Немезида

НЕМЕЗИДА

— Привет! — сказал Володя.

— Привет, — равнодушно ответила она.

— Знаешь, — продолжал он, — По-моему, это непорядок, живем с тобой в одном доме, и до сих пор не знакомы.

Это и в самом деле был непорядок, причем очень и очень большой, поскольку Володя привык не отказывать себе в общении с противоположным полом, и, образно говоря, до сих пор не пропустил ни одной юбки, и теперь, приехав на лето к бабушке в Пашино, ужасно скучал. Ни друзей, ни знакомых, а, уж тем более, любимой девушки, у него здесь небыло.

Эту стройную, элегантно одетую красавицу он приметил, чуть ли не в первый же день своего пребывания в этих краях, куда его, за какие-то, одним им ведомые грехи, запрятали родители, и давно мечтал познакомиться, но все как-то не удавалось. То она шла куда-то с родителями, то он "выгуливал" свою шестидесятивосьмилетнюю бабушку... В общем, все шло как-то не так, а без женского общества Володя чувствовал себя просто не в своей тарелке. И вот, теперь, когда у него, наконец-то, выдался свободные денек, Володя решил, что проторчит у подъезда хоть сутки, но дождется появления этой красотки, и скажет... Впрочем, он никогда не задумывался над тем, что сказать девушке при первой встрече, все шло само собой, чистейшая импровизация. "Девушка, по-моему, мы были с вами знакомы в прошлой жизни, и если вы скажете мне, как зовут вас в нынешней, я обязательно вспомню, кем вы были в те далекие времена, когда я знал вас совсем другой." Или так: "Девушка, вы знаете, чтобы познакомиться, я обычно сначала спрашиваю у понравившейся мне красавицы, который час, но сегодня, к сожалению, мои часы со мной, но познакомиться с вами нестерпимо хочется. Так, быть может, вы выручите меня в этой ситуации, и спросите у меня, который час, а затем, как меня зовут?" и т.д. и т.п. Уж фантазий-то на подобные выдумки Володе было не занимать. Так произошло и в этот раз, стоило ей выйти из подъезда, как слова сами сорвались с его губ...

— Возможно... — нехотя согласилась она.

— Ну, и... — продолжал напирать Володя.

— Что, "Ну и..."?

— И вы не считаете, что это досадное недоразумение необходимо срочно исправить?

— Хорошо, — согласилась она, безо всякого, впрочем, энтузиазма, — Меня зовут Света.

Она протянула ему руку, в знак приветствия.

— Володя, — представился он в ответ, но вместо того, чтобы пожать ей руку, нежно взял ее в свою, и, опустившись на одно колено, подобно средневековому рыцарю, прикоснулся к ней губами. Света, с неподдельным испугом, отдернула руку, и спрятала ее за спину.

— Не стоит оказывать мне такие любезности.

Володя изрядно оторопел после такого непривычного отпора, но и это не могло выбить его из намеченной колеи. Чем труднее завоевать сердце девушки, тем интереснее становится эта импровизированная игра. Вся жизнь — игра, не так ли?

— Почему же, не стоит? — Володя тут же вновь пошел в атаку, — Впрочем, мы с вами еще недостаточно знакомы, чтобы я мог с уверенностью сказать, чего вы достойны, а чего — нет, но вот если бы вы согласились посидеть со мной где-нибудь в уютном кафе, так непохожем на шумные городские бары, давно наскучившие мне своей обыденностью, то я, определенно, смог бы составить о вас полное суждение.

Света выглядела так, словно это не симпатичный парень приглашает ее в кафе, а страшного вида небритый маньячина, в оттопыренных спереди рваных штанах, тянет ее в подворотню.

— Вообще-то, — залепетала она, окончательно растерявшись, — Мне... Мне нужно идти...

— Ну, я же не прямо сейчас вас куда-то зову, — сбавил обороты сбитый с толку Володя, — Может быть завтра, послезавтра? Когда тебе удобно?

Переход на "ты" еще больше испугал ее, и Володя никак не мог взять в толк, почему.

— Сомневаюсь. Я очень занята.

Было видно, что она уже готова броситься бежать, но боится обидеть его без видимой на то причины. А может быть, боится показаться сумасшедшей? Ну, для этого не было никакой необходимости удирать, Володя и так уже решил для себя, что эта красотка немного "того", как чайник, "со свистком", но так же он решил, что будь она хоть трижды "того" и четырежды "этого", покорить ее сердце он должен. Нет, просто обязан! Небольшой летний роман, о котором он, без сожаления, забудет, вернувшись домой, на родную и любимую Троллейку, спустя пару недель... Почему бы и нет? Там, дома, его ждут друзья, много девчонок, и неплохая вечерина в "Бегемоте". Это, ведь, не более, чем игра, проверка сил, тем более, что делать в этой глухомани абсолютно нечего.

— Что ж, если ты не можешь уделить мне даже немного своего времени, которое у тебя, видимо, на вес золота, то мне, похоже, не остается ничего другого, как поворачивать оглобли.

— Вот именно, — к Свете вернулось ее самообладание.

— Но все равно, очень хотелось бы узнать, куда это ты так торопишься?

"Решает, что бы такого мне соврать, чтобы я отвязался", — подумал Володя, видя Светино замешательство.

— Я... На рынок.

"Странно... Вроде бы, не так уж и далеко. Я ожидал чего-нибудь вроде тяжелобольной восьмиюродной тетушки по линии троюродной пра-пра-прабабушкиной сестры, которой срочно нужно отнести пирожок, да горшочек маслица". — от дома Володиной бабушки до Пашинского рынка было всего минут пятнадцать ходьбы.

— Замечательно, идти не далеко. Я бы с радостью прогулялся с тобой, и помог донести сумку, ведь такой хрупкой и прелестной девушке ни в коем случае нельзя таскать тяжести. Однако, — решил немного уколоть ее Володя, — Что-то я не вижу у тебя в руках никакой сумки. А-а... Ты, должно быть, собиралась купить на рынке пакет! как это я сразу не догадался?..

— Я еду на центральный рынок, — ухватилась за последнюю соломинку Света, все еще надеясь отвязаться.

— Далековато, но тоже неплохо, а то я совсем засиделся здесь, вдали от цивилизации. Если ты не против, я бы съездил с тобой и туда. Да, далековато, но... Мы в такие шагали дали, что не очень-то и дойдешь, мы такие мешки таскали, что не очень-то донесешь!

"Все! теперь-то ты попалась, красавица, больше не отвертишься! А, ведь, врет, и даже не краснеет! Хотя, краснеть тебе, по-моему, уже просто некуда!"

— Хорошо, поехали.

В обычной ситуации такой оборот дел, как минимум, немного ошарашил бы Володю, но сейчас, он дал себе зарок ничему не удивляться, имея дело с этой девушкой, загадочной, словно туманная Венера.

— Ну, поехали, так поехали, — Володин язык вновь обрел свое первоначальное подвешенное состояние, — По дороге как раз познакомимся поближе. Расскажи что-нибудь о себе...

Света молчала, и Володя расценил это как обычное явление, когда его спутница не знает, что он имеет в виду под этим "что-нибудь".

— Ну, где и как учишься, чем занимаешься, хобби?..

Она продолжала молчать, словно партизан на допросе, уверенно шагая к автобусной остановке. Обычным явлением это уже не назовешь, но безнадежный бабник Володя ухитрялся разговорить еще и не таких! Бывает, тихую скромницу вроде этой надо просто подтолкнуть к нужной теме, а там — ее еще и не заставишь замолчать! Про него же самого сестрой одной его подруги однажды было сказано: "С тобой, конечно, интересно, но иногда тебя надо просто затыкать!"

— Ну ладно, тогда начнем с меня. Я — человек временно отпущенный, до конца августа, из мест лишения свободы, — Света вздрогнула, и уставилась себе под ноги, — В смысле, что последние одиннадцать, нет, вру, десять лет, я находился в подростковой колонии не особо строгого режима, в узких кругах именуемой родной и любимой школой. Ну а теперь, за примерное поведение, меня переводят в другую колонию, с трудно выговариваемым на трезвую голову названием Фармацевтический техникум.

— Так что же, для тебя вся жизнь — тюрьма? — подала, наконец, голос Света, чему Володя несказанно обрадовался.

— Ну, почему же, ся жизнь? Нет, жизнь прекрасна и интересна, а вот школа — это тюрьма, самая настоящая! Ну а, поскольку, первая обязанность узника — бежать, то я это и делал, при первой же возможности. Ну на кой черт мне сидеть на уроках, когда я преспокойно могу прочесть весь материал в учебнике?

— Ну, и как же ты ее закончил, с такими-то взглядами?

"Похоже, в ней просыпается любопытство! Еще немного, и она моя!"

— да относительно неплохо — всего пять четверок, — Света удивленно посмотрела на него, и он тут же добавил, — Правда, остальные — тройки.

Она рассмеялась, но тут же, видимо, одернув себя, вновь нахмурилась.

— И вот, теперь, хоть и на короткий срок, но я птица свободного полета, — в этот момент деловито зафырчал мотор стоящего неподалеку автобуса, и Володя быстро сменил тему, — Ну так что? Мы едем на рынок?

— Давай договоримся так, — Света впервые по настоящему улыбнулась ему, — Сегодня ты отправляешься домой, а завтра мы посидим в каком-нибудь уютном кафе, как ты и предлагал. Идет?

— Идет, — в душе Володя ликовал. Автобус тронулся, и покатил к остановке, — Когда мне за тобой зайти?

— Когда? — она ненадолго задумалась, — В два часа тебя устроит?

— Вполне!

Автобус открыл двери, и толпа, стоявшая на остановке бросилась на его штурм, стремясь занять сидячие места. Резко контрастируя со всем этим бедламом Света ровным шагом подошла к двери, но вдруг оглянулась, и как-то странно посмотрела на Володю. В этом взгляде было все — и тоска, и страх, и желание, и нерешительность.

— Только знаешь что еще... — с грустью добавила она, — Лучше бы ты не заходил. Для нас обоих было бы лучше... — и она вошла в автобус.

Володя повернулся, было, чтобы уйти, но сознание, вдруг, больно кольнула мысль: "Черт возьми! Я же не знаю ее адреса!" Пяток метров, отделявший его от автобуса, Володя покрыл в два прыжка, и пулей влетел в уже закрывающиеся двери, до смерти перепугав стоявшую у дверей бабку, которая, кажется, считала, что человек, вскакивающий в уже отъезжающий в автобус — ни кто иной, как чеченский террорист камикадзе.

— Света! — крикнул он так, что оглянулась не только она, но и большая часть пассажиров, — А ты в курсе, что я не в курсе, где ты живешь?

Она рассмеялась, в этот раз, даже не пытаясь скрыть свой звонкий, мелодичный смех, и видя это Володя продолжил ломать комедию.

— Вижу, что не в курсе, так что, не заставляй меня заставлять себя заставлять тебя говорить мне твой номер квартиры.

На этот раз прыснула не только Света, но и большая часть автобуса, включая и пожилого вида кондукторшу, которая, видимо, как раз собиралась поинтересоваться у Володи, собирается ли он оплачивать проезд, но решила подождать развития событий.

— Сороковая. — с улыбкой ответила Света.

— Молодой человек, — кондукторша, видимо, решила, что долг превыше всего, — Что у вас за проезд?

Деньги в Володином кармане, конечно же, водились, но платить четыре рубля за то, чтобы проехать одну остановку, он не собирался, все равно его высадят на следующей, пожелав чего-нибудь в духе "Чтоб ты поскользнулся", так что, дурака валять он решил до конца.

— А вы знаете, — обратился о к кондукторше, — Что наши пестициды — самые пестицидистые пестициды в мире, и западные пестициды никогда не перепестицидят наши пестициды по своей пестицидности?

Пассажиры ответили дружным хохотом, а кто-то даже зааплодировал, но вот кондукторша юмора явно не оценила.

— Вы мне не скороговорки рассказывайте, а предъявляйте, что у вас там за проезд.

— Где, там? — скорчил глупую мину Володя.

— Если нечего предъявить — выходите!

— Товарищ кондуктор, — нравоучительно начал он, — Должен заметить, что предъявляют друг другу что-то только братки на стрелках, а мы с вами, как нормальные, законопослушные граждане, показываем, пусть даже и кузькину мать! — автобус уже замедлял ход, подъезжая к остановке, — Кстати, о братках, посмотрите налево, видите двор, так вот, на дворе трава, на траве дрова, на дровах братва, у братвы трава!

Двери открылись, и Володя, проскользнув под рукой кондуктора, выскочил из автобуса под хохот и аплодисменты пассажиров, но что самое главное — ему аплодировала и Света, и выражением восхищения на лице, и все той же грусти в глазах.

* * *

Володя в нерешительности остановился перед дверью сороковой квартиры, потянувшись, было к кнопке звонка. У него, вдруг, возникло странное подсознательное ощущение, что если он сейчас позвонит, то что-то в его жизни изменится навсегда. Еще вчера, глядя на Свету в автобусе, он поймал себя на мысли, что смотрит на нее уже не так, как всего лишь пятнадцать минут назад, не как Дон Жуан на свою новую жертву, а как-то иначе. Какое-то новое чувство закрадывалось в душу — чувство, которого он раньше никогда не испытывал. Любовь?.. Нет! Во всякие телячьи нежности Володя никогда не верил. Нежность, привязанность... Нету их на белом свете! Верил он только в одну любовь — ту, что бывает в постели, когда родителей дома нет, ну а все остальное — ерунда!

"Ерунда ли?" — подумал он, но тут же отогнал от себя эту назойливую мысль. Не стоит задумываться над всякими философскими вопросами, типа "Что есть жизнь?", или "Что есть любовь, и есть ли она вообще?" — так проще жить, ведь любовь, как известно, приходит и уходит, а кушать хочется всегда. И Володя нажал на кнопку звонка.

На пороге возникла Света, одетая в прелестный топик и коротенькую, цветастую юбку. У Володи даже дух захватило — обычно, идущие с ним на свидание девушки одевали на себя либо как можно больше, чтобы показать свою вкус и то неимоверное количество нарядов, которым они обладают, либо как можно меньше, одеваясь для похода на дискотеку, словно на пляж, в маечки, больше смахивающие на верхнюю часть от купальника. Света же была одета просто, можно сказать, по домашнему, но выглядела в сотню раз лучше их всех, вместе взятых, о чем Володя неприминул ей сообщить, процитировав строчку из "Сплина":

— Ты красива, словно взмах

Волшебной палочки в руках

Незнакомки

Из забытого мной сна!..

— Спасибо, — ответила она, — Таких комплиментов мне еще никто не делал.

— Это лишь доказывает, — тут же подхватил Володя, — Что не с теми людьми ты общалась. Не ценили они тебя, хотя таких как ты вообще надо на руках носить, ни на секунду не опуская на землю! Хотя, таких, как ты, наверное, больше и нет...

Для него подобные сценки на первое свидание были в порядке вещей, ведь назвав умную красивой, а красивую — умной, можно добиться гораздо большего, нежели назвав их обеих своими именами, но в этот раз он чувствовал, что говорит истинную правду, нисколечко не приукрашая действительность.

— Света, кто там? — донесся женский голос из соседней комнаты.

— Это за мной, мама. Вернусь через пару часов. — Света захлопнула за собой дверь, и обратилась к Володе, — Ну, и в какое же кафе ты меня поведешь?

— Я поведу? — искренне удивился он, — Да я и живу то тут всего вторую неделю, и не имею ни малейшего понятия, что и где тут находится, так что, это не я тебя, а ты меня должна вести, так что, выбирай сама, какое кафе тебе больше по душе, или, какое тут поближе.