Когда операция по захвату закончилась, и первые арестанты были допрошены, меня вызвал к себе Фюрер. Как оказалось, не только его интересовали успехи операции. Весь Генштаб собрался меня послушать. Наверное, для них я стал что-то вроде театра. Развлечений в рабочее время мало, вот они и слушают интересные доклады. Я обстоятельно доложил всю суть дела, назвал имена главарей и их степень вины.
— Полковник, — обратился ко мне Фюрер. — Вы сказали, что были ранены во время взрыва, но сейчас вы стоите перед нами. Вы можете это объяснить?
— В моем деле указано, мой Фюрер, что я изучал медицину, кроме того, мне неоднократно приходилось залечивать свои раны и раны своих подчиненных во время ишварской операции, — честно ответил я. Тем не менее, Брэдли по прежнему изучал меня единственным глазом.
— Это не отменяет того факта, полковник, что вам следовало в первую очередь обратится за врачебной помощью, а уж потом заниматься расследованием, — отчитал он меня, прохаживаясь по кабинету. Генералы же только внимательно слушали, согласно кивая головами. Это для меня проходила головомойка, а для них — бесплатный концерт. Тут Брэдли подошел ко мне, остановился, и положил мне руку на плечо, сильно сжав его. Все бы ничего, но он надавил так сильно, что я невольно дернулся и тут же почувствовал сильную боль в груди, что не замедлило отразиться на моем лице. Во всей суматохе я забыл, что у меня сломаны ребра. — Что с тобой, Эдвард? — Спросил он меня, а затем перевел взгляд ниже и ощупал кости. Я зашипел от боли, когда он дотронулся до ребер. — У тебя сломаны ребра, ведь так? Если ты так подкован в медицинской алхимии, почему ты не вылечил их?
— Я... я забыл! — ответил я, опустив голову и чувствуя, как розовеет мое лицо.
— Забыл? — спросил кто-то из генералов, кажется Генерал-лейтенант Рейвен. Я стоял боком к столу и не видел говорившего. — Как такое можно забыть?
— Молодежь, — хмыкнул Бригадный Генерал Эдисон, пожилой мужчина с седыми волосами и аккуратными бородой, усами и бакенбардами. На носу у него были одеты очки в узкой оправе. — В отличие от нас стариков они могут носиться, ломать кости и бежать дальше. Скажите полковник, если вы не можете правильно оценивать свои возможности, как вы можете отвечать за жизни людей, подчиненных вам?
А вот этот вопрос мне не понравился. Генерал залез в ту степь, куда залезать не следовало. Я уже на деле доказал свой профпригодность, и его слова были продиктованы обычной завистью чужим успехам и возможностям. Впрочем, я никак не отреагировал на эту подначку, ожидая решения Брэдли.
— Достаточно, Бригадный Генерал Эдисон, — сказал Фюрер. — Если сейчас полковник Элрик посчитает, что его чести был нанесен урон вашими словами, он может попытаться вызвать вас на дуэль. Мне не хотелось бы по ее результатам потерять такого генерала как вы и отправлять в тюрьму такого перспективного офицера как полковник Элрик. Или вы считаете, что способны противостоять ему в бою? Эдисон так не считал, а потому замолчал. Я же никак не показал что рад ситуации. И так отношения с генералитетом довольно напряженные. Еще не хватало наживать здесь себе врагов. Хотя, положа рука на сердце, стоит заметить, что они и без меня спокойно заведутся.
Когда все успокоились, Фюрер посмотрел на меня, а потом кивнул в сторону стула, брошенного им в меня. Подняв стул, я поставил его на место.
— Хорошо, касательно ситуации с этими террористами, хочется вынести вам благодарность, полковник Элрик, — продолжил Брэдли. — Конечно, рисковать жизнью недопустимо, но в этом случае, пожалуй, можно сделать исключение. Если бы не ваша своевременная работа, их главари могли бы уйти, — он остановился возле карты и посмотрел на нее. — Ладно, теперь собственно перейдем к вопросу, почему вас вызвали в Централ, Полковник, — он взял указку и повернулся ко мне боком. — Скажите, как у вас с географией?
— В пределах нормы, — ответил я, гадая к чему этот театр.
— И не придерешься, — Хмыкнул Брэдли. — Что ж, раз так, то, расскажите-ка нам, что вам известно про... — указка погуляла по карте и уткнулась в Фотсетт. — Вот про этот город! А точнее, про границу и ее оборонительные возможности.
— Фотсетт, ключевой опорный пункт нашей обороны на Юговосточной границе Аместриса, — начал рассказывать я. — Находиться в предгорьях Южного хребта. Является узлом пересечения трех направлений железной дороги, пока три года назад не произошло землетрясение, разрушившее часть перегона Домено-Фотсетт. В связи с напряженной международной обстановкой в данном регионе восстановление движения поездов затруднительно. В связи с этим было принято решение о разделении пограничных войск на отдельные группировки. Группировка Домено охраняет двадцати пяти километровый участок границы с Федерацией Крета, проходящую в горах Домено. Сорока пяти километровый участок границы с Федерацией Крета и двадцати пяти километровый участок границы с Аэруго, проходящие по равнине от гор Домено до Южного Хребта, охраняет группировка Фотсетта. Далее шестидесяти километровый участок границы, проходящей по горному массиву Южного хребта вплоть до границы района Фотсетт, охраняет группировка Сенна. Ключевой точкой обороны города является опорный пункт 'Крепость Тахду' в десяти километрах от границы и от Фотсетта. Она перекрывает дорогу, ведущую от города к контрольно-пропускным пунктам на границе. У крепости они разделяются и идут одна в сторону границы с Федерацией Крета, а вторая в сторону Аэруго. Обход этой крепости сложен, так как проселочных дорог в приграничной зоне всего три и они труднопроходимы для тяжелой техники вероятного противника. Что же касается возможного обхода крепости напрямую, через лесной массив, то он возможен только для небольших групп ввиду большого количества как искусственных, так и естественных препятствий.
— Что конкретного вы можете сказать про крепость? — спросил бригадный Бригадный Генерал Клемин, высокий темнокожий военный с лысой головой. Обычно он имел привычку курить дорогие сигары, но сейчас он был без них. — Вы упомянули, что она играет ключевую роль в обороне города.
— Это так, — кивнул я. — Крепость Тахду в прошлом являлась столицей княжества Тахду, присоединенного к Аместрису в прошлом веке. Между границей и крепостью Тахда в данный момент наличествует свободная от густой растительности местность, протянувшаяся также на расстояние до полутора километров от нее в сторону Фотсетта. Далее идет густой лесной массив. Для того чтобы перекрыть этот участок была подготовлена тройная линия обороны, замыкающиеся вблизи труднопреодолимых естественных преград.
— Вижу, вы изучили особенности фортификации и обороны данного региона, полковник Элрик, — заметил Фюрер, переводя на меня внимательный взгляд. — Может быть, поясните, чем был вызван ваш интерес?
— После ишварской операции я уделил большое внимание истории нашего государства, тем конфликтам, что протекали в эти годы, а также современную ситуацию на международной арене, внутри и на границе нашей страны. Я посчитал, что подобные знания помогут мне лучшим образом исполнять свои обязанности. Я надеялся, что опыт военных деятелей прошлого поможет мне нивелировать недостаток собственного, чтобы принимаемые мной решения были взвешены и верны.
— Как вы видите, молодой человек оказался достаточно подготовлен, — сказал Брэдли. — У вас есть еще какие-либо вопросы к полковнику, Генерал-лейтенант Гарднер?
— Больше нет вопросов, — ответил худой военный в круглых очках и с пепельного цвета волосами. Генерал-лейтенант Гарднер, один из самых влиятельных генералов в Штабе, способный посоперничать даже с Кингом Брэдли. Получается, у него были какие-то сомнения относительно меня и именно поэтому мне устроили эту проверку. Определенно к его советам минимум прислушиваются из-за его значительного опыта, иначе он бы не смог занять столь высокое положение.
— В таком случае, полковник Эдвард Элрик, слушайте приказ, — начал говорить Фюрер и я вытянулся по стойке смирно. Занятия шагистикой даром не прошли, хотя, конечно, приходилось вносить определенные коррективы. Ну что можно поделать, если я маленький?! — В связи с нарастающей напряженностью на границе в районе Фотсетта, вы поступаете в качестве усиления местного гарнизона. Там вы поступите под командование Генерал-майора Хакуро, войдя в его штаб и возглавив помимо алхимической, также и научно-техническую часть. Насколько я помню, ваши технические познания это также позволяют.
— Более чем, — кивнул я.
— Теперь, касательно ваших сотрудников, — продолжил Фюрер. — Так как ваша должность в Восточном Штабе освобождается, на ваше место будет назначен толковый офицер. Тем не менее, мы настоятельно рекомендуем оставить ваших нынешних подчиненных под его руководством, чтобы дела были переданы без осложнений. Новых подчиненных вам придется набирать на месте. Тем не менее, мы готовы пойти вам на встречу и предоставить вам кого-нибудь из старших офицеров в помощь, если конечно представленная кандидатура не занимает каких-либо значимых должностей.
Мои брови удивленно поползли вверх. Занятные условия мне предложили. По сути это означало, что: 'Мы тебе поможем, только вот нечем помогать'. Я был прекрасно осведомлен, что в армии Аместриса из военных высокого ранга свободных кандидатур нет и не бывает! Видимо мне остается выбирать кого-то из унтер-офицеров или младшего офицерского состава. В среде генералов послушалось удивление, видимо мое по-детски удивленно-обиженное лицо весьма их насмешило. Даже на лице Брэдли появились какие-то торжествующие эмоции. Я закрыл рот и опустил голову, руки сами собой сжались в кулаки, собирая всю мою силу воли.
— Значит, любого кто не занят, так? Все остальное — вторично, — переспросил я.
— Да, любого кто не занят, — согласился Брэдли. Я поднял голову и веселый шепот смолк. Мой взгляд вновь стал холоден и безразличен.
— Зольф Джей Кимбли, Багряный Алхимик, — назвал я кандидатуру. — Сейчас он как раз точно не занят и вполне меня устроит.
— Вообще-то он сейчас в тюрьме, — спустя минуту сказал Брэдли. Мой выбор заставил всех, даже Фюрера выпучить глаза, что доставило мне немало удовольствия.
— Да, только и делает что бездельничает, пока другие работают, — согласно кивнул я. — Вот я и предлагаю занять его делом ему под стать.
— А тот факт что он убил выше стоящих офицеров вас не пугает, полковник? — спросил с интересом Брэдли.
— Ничуть, — ответил я. — Тем более что ему незачем убивать меня.
— Сейчас он не в самой лучшей форме, — заметил Брэдли.
— Не думаю что его помощь понадобиться сразу, так что он может пока занять мое место в Восточном Штабе, — предложил я. — В случае же обострения конфликта, до Фотсета он сможет добраться с одним из эшелонов.
— Хорошо, я даю добро, — кивнул Фюрер, вызвав шок у половины генералитета. Вторая половина восприняла эту новость спокойно. Тем не менее, Брэдли надавил и с его решением не стали спорить. Дав еще несколько инструкций, меня отпустили.
* * *
Я закончил рассказывать ребятам о том, что произошло со мной. Конечно, подробности относительно моего назначения или прошлого Кимбли я опустил, но им хватило и этого. Тот факт что я могу общаться с Фюрером и получаю какие-то поручения от него лично, произвел на детей сильное впечатление. Сам Багряный отправился к Фюреру, оставив нас наедине.
После этого я расспросил их о том, как обстоят дела у них в Ризенбурге и посетовал что не смогу в скором времени навестить их там. По словам Ала, он уже стал практикующим алхимиком и уже через пару лет собирается досрочно сдать выпускные экзамены в школе. На вопрос к чему такая спешка он ответил что не хочет все время зависеть от меня.
— Эд, ты ведь даже школу не закончил, отучился всего два класса! — возмущался он. — Как ты будешь жить дальше, без образования?
— Ну, вообще-то за последний год я прошел немало курсов повышения квалификации, а на них, к твоему сведению, было немало элементов старшей школы, — не без гордости заметил я. — И в моем деле все это естественно отражено. Иначе как бы мне дали звание полковника?
— Эд, неужели ты собираешься всю жизнь посвятить армии? — спросила меня Уинри. — А как же мы, как же бабуля?
— Уинри, но я ведь не бросаю вас? К тому же тут я нашел немало замечательных людей которые стали моими друзьями, — заметил я. — К примеру майор Маэс Хьюз. Это очень хороший человек. И мой большой друг. Кстати, надо вас познакомить. Идемте.
Я поднялся с дивана и велел им следовать за мной. Пройдя пару коридоров, я привел их в отдел разведки.
— Привет, Маэс, — громко поздоровался я, входя в кабинет Хьюза. Тот сидел на кресле, спиной ко входу, положив ноги на стол и гонял балду, то есть ничего не делал. Вернее, делал, качался на кресле. — О, вот кто у нас главный бездельник в армии.
— Привет, Эд, — кивнул он мне затылком. — И ничего я не бездельничаю. У меня законный перерыв.
— Так я тебе и поверил, — хмыкнул я, а потом меня 'взяла досада'. — Эх, надо было Фюреру твое имя называть, а то теперь придется ехать в Фотсетт с Кимбли.
Кресло внезапно поехало и Хьюз свалился на пол. Будет ему уроком как качаться на кресле на колесиках. Он вскочил с пола и схватив меня за плечи, притянул к себе и посмотрел прямо в глаза.
— Погоди, ты говоришь, Фотсетт? — спросил он.
— Ага, — кивнул я, улыбаясь во всю ширину рта, прямо как десятилетний ребенок. — Конечно будет трудновато немного, но я справлюсь. Все же именно я ношу имя 'Стальной'. Надеюсь, меня там на сувениры не разберут, как думаешь?
— На сувениры? — спросил он, задумчиво глядя на меня. Тут его взгляд зацепился за моих спутников. — Эй, Эд, а ты случайно не забыл что посторонним тут не место?
— Это кого ты назвал посторонним? — возмутился я. — Это мой брат, Ал. А это мой механик, Уинри Рокбелл. Они прибыли проведать меня, а заодно осмотреть мою автоброню. Впрочем, если ты такой привередливый, мы уйдем, — я повернулся и подтолкнул Ала с Уинри к выходу.
— Эх, как же с тобой тяжело, — поднимаясь с пола, сказал Хьюз. Закрыв кабинет он проследовал за нами в комнату отдыха. — Значит тебя переводят в Фотсетт? — спросил он, когда мы устроились на местах.
— Угу, буду под командованием Генерал-майора Хакуро, — с прежней улыбкой сказал я.
— Ясно, — сказал Хьюз, улыбаясь. Вот только тень мелькнула на его глазах. Он также как и я не одобрял карьеризма генерала. Слов много, толку ноль. Тут лицо Хьюза вновь изменилось. — Погоди, ты сказал Кимбли?
— Ну, да, Багряный Алхимик, Зольф Джей Кимбли, — кивнул я. — С сегодняшнего дня он мой заместитель. Фюрер сначала не хотел его отдавать, так что мне пришлось надавить.
— Что? — удивился Хьюз. — Как же ты на него надавил?
— Использовал свое самое сильное оружие, мое обаяние, — сказал я и состроил жалобно-просящие выражение лица, максимально округлив глаза.
— Ты псих, — фыркнул он.
После мы еще немного пообщались и он пригласил нас переночевать у него, заявив что Кимбли и в Штабе переночевать может. Заодно Маэс пообещал ребятам познакомить их с его дражайшей супругой. Попрощавшись до вечера, я повел ребят гулять по самым интересным местам Централа. У нас еще было несколько часов свободного времени. А вечером нас ждал вкусный ужин и фирменный яблочный пирог Гресии, который очень понравился Алу с Уинри. Девочка обещалась научиться его печь и даже записала рецепт. Когда дети улеглись и Гресия тоже отправилась ко сну, я сидел на кухне. Хьюз присоединился ко мне, хотя он уже переоделся в пижаму, он не спеши лк своей супруге.
