| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Но, возвращаясь к воплощению идеи Древнего Короля, можно только отметить, что здешний дворец был устроен на несколько порядков сложнее. Перечисление всех, кто знает точную схему хотя бы половины его коридоров, не займет много времени. А королевская сокровищница вообще находится глубоко под горой и, чтобы до нее добраться, нужно быть настоящим королем, который знает всю карту подземных помещений с указанием многочисленных ловушек и других сюрпризов для непрошенных гостей. Один из гвардейцев, понизив голос, рассказал страшную тайну о том, что раз в несколько лет во дворце обязательно обнаруживаются или мертвые воры, которые рискнули посягнуть на спрятанные ценности, или же полуразложившиеся останки смельчаков, задумавших самостоятельно разобраться в дворцовом лабиринте.
Сделав вид, что проникся, я спросил о храмах, которые стояли на столичных площадях. Оказалось, что один — это Академия, но не магическая, а научная, второй был местным театром, третий — ареной, где в древние времена устраивались схватки гладиаторов, а сейчас проводились показательные выступления воинов, четвертый был храмом всех богов, святых и героев-покровителей, а пятый — храмом Единого. Аккуратно поинтересовавшись, как вообще гномы относятся к религии, я узнал, что в королевстве нет одной официально принятой веры. Дело в том, что в древности здесь существовал весьма многочисленный пантеон богов со своей иерархией, которые являлись своеобразными покровителями гномов. С течением времени к ним добавились полубоги, герои, а также иные мифические и полумифические личности, которым выкраивалось место в храме всех святых. Кстати, статуя Древнего Короля также находится там среди прочих, а сам Основатель считается защитником справедливости и покровителем горняков, поэтому у гномов на судах принято клясться, призывая его в свидетели.
Данная религия была для гномов совсем необременительной и очень ненавязчивой. Главные боги не требовали ритуальных жертв, истового поклонения и прочих излишеств. Они просили выполнять несколько правил, которые давно были прописаны в законах королевства, а при посещении храмов жертвовать несколько монет на пропитание их служителям. Ну а герои и прочие вообще считались "своими", выходцами из народа, поэтому их просто искренне уважали и верили, что они не оставят своих соплеменников в беде. Так что все эти боги, покровители и прочие являлись чем-то вроде незримых наблюдателей, которые могли содействовать обычным гномам в их жизни.
Вот в это верила половина населения королевства, а остальные равномерно распределялись на приверженцев Единого, Матери-Природы, убежденных атеистов и представителей других религиозных верований, в основном представленными разнохарактерными сектами. К последним в королевстве гномов относились весьма мягко. Никому не запрещалось верить в то, что ему нравится, да и в храм Единого никого палками не загоняли, поэтому любому можно основывать свои культы и убеждать гномов на площадях, что только твоя вера единственно правильная. Главное, чтобы все было тихо и мирно, так как излишне агрессивно настроенных пророков и прочих несознательных личностей подвергали репрессиям.
Так, например, несколько лет назад выходцами из Империи было организовано Братство Света. Целью этого образования было, конечно же, достижение всеобщего просветления. Вот только после того, как члены братства стали негативно отзываться о Шаракхе, да еще и пытались переманить на свою сторону глав нескольких богатых семей весьма нетрадиционными методами шантажа и угроз, последовало наказание. Главу братства казнили, так как он неожиданно оказался замешанным в крупном воровстве, остальных имперцев отправили в каменоломни, а гномов, которые поддались на вдохновенные речи "светлых", пожурили и отпустили с наказом впредь быть умнее.
Так что Фариам был прав, говоря, что служителей Единого в горах я могу не опасаться. Насколько я понял, здесь все церкви, храмы и секты подчинялись королю, который имел своего советника по вопросам веры. Своеобразного министра духовности. Именно этот советник контролировал все религиозные дела и следил, чтобы представители разных религий не передрались между собой, а гномы всегда могли выбирать, какая вера им больше нравится. Он разрешал все возникающие споры, урегулировал конфликты, в общем, следил за порядком. Наверняка именно поэтому церковь Единого за несколько сотен лет своего существования так и не стала проимперской, а осталась очень мягкой и ненавязчивой, призывающей к всеобщей любви и всему прочему.
В итоге этих долгих разговоров я с удивлением понимал, что чем больше узнаю о народе гномов, тем больше он начинает мне нравиться. С усвоением информации о гномах во мне постепенно начала просыпаться даже некая гордость за народ коротышек, принцем которого я стал совершенно случайно. Ведь по моим прежним представлениям они должны быть ревностными затворниками, и в свои горы посторонних не допускать, а оказалось, что люди из Мардинана или Империи спокойно могут сюда попасть и открыть свое дело. Главное, чтобы налоги вовремя платили, и их никто трогать не будет. Так что мне оставалось только порадоваться за гномов, которые значительно обскакали в развитии всех своих соседей.
Кстати, межрасовые связи в Подгорном королевстве не приветствовались, но и не запрещались. Если между человеком и гномкой заключался брак, то муж автоматически становится полноправным жителем королевства, а вот если наоборот — тут немного сложнее. Все зависело от того, насколько был богат род гнома. Если поступок бедняка могли даже одобрить, то богачу было обеспечено легкое недоумение на тему "Что? Дома никого найти не смог?", и проблема с правами результатов этого брака, так как всегда могли найтись более чистокровные наследники, которым и доставалось все состояние семьи.
Эти и другие мелочи сообщали гвардейцы пока мы, разговаривая на разные темы, оставляли позади километры дороги. А спустя несколько часов после спуска с перевала я вместе с отрядом Шандара достиг окраин столицы.
Глава 16. Покушение и прочие сюрпризы
Едва мы въехали в Дар и двинулись по его широким улицам, как все разговоры в отряде мигом отрезало, гвардейцы четким порядком окружили меня и были в любой момент готовы к нападению. Удивившись подобному поведению, я привлек внимание Шандара и тихо спросил, к чему все это представление. Командир гвардейцев бросил взгляд по сторонам и ответил:
— Это приказ Шаринона.
— А ты не в курсе причины, которая побудила его отдать такой приказ?
Слегка помявшись, гвардеец признался:
— Насколько мне известно, не все члены совета были довольны тем, что у короля появился новый сын, а не так давно в королевстве вообще возникли странные слухи о том, что неплохо бы уменьшить поголовье венценосных особ. Источник слухов до сих пор найти не удается, поэтому мы и принимаем такие меры.
— Но ведь я являюсь ненаследным принцем и никогда не собирался претендовать на корону. А если и так, то чьи же интересы, кроме своих родственников, я ущемляю настолько, что возникает вероятность покушения?
Но Шандар оказался плохим источником информации. Он только пожал плечами и ответил:
— Спросите об этом у Шаринона. Я только знаю, что ваш статус ненаследного принца в любой момент может быть изменен решением совета, а при гибели короля и всех его вероятных наследников это делается автоматически.
— Мля-я-я... — протянул я. — И ведь еще недавно я мечтал о спокойной жизни... Нет, точно нужно было умереть после войны!
Я тяжело вздохнул под удивленным взглядом Шандара. Командир ничего не сказал, продолжая глядеть по сторонам, но я понял, что он начал всерьез сомневаться в моей разумности. Да и демоны с ним! Мне было хреново от осознания того, что я опять крупно влип. И ведь только недавно хотел пожить спокойно! Хотя бы несколько месяцев, которые нам даст Империя. Но вот теперь получается, что я каким-то боком мешаю здешним влиятельным особам одним фактом своего существования!
Ну и пусть! Отступать и позорно сбегать подальше я вовсе не собираюсь, поэтому все интриганы и политики, видящие во мне угрозу, могут тихо сваливать в тину, поскольку все их попытки хоть как-то навредить мне однозначно выйдут им боком. Стараниями Фариама я уже подкован в деле общения со знатью, поэтому вполне представляю, что меня может ожидать в здешнем знатном болоте, и даже могу организовать грамотный отпор тем, кто попробует от меня избавиться. Вот пусть только кто-нибудь из них попробует квакнуть не по делу!
От боевых мыслей меня отвлекло нарастающее внутри напряжение. Оглянувшись по сторонам, я ничего подозрительного не заметил, но напряжение не уходило. Так как я доверял своей интуиции больше, чем самому себе, то тихо сказал Шандару:
— Я чувствую, что впереди будет неприятность. Точнее сказать не могу. В случае чего держитесь подальше от меня, иначе могут зашибить ненароком, если ударят магией.
— Впереди засада? — подобравшись, уточнил командир.
— Еще не знаю, но мои ощущения никогда не врут. Я ощущаю угрозу, а причин ее возникновения может быть масса.
Шандар отреагировал вполне профессионально. Два коротких приказа — и строй отряда сомкнулся еще плотнее, а сам он выехал немного вперед, закрывая меня своим телом от вероятного выстрела. Наше передвижение не замедлилось, и я все также ощущал медленное нарастание напряжения, поэтому принялся оглядывать улицу. Впереди были высокие трехэтажные дома с маленькими башенками на крышах. Они стояли плотно друг к другу по обеим сторонам улицы, поэтому нападение из проулков исключалось. Атака из глубин домов также не ожидалась — я проверил их магическим зрением и большого скопления аур не обнаружил. Тогда остается только выстрел издали. Если он будет сверху, то все потуги Шандара останутся бесполезными, закрыть собой он меня не сможет.
Ладно, примем это предположение за рабочую версию. Теперь осталось только понять, знают ли нападающие, что я маг, или рассчитывают ограничиться обычными мерами? Ведь простой арбалетный болт для меня не страшнее камня на дороге, а вот какой-нибудь хитрый амулет... Подумав об этом, а активировал защитный кокон, набросив сверху еще одно сильное плетение защиты. Теперь физическое и среднее магическое воздействие уже не сможет причинить мне никакого вреда, поэтому остается только ждать.
Осматривая дома по сторонам дороги, на верхнем этаже одного из них я увидел несколько аур, которые явно принадлежали обычным людям. Так как с ними не находилось никаких магических плетений, я решил, что угроза с их стороны минимальна, и перевел свое внимание на другие здания, где находились ауры с несколькими простенькими амулетами. Пока я пытался разобраться в их структуре, что было весьма сложно сделать на большом расстоянии, отряд миновал подозрительное место с людьми, но напряжение внутри меня не уходило. Наоборот, спустя несколько секунд я буквально кожей ощутил опасность, приближавшуюся сзади, и понял, что пришло время действовать.
Взвинтив свое восприятие и ускорившись, я обернулся и увидел, что из окон дома, которые мы только что миновали, вылетели три арбалетных болта. Один уже был готов вонзиться в спину Шандара, поэтому я, не раздумывая, схватил его рукой, но в это мгновение второй достиг моей груди и глубоко вонзился в тело, совсем не заметив неслабую защиту, которую я только недавно активировал. Боль раскаленным штырем ударила в мозг. Я покачнулся и только поэтому смог избежать третьего арбалетного болта, летящего мне в лицо. Все мое ускорение полетело к демонам, боль мешала сосредоточиться, поэтому я отбросил в сторону болт в руке и, слыша крики Шанрада, который отдавал приказы гвардейцам, ощупал грудь. Болт вонзился глубоко под правую ключицу. Если бы я не обернулся, он наверняка пронзил бы мое сердце.
— Снайпер, мать бы его! — прошипел я, обволакивая болт коконом и резко вытаскивая его вместе со всеми кусками одежды и кровью из раны.
Охнув от боли, я зажал дырку рукой и запустил восстановление организма на полную катушку. К слову, он уже начал штопаться и без моего участия, закрывая края раны и сращивая поврежденные ткани. Именно поэтому почти все дальнейшее действие я снова провел в роли наблюдателя. Отмахнувшись от командира, который хотел осмотреть мою рану, я следил за тем, как его гвардейцы организованно кинулись в дом, откуда в нас стреляли, а потом магическим зрением наблюдал за напряженной схваткой, развернувшейся там. Первые этажи были пустыми, но вот на третьем гвардейцы получили сильный отпор. Четверо людей, которые были обнаружены на месте преступления, сопротивлялись отчаянно, и сдаваться явно не собирались. Я видел, как гномы падают один за другим, и решил вмешаться в происходящее. Сформировав три мощных магических стрелы, я послал их в людей, пробивая каменные стены дома. Мои удары мигом достигли целей, ухитрившись не задеть никого из бойцов Шандара, которым после этого общими усилиями все-таки удалось скрутить последнего нападавшего.
— Вот и все, — сказал я все еще загораживающему меня командиру гвардейцев. — Злодеи перебиты, "язык" захвачен, пора подводить итоги.
— Как вы, ваше высочество? — обеспокоенно спросил Шандар.
— Жить буду, — ответил я и посмотрел на окровавленный болт, который все еще держал в руке.
Тяжелый с зазубренным наконечником, он был сделан из черного металла. То-то он так легко пробил мою защиту. Вот только почему при этом не прошил меня насквозь? Ведь скорость его была достаточно большой, да и сам болт на вид был бронебойным, так что и доспех не спас бы. Неужели потому, что в тот момент я был в состоянии ускорения? Над этим нужно хорошенько подумать, а пока стоит найти остальные два болта. Таким ценным материалом разбрасываться никак нельзя. Спрыгнув с Ветерка, я подобрал тот, что летел в спину Шандара, а потом обнаружил и третий в крупе одной из лошадей отряда. Вырвав его, я припрятал все боеприпасы в карман и пошел посмотреть на пленного, которого гвардейцы уже стащили вниз.
А вот его вид меня насторожил. Несмотря на то, что человек был весь в крови, сочившейся из нескольких глубоких ран, на его губах виднелась ехидная улыбка превосходства. Подойдя к нему, я спросил:
— Кто тебя послал? Если ответишь, обещаю быструю смерть.
В ответ человек захохотал, а потом внезапно зашелся в кашле, корчась на руках у гвардейцев. Откашлявшись, он поднял голову и прошептал, глядя мне в глаза:
— Я уже мертв, принц... Как и ты...
По его телу внезапно прошла сильная судорога, а затем арбалетчик обмяк. Я увидел, что аура человека расплывается и с раздражением втянул в себя эти крохи энергии, не обделив вниманием все мертвые тела в доме. Чего добру зря пропадать?
— Он что-нибудь совал себе в рот? — спросил я у гвардейцев, которые с недоумением опустили мертвеца.
— Нет, ваше высочество. Когда мы его схватили, он хотел заколоться, но успел только оцарапать себе грудь. Мы думали, что...
— Понятно, — перебил я. — Кто из отряда ранен?
— Шишка зацепило и у Парра несколько порезов.
— Быстро их ко мне! — скомандовал я и кинулся к Ветерку.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
