— Будешь орать, титьки лишу. — Предупредила она, но тот все равно ничего не понимал и вопил пуще прежнего. — Вот ведь крикун.
— Недаром твой муж его Горлопаном назвал. — Хихикнула самая молодая из женщин. — Знает толк.
— Похоже, жить ему с таким именем до самой старости. — Покачала головой женщина. — О, Древляна идет, да замолчи ты уже.
На дороге появилась процессия, возглавляла которую настоящая эльфийка — белые широкие одежды, такие же широкие рукава, длинные, аккуратно уложенные волосы, из-под которых торчали длинные уши, вполне себе человеческие глаза, без знакомого по остальным вертикального зрачка и пять пальцев на руке, что уже насторожило меня. Это создание явно лишнее на оркском празднике жизни, однако все зеленокожие били ей поклоны кивком головы и проходили дальше по своим делам, но никто не лебезил. В свите эльфийки было также несколько представителей ее рода, облаченных в подобие формы, позади шагали несколько орков и троллей. Гоблинов не было, отчего я сделал вывод, что они тут занимаются самой черной и неблагодарной работой. Что самое интересно ростом эльфы были с гоблинов, то есть такими же мелкими, но вот гордости им было не занимать — важно и неторопливо они семенили по улице. Хорошо хоть все остальные просто приветствовали местное начальство кивками, а не бухались в пыль на колени. Кстати о пыле — ее не было. Грунт был прочно утоптан, но вот вездесущей мелкой фракции в его составе не было. Вместо асфальта видимо используется обычная земля, только по интересному обработанная. Надо бы разобраться в этом вопросе. Сопливец не унимался и Древляна странно посмотрела на него, отчего тот сразу же заткнулся, а его мать стала бормотать извинения. Наверняка магия, чтоб ее. Главное, чтобы она меня не просекла в ментальном там или астральном каком плане, а то посмотрит во Всевидящее Око и тут же обнаружит засланного казачка в качестве меня. Подальше от нее и быстрее, быстрее. Давай, маманя, поспешай, скорее на работу, труба зовет.
Процессия пошла дальше по улице, а мы свернули в еще более широкий проспект, по которому катили несколько экипажей с водителями за рулем. Вот тут я немало подивился — всей техникой управляли гоблины. Они сидели, развалившись в кресле, одной рукой рулили, второй ковыряли в носу все как один, чуть придавливая педаль газа. Кабина водителя была открытой, а сами машины напоминали транспорт времен конца девятнадцатого века, где рулевой сидел на козлах наподобие возницы. Также и здесь. Пассажирским транспорт не выглядел — на шасси каждого были смонтированы различные устройства — бочка для воды, ассенизационная цистерна со шлангами откачки, подъемный кран, самосвальный кузов, подметалка и увлажнитель. Видимо им и избавлялись от пыли — машина ровным слоем разливала жидкость, не оставляя грязных разводов, и по поверхности уже можно было спокойно идти. Короче, одни гоблины приводили поселок в порядок, другие спешили по заданиям, розданным им на предприятиях. Мать посмотрела вслед водовозу.
— Надо бы воды заказать, а то с этими постирушками... — она вздохнула. — Да и откачать из ямы тоже не помешает.
Я смекнул, что система подачи воды в доме замкнутая — наполняется цистерна и жидкость по мере необходимости расходуется. Все сливается в отстойник, откуда и выкачивается. И за все нужно платить, также как и везде. Вот маман и вздыхает — денег никогда в полной мере не хватает. И за что ее можно считать богатой? Только за то, что дом наполнен техникой и она сама воду из речки не таскает, а платит водовозам? Однако, зажралась эта Хиса. Надо бы всех этих завистников взять на карандаш.
Тут я одернул себя — вести в новом для меня мире по своим старым привычка негоже, так можно и семью, которая у меня появилась, подставить. Тут надо действовать с умом, а то еще как пойдут доносы строчить, не отмоешься потом. Доказывай, что ты не верблюд.
Маман, наконец-то добралась до работы — большого здания оранжереи, где она трудилась генетиком-биологом или что-то в этом роде. Я был усажен, точнее повешен на специальный крюк рядом с ее рабочим местом, на точно такие же крюки ее сотрудницы определили своих чад, некоторые из которых спали, а другие крутились и верещали, так что гвалт стоял еще тот, но у каждого рабочего был свой отдельный кабинетик и мама, когда вошла туда, нажала на небольшую полусферу, стоящую возле стола и все звуки извне пропали. Хотя я видел, что младенцы открывали рты и явно голосили, но похоже их слышали только их мамаши. Мать вздохнула и счастливо посмотрела на меня.
— Хорошо, что ты у меня такой молчун. — Она села за стол, вытащила колбочки и пипетки и стала что-то там разводить в питательном растворе, смотря в увеличительное стекло и то и дело прививая молодые росточки и побеги, которые стояли у нее аккуратным рядком. Горшок вертелся рядом и то и дело порывался улизнуть, но был засажен за пересчет каких-то там листков с записями. Он шевелил губами и отделял каждый лист так натурально, что я даже подумал, что он умеет в таком мелком возрасте считать, однако ошибся.
— Сколько там? — спросила у него мать только затем, чтобы спросить, внимательно отмеряя жидкость пипеткой.
— Много. — Был ответ.
— А много — это сколько?
Ровно в семь раз больше чем до е..ной матери, подумал я, но понятное дело озвучить это не мог.
— Пять. — Выдал экспромт Горшок.
— Пять это вот. — Мать отвлеклась и загнула один палец, оставив пять. — Считай на пальцах.
Горшок сильно задумался и стал откладывать листы и загибать пальцы, чем отвлекся еще как минимум на полчаса. Я почувствовал, что хочу в туалет и воззвал:
— Ыыыы?!
Мать тут же повернулась.
— Что, уже? — спросила меня она, хотя и не ждала ответа. — Сейчас, еще одну культуру привью, а потом и тобой займусь.
К кабинке матери подошел высокий дядька-орк в белом халате и в очках. Он мельком взглянул на меня, но я был сосредоточен, чтобы не пустить струю, так что сильного внимания на него не обратил. Горшок продолжал шевелить губами и загибать пальцы. Начальник сунулся к матери.
— Майя, ты что, погибели моей хочешь?
— Ты это о чем, Хлыст? — не поняла та.
— Ты на время смотрела? — начальник поднес к ее глазам часы с хорошо знакомым мне циферблатом. — Не больше одной трети для матерей с грудными детьми и с перерывом каждые полоборота на пять черт, а ты своего как оборот назад на крючок повесила, так он и болтается. Нарушение трудового законодательства налицо.
Точнее на клыкастую морду, подумал я и все же не смог удержаться и предательское тело расслабилось, а из правой штанишки закапало на пол. Мать посмотрела на меня, на начальника и всплеснула руками.
— Прости, Хлыст, я сейчас все уберу. — Она кинулась ко мне, а орк внимательно посмотрел на меня и произнес:
— Какой стойкий юноша, даже не заплакал, и взгляд такой серьезный. Далеко пойдет.
— Восемь! — объявил Горшок, раскладывая листы, которые даже я, пересчитав навскидку, определил не меньше двадцати, но что с него, неуча, взять?
Орк покачал головой.
— Математик? — спросил он у матери, которая быстро переодевала меня в сухое и вытирала пол тряпкой, где желтая лужа уже доползла почти до ног начальника, но тот ее никак не хотел замечать.
— Да пусть хоть чем-нибудь займется, дома его одного все равно не оставишь. Еще четыре лета и потом только в училище пойдет.
— Тогда что он тут считает?
— Пусть считает, я ему счет до полной руки показала.
— Я уже научился. — Обиделся подслушивавший Горшок. — Полная рука! — И радостно продемонстрировал листы.
— Молодец. — Похвалил его начальник и отобрал листы. — А лунным отчетом ты все же не давай ему играть — порвет, сама потом переписывать будешь.
— Так не было ничего такого под рукой. — Оправдалась мать.
— Эх, молодо-зелено, — сказал начальник, махнув рукой. — Все вы такие, молодые безголовые.
На это маман не обиделась и вернулась к работе, а орк, забрав листы, пошел дальше проверять своих работников, которые притащили младенцев и сейчас больше занимались ими, чем своими непосредственными обязанностями.
— А сколько там было? — спросил Горшок про листы.
— Две полные руки. — Ответила со вздохом мать и вернулась к пипеткам, мельком взглянув на меня. — Прости меня, Молчун, что-то я и вправду увлеклась.
Эх, нам бы таких увлеченных, подумал я, мы бы за пять лет страну в лидеры вывели. А то все сейчас и пальцем не пошевелят просто так, только за деньги. Платите мне тридцать тысяч, я буду на кресле перед монитором сидеть и в одноклассниках или в контакте там чатится. А работа, хрен на нее, за меня ее Вася сделает. Или Глаша какая-нибудь. А я денежку получу. Прямо злость берет на таких вот уродов. Я неосознанно сжал кулаки, а мать и Горшок повернулись и посмотрели на меня внимательно.
— Ты это чего, Молчун? — спросила маман. — На меня разозлился, что ли?
Вот тебе раз, они и настроение могут чувствовать! Это не есть гут, так и спалиться недолго. Надо бы свои чувства держать в узде, а то мигом расколят. Я попытался мило улыбнуться, но беззубый рот являл собой жалкое зрелище. Даже у Горшка вон молочные клыки вылезли, а я так, как старушка сухарик в воде размочу и деснами его прожую. Черт, что же со мной будет, когда зубы резаться начнут? Боль нестерпимая, я всегда к стоматологам не любил ходить, а здесь они есть или нет, не знаю. Может папаша просто в челюсть даст, от его удара точно все зубы повылетят. Да еще и в школу потом идти, да что за наказание такое! Лучше бы сразу в здорового орка закинули, который уже прожил лет так двадцать. Кстати, как у них тут с продолжительностью жизни? Хорошо бы как эльфы, хотя бы лет до восьмисот. Хотя эти остроухие уроды наверняка вообще бессмертные. Такой удивительный мир, который требует пристального и внимательного изучения. Я сам не заметил, как уснул.
Глава 2
На ноги я встал месяца через четыре с половиной. Здесь же месяца назывались луны и примерно соответствовали земным, хотя я могу и ошибаться — привычных цифр я естественно не увидел. Календарь состоял из различных значков, так что пришлось сосчитать количество значков в одной луне, причем они серьезно отличались друг от друга, как будто в разные месяцы было различное количество дней. Всего их было двенадцать и они составляли одно лето, первые два шли по тридцать шесть дней, последующие шесть по двадцать четыре, затем последние четыре по тридцать шесть. Итого мы имеем общим количеством дней год равный 360 дней. Чуть-чуть не дотянул до земного. Почему нельзя было сделать десять месяцев по тридцать шесть я не знаю, да и не узнаю, наверное. Но, так или иначе, но все население жило именно по такому распорядку.
Кстати о населении. Поселок этот единственный на планете. Да, да, это оказывается колония. Пришлось держать ушки на макушке и впитывать всю информацию, пока мать таскала меня на работу и назад. Где-то неосторожное слово сослуживцев, где-то рев глашатая на общей площади по поводу отмечаемого в Метрополии праздника. Метрополия это родина орков и всех остальных с которой имеется прямое сообщение через портал — огромный каменный круг на площади. Можно подумать, что здесь используется какая-нибудь невиданная магия или еще что-то в этом роде, да вот фиг. Механизмы точно скрыты внутри, причем я еще два раза был свидетелем того, как он работает.
На площадку кладутся отправляемые материалы — колония не отправляла готовые изделия, только выделенный из породы концентрат минерала, очевидно очень ценного. Часть наверняка оставляли себе, но думаю боссы в Метрополии, которые послали сюда столько народу, чтобы разрабатывать одно единственное месторождение на планете, хотя здесь и без него хватало что добыть. Слышал как гоблины трепались там же стоя возле круга, что сейчас в лесах и горах рыщут три поисковые партии, но большее количество отправлять не хотят. Тем более, что естественный прирост населения еще очень мал (то есть это я и остальные), а жители других миров сюда не стремятся — им и там неплохо живется. Из чего я сделал вывод, что колония эта не одна, а есть еще и другие. Так вот, я немного отвлекся. Если не считать завывания шамана, то телепорт приводили в действия два гоблина с хитрыми мордами, которые спустились вниз, под каменную площадку и запустили механизм. С круга снялись два металлических кольца, которые, войдя один в другой начали бешено вращаться на невидимой оси, что весьма меня озадачило. Никаких креплений я не заметил, а как именно держались эти кольца не понял. Возможно, здесь использовались некие силовые или магнитные поля, но тем не менее действо выглядело завораживающе и искрило молниями во все стороны, так что народ шарахнулся подальше от такого представления. Один из гоблинов, стоящих рядом, с радостью поделился информацией с другим, пытаясь перекричать завывания колец, о том, что вот такая же штука на Славном от вибрации разбалансировалась и покосила толпу наблюдателей, как сенокос траву. Гоблины захохотали, а мне что-то расхотелось наблюдать за этой крутящейся хренью. В общем, через несколько секунд груз растворился в воздухе и на площадке уже ничего не было. Орки стали расходиться, что-то неодобрительно ворча, хотя и так было понятно, что обратной поставки нам не видать — все отправлялось в Метрополию, оттуда ничего не ждали — колония была на полном своем обеспечении. Так что фермеры, с обязанностями которых отлично справлялись орки и тролли, старались накормить всю немаленькую нашу общину, не задирая цены. Но даже с их помощью продуктов не хватало и орки, которые имели собственные дома, заводили огороды. И вот тут мы переходим к самому интересному.
Оказывается, те, кто подписал контракт на работы в новой и малонаселенной колонии, обеспечивались минимумом бытовых принадлежностей, домиком, принадлежащим компании "Минералы и Ресурсы", на которую тут все и вкалывали и работой. Отец по прибытии вместе с матерью озаботился строительством собственного дома, потому что терпеть не мог жить в арендованной халупе. Ибо компания не страдала альтруизмом — за все это необходимо было платить аренду, половину своего заработка. Кому-то казалось эта сумма небольшой вот они и жили на двух центральных улицах, где и стояли такие типовые домики, собранные предприимчивыми гоблинами. Вообще же каждая раса имела свою специализацию, но были и исключения.
Взять хотя бы тех же гоблинов. Они занимались обслуживанием, ремонтом, вождением механизмов и машин, которые сами же и создавали. С виду они были неотесанными и неказистыми, но функциональными и не ломались по пустякам. Как отец один раз проболтался за столом, что торгаши Метрополии еще пока не добрались до нашей мелкой колонии — покупательная способность у населения не та. По его прикидкам здесь жило две с половиной, три тысячи разумных, которые и ютились в поселке и на близрасположенных фермах. Поисковые геодезические партии не в счет.
Орки как правило занимались горными разработками — были шахтерами, металлургами, редко фермерами, в основном работали с металлом. Все что касалось ковки доспехов и оружия, обработки металлов это к ним. Забегая вперед скажу, что в ремонтном цеху вполне можно было встретить орков-токарей и фрезеровщиков, а слесарями были уже гоблины. Что не говори, но эти мелкие проныры и крупные орки довольно хорошо ладили.
