои две минуты закончились и я "выпал".
Аша продержалась полторы минуты, Санти — минуту.
Кретин Георг — целых три, но... Разумеется, растянул связки, олух, и лег пластом, в аккурат на колени симпатичной второкурснице, вызвав целую бурю "частнособственнических эмоций"!
А второкурсница, не будь дурой, выдержала всю бурю...
И перенаправила ее на Георга!
"Хороша, чертовка! Заберу, с руками и ногами оторву! Отобью и уведу!" — Любовался я филигранной работой девушки, переводящей всю энергию нападающих, на лечение парня. — "Отжать!"
За полных пять минут работы реального времени, мы четверо расчистили всю сцену, правда, намусорив при этом изрядно — большинство материалов, при работе на "скорости", становились хрупкими, превращаясь в мелкие обломки при малейшем неравномерном движении. Я этот нюанс знал. Студенты, разумеется — нет.
Прихрамывая, подошел к второкурснице, отпугнув обеих красавиц, и ткнул пальцем в сторону раненых.
Стелла уже сидела, поджав ноги и придерживаясь кончиками пальцев правой руки за висок.
Подойдя, уселся рядом, прижал к себе и поцеловал в макушку.
К моему удивлению, госпожа декан не отстранилась. Наоборот, со вздохом облегчения, словно перекладывая безумно тяжелую ношу со своих плеч на мои, прижалась и спрятала лицо у меня на груди.
— Весело у нас учебный год начинается... — Усмехнулся я, едва касаясь ее уха. — Боюсь представить, что дальше будет...
— Слушай, Сайд... — Подняла голову женщина и посмотрела мне в глаза. — Пошли, напьемся, что-ли...
Год начался с интересных событий: вначале выяснилось, что под развалинами технического корпуса мог остаться преподаватель физики. Потом, туда же вписались пара студенток-отличниц. Потом — самое новейшее оборудование, ценою в лимон фиолетовых, европейских купюр, что нам поставили по гранту, как лучшему вузу. На закуску, я бы даже сказал — на десерт! — "испарились" результаты тестов, за прошлый год, согласно которых и формировались группы.
Чем не преминули воспользоваться особо умные студенты.
И не менее умные — преподаватели, которым кровь из носу надо было собрать группу студентов "под себя".
Иначе Стелла бы меня убила.
Пришлось перелопачивать целую тонну учебной и не очень, макулатуры, раскапывать старые журналы и ругаться, ругаться, ругаться. А потом — давать новые тесты и снова — ругаться, но в этот раз — с преподавателями, у которых я отжимал студентов.
Все "устаканилось" к концу семестра.
За это время, наш президент — профессор Артанский, Вадим Петрович, скинул десяток килограмм благородного брюшка, сменил контактные линзы на очки в простой оправе и стал упорно закрашивать седину.
Я пристально рассматривал свою, свежесобранную группу. Пятнадцать парней, восемь девчонок. Все с хитринкой в глазах и характером. Двадцать три человека, не ведающих собственных возможностей. И точно такой-же препод, в нагрузку.
"Когда Стелла догадается, по какому критерию я собирал эту группу — она меня убьет..." — Признался я самому себе. — "Ну и пусть убивает. Лишь бы отнять не попыталась..."
— Я рад видеть группу в полном составе. — Начал я, по привычке обходя учительский стол и садясь на его край. — Вы даже не знаете, как же я рад Вас видеть.
В виде исключения, моя группа была сборной солянкой — второй, третий год обучения. Ничего, что у них год разницы — старшие подтянут младших. В этом я был уверен. Например, Сантана и Аша, предпочли съехать с четвертого курса — на мой третий, вызвав шок у своих преподавателей. Второкурсница Нэт, оказалась сразу на третьем курсе и под патронажем героя, что отдыхал на ее коленках — Георга. Очень боялся, что начнутся "ревнушечки", но парней в группе оказалось больше и девчонкам пришлось быстро находить общий язык, чтобы парни не возгордились.
Георг обломался тоже.
— Лето года 2003 было странным. — Усмехнулся я собственным воспоминаниям. — В этот год не было шумных катаклизмов. Народ не сходил с ума от жары или холода. Реки не выходили из берегов и жители этого города сладко спали, чтобы проснуться от яркой вспышки, за окном. Поворочавшись, те, кому было не на работу — продолжили досматривать сны. Утро разделило мир. Разделило на две части. На "живых" и "мертвых". Так и не выяснили, что же стало причиной вспышки — аномальная вспышка на Солнце, эффекты в небе или инопланетное вторжение.
Я прикрыл глаза и сжал кулаки.
То, что я сейчас рассказываю — история. И кроме меня, о ней, никто не расскажет — не принято. Есть учебники, есть мнения и есть — факты — разбирайтесь, детки, сами...
Мне очень повезло оказаться в самом начале.
Только я бы с радостью поменял всё — на поцелуй любимой девушки, на рассвет и на закат.
Всё, все свои дары — без остатка.
Впрочем, это просто минутная слабость. Сейчас я открою глаза, и всё пойдет, как запланировано.
Только почему-то очень хочется завыть.
И холодно мне, очень холодно...
— Самое страшное, что произошло в жизни людей — среди них появились те, кто смог услышать самые затаенные желания. Те самые, о которых и говорить не принято. За 2004 — 2007 годы процент "мертвых" ничем не выделялся. Ничем, кроме повышенного процента суицида. Мне выпало оказаться на "корабле" одним из первых — в октябре 2003. На моих глазах, на моем теле и на моих нервах, происходило становление "Фемиды". На моих глазах, "мертвые", осознали свои силы. И если Вам кто-то будет говорить, что все было легко, просто и красиво — плюньте ему в лицо. Плюньте в лицо — составителям учебника новейшей истории — трусливо умолчавшими об экспериментах, проводимых религиозными культами и о "крестовом походе против богомерзких и богопротивных...", объявленном папой римским в 2008. Ваше поколение, ваш выпуск — первая ласточка нового вида. Уже сейчас, нас больше двух миллиардов. Планете Земля, привыкшей к многообразию человеческих рас, придется теперь привыкать и к многообразию видов. Следом за нами, придет еще вид и еще, добавляя старушке все новые и новые позиции в списках, напротив слова "Homo".
За последний десяток лет, обычные, "простые смертные", "живые", уже привыкли, что от нас им ничего не угрожает — более того, став теми, кто мы есть, мы получили самый подлый подарок, от природы ли — уж не знаю — но при всех неравных условиях, нам оставили "тормоз" — болезненное чувство справедливости. "Совесть — лучший контролер!" — Девиз в автобусах Советского Союза. Каждый второй работник государственных аппаратов — "мертвый". Скорая, пожарка, полиция, спасатели, учителя. И — "Фемида".
Один из здесь присутствующих, может засвидетельствовать мои слова — мы вершим справедливость.
— Но... Фемида — богиня Правосудия! Если справедливость, должна быть — Немезида! — Перебил меня парнишка с шикарным именем Уран и втянул голову в плечи, сам испугавшись.
— "Немезида", говоришь... Может быть. Только она, больше богиня мести... — Ответил на вопрос, голосу с первого ряда. — У "нашей", если ты не заметил — нет ни весов, ни повязки на глазах. Так что, судит она не в слепую, а вполне даже по уму...
Я, честно говоря, горжусь своей группой. Вот так, от первого вопроса — вся группа вступила в обсуждения.
Теперь я могу вернуться за стол и тихонечко, как мышка, понаблюдать за ними, лишь изредка задавая наводящие вопросы.
Первая пара у нас постоянно уходит на болтовню об этике.
И, как ни странно, уже через месяц, среди "моих" — не было курильщиков. Да и куда пропали вызывающие наряды, знает только сама молодежь...
Ничего не поделаешь — преподаватель я не профессиональный, а выговориться детям надо в первую очередь. А они, как ни крути — дети.
