— Успокаивающие настойки — это хорошо, но в твоем случае, думаю, вино будет предпочтительнее. Кружку двигай ближе! — велел лаэр мнущемуся Инвару.
* * *
Задвинув засов за ушедшим комендантом, лаэр снова уселся на лавку и, подвинув один из свободных стульев, закинул на него ноги.
— Пересаживайся ближе, — похлопал он по лавке рядом с собой.
— Да мне и здесь не дует, — небрежно отмахнулся Меченый, для демонстрации удобства поерзав на своем стуле, который жалобно заскрипел от столь фривольного обращения. Старое дерево издало подозрительный хруст, заставив парня со шрамами неловко замереть.
Варвар, внимательно наблюдавший за его потугами доказать независимость, не выдержал и заржал.
— Ну, если что, падать невысоко. Иди, мне к тебе тянуться далеко, — кивнул он на кувшин.
— Нечего ко мне тянуться, — недовольно буркнул Дерек, но все-таки, вняв голосу благоразумия, пересел на лавку, опустившись на самый край и оставив между собой и лаэром максимальное расстояние.
— Доцедил? Кружку давай, — не стал обострять Аслан, наливая новую порцию в подставленную тару.
Снова чокнувшись, парни немного помолчали, и Аслан произнес:
— Н-да... хороший мужик Инвар, а как все повернулось. Я его давно знаю. И Марта — хорошая баба, хоть и скандальная, порой, бывает. Жаль, что я тогда на нее не шикнул посильнее, когда она девчонку гнобила. Фелиску, — уточнил он.
— Думаешь, помогло бы? — задумчиво отозвался Меченый. — Если уж что предначертано, то так и будет... Раз уж суждено было Мартину было через это пройти и так... — неопределенно качнул он наполненной кружкой, — оригинально семейную жизнь начать...
— А ты что, фаталист? — перебил Аслан. — Веришь в изменчивую фортуну?
— А ты в судьбу не веришь? — сделав большой глоток, спросил Дерек и пристально взглянул на господина.
— От меня самого многое зависит, — горячо возразил Аслан и невольно сник, вспомнив перевал в горах.
Варвар почувствовал, как комок тошноты того, давнего, страха подступил к горлу. Тот, кому он обязан жизнью, все еще ждал развернутого ответа. Что тут скажешь?
— Не знаю, может быть, в чем-то ты и прав, но насчет предначертанного... Вот ты, например, разве мог предположить, что тебе уготовано попасть в плен?
— Нет. Я предпочел бы погибнуть с честью, а не сдохнуть презренным рабом на гнилой соломе или в сточной канаве, — согласился Меченый, помрачнев.
— Но тебе не оставили выбора. И ты здесь.
— Но пока не сдох. Наверное, стоит поблагодарить тебя?
— Пока что — квиты, получишь бумаги на вольные хлеба, тогда и обсудим, — осторожно отозвался Ааслан. — А Ренальд? Кто мог сказать, что все так повернется, когда он родился в благополучной и обеспеченной семье? Ты же видел его мать... Отец Рени вряд ли мог себе представить, что жена свихнется от безутешного горя, забросив единственного ребенка! — зло добавил он. — Знаешь, я и представить себе не мог, соглашаясь с Тессой на авантюру с покупкой мальчишки, что все закрутится подобным образом... Хотя, с другой стороны, — потянуло лаэра на философские рассуждения, — не сидеть бы мне сейчас здесь, если бы не... забрал тогда и тебя.
Аслан умышлено опустил слово 'купил'. Почему-то язык не повернулся, хотя оно соответствовало истине.
— Вот оно, как жизнь поворачивается, то прекрасным ликом, то полнейшей задницей... — продолжил он. — Давай, еще по одной...
— И почему, ты, мой господин, все ассоциируешь с задницей? — ехидно спросил Дерек, подставляя опустевшую чашку.
— Угадай с трех раз, — провокационно 'облизал' загоревшимся взглядом хозяин Замка своего непонятливого визави с головы до ног. — Я тут тебе о смысле жизни толкую, а ты все на прозу сдвигаешь. Я же о несправедливости в целом...
— Ну, что такое несправедливость, я тебе тоже могу много интересного поведать, — постарался Меченый поскорее переключить интерес варвара со скользкой темы, ругая себя за несдержанность языка.
— Как ты очутился в плену?
— Как... — заиграли желваки на скулах раба-воина. — Ну, если ты забыл о том, что я рассказывал, когда ты готовил запросы...
— Ты почти ничего толком не рассказал.
— Если тебя устроит краткий пересказ, могу повторить, — нехотя сдался Дерек. — Налей еще, — залпом опрокинул он вино и снова подставил пустую кружку.
Аслан согласно кивнул, наполняя протянутую чашку до краев. Он готов слушать. Может быть, с пьяного языка слетит больше откровений и подробностей?
Лаконичный рассказ Меченого не сильно отличался от предыдущей версии. Видимо, парню было слишком больно переживать снова и снова тот самый последний бой, когда, очнувшись уже в плену, он позавидовал тем, кто остался на растерзание воронов на поле брани.
Обмен военнопленными осуществлялся выборочно, несмотря на действующую Конвенцию. И вряд ли кого удивило, что наемники без роду и племени, даже под пытками не пожелавшие назвать свои истинные имена, данные им при рождении, за которых некому было платить солидный выкуп, в эту категорию не попали. Многим из них просто устроили показательную страшную и неприглядную казнь. И лишь нескольким, в число которых попал и сильный, молодой и красивый парень (подумаешь, что находился на грани жизни и смерти), решили присвоить рабский статус, не страшась ни гнева богов, ни общественного порицания в беззаконии.
— С*ки! — вполголоса выругался Аслан, шарахнув кулаком по лавке. — Ради горстки монет прибыли так калечить жизни... С позорным посмертием! Армия продажных тварей, а не регулярное формирование! Самих надо на кол сажать, начиная с верхушки предводителей! Правильно отец постановил, что — или всех, или никого, — от избытка эмоций лаэр выражался не слишком понятно, озвучив лишь половину выводов, пришедших на ум. — А трибуналы должны курировать жрецы храмов. Я хоть и не слишком жалую Всевидящих, иногда прикидывающихся великими слепцами, но все-таки они не допустили бы подобной мерзости.
— Не смеши, Аслан. На войне все средства хороши, сам знаешь, — желчно отозвался Дерек. — Правил нет...
— На войне! Но не после... Хотя... Все равно... — замолчал помрачневший варвар, переваривая услышанное. — Тут и без войны хватает несправедливости, — вновь мысленно вернулся он к ситуации с Ренальдом. — Взять хотя бы Рени, как можно было так поступить с ним? И виновных не отыщешь, чтобы доказать подложные факты наверняка. А ведь он не единственный невольник... Хотя... да не раб он уже... — скис лаэр, наливая очередную порцию, развязывающую уже заплетающиеся языки.
Коварное вино пилось легко, оставляя обманчивое впечатление легкости усвоения. На самом деле, оно было довольно крепким. Особенно если употреблять без соответствующей закуски...
— Почему не совсем раб? — заинтересовался Меченый, слегка напрягшись. Насколько он помнил, речь шла о том, чтобы дать вольную ему, а мальчишку, наоборот, во избежание фатальных последствий, оставить хотя бы на время в статусе раба-наложника.
— А вот так... По законам Энейлиса — раб, а по законам Степи — свободный, и уйти может... — развел руками лаэр. — А я, если что, даже удерживать его не имею права... и не буду... — горестно вздохнул он, слегка забывшись.
Дерек кинул насмешливый взгляд на поникшего хозяина, и, к своему неудовольствию, ощутил, как нормальная реакция сочувствия к проблеме варвара перекрывается злорадной эмоцией удовлетворения, что не одному ему плохо, оказывается. Он очень сомневался в том, что мальчишка уйдет добровольно к степнякам. Слишком явно Рен демонстрировал восхищение своим господином, оказавшимся не такой уж сволочью, каким показался вначале. Но пусть прочувствует, как страшно быть отвергнутым, и эту невозможную тоску получить желаемое... ведь он сам не просил ничего, кроме дружбы равных... Но это иллюзия. Отчего же, несмотря на выпитое, физически больно в груди?
— Не переживай, — медленно произнес Меченый. — Ничего страшного, даже если и сманят его насовсем. Зато у тебя жена... вон какая... нереально красивая, умная... если бы меня так любила единственная женщина... — судорожно вздохнул он, беря себя в руки. — И к твоим... хм... пристрастиям относится терпимо. Не ожидал, что она пожалеет парня, не станет гнобить "соперника".
— Тесса? — не уловил горькой отчаянной зависти поддатый лаэр. — Да. Она такая — удивительная... Я ее очень люблю! Больше жизни, но...
Дерек хотел бы избежать пьяных признаний, опасаясь сам наговорить лишнего и проболтаться о своих сокровенных чувствах к госпоже. И уже мысленно проклинал себя, что свернул на эту тему.
— Никак не могу смириться с мыслью о том, что родичи скоро заберут его у меня, — озвучил вслух Аслан свои страхи. — Я боюсь, даже она не сможет удержать наше Солнышко... Что тогда с ней будет?
— В смысле? Тесса... — оговорился Меченый, — то есть, госпожа-то тут при чём?
— А? — очнулся варвар.
— Я спросил, что ты имеешь в виду, каким образом твоя жена может повлиять на выбор Рена?
— Забудь! — опомнился лаэр, поспешно отведя глаза от прямого взгляда раба-воина. — Это я так... образно. Тесса с ним столько нянчилась... и вообще... — неопределенно махнул он рукой, чуть не задев стоявший на краю стола почти опустевший кувшин. — О! Давай, допьем уже...
— Давай, — озадачено поскреб зудящие шрамы Дерек, решив, что Аслан просто перебрал, вот и заговаривается.
Он почему-то чувствовал, что его задевают переживания варвара о дальнейшей судьбе Ренальда. У него никак не укладывалось в голове, что, имея такую женщину, как Тесса, можно настолько сильно привязаться к наложнику. Или боится, как бы не испортили ему мальчишку охочие до мужиков красавчики-варвары. Уж больно ушлые они оказались. Вон, Фелиску свели со двора, за одни сутки решив все организационные вопросы.
— Знаешь, — заглянул Дерек в кружку, наполненную наполовину (Аслан виртуозно разделил остатки вина поровну). — Понимаю твою тревогу, — ехидно прищурился он. — Я бы вызвался в сопровождающие и присмотрел за твоим пацаном, но не в Степи. Если только отправиться туда, надев "пояс верности", чтобы не отвлекаться на постороннее. Кто вас, варваров, знает, что на уме? Вдруг домогаться начнут? — припомнил он жаркий, ласкающий взгляд Ильяса. Не такой откровенно жадный, конечно, что бывает у Аслана, но все же. И натужно рассмеялся, поняв, что шутка не слишком удачная...
— Тьфу ты, Великие Духи! Кто о чем, а вшивый — все о бане! — в сердцах высказался лаэр. — Перестраховщик хренов! Кто тебя тронет — лично глотку вырву! — сверкнул глазами варвар, разъяряясь и вскакивая.
— О! — шокировано отшатнулся Дерек. — О как! Я, конечно, весьма польщен, мой господин... Тихо ты, уймись! Разошелся, — ворчливо одернул Меченый, положив тяжелую руку на плечо лаэра и буквально силой усадив обратно на лавку. — Я только не совсем понимаю твоей логики, — постарался уже спокойно рассуждать он. — А почему бы тебе ни запугать своих родичей так же и в отношении Рена?
— Ты, что, не понимаешь?! Не слышишь, что я тебе говорю? Его в Род приняли! — вскинулся, повысив голос Аслан, и снова сник. — Ты просто не понимаешь всего...
— Ну, может, объяснишь? — зевнул Дерек.
— Может и объясню, — заглянул в кувшин Аслан, забыв, что он уже опустел. — Сейчас только за вином схожу... Сиди здесь, я быстро! — велел он, легко и пружинисто поднимаясь с лавки. Будто и не пил. Правда, в дверях его слегка повело в сторону, но варвар быстро справился с координацией и шагнул в темноту.
Дерек с наслаждением, до хруста в суставах, потянулся. Спина после доброго спарринга и двухчасовых посиделок в прохладном помещении взывала к тому, чтобы ее разместили горизонтально. Оглянувшись с опаской на дверь, за которой скрылся хозяин Замка, Меченый решил, что пять минут, полежав, растянувшись на лавке в полный рост, могут облегчить его ощутимый дискомфорт. Пусть Аслан подольше блуждает по своему лабиринту.
Придя к согласию с самим собой, Дерек улегся, слегка поерзав, чтобы устроить и свисающие с края 'диванчика' ноги. И, широко зевнув, блаженно прикрыл глаза, только сейчас ощутив, как отпускает нервное напряжение последних дней...
В голове слегка шумело, ногам было не слишком удобно во взвешенном состоянии, и парень повернулся на бок, поджав ноги и подложив согнутую в локте руку под голову. Вот теперь вышло просто великолепно!
"Пять минут!" — пообещал себе Дерек, вновь прикрывая глаза...
ЧАСТЬ 2.4
40.
Возникший на пороге комнаты Аслан, провозившийся дольше, чем он рассчитывал (потому что обманчиво легкое вино слегка затормаживало движения, и он опасался расплескать кувшин, чуть пошатываясь, бродя по коридорам), оказался крайне удивлен представившимся зрелищем.
Первое желание гаркнуть: 'Подъем!' тотчас сменилось другой идеей. Варвар вдруг вспомнил охотничьи навыки. Беспечная добыча мирно дрыхла, главное — не спугнуть раньше времени! Он чуть было не начал вычислять, где подветренная сторона, но вовремя одернул себя. Какой, к лешему, ветер в помещении?!
В висках застучало, разбавленная крепким вином кровь радостно рванула, кажется, сразу в двух направлениях — в затуманенную голову и к паху.
Задержав дыхание, которое самому лаэру казалось слишком громким, парень осторожно на цыпочках прокрался к столу и громко выругался, чуть было не пристроив от волнения полный кувшин 'мимо' края стола. Прикусив язык, Аслан воровато оглянулся, но расслабившийся Дерек не проснулся, убаюканный наступившей тишиной в отсутствии господина и пригревшись (они все-таки надышали в прохладной комнате, да и вино разогрело молодую кровь).
Провокационно натянувшиеся на бедрах Меченого и выпяченных ягодицах штаны навевали такие мысли, что Аслан невольно потянулся к паху, чтобы поправить пульсирующее хозяйство, которому стало тесно в собственных застегнутых штанах. Лаэр зажмурился, попытавшись избавиться от непреодолимого желания осуществить навязчивую мечту, но все-таки сумел побороть соблазн. Так нельзя!
Даже сквозь отравленный винными парами туман в голове пробилась здравая мысль — не получится... Не жаль еще раз получить по морде, потому что этот скромник вряд ли сдастся без сопротивления, но ведь он обещал, что не тронет...
Слово лаэра что-нибудь да значит! Великие Духи! И кто его тянул за язык дать дурацкое обещание?
Аслан шумно выдохнул и огорченно опустился на краешек лавки, чуть потеснив сморщившегося во сне Дерека.
— Я вино принес, вставай... — хрипло произнес Аслан, похлопав Меченого по бедру.
Одного этого прикосновения оказалось достаточно, чтобы тот взвился, чуть не опрокинув сидящего рядом господина.
— Эй, осторожнее! — возмутился лаэр, едва не слетев с лавки.
— Извращенец! — выпалил Дерек, спросонья ошалело хлопая глазами. Его взгляд сверкал праведным гневом. — Какого хрена?!!
— Ну ничего себе! — хмыкнул Аслан, чувствуя, как потихонечку его отпускает безумное наваждение немедленно подчинить. — Я вино принес, а ты тут дрыхнешь!
— Какого фига ты меня лапать взялся?
— Нужен ты мне, — фыркнул лаэр.
— О! Ловлю на слове! — тут же сориентировался Дерек, быстро оглядев себя на предмет сохранности одежды, все еще опасливо косясь на варвара.
