Безмолвные тени Раминара

Дорогие читатели!

Роман "Безмолвные тени Раминара" является самостоятельной книгой, однако читать его лучше после трилогии "Три дороги на двоих". Не обязательно, но... Просто отдельные моменты станут чуть понятнее. Хотя некоторые читатели считают, что именно с этой книги надо начинать, а уже потом переходить к трилогии.

Сюжет в большей степени ориентирован в сторону фантастики. Любовная линия — второстепенная, но многое завязано именно на ней.

Роман закончен. Полный текст можно найти здесь.

Эль Бланк

БЕЗМОЛВНЫЕ ТЕНИ РАМИНАРА

Раминар — планета обмана,

Где безмолвные тени живут.

ОГЛАВЛЕНИЕ

Глава 1. Неприятности начинаются

Глава 2. На откупе течения судьбы

Глава 3. Попытка не пытка

Глава 4. Движущие силы открытий

Глава 5. Глубины разума

Глава 6. Скрытая реальность

Глава 7. Нежданные проблемы

Глава 8. Потерянный мир

Глава 9. В поисках самого себя

Глава 10. Куда сбываются мечты?

Глоссарий

ГЛАВА 1

Неприятности начинаются

Представительный мужчина лет шестидесяти спокойным движением откинул со лба на удивление густые седые волосы и удобнее расположился за высокой кафедрой на освещённой сцене.

— Уважаемые члены попечительского совета, — его уверенный голос, усиленный микрофоном, разнёсся по главному залу исследовательского комплекса, — представляю вашему вниманию результаты тестирования менталскана — прибора, созданного лабораторией нейронных структур, для изучения специфики фиксации информации в форме долговременной памяти...

Всё, о чём говорит профессор, мне хорошо знакомо, поэтому, не вслушиваясь в суть, любуюсь благородным профилем и серьёзным, сосредоточенным выражением лица. Мой научный руководитель всегда вызывал у меня уважение и почтение. Умный, предупредительный, предельно корректный, вежливый, несмотря на возраст абсолютно лишённый амбициозности и снобизма, общающийся со всеми без налёта "величественности", а ведь регалий и заслуг у него побольше, чем у профессоров других лабораторий. Короче говоря, просто мечта, а не мужчина. Я была так счастлива, когда кафедра, на которой я обучалась, отрекомендовала меня для прохождения первой рабочей практики именно под его начало! Жалела только об одном — разница в возрасте у нас... Колоссальная. Э-э-эх. Был бы он помоложе...

— ...реализация проекта находится на стадии апробации и анализа информации полученной в ходе первых экспериментов, — продолжается доклад, но слова едва-едва фиксируются в моём сознании, потому что теперь я наблюдаю за нетерпеливым шевелением сидящих в первом ряду людей.

Ой. О чём это я? Людей? Нет. Директоров, инвесторов, акционеров. Толстосумов, далёких от науки, весьма неохотно расстающихся со своими деньгами и так много требующих взамен, если им приходится это делать. И, судя по скучающим, а иногда и брезгливым физиономиям, которые периодически удаётся заметить, когда кто-нибудь из них поворачивается ко мне полубоком, суть того, как достигается нужный результат, никого совсем не интересует. Некто тучный и лысый откровенно зевает, спесивая дама, демонстративно игнорируя выступление, беседует с соседом, ещё двое шарят глазами по стенам, в поисках более интересного занятия на ближайшие пять минут. Только один представитель "почётных гостей" из этой замечательной компании внимательно слушает выступающего. Хотя... Может, я ошибаюсь и он его просто рассматривает? Ради удовольствия, например.

Наверное, я проявляю любопытство совершенно напрасно. Почувствовав пристальное внимание к своей персоне, мужчина оборачивается, отыскивая глазами того, кто "буравит" его затылок. Чувствительный, гад.

Заставляю себя прекратить процесс изучения, возвращаясь взглядом к профессору.

— Таким образом, — тот уже подводит итог, обобщая сказанное ранее, — данная разработка даёт нам возможность считывать с коры мозга, фиксировать и сохранять информацию в форме нейронного кода, расшифровка которого может стать приоритетной задачей в следующем периоде исследований.

Традиционные аплодисменты не кажутся мне такими бурными, как те, что последовали за выступлением предыдущего докладчика, и этот факт рождает в душе ощутимое беспокойство. Уже несколько недель по институту ходят слухи о том, что некоторые проекты будут закрыты. Причина? Перерасход средств. Слишком много было потрачено за текущий год, ведь содержание каждой лаборатории обходится, ох как не дёшево, а их сейчас — восемь! Именно поэтому кое-кто, сидящий где-то там, наверху, подсчитал убытки, прослезился и подумал, что вот таким элементарным способом можно снизить статьи расходов.

Ох, не дай бог, прикроют именно нашу разработку!

Уже практически не слушаю остальных выступающих. Сижу как на иголках, дожидаясь окончания конференции, чтобы поговорить с профессором и услышать вердикт. Решения сейчас принимаются быстро, тем более, что комиссия с утра в институте работала. Весь день высокопоставленные гости шлялись безумной толпой с этажа на этаж и совали нос во все кабинеты, делая вид, что вникают в научный процесс. Так что, уверена, отчётные доклады — чистая формальность.

Выйти из зала быстро у меня не получается. Толпа медлительных, обсуждающих профессиональные (а может и личные) вопросы, гудящих словно улей, работников интеллектуальной сферы, ужасно медленными волнами выплёскивается через узкие дверные проёмы. Я, разумеется, пытаюсь протиснуться сквозь эту живую массу, но поняв всю бесплодность своих попыток стратегически отступаю. Вернее, неожиданное вклинивание передо мной какой-то наглой личности, заставляет сделать шаг назад.

— Чёрт! — основательно меня напугав, восклицает низкий голос за спиной. — На ноги наступать обязательно?!

Ой.

Оперативно отшатываюсь в сторону, разворачиваясь к тому, кого я так неосмотрительно травмировала.

Мужская фигура, склонившись практически к полу, растирает пальцами голеностоп.

— Простите! — виновато смотрю на него, прижимая руку к груди. — Меня толкнули.

— Да? — морщится от боли, взглядывая на меня снизу вверх из-под сердито сдвинутых бровей. — А может, вы это сделали специально? — наконец-то перестаёт изображать из себя "пострадавшего", выпрямляясь.

Снова, ой. Потому что высокий — раз. И теперь смотреть на него снизу вверх приходится мне. Один из инвесторов — два. На такой костюмчик, как у него, мне не меньше года работать. В довесок ко всему прочему, он — именно та личность, которая обернулась, заметив мой интерес. Чувствую, дело — швах. Эти субъекты, судя по всему, и так не слишком дружелюбно настроены, а тут ещё я внесла свою "лепту"...

— Нет, — отвечаю максимально нейтрально, старательно сдерживая раздражение. С какой стати он мне не верит? — Это получилось случайно. Я же объяснила. И извинилась.

— Считаете, что этого достаточно? — переступает с ноги на ногу, старательно имитируя болевой синдром. — Вы мне всю ступню отдавили.

— Ян Карлович! Куда же вы пропали? — неожиданно раздаётся громкий оклик, избавляя меня от необходимости отвечать. Я аж вздрагиваю от резких, визгливых интонаций. Мой собеседник тоже равнодушным не остаётся. Недовольно морщится, чуть разворачивая корпус, чтобы бросить взгляд в сторону выскочившей из-за портьеры на сцену очень тучной дамы, нерешительно останавливающейся у края и явно прикидывающей — идти вниз? Или подождать, пока искомый субъект соизволит к ней подняться?

— Мы вас ждём! — женщина вновь подаёт голос, видимо, решает энергию на спуск не тратить.

— Минуту! — бросает мужчина, отворачиваясь от неё и возвращаясь к прерванному разговору. — А ведь я вас где-то видел, — нахмуривается, скользя взглядом по моему лицу. — Сегодня, кажется... Когда нам экскурсию устроили... — чуть прикусывает губу, словно пытаясь вспомнить. — А! Вы из нейролаборатории. Ассистентка профессора Рогова. Верно?

— Предпочитаю термин — младший научный сотрудник, — начинаю прикидывать, к чему приведёт подобная осведомлённость. Решит мне мстить?

— И вам здесь нравится? — совсем тёмные, карие глаза с любопытством сканируют мою растерянную физиономию.

— Очень, — подтверждаю, хоть и не понимаю смысла вопроса. Ему-то какое дело до моих личных предпочтений? — Работа интересная и приносит мне моральное удовлетворение.

— Вы и в правду так думаете? — по губам мужчины скользит усмешка. — По-моему, сейчас у молодёжи должны быть несколько иные приоритеты. Стабильное финансовое состояние, перспективы в карьере, положение в обществе. Разве нет?

— По себе судите? — язвлю, стойко выдерживая неприятный взгляд. Иш, знаток возрастной психологии нашёлся! Сам-то может лет на семь всего и старше!

— Хотите сказать, что я ошибаюсь? — складывает руки на груди, оценивающе пробегая взглядом по моей скромной голубой униформе. — Или это просто отговорка?

— Ян Карлович! — не выдерживает женщина, возмущённо взвизгивая.— Время!

— Вас ждут, — цепляюсь за хорошую возможность не продолжать дискуссию. К тому же, воинственный запал прошёл и убеждать его в том, что он не прав уже не хочется. Да и практического смысла не вижу. Не поверит. А может ещё и разозлится. Кому от этого будет лучше? Ясно, что не моей персоне. — Мне тоже нужно идти. Простите ещё раз, — оглядываюсь на опустевший зал, делая осторожный шаг назад. И ещё один, замечая, как начинают искриться смехом чуть раскосые глаза, наблюдающие за моей тактикой уклонения от контактного взаимодействия. Наконец, разворачиваюсь, спасаясь бегством от потенциальных неприятностей.

Вот только толку-то...

— Ну что, — дождавшись момента, когда наш маленький коллектив собрался, в конце концов, в кабинете, начинает разговор профессор. — Руководство института решило, что три проекта будут закрыты. Наш попадает в это несчастливое число. Следовательно, функционирование лаборатории прекращается, все материалы приказано сдать на хранение в архив, прибор опечатать. Ну а вам, дорогие мои, — печально вздыхает, — придётся выбирать для себя иную специализацию. У вас есть время, — ласково смотрит на наши удручённые лица, — подумайте, куда бы вы хотели перейти. Я поговорю с руководством. Без работы вы не останетесь.

— Олег Дмитриевич, — подаёт голос мой сосед справа. — Так же нельзя! Мы столько вложили в разработку, вы прекрасно знаете чего нам стоило выйти на нужный результат! И вот теперь, так просто, всё взять и бросить?

Несмотря на серьёзность ситуации, едва сдерживаю смешок. Почему-то вспомнилось, как из-за его невнимательности едва не пропали впустую два месяца работы, когда этот рьяный исполнитель запихнул в нейростимулятор не ту мышь. Какую мышь? Белую. Подопытную, но особую. Которую мы специально готовили для тестирования менталскана. А он её едва не убил.

— Такова реальность, — мягко гнёт свою линию профессор. — Мы не можем нарушать прямых приказов.

— Но почему именно нас? — робко возмущается творящейся несправедливости моя соседка слева.

— Олечка, — Олег Дмитриевич снимает очки, кладёт их на стол и принимается медленно растирать пальцами уставшие глаза. — Сомневаюсь, что могу озвучить тебе настоящую причину, потому что мотивация руководства и официальное объяснение — это две совершенно разные вещи. Да и не нужно вам вникать в закулисные интриги, — очки возвращаются на переносицу, взгляд становится сосредоточеннее. — Повторяю ещё раз, определяйтесь с тем, какой профиль изберёте. На это у вас два выходных дня. В понедельник жду всех у себя, будем сворачивать проект и искать для вас новые рабочие места, — кивком головы указывает на дверь.

Настроение падает ниже плинтуса. Вернее, вообще проваливается куда-то глубоко-глубоко. Наверное, в подземку. Да ещё и уносится прочь, уцепившись за крышу стремительно летящего по монорельсу поезда.

Наша мрачная троица, выходит в коридор, прикрывая за собой дверь, и останавливается.

— И что делать? — сердито надувает щёки Ольга, прислоняясь затылком к стене и прикрывая глаза. — Я только-только ко всему привыкла, вникла в суть и вот, на тебе!

Свою коллегу я понимаю, к новым условиям приспосабливаться трудно. Ей и учиться было тяжело, по нескольку раз зачёты сдавала. Видимо, такова уж особенность её восприятия. У нас вся группа переживала, что девушка экзамены не осилит. Обошлось. Так что работает она сейчас, выполняя всё чётко, без сбоев только потому, что исполнительна и ответственна.

— Не в нас дело. Мы-то работу найдём, а Олега жалко, — Толик раздражённо впечатывает кулак в стену, рядом с её головой.

— С ума сошёл? — немедленно вскидывается девушка, отшатываясь в сторону. — Убьёшь же!

— Он так на этот проект рассчитывал, — не обращая внимания на её испуг, продолжает парень. — И вообще, вы же в курсе, что теперь его просто уволят?

Верно. Однажды нам довелось услышать весьма громкий диалог, состоявшийся в кабинете профессора. Мы не подслушивали, нет. Просто посетитель так кричал, что даже через закрытую дверь можно было прекрасно разобрать слова.

— Если у тебя не получится завершить работу раньше, чем это сделают они, — явно сердился невидимый собеседник, — то мы потеряем грант на эту разработку! А в этом случае можешь считать, что здесь ты больше не работаешь!

— Успею, — получил совсем тихий, едва слышный ответ. — Мне нужно всего три месяца...

Прошло два. Он не успел. Менталскан не готов. Вернее, готов, но выполнять те функции, для которых создавался, ещё не в состоянии. Нужна доработка, тестирование, новые опыты... А лабораторию закрыли. Значит, Толик прав.

Наш разговор на этой трагичной ноте сходит на нет. Буркнув: "Пока", парень исчезает за поворотом, ведущим к лестнице. Молча кивнув, Ольга нажимает на сенсорную панель, вызывая лифт, и тоже пропадает за закрывшимися створками. Я ещё с минуту стою в нерешительности, прикидывая, может, нужно поговорить с профессором? Морально поддержать? Он ведь столько хорошего для нас сделал. С другой стороны, а что я ему скажу? Не расстраивайтесь, обойдётся?

В итоге, тоже топаю на выход, медленно спускаясь вниз, скользя ладонью по перилам и считая ступени.

Получили мы отказ. Это — раз.

Вот такие, брат, дела. Это — два.

Ищем новые пути. Это — три.

Что ж так плохо в это мире? Чёрт! Четыре.

Перспективы не видать. Это — пять.

Сволочей вокруг, не счесть, это...

На "шесть" останавливаюсь, потому что дальнейший путь мне преграждает внушительная по объёму масса органического материала, упакованная в тёмно-синий джинсовый комплект одежды и перекрывшая собой половину пролёта.

Лёгок на помине!

Смотрю на сияющую лучезарной улыбкой физиономию пепельного блондина, подавляя желание выругаться вслух. Н-да... Неосмотрительно я пошла по лестнице, нужно было ехать на лифте.

— Сократили? — живая стенка даже не пытается скрыть своего удовлетворения. — А ведь я тебя ещё полгода назад предупреждал, что работать у Рогова бесперспективно! Что ж ты упёртая-то такая? Никогда меня не слушаешь!