Главы 23-24

И машина бюрократии неумолимо закрутилась. Нет, сначала никто не заметил ее тяжелой поступи. Всего-то пара запросов: в отдел образования Министерства Магии Великобритании и в Хогвартс на предмет предоставления документов на ученика Гаррета Дурсля в связи с требованием его опекуна. И если загруженная делами школы до полной невменяемости МакГонагалл разбираться даже не стала, не обнаружив запрашиваемую личность в списках учащихся школы, и просто черкнула пару строк в ответ, выкинув случай из памяти как нелепицу, то Министерство — это уже другой уровень. Как и говорил Младший, реально серьезные люди и профессионалы сидели в тех отделах, что непосредственно занимались поддержанием Статута. В том числе и в отделе образования, который отвечал за оформление всех сопутствующих документов и внесение адресов маглорожденных в базу для последующего установления системы контроля неправомерного колдовства и прочего. Это заместитель директора не задумывалась о том, какие сложности вызывает оформление документов для устройства в школу ребенка. И неважно, что школа магическая. Это в обязанности МакГонагалл входит только штамповка писем, а вот соответствующей легендой занимается уже не она.

Когда-то раньше все это было легко и просто, зато сейчас ребенок не может внезапно и бесследно пропасть, тем более тот, что находится под опекой. Уровнем жизни и качеством предоставляемого образования такого ребенка по долгу службы интересуется одно въедливое магловское ведомство... И все несостыковки обязательно вызовут вопросы. Но большинство магов об этом не задумывается. В принципе, логично, они-то и живут параллельно, но меня покоробило, что школьное руководство в подобных тонкостях проявило полную неграмотность.

Вернон, как оказалось, в этом абсолютно не сомневался.

Так вот, если в Хогвартсе компетентные преподаватели оказались не у дел, то не менее компетентные служащие Министерства скрупулезно собрали пакет документов и направили в соответствующий отдел своих французских коллег. Чиновники любого ранга юмора не понимают. Он у них в должностной инструкции не прописан. И получив неожиданный ответ, их одноколейные мозги видят не так много вариантов произошедшего: либо в деле наличествует халатность высокопоставленных должностных лиц, либо их просто не поняли. Но они же не гордые. Они чиновники. Поэтому просто уточнят запрос в соответствии со своими служебными обязанностями, четко прописанными и выверенными. Ага, предоставить пакет документов на ученика первого курса факультета Гриффиндор и прочая-прочая. Вот тут до администрации школы постепенно что-то начало доходить, даже мои педантичные поправки и нетипичные устремления в жизненной позиции вспомнили.

Вот и ездит теперь директор мне по ушам. Полчаса уже как ездит, с пристальным укором заглядывая в глаза, но не находя в них ожидаемого раскаяния.

— Ты ничего не хочешь мне сказать, мальчик мой? — и еще один укоризненный взгляд на благостном лице.

— Мы родственники? — я невозмутимо поправил очки на переносице, демонстрируя переход к деловому тону.

— Нет, но я близко был знаком с твоими родителями, — мягкая отеческая улыбка наглядно показывала, что сбить с настроя великого волшебника не так-то просто.

— То-то даже место их захоронения не соизволили сообщить, — нахохлившись, хмыкнул я. — Попрошу впредь не применять ко мне подобные обращения. Мне в школе полисмены рассказали, к чему они ведут. С подробностями.

Дамблдор скривился, словно съел что-то кислое, а яркие глаза сокрушенно блеснули поверх очков.

— Вы все мне как дети, — осуждающе покачал он головой, — я не в первый раз слышу от маглорожденных о таких вещах. Мне печально осознавать, как вас запугивают, но уверяю, в стенах Хогвартса тебя не ждет ничего угрожающего.

— Люди везде одинаковы, — вернул осуждение собеседнику, — а очень болезненная смерть на третьем этаже в ваши уверения не вписывается. Мне собирать вещи?

— Что? — удивился волшебник. — Почему ты так решил, м... — проглотил обращение он, выразительно взирая на меня и невесомым движением оглаживая длинную бороду.

— А разве не за этим вы вызвали меня? Сообщить, что меня переводят в другую школу?

— Нет конечно. Никто тебя не отчислит из Хогвартса. Твои родители хотели, чтобы ты учился именно тут. Неужели тебе не нравится здесь, ты не нашел друзей?

Я скептически посмотрел на директора. Нет, понятно, что он разговаривает с несмышленым ребенком, которого видит перед собой. Но что-то мне подсказывает, даже будь я сильно постарше, все равно меня не поймут, если я выложу все претензии и недочеты, что растут в геометрической прогрессии с момента моего появления в этих стенах. Безрезультатный разговор и бездарная потеря времени. Это даже Дамблдор уже понял. Как и то, что я к выкрутасам Дурслей отношения не имею. И тот факт, что я един в двух именах, стороной обошел директора, хотя и это тоже, если верить Хагриду, его личный косяк. Вот как-то так. Но по итогу и так ясно, что в Хогвартсе я останусь, а Великого Светлого за полное незнание реалий слегка пожурят и забудут. Маглы, они никому не интересны. М-да...

Перси, естественно, меня не дождался, скрывшись в неизвестных далях холодных коридоров. А мне срочно нужно было поговорить с умным человеком, чтобы скинуть с себя остатки липкой слащавой паутины, послевкусием оседавших в мыслях после разговора с директором. Никогда не любил манипуляторов и кукловодов, играющих детскими душами. Но, как уже говорилось, здесь я единственный адекватный и ответственный взрослый, что бы там ни думали остальные. И бросать на произвол судьбы толпу перспективных детишек очень не хотелось. При грамотном подходе из них такие кадры можно вырастить!

Малфоя, что ожидаемо, я нашел в компании неизменных вассалов. Согласно кивнув головой на вопросительный взгляд слизеринца, я молча последовал за ними. Было видно, что блондинчик давно готов к разговору, но никак не мог выцепить меня: то я в компании шумных и местами неадекватных однокурсников, то вообще пропал в неизвестном направлении. Мы зашли в пустой класс, а Крэбб с Гойлом предусмотрительно остались подпирать стенки снаружи. Заглушающее скастовал автоматически.

— Ну, что надумал? — ехидно поинтересовался я, развернувшись к Драко.

— Если ты о Грейнджер, то оставь это чудо себе, — не менее ехидно ухмыльнулся блондин. — Когда я стану министром, то предпочту более сдержанную на высказывания секретаршу.

— Гермионой я с тобой делиться и не собираюсь, — не менее мерзко осклабился я. — Когда станешь министром, я сделаю ее своей помощницей и все дела с тобой буду вести через нее.

— Где я умудрился перебежать тебе дорогу на этот раз? — обреченно спросил Малфой.

— Да нигде. Это просто чтоб ты не расслаблялся, — и радостно улыбнулся, глядя на ошарашенное лицо сокурсника.

— Кстати, я передал твои слова papa, — попытался вернуть позиции блондинчик, — на что мне посоветовали не слушать всяких умничающих проходимцев, вещающих о генетических линиях, а свою фамилию забывших. Это дословно.

Мило. Это они мне Дурсля припоминают. Ну, в эту игру можно играть вдвоем.

— А как моя фамилия повлияет на кровь? — вкрадчиво поинтересовался я. — Разве она изменится от того, кем я представлюсь? Рано или поздно я найду эти чертовы руины и откопаю родовой источник. И выясню, какими ритуалами он привязан к роду. И, уверен, он даже не спросит, какое имя я ношу. Но когда я войду в силу, миру можно будет явить и истинное. А пока меня ждет долгий путь становления и лишь те, кто прошел его со мной, будут достойны стоять рядом...

— Угу, — индифферентно сбил мой пафос потомственный аристократ, — пока у тебя даже простейшие заклятия выходят криво...

— Это да, — недовольно поморщился я, — над контролем работать и работать. Не один десяток лет причем.

— Может, тебе просто палочка не подходит? — сочувственно кивнул блондин на вызывающе оттопырившую карман мантии рукоятку главного инструмента мага.

— А? — рассеянно переспросил его. — Да нет, я ей не пользуюсь. Не нравится мне зависимость от артефакта.

— Что? — слегка подзавис Малфой.

— Ну, как-то так, — беспечно пожал плечами и создал простейший файербол, демонстративно начиная перекатывать его между пальцами.

— Что? Как?! — напыщенный лоск моментом слетел с ребенка, подскочившего практически вплотную ко мне и безрассудно попытавшегося схватить огненный сгусток.

— Эй! — отшатнулся я и щелкнул пальцами перед завороженным взглядом Малфоя. — Рванет!

— Какой процент потерь? — перевел осмысленный взгляд на меня Драко, аккуратно приблизив к шару ладошку и уловив палящий жар.

— Около шестидесяти процентов, — недовольно скривился в ответ, — говорю же, над контролем работать и работать! — жестом фокусника перекинул пылающий сгусток из одной руки в другую и, сжав в кулаке, загасил его.

— Что? — вновь ошарашено сморгнул Драко. — Выпущенную магию нельзя вернуть назад, только развеять. Это закон...

— Это распространяется только на артефакты, — усмехнулся я, вновь повторив фокус с формированием и втягиванием структуры файербола, — в этом и прелесть моего метода. Пока плетение заклинания не покинуло пределов моей ауры, я могу делать с ним что захочу. Ну, или пока его целостность не нарушена. Вот тогда — бабах! Но контроль, да. Контроль — это долго и нудно! Палочка легче и быстрее. Но вот представь, — искушающим голосом зашептал я ребенку, — маг, лишившийся палочки, и я... По-моему, все очевидно!

— Без палочки могли колдовать только великие чародеи, — заворожено прошептал он.

— Не-а, — хмыкнул в ответ, — нудные и упертые.

Наградой мне стал скептический взгляд. Довольно оскалившись, запрыгнул на парту и, поболтав ногами, заметил:

— К текущему уровню я шел шесть лет. Что характерно, чем выше контроль, тем выше КПД. Так что все в наших руках. Да, сейчас я здорово отстаю от большинства, но заметь, никто не догадался, что палочку я просто не использую.

— Это-то и странно, — взял себя в руки Малфой, окидывая меня уже новым, оценивающим, взглядом.

— Да нет, просто никому нет до этого дела. Как и до Невилла, которому палочка не подходит от слова совсем, как и до Рона, у которого артефакт откровенно испорчен. Порой мне кажется, что это просто школа выживания.

— Кто тебя учил? Дамблдор? — сменил тему блондинчик и вернулся к животрепещущему вопросу.

— Нет конечно, — хмыкнул в ответ, — так, умные книжки читал. Могу поделиться, если на это намекаешь. Но учти: пути назад не будет!

Малфой заворожено кивнул головой, не отрывая восхищенных глаз от моей руки. На этот раз для разнообразия объятой пламенем. Голубым, что свидетельствовало о его запредельной температуре. Впрочем, ребенок в подтверждении не нуждался: тонкие платиновые волосы медленно закручивались спиралькой от жара, но слизеринец не обращал на такие мелочи внимания. В его серых прозрачных глазах отражалось бледное пламя, обещающее новую ступеньку личного могущества.

Глава 24

Наверное, я слишком расслабился, уверенный, что у меня все под контролем. Ну, или не все, но многое, учитывая, что я был первым, к кому стучался Замок в случае форс-мажора. А закон подлости никто не отменял. Меня он особенно любит. Почему-то.

Я расслабленно сидел около камина и бездумно смотрел в пляшущие алые языки пламени. Приятно пахло смесью полевых трав и смолистыми дровами, горкой сложенными рядом.

Малфой мое обещание не забыл и сам напомнил о нем через пару дней. Ну, мне же не жалко. Хочет ребенок Кодекс имперского мага? Пожалуйста! Я всегда рад перспективным кадрам. Тем более, партия уже готова, осталось только автограф поставить для большего пафоса.

Неделю ребенок ходил злой и недовольный, бросая на меня негодующие взгляды. Ну что я мог на это сказать? Другая школа. Другой подход. Неудивительно, что вначале шла неудача за неудачей даже на простейших упражнениях. Не сдавался слизеринец из природного упрямства и наглядной демонстрации данного подхода. Впрочем, желание не уступать ни в чем, иметь запасной козырь тоже сыграло немаловажную роль. Зато потом Малфой ходил с круглыми от шока глазами. Пытался выловить меня, но безуспешно. Помогать я не собирался — он уже не маленький. И что Драко чего-нибудь учудит, я не опасался: учебник был зачарован на постепенную подачу материала. Собственно, того, что он проболтается, я тоже не боялся. Не зря же я у Дарела в библиотеке шерстил все что можно. Есть в этом мире очень интересные чары. И если ты не проверил, что подписываешь всевозможными мыслимыми и немыслимыми способами, могут быть крупные неприятности. Смертельно. Не обязательно прописывать условия в текст, совсем нет. Жертва даже не будет знать, что нельзя нарушать и что за откат ее ждет. Подленький мирок, но я об этом уже говорил. Впрочем, я над детьми издеваться не собирался и обошелся всего лишь чарами приватности, а что блондинчик уже успел порезаться, в первый раз открывая учебник, я знал доподлинно.

Дни текли однообразно: в нудных школьных занятиях, изучении всех свитков, дневников и книг, что представила мне Выручайка, и приведения в относительный порядок заклинательного зала, что обнаружился в Тайной комнате. Нужно было что-то решать с василиском, поскольку долго держать его в анабиозе нельзя: он — естественная защита замка от колонии агрессивных паучков, что с наступлением прохладных дней тоже поумерили активность.

И для души — покопаться в залежах хлама, в надежде найти что-либо интересное или уникальное. Для души — это очень важно! Особенно в реалиях текущего дурдома, представленного детками в пубертатном периоде, у которых слишком много свободного времени на различного рода глупости. Вот никак не могу понять, почему учеников не загрузили до такой степени, чтобы они до постелей ползком добирались! Сразу тишина и железная дисциплина наступит. Главное, правильно замотивировать. Поэтому, отдыхать мне надо. Морально. Иначе мозги выкипают от попытки осознания крайней степени безалаберности и полного отсутствия рациональности. Такие ресурсы пропадают!!!

Как дал себя уговорить на очередную авантюру с посещением Хагрида, я не понимаю. Но кудряшка, если захочет, может быть очень убедительной и настойчивой. Вот и сидят сейчас детки с полувеликаном, стуча по столу каменными кексами, и бубнят фоном вполголоса, но поучительный говорок моего тайного оружия по мозговыносу преобладал. А я пялюсь в камин. Моргнул и тряхнул головой, прогоняя навязчивых огненных мушек, что радостно заметались от долгого лицезрения яркого горячего пламени, словно желая развидеть приближение очередных проблем. Но, как водится, совершенно не помогло. Отрицание проблем к их решению не приведет, и я снова перевел обреченный взгляд на весело потрескивающие дрова.

В глубине камина, под чайником, лежало большое черное яйцо.

— Я его выиграл, — сказал Хагрид, потянувшись за вскипевшим чайником и заметив мой пристальный интерес. — Прошлым вечером. Я ходил в деревню, пропустить пару стаканчиков в баре, и выиграл в карты у незнакомца. Думаю, он был рад от него избавиться.*