Записки водителя трамвая

(Только от первого лица)

Сплю, никого не трогаю. Спать — это настоящее счастье, которое могут понять только мамочки, родившие первых мальчиков. Именно мальчиков. Девочки, как правило, спокойнее.

Так вот, я сплю. Меня не волнует, пинающая меня во сне, дочь, а она спит рядом со мной. Моему организму глубоко начхать на пьяную драку соседей, за стеной. Пусть, хоть переубивают друг друга, лишь бы ко мне в комнату не ввалились, а если и ввалятся, чтобы не упали на мой диван. Остальное ерунда — просто не услышу.

Еду, прямо во сне бесконечные рельсы и мелькающие шпалы. Еду, рябит в глазах. Вы когда-нибудь чувствовали, как у вас рябит в глазах во сне? Вам повезло, если — нет... Дорога пустая-пустая. Хорошо. Светло. Только рябь. И вдруг из этой ряби выскакивает машина и останавливается прямо на рельсах. Они всегда останавливаются (ломаются, сталкиваются,...) именно на рельсах, а не в стороне. Там же неинтересно. А тут железный гроб, на громыхающих, иногда просто квадратных колёсах. Адреналин, мать их... Вижу, что въезжаю в него, вижу, стою на тормозах. Уже стою, вжав педаль в пол. Ничего не могу сделать. Вот перекошенно-удивлённое лицо водителя, который в момент удара запрыгивает на руки к сидящему рядом пассажиру. Грохот! Тьфу, ты! Это ж будильник, а история нашего же трамвайщика, который рассказал её, когда вернулся в депо. Я-то там причём? Ясно, надо сегодня быть поосторожнее, а то вдруг сон в руку будет.

Встаю, глаза закрыты, на часах половина четвёртого утра. Кофе, сигарета, еще сигарета. Конечно, целую ночь не курила. Ну как целую, часов шесть подремать удалось. Это счастье, иногда недоступное.

Натягиваю одёжку, беру сумку с дополнительным металлоломом (ключи гаечные, отвёртки, мелкие лампочки, заначка предохранителей). На ноги тапочки. Только с задником. Иначе можно пятки посбивать. Это сейчас много новых интересных моделей трамваев повыпускали. А на чём нам пришлось работать, вздрагиваю до сих пор. Выползаю из дома. Прохладно, это хорошо. Может не усну до того времени, как придёт бригадный автобус. Те, кто возят бригаду, то есть собирают трамвайщиков и троллейбусников утром, ездят только по определённому маршруту. Их не волнует, насколько ты далеко живёшь. Коль устроилась на эту работу, так давай, перебирай ножками. Выхожу на остановку, куда через минут десять должен подойти бригадник. Под крышей, на лавочке сидят пара пропитых личностей. Мне всё равно, сажусь рядом с ними. Мужики покосились, пожалели меня, бедную. Протягивают (ох, не падайте) початый пузырёк одеколона. Вежливо отказываюсь, чего-то отвечаю на вопросы. Ура, бригадный ПАЗик нарисовался. Из него выскакивает водитель и пара злобных непроснувшихся троллейбусников. Машу рукой, да всё в порядке. Залезаю в автобус, прислоняюсь к поручню. Пусть стоя, но есть возможность подремать.

Через двадцать минут нас всех собрали, утрамбовали, и теперь вся толпа водителей, расслабленно прижавшись друг к другу, сопит, пытаясь досмотреть прерванные сны.

Приехали, чтоб вас. Показываю права диспетчеру, перекашиваю в улыбке лицо для медсестры. Они знают, что я не пью. Вообще! Поэтому не тратят драгоценную ампулу на алкогольную проверку. Путевой лист, вагонная книга, взгляд в листок с расстановкой, где стоит этот гремучий кошмар. Ага, еще взять экипировочный ящик. Расползаемся, ища свои транспортные средства. Ура, сегодня у меня система, т.е. двухвагонный поезд. Это хорошо! Если сломается один, есть возможность попытаться утащить, практически волоком, за счёт второго вагона. Хотя, смотря что сломается. Иногда и маститые аварийщики уволочь не могут. А я простой водитель, даже без слесарной подготовки.

Так, обойти, пересчитать болты и гайки, бывает так, что и не хватает. Ну не доглядели ночью слесаря, ну чего ж теперь. Всё равно, за всё в конечном итоге, отвечает водитель. Коль принял эту железяку в эксплуатацию, то ты крайний, стрелочник и так далее. Попинать по рельсовым башмакам, проверить все шпильки на сцепке, задрать голову, пытаясь разглядеть, чего там на пантографе. Пружины нормальные, или как? Не перекосило ли его за ночь? Или может вставку, которая скользит по проводу, какая птичка понадкусывала? Так-с, всё нормально. Проверить в стоячем положении тормоза. В стоячем! Потому, что мордашка моей кабины упирается в хвост, впереди стоящего поезда, плотненько. Иногда наши мастерицы-перегонщицы так утрамбовывают, что и спичечный коробок не пролезет.

О-о-о, у меня счастье привалило, зеркало водительское целое. А то и треснутое бывает, а на замену нет. Хочешь хорошее, езжай на рынок, покупай, плати нашим слесарям, чтоб подогнали под размер штыря, на который оно крепится. Не факт, правда, что подойдет к другому поезду. Они все разные, двести раз переделанные, ни в чём не совпадают, только в гордом названии "Трамвай". Кстати, о зеркале. Ничего, что оно размером двадцать на двадцать пять сантиметров и устанавливается плохо, иногда ветром при движении сносит, от тряски сползает, а если машиной заденет, то вообще караул. Самое главное, разглядеть вагонные двери, то есть просто бок поезда. Всё равно в это зеркало больше ничего не увидишь. Надо ж ещё двери проверить, сигнализацию вкрутить. Собственные лампочки ношу с собой. Перегорают заразы. Допроверялась двери, одна соскочила с ролика. А ломиком её туда, ломиком. И забить! Покрепче. Кто сказал, что я слабая женщина, лет эдак около тридцати? Так чего тут у нас ещё... Быстро пробежаться с мокрой тряпкой по вагонам, протирая сиденья и поручни. Через десять минут после выезда правда опять будут грязными. Из-за вибрации пылища с пола просто витает в воздухе. Ага, противооткаточный башмак есть. Сцепка, ау, где моя сцепка? Нет ни в одном вагоне. Гады, кто спёр? Убью. Потом, наверное. Сейчас, пока никто не видит, надо спереть у кого-нибудь другого, кто выезжает позже и еще свой вагон не проверял. Вот и сцепка. Заррраза, семидесятикилограммовая. Лёгкой на полтинничек днём с огнём не сыщешь. Пинком из чужого поезда, волоком к себе, поднять... уййй, запихнуть в вагон, и за сиденья. Ура! Я готова к выезду. Подъезжаю к выпуску. Такое же непроснувшееся начальство в лице водителя-наставника хмуро интересуется:"Все тормоза проверила". Конечно все, а то ты не знаешь, где он у меня стоял. Все, а как же. Это ничего, что электродинамический тормоз, позволяющий более-менее плавно тормозить, можно проверить только на скорости от пятнадцати км в час. Конечно проверила, стоя!

Мне машут, разрешая выезд. Смена началась...

Кошмар 1. Боевое крещение

Водителя считают водителем только тогда, когда он первый раз влипнет в аварию. При этом возраст, стаж и кто в кого въехал не учитывается. Чем дольше ездишь без приключений, тем подозрительнее.

Приезжаю на конечную станцию. Вроде бы всё неплохо. Но на последних остановках начинает отказывать основной тормоз. Конечно, ехать можно, а вот людей везти нельзя. Сразу начинаются вопли " Не дрова везёшь", "Тебе только на кобыле ездить", угрозы нажаловаться и прочие высказывания, которые не улучшают настроения и взаимопонимания. Пассажиры отчасти правы. Отчасти потому, что девяносто девять процентов поломок не по вине водителя. Они все нормальные люди и хотят нормально ехать. Да и кого когда интересовали чужие проблемы?

Так вот, тормоз одного вагона накрывается медным тазом. Плевать бы чей с крыши вагона на всё это, высажу и загоню. Авось другой дадут. Но есть один фортель. Выключаешь управление, всё нормулёк. Включаешь — сгорают предохранители на рельсовые тормоза. А рельсовый — это экстренный, выскочит кто-то умный перед носом и пиши пропало. Пролететь почти пятьдесят метров на основном — далеко же машинку утащу. К сведению пассажиров, пешеходов, водителей иных транспортных средств — тормозной путь при начальной скорости сорок км в час, при идеальных сухих и чистых рельсах, абсолютно горизонтальной поверхности пути, отсутствию пассажиров (а они вес добавляют и немалый, особенно в час пик) и ессно при исправной тормозной системе, составляет сорок пять метров на основном тормозе и чуть больше двадцати при использовании аварийного. И эти цифры не уменьшаются, а растут, причём в прогрессии. Где вы видели идеальныё ровный ландшафт дороги, чистые рельсы и пустой трамвай?

Туточки оговорюсь — пишу о начале девяностых, то есть, когда старые трамвайчики с деревянными сиденьями канули в лету, а чешские Татры уже морально, материально и вообще устарели. Вот о старых Татрах-то и речь. Захожу к диспетчеру, радую, что тормоз одного вагона накрылся. Любимый ответ — "Гони в депо". Объясняю — сгорают предохранители на экстренный. Чушь не мели, давай проваливай, не фига тут торчать, занимать пути, он же едет, а не стоит намертво. Самое обидное, что на станции сидит наша начальница маршрута, прекрасно слышит этот разговор и машет рукой, давай отсюда.

Сажусь, включаю, сгорают, вздыхаю, волоку одним вагоном два. Основной тормоз ессно вдвое меньше. Так ведь при съезде со станции спуск есть, мерзкий такой. Еду, никого не трогаю. Ну ведь притормаживал же ты гад, какого ж опять газанул. Вот вижу я, что мне дорогу пересекает автокран, и что... Ору, лежу на остатке тормозов и кнопке звонка, и отстранённо любуюсь на то, как мы встречаемся. Неприятно, когда тебе в кабину влезает стрела автокрана с крюком. Ладно, хоть лежу на пульте. Стекло вдребезги, кабина наперекосяк, осколки на руки. Фффу, остановилась. А ведь только работать начала, всего три недели катаюсь самостоятельно. Порезов много, кровь капает, выскакиваю из вагона, водитель автокрана мне навстречу. Трясу руками, ору: — Сволочь ты меня убил! Там молодой парень, тоже трясётся, наверное в первый раз. Достаёт бинт из атечки, заматывает мне кисти рук. Есть там осколки или нет, даже не подумали, не до того. Со станции пешком спускается начальство, оценивает. На мой вопль: "Я же предупреждала". Машет рукой, — заткнись. Объясняет водителю автокрана, что он неправ. Тот с пеной у рта пытается доказать, что вагон выскочил внезапно и его вообще не было, и он трамваюгу не заметил вообще. Интересно, как можно при отсутствии помехи не увидеть длинную красную гусеницу, причем высоконькую, как раз в рост КАМАЗа. Ну из ниоткуда!.. Всё ясно — платить за ущерб будут трамвайному депо. Знак "Осторожно, трамвай", висит, да и по ПДД он должен был меня пропускать.

Дальше — хуже. Начальница поворачивается ко мне и интересуется — включается ли система. Конечно, включается. Ах так, значит гони его в депо сама. Моя нервная система при этом абсолютно не учитывается, и то в каком я состоянии тоже. Главное — проваливай, и не устраивай затор. Психую, сажусь в кабину (автокран уже сдал назад), включаю, еду. Рожа перекошенная, руки забинтованные, кабина тоже не очень-то правильной формы. Обдувает ветерком. На вопросительные взгляды водителей, косорочусь в улыбке. Во какая я крутая! И трамвай раздолбала, и еду сама. Лечу, с ветерком. Мне уже всё равно. Машины шарахаются в стороны, завидев это разбитое громыхалово и перемазанную кровью водительницу. Навстречу мне буквально за пару кварталов до депо проскакивает машина аварийки с вытаращенными глазами слесарей. Косорочусь и им, идиотская улыбка а-ля Гуинплен уже приклеилась к лицу. Заезжаю. Если вы думаете, что меня отстраняют, то ошибаетесь. Уже более крутое начальство стоит с листком бумаги. Пиши объяснительную, бери другой трамвай и быстро обратно на маршрут. Что значит тебя трясёт? Пройдет, во время рейса. Пишу, злюсь, беру другой, выезжаю, дорабатываю смену до конца. Сдаю сменщику с воплем — "Сам за меня всё напиши...", тот уже в курсе, кивает — напишу, заполню, посчитаю выручку, всё нормуль, не беспокойся.

Только придя домой, сижу рыдаю. Отходняк!

P.S. Меня честно все потом поздравили с вступлением на скользкий путь водителя гортранспорта. Начальство удовлетворённо тут же перевело на самый тяжёлый маршрут, на "тройку", заводчан возить, самый длинный перегон, поганые перекрёстки, полная нехватка времени (так воспитывают лётчиков), и много-много большегрузных машин. Поцеловалась с одной, значит знаешь, что это такое. Вперёд! Учись от них уворачиваться. Ха-ха, по рельсам тоже можно увернуться от удара, надо просто тормозить ещё до того, как может возникнуть такая ситуация.

Кошмар 2. Воспитание лётчиков.

Ни для одного водителя гортранспорта не секрет, что он (транспорт) придуман не для пассажиров, а скорее, это была просто чъя-то буйная изощрённая фантазия.

Всё дело в том, что зарплата водителя складывается из кучи всякой всячины. Конкретнее из крохотного почасового тарифа и всяческих разнообразных премий. При этом премия за выручку от продажи билетов ( раньше были такие талончики, которые по пять раз ушлые люди-человеки пробивали компостерами), раньше составляла приличный процент, это когда ещё о кондукторах никто ничего и не знал, а кто и знал, тот вспоминал только в мемуарах. А потом этот процент резко упал, став практически незначительным. О чём это я? Ах, да о зарплате. Так вот в зарплате основную часть составляет премия за своевременный проезд по перегону, и появление на конечной станции с точностью до минуты. Приедешь раньше или позже, рейс зачеркнут и останется три копейки почасовки. Пробки на улицах в час пик, опаздывающие пассажиры, вползающие в вагон, просто катастрофы вроде столкновений на рельсах — в счёт не идут. Виноват, не виноват — опоздал, шиш тебе, а не денежку. И ждать пассажиров стало крайне невыгодно. Поэтому, если водитель опаздывает, то вполне закономерно, что захлопнет двери перед самым носом подбегающих из-за того, что загорелся зелёный свет. Если же он не опаздывает, то будет тянуться как черепаха, и может сложиться впечатление, что трамвай участвует в пешеходной похоронной процессии. График — это ВСЁ. Время — самое ценное, что существует, и цену минуте знает каждый, кто хоть раз попытался удержаться в графике.

Выезжаю с конечной, всё замечательно. Из дверей никто не висит, колёса стучат, настроение бодрое. Ещё часик с немногим, и я сдам этот рыдван в ночную смену, и пусть мучается другой.

Подъезжаю к повороту, ёлы-палы, какая-та зараза остановила моё любимое трамвайное движение. Я ж по рельсам это столпотворение никак не объеду. А самое поганое — что мне и встать-то некуда, там уже вагончиков набилось. Сзади нервный водитель требует, чтобы я освободила ему путь. Он тоже по времени едет, ему тоже деньги надо. Есть стрелка и нет выбора. Нужно изменять маршрут и пробираться к последней станции окольными путями. Перевожу стрелку, объявляю пассажирам, что поеду в другую сторону, выслушиваю от них множество гадостей. Киваю, да-да, я такая нехорошая, но мне туда просто не впихнуться. Выходят. На первой же остановке пытаюсь объяснить, как поеду дальше. Номер моего маршрута не соответствует тому, что говорю, но некоторых устраивает и они рассаживаются по местам. Ура! Это ничего, что объезд получится километров на одиннадцать больше. Надо успеть, чтобы получить свою премию и не подставить сменщика — он тут не причём.

Ложусь на пусковую педаль, мы мчимся. Рельсы неровные. Кидает из стороны в сторону, будь здоров. Честно объявляю — "Времени мало, едем быстро, держитесь крепче!". Я — на самолёте, он просто странной конструкции. Через остановку, выглядываю в вагон — держатся мои пассажирчики, и ещё как, аж костяшки на пальцах побелели.