Пятилистье. Опус 3

Думаю охрану мы не найдём. Все наёмники давно уже наняты. Вот чую, что то в городе готовится. Сваливать надо поскорее, по сему и решил идти самостоятельно, на прямую из Монру в Бунд, не тащиться в гильдейском караване.

Осталось одно — клятва. Пора её взять с Лизы, раз сама просила о ней, да и с девчат. Хм, что то я уже захмелел, надо прекращать тягать вино. Но какое же вкусное винцо то, вроде слабое, а объём выпитого сказывается. Это какой же я кувшин приговорил то, четвёртый? Посадил Лизетху за стол на против себя. Продиктовал клятву, что вертелась где то на задворках моего сознания. Сказал что б поклялась ей, сам же взял её за левое запястье, положив ладонью вверх, рядом также положил свою правую руку.

— Я, Лизетха, урождённая ла Витрен, входя в Дом Шульг, клянусь хранить, защищать и оберегать законы и обычаи Дома Шульг. Клянусь ...

...

... Клянусь Дану Шульг, быть верной и преданной ему, в горести и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас.

Как только клятва была произнесена, полоснул поперёк вен своим кинжалом и сцепил руки порезами. Мгновенная вспышка всеми цветами радуги, как в обычном, так и в магическом зрении, Лизиных артефактов Древних, аж в глазах на миг померкло, и чувствую, соединившую нас с Лизой незримую нить, коя прочнее всех стальных канатов. Наши порезы мгновенно затянулись, не оставив и следа.

Такую же клятву потребовал от Киры с Лисой. Киранэ задумчиво и внимательно посмотрела мне в глаза, прикрыла свои очи, прислушиваясь к себе, встряхнула головой и произнеся клятву, полоснув своим кинжалом по нашим запястьям и сцепив руки. Опять вспышка, опять чувство связавшей нас нити. Из сказанного узнал изначальное имя моей шоколадки и название её клана. Вот так вот, Кирана из клана Серебряной Воды.

Лиссандра заёрзала, замялась, не решаясь произнести клятву. Предложил ей выбор, либо приносит клятву добровольно, либо мы с ней расстаёмся здесь и сейчас. Зажмурилась и, как головой в омут с ледяной водой, поклялась, полоснув по запястьям своим кинжалом и сцепив наши руки. Снова вспышка, снова чувство связующей нити.

Но чего я не ожидал, так вытворенного близняшками. Не дав ни мгновения, хотя бы на вздох, они хором произнесли слова клятвы, полоснули себе по запястьям и сцепили наши руки. Радужная вспышка на миг озарила их тела, полыхнула, проявившись моя печатка, и ощущение связавших нас незримых нитей. Нэко аж мявкнули.

Клятвы девчатами принесены. Поклялся и я, заботиться, защищать и оберегать их в горести и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, не щадя живота и сил своих. Нет, с этими вспышками можно и ослепнуть. С заклятиями вроде всё. Да вот только вертится в подсознании подозрение о моём ляпе, где то, что то в клятве я намудрил. Позже разберусь. Да ещё близняшки учудили. Получается я принял их в свой Дом. Да что же в данных клятвах не так то? Не, всё, клясться во хмелю, зарекаюсь, а то что-нибудь не то отчебучу.

### 08/03/2016

— Дан, ты прошёл по самому краю дозволенного из магии крови. Магическая клятва на крови не слабее наложенной печати силы.

— Сдаётся мне, Кирана, что клятва на крови, магическая или нет, ни как не связана с магией крови. Думаю кое-кто пытается скрыть определённые знания в магии, да и не только в ней.

— Возможно, Дан, возможно. Но вот как эта клятва защитит Лизетху от последствий плетений маркиза Сюзро я не представляю.

— А ни как. Если я под ней познаю другого мужчину, клятва меня убьёт. И что вы на меня так смотрите? Лучше уж умереть, чем стать озабоченной потаскушкой. Вот кем тебя, рыжая, хочет сделать Великий Старший Дом Утреней Звезды? Младшим листом Дома? Сама не желаешь быть клановой шлюхой. Только не говори, что у альвов нет пожизненных клятв или таких, кои нарушишь — умрёшь. Ведь есть, Лиссандра?

— Есть.

— Тогда чего вздыхаешь?

— Бабушка узнает — убьёт.

— Не убьёт. Есть в Священной Империи Истинного Бога одна клятва и в ней такие слова ... Ой, Дан, про нашу клятву никому нельзя говорить, правда?

— Да ни какая она не тайна, Лиз. Но и говорить про неё всем подряд не стоит — клятва внутреннее дело Дома.

— Дан, сегодня родился малый Дом Шульг.

— Поясни, Лиз.

— Когда в Доме появляется три мага, то он считается малым Домом. У нас радужник, разумник, воздушник, алхимик, меч-мастер, два подмастерья меча. Кирана, ведь Миккади и Риккади подмастерья меча, правда?

— Им только испытание на звание сдать, Лизетха.

— Они ведь сдадут, правда сдадут?

— Должны сдать.

— Вот. Дан, у лакрийцев есть обычай — отмечать день рождения Дома. Давай отметим? Тут не далеко есть таверна, там хорошо готовят, музыка играет, давай там отметим рождение нашего Дома? Очень хорошая таверна, я узнавала. Дан, давай в ней поужинаем?

— И'Иль, правда, давай в эту таверну сходим. Я была там не раз. Вкусного готовят, очень хорошо играют. Там красиво, всегда спокойно, дурных и буйных нет. И'Иль, пойдём в таверну? Мы ведь только и видим караван, постоялый двор торговой гильдии, да лавки с мастерскими. И'Иль пойдём, поедим, а то до самого Кайрата одна дорога, да по делам в лавки и мастерские. Пойдём, И'Иль?

— Дан, Лизетха с Лиссандрой правду говорят. До самого Кайрата не отдохнём. Особенно с тобой, спешишь постоянно.

— Хорошо. Сейчас быстро приводим себя в порядок, Мики, Рики, одеть новые туники, а ваши вещи отдать в стирку и идём в эту таверну ужинать. Я в купальню, вы после. И пока не станете совершеннолетними, по вашему взрослыми, о мужчине и думать не смейте, спите отдельно.

Взял чистое, привёл в купальне себя в порядок. Облегчился, а то выпитое уже наружу запросилось. Плетение исцеления на себя — весь хмель долой, трезвый как стёклышко. Хорошо-о-о-о. Как только вышел в комнату, девчата тут же умолкли и юркнули в купальню, с хитринкой глянув на меня. Шушукались между собой, о своём, девичьем? Поди их разбери. Так, пояс, оружие одел. Кошель с мелочью в один карман, оставшиеся четыре империала в другой, подумал и добавил к ним ещё десяток империалов. Думаю хватит, если уж в Тарзу в 'Довольном лабде' на четыре империала можно год прожить, то ужин в таверне не дороже будет. Кошель с оставшимися девятью десятками империалов в торбу. Грязную одежду в корзину на стирку. Плащ на плечи. Готов. А вот девчат прождал целый час. Мда-а-а, женщины они во всех мирах женщины. На выход собираются до-о-о-лго. Вышли посвежевшие, ладные, желанные. Все в чулках, сандалиях, в туниках, одна Лиза в платье, в коем явилась в трапезную замка Хорц. Как же они красивы, лапушки мои. Вооружились, накинули плащи. Никто свои артефакты не забыл, сам проверил. Вызвали прислугу, отдали корзину в стирку. Ну всё, на ужин.

Харчевня оказалась в получасе неспешной ходьбы от гостиницы. Территория её огорожена, как и все участки в этой части Монру, высоким каменным забором. Зала как такого нет. Один большой черепичный навес на резных деревянных столбах, обнесённый по периметру плетнем по пояс. Против входа не большое, не выше колена, возвышение, на коем играют ненавязчиво, нечто лёгкое, простенькое. За сценой каменная стена, увитая каким то растением, с мелкими лиловыми цветками и проходами вглубь по бокам. От входа к сцене, по периметру, ряды кабинок, разделённые плетнями, той же высоты, что и периметр, затянутыми под крышу узорчатыми тканевыми шторами, растительных мотивов, святящиеся в магическом зрении линиями плетений. По центру несколько низких столиков с подушками-валиками вдоль и широкими проходами между ними. Прямоугольные столы рассчитаны на полторы дюжины человек. Вечерний мрак разгоняли магические светильники, на столбах, по центру столов, с мягким, ближе к голубому, свечением. Всё приятно и со вкусом.

Судя по зашторенным входам в кабинки и паре свободных столиков в центре зала, таверна полна. Нашлась нам кабинка на против сцены, чему девчата обрадовались. Проводив нас, подавальщица, одетая в тунику до колен кремовой расцветки и сандалии, поинтересовалась что подать. Кивнув девчонкам делать заказ, сам сел напротив входа в кабинку, по правую руку видна сцена, на против вход к нам. Девочки свободно разместились по левую руку от меня, лицом к сцене. Кира возле входа, положив свой меч рядом, за ней близняшки, Лиза, Лисёнок возле меня.

Снедь принесли быстро. Всё то же варёное, жареное, копчёное мясо с различной подливой, зелень, местный недосыр, два кувшина вина. Спросил, есть ли что покрепче вина. Все удивлённо на меня глянули, но вскоре принесли кувшин, литра на полтора.

— Что то не так?

— 'Слезу гор' пьют только гномы. Ни кто другой не может её пить, жжёт горло, желудок. Ты жизнюк и жжение уберёшь легко. Но даже маги жизни быстро с неё пьянеют, не выдерживают.

— Спасибо, Кира. Наполняйте свои чаши и поднимем их за наш Дом.

Девчата разлили себе вино, я плеснул грамм сто 'слезы'. Хм, и по виду и по запаху виски. Подняли кружки, грамм на триста, сказал, что б сдвинули их со стуком, за наш Дом. Выдох, глоток, задержка дыхания, выдох. Кусок копчёного мяса в рот. Ну что скажу, самогон эта 'слеза гор', самый обычный самогон. Градусов двадцать, как сакэ. Очищена получше, чем Лисино снадобье, коим поила и растирала Лизу. В общем самогонка средней паршивости очистки. Против нашей водки так себе. А уж супротив чистого спирта. И чего с неё быстро пьянеют? Ах да, вино то местное пять-шесть градусов и то его разбавляют наполовину водой. Так что для местных с ног валящая вещь. И, чёрт её подери, тёплая. Девочки смотрят на меня. Ну что такого? Мне то после студенческих гулянок, да посиделок в командировке или в вылазках на природу эта 'слеза' как слону дробина. Ну вот, выпили они своё вино, аж зарделись. Сидим, насыщаемся, хорошо то как. Выпили ещё по паре раз. Попробовал принесённое вино. Ого, градусов шестнадцать! Плодово-ягодное, сладкое, приятного вкуса и послевкусия. По мне неплохое. То-то девчонки с первой кружки зарделись.

Тем временем на сцену вышла пара не то женоподобных мужчин, не то крупных телесами женщин с незаметной грудью. Свободно спадающие до самого пола туники, по мне аляповатых расцветок, с длинными, до ногтей, рукавами. Закрученными волосами до жо..., пардон, до низа спины. Длинными, накрашенными и завитыми ресницами, хоть убей меня — накладные. Выщипанными бровями, подведёнными глазами. Напомаженными губами с наведёнными румянами на лице. По мне так перебор с косметикой, полная безвкусица. Тем более я терпеть не могу, когда женщины штукатурятся, даже если умело.

Затянула эта парочка, под аккомпанемент инструментов, какую то местную, не то долгую песню, не то балладу, перемежая слова на общем и альвском языках. В 'гостях' у эльфов меня Лиса с Литкой учили общечеловеческому языку, да я слушая их разговоры учил и альвийский язык. Не скажу, что хорошо знаю язык местных светлых эльфов, но значения слов в песне легко понял. О чём же песня? Да всё о старом, о несчастной любви человеческого королевича и альвийской принцессы, коим злые родители запрещали встречаться. Тьфу, сюжет может и не плох, но вот исполнение, бррр ... Эти их завывания и попискивания мне не приятны.

А девчата сидят, с замиранием внимают разворачивающемуся действию. Кира внешне холодна и равнодушна, близняшки внимательно слушают, аж рты приоткрыли, высунув кончики языков. Лиса с мокрыми глазами. Лизка уже пустила слезу. Тю-у-у-у, было бы о чём плакать. Прочесть им 'Ромео и Джульетту'? Вот уж вечная пьеса и написана прекрасно, хоть Шекспир и не автор сюжета, но он алмаз превратил в бриллиант. Будет настроение, прочту. Пока длилась представление, я успел ополовинить кувшин со 'слезой', хоть захмелел слегка. Вот и выступление закончилось.

Из кабинок, от столов в центре зала, к сцене стали подходить и бросать на стоящее блюдо монеты. Девчонки так на меня умоляюще взглянули, даже Кира, отбросив свою холодность.

Да понял я, понял. Нужно поблагодарить выступавших. Было бы за что платить. Что сюжет, что исполнение паршивенькое. Если девочки попросят меня, хорошо попросят, расскажу им красивейшую историю, рыдать будут. Упс, я это в слух сказал? Точно, вслух сказал, ибо Кирой, не ожидал от неё такое, был назван бесчувственным бревном, неотёсанным мужланом и необразованном дикарём, ничего не понимающем в высоком искусстве. Ладно, ладно, вот. Бросил Рикки первую же попавшуюся в кошельке крупную монету. Ага, золотая корона и попалась, по мне сие представление и медяка ломанного не стоит. Нэко схватив, её метнулась к сцене, положив на блюдо, и стремглав обратно.

— Мяв!

— Ты?!

Воскликнули одновременно, столкнувшись, Рики и статный, красивый мужской красотой, на полголовы выше меня, смуглый, чёрноокий брюнет, с пышной и густой, до середины спины, гривой волос. Оборотница стремглав бросилась в нашу кабинку, усевшись на своё место. Обе нэко мгновенно преобразились, проявив свои рысьи ушки и кошачьи лапки, вцепившись в катары, готовые мигом выхватить.

— Их по всему Полуночному Листу ищут, а они тут вино пьют! — Заявил черногривый, оказавшись у нашего столика. — Встали и пошли за мной! Ик!

Тут не за икаешь, тут сделаешь всё что угодно, когда Кирин кинжал прижат к твоей промежности, а кончик её меча упирается в подбородочную ямку.

— Ты присаживайся, дорогой, присаживайся справа от меня. Вот тут. — Приглашаю брюнета, девчатам — Занавес. Рики, Мики вы знаете его?

— Знаем. Брат.

— О как! Расскажи почтеннейший, что тебя привело сюда, что беспокоит, волнует. Зачем так не вежлив с сёстрами своими. Лара Киранэ, думаю можно и убрать Ваш кинжал от горла уважаемого, а то порежется невзначай.

— Гкхм.

— Плесни себе вина, промочи горло своё. Вот, хорошо. Звать то как, уважаемый?

— Черр-Ширр из клана Горной Рыси.

— Лар Шульг, Дан Шульг.

— Сколько?

— Что сколько?

— Сколько хочешь за моих сестёр?

— Они не продаются.

— Клан заплатит любой выкуп. Назови свою цену, человек.

— Ты плохо слышишь? Рики и Мики не продаются. Они под моей защитой и опекой.

— Ааа ... эээ ...

— Чешир, давай с самого начала. Что тебя сюда привело?

— Я ищу сбежавших Миккади и Риккади.

— Нашёл. Дальше.

— Должен вернуть их в клан.

— Не получиться. Девочки остаются со мной.

— Хуманс, клан заплатит любой выкуп, окажет любую услугу! Мы не будем тебе мстить за твои постельные игры с ними!

— Я с ними не сплю. Рики и Мики со мной добровольно, без какого-либо принуждения. Вот что, Чешир, мы выйдем, а ты поговори с ними. Только ты и они. Как близняшки решат, так и будет. Пошли, девочки.

Подхватив кувшин вина и кружки вышел из кабинки. Ага, рядом есть пара свободных столиков, за ближайшим и посидим, подождём. А что тут такое? В паре шагов от нашей кабинки восемь девушек и трое парней готовые взяться за оружие. Проход к нам преграждают два десятка стражников.

— Лар, Вам мешают эти оборотни? — обратился ко мне, наверное старший охраны.

— Пока нет. Мои спутницы и наш гость разговаривают наедине, мы подождём их здесь, за столиком. Поесть можно заказать?