Главным калибром - огонь!

РУСТАМ МАКСИМОВ.

ГЛАВНЫМ КАЛИБРОМ — ОГОНЬ!

В одной из древних религиозно-мировоззренческих доктрин считается, что в состояние сна человек имеет возможность увидеть жизненные ситуации из своего собственного будущего. Более того, в упомянутой доктрине утверждается, что таким образом наши предки, уже отошедшие в мир иной, пытаются предупредить своих прямых потомков о том, с какими ситуациями тем придётся столкнуться в процессе жизни.

Предположим, что создатели данной религиозно-мировоззренческой системы знали (или знают) о мироздании намного больше, чем смертные земные существа, именуемые людьми. Предположим, что ушедшие в иной мир предки действительно пытаются предупредить потомков именно во сне, образно говоря, 'транслируя' чёткие картины запланированных в будущем событий.

А теперь представим, что возможна и 'обратная связь' — этакий пространственно-временной парадокс, при котором люди, жившие до нашего воплощения в этом мире, получат возможность видеть в своих снах будущее своих прямых потомков. К примеру, увидеть во сне глазами своих потомков наиболее запомнившиеся тем жизненные ситуации, увидеть картины и образы грядущего будущего, вплоть до эпизодов из кинофильмов, и т.п. Представим, что какой-нибудь неизвестный гений изобретёт и построит устройство, позволяющее провернуть подобный эксперимент. Что в таком случае будет делать дальний предок нашего современника, если каждую ночь будет видеть то, что происходило (или произойдёт) в жизни своего потомка?

ГЛАВА 1.

— Привет, Михалыч! — отворив калитку, я поздоровался с появившимся на крыльце стариком. — Гостей принимаешь?

— Здравствуй, здравствуй, товарищ подполковник полиции, — улыбнулся мне хозяин дома, выделив интонацией непривычное старшему поколению слово 'полиция'. — Заходи, гостем будешь.

— Устаревшая информация: я уже восемь месяцев, как не работаю в полиции, — засмеялся я, шагая по дорожке навстречу Михалычу. — В следственный комитет прокуратуры позвали, должность хорошую предложили, плюс звёздочку на погоны накинули.

— Вот, оно, что, — многозначительно выгнул бровь хозяин. — Звёздочку, небось, со своими операми обмывал, а мне, старику, даже не позвонил.

— Ну, извини, так получилось. Сам понимаешь — новая должность, новые хлопоты, — я виновато развёл руки в стороны. — Сходу нагрузили такой воз работы, что никак не получалось вырваться, а тут ещё и реорганизовали в отдельную структуру...

Мы обменялись рукопожатиями, и, быстро припомнив пару-тройку бородатых анекдотов о прокурорских, поднялись по ступенькам на крыльцо. Зашли в дом, окунувшись в скромную обстановку среднестатистического жилища среднестатистического пенсионера.

Этот двухэтажный дом Михалыч построил своими собственными руками на самом обыкновенном дачном участке. Строил несколько лет по какому-то оригинальному проекту, который был сделан одним из лучших архитекторов столицы. Построив, тотчас переселился жить на природу, оставив 'двушку' своей старшей дочери.

Побывать в гостях у старика — значит, получить удовольствие от общения по-настоящему с умным человеком, что является редкостью в наше время. Голова у Михалыча работает, словно суперкомпьютер, а руки воистину золотые. Хозяин дома постоянно чего-то мастерил, собирал, рисовал какие-то эскизы и чертежи. В подробности его работ и поделок я никогда не влезал — считал, что как-то неприлично любопытствовать, если человек сам не заводил разговор на данные темы.

— Как чай? Хорош? — между глотками поинтересовался гостеприимный хозяин, и подвинул ближе ко мне стеклянную вазочку. — Бери печенье, не стесняйся. Очень вкусное, совсем недавно такое стали выпекать.

— Да, вкусное. Что-то новенькое, такого ещё не пробовал, — откусив кусочек, кивнул я в ответ. — Давай к делу, Михалыч. Неужели торчки? Или азиаты появились? Хотя, нет, здесь не должно быть нелегалов и наркош. Район у тебя за последний десяток лет стал спокойный, миллионеры вон — сколько домов понастроили. Знаешь, такие особняки, как в округе, я видел в районе ближе к Барвихе.

— Если бы нелегалы... Они тоже люди. Да и наркоманы не всегда звери. Всё намного хуже, — вздохнул Михалыч, протягивая мне плотный конверт. — Вот, смотри. Хотят оттяпать мой домик себе в собственность, а меня на улицу выкинуть.

Жуя на автомате печенье, бегло просмотрел содержимое конверта: пара листов бумаги с деловым предложением о продаже дома вместе с земельным участком. А Михалыч, если не изменяет память — собственник, давным-давно оформил все документы на свою недвижимость, и домик, вроде, продавать не собирался.

— Вячеслав Михайлович, а кто прислал это письмо? Обратный адрес есть, но мне он пока ничего не говорит, — поднял глаза на хозяина.

— Кто, кто... Конь в пальто, — неудачно скаламбурил хозяин, и назвал хорошо всем знакомую фамилию типа, приближённого к ведомству Табуреткина. — Его замок через четыре участка от моего дома, с трёхметровым забором из красного кирпича.

Что же, подспудно я ожидал чего-то подобного. К примеру — положил какой-нибудь столичный наркобарон глаз на домик Михалыча, и поминай потом, как старика звали... С другой стороны, бодаться с лучшим дружбаном министра обороны тоже не сахар — крайне накладное и проблематичное занятие. И вовсе не по правовым причинам. Проблема в том, что сеньор дружбан — политик. А на этих парней никогда не хватает ни патронов, ни законов. Потому, что политики — существа хитрозадые и языкастые, пишут законы под себя и под свои анусные интересы. 'Слуги народа', (цензура).

В мирное время политики обещают каждому мужику по гарему красивых баб, каждой бабе по мужику с солидным банковским счётом, а сами потихоньку перекладывают госбюджет в собственные карманы. Случись война — пускают на убой свой народ, который льёт кровь за смесь чужих интересов, красивых лозунгов и наглой лжи. А уж врут политики, врут безбожно... Бог, кстати, у них один — доллар с честно изображённым на нём вырванным глазом в треугольнике. Ну, хоть тут нет обмана — сами символы говорят о самой сути устройства современного общества. Конечно, говорят лишь для тех, кто понимает язык этих символов.

Битый час я объяснял Михалычу, что ему выгоднее принять предложение, положить в карман пару-тройку лимонов евро, а потом купить два, три, четыре дома в любом уголке страны. По принципу — бери, пока дают. Ведь, не на улицу же, в прямом смысле этого слова, выкидывают старика. За участок дают деньги, и деньги хорошие.

Что такое пара миллионов евро для желающего купить недвижимость у старика? Тьфу, а не сумма. Тем более что дружбан министра даже не свои собственные денежки станет тратить. Он из бюджета МО нужную сумму вынет, а там бабла немеряно, всем ворам и жуликам хватает, и хватать будет.

Прошли те времена, когда всяких Тухачевских и прочую нерусь ставили к стенке за миллиардные растраты с громким пшиком на выходе. Ну, а чтобы не раскрывать народу горькой правды о дилетантах в армейской верхушке, придумывали обвинения в шпионаже на проклятущую западную демократию. Ну, или на восточную деспотию, если на тот момент был выполнен план по англо-французским шпионам.

Михалыч, тем не менее, упёрся намертво. Ни в какую: свой дом он ни за что не продаст. Он его своими руками построил, земля его, и всё тут. Возникало подозрение, что из-за этой-то земли весь сыр-бор и разгорелся. Сейчас один такой кусок под лимон евриков стоит, а если с солидной виллой — то уже от пары-тройки лимонов всё тех же европейских тугриков. Ясное дело, что дом Михалыча пойдёт под снос, а на его месте возведут очередной дворец для пригретого кремлядью вора.

— Вячеслав Михайлович, ты пойми — это они пока тебе деньги предлагают. Пока. А будешь упираться — применят иные методы убеждения, и ты сам подпишешь все нужные им документы, — объяснял я старику прописные правила игры на серьёзном уровне. — А в худшем случае — просто закопают тебя, и всё тут. Не такие это люди, которые останавливаются перед пенсионерами. Они всегда получают желаемое, легко и непринуждённо, ибо сами же под себя пишут все законы.

— Да чихать я хотел на их желания! — пуще прежнего кипятился Михалыч. — Я всю свою жизнь проработал в 'почтовом ящике', у меня десятки патентов и изобретений! Да у меня в подвале собрана действующая модель генератора страха! Если включу — на сотню метров вокруг все обосрутся, в прямом смысле этого слова. Я не шучу! И это не единственный мой прибор!

— Какой ещё генератор страха? — я полностью обалдел от нового аргумента старика. — Может, у тебя укрепрайон под грядки замаскирован, минные поля вместо клубники, а в сарае дивизион Эс-триста спрятан?

— Не веришь? А, пойдём! Покажу, — махнув рукой, Михалыч шустро вскочил из-за стола и направился к неприметной с виду двери. — Укрепрайона и мин у меня нету, а вот кое-какие сюрпризы для непрошенных гостей найдутся.

Пожимая плечами, я подхватил свою папку, встал, и пошагал вслед за хозяином. Открыв дверь, спустились в прекрасно освещённый и оборудованный подвал. Мда, это был не подвал, а целая лаборатория. Интересно, что старик здесь мудрит?

Большинство предметов и оборудования оказались совершенно незнакомыми, я узнал только блоки компьютеров и мониторы. Один блок, к примеру, до боли напоминал башню компа помешанного на виртуале геймера, зачем-то совмещённую с креслом пилота. А рядом на столе валялся самый натуральный пилотский шлем, с тянущимися от него разноцветными проводами к какой-то странной фиговине.

Внезапно зазвучала трель сотового — марш 'День Победы'. Михалыч выудил из кармана потёртую 'нокию', морща лоб, пару секунд смотрел на номер звонящего, а затем обернулся ко мне.

— Руслан, подожди меня здесь, не хочу, чтобы тебя видели. Это минут на десять, не более. Только, пожалуйста, не трогай ничего из моих приборов, — махнув рукой в сторону аппаратуры, хозяин выдал ценные указания и поспешил наверх в дом.

Ничего незнакомого я трогать и не собирался. Более того, трогать я предпочитаю лиц женского пола. За различные округлости и выпуклости их тел. Очень приятное занятие, скажу я вам, особенно когда есть возможность зависнуть на пару дней у какой-нибудь очаровательной красавицы. А вот компы я у Михалыча, пожалуй, гляну. Просто из чистого любопытства.

Подойдя к самому большому ящику, вдавил кнопку запуска. Странно, никакого видимого результата. Похоже, этот комп не рабочий. Наверное, хозяин откуда-то притащил его на запчасти к остальным аппаратам. Пощёлкал ещё раз кнопкой запуска, и перешёл к следующему компьютеру — ноутбуку 'Асус'. Ага, аппарат включен, находится в спящем режиме. Сейчас мы его разбудим.

Так, с 'железом', вроде, всё ясно — китайско-корейское производство, качественное. А вот операционная система была мне совершенно незнакома, хотя чем-то и похожа на 'линукс'. Так, какие-то файлы в документах, зашифрованные.

Увидев интересное название, открыл одну из папок. На экране тотчас возникло сразу несколько фоток из стародавних времён: бородатые дядьки в военно-морской форме Российского Императорского флота, обвешанные орденами и всякими аксельбантами. Не знал, что Михалыч настолько увлекается военно-морской историей. Надо будет как-нибудь потрещать с ним насчёт его увлечения. По семейному преданию, один из моих прадедов прошёл всю русско-японскую, воюя за царя-батюшку, за веру, да за отечество. Бегло пролистал файлы дальше — чёрно-белые фотографии, книги, монографии, исторические подборки, полагаю, взятые из интернета.

Шагнул к следующему компу — той самой башне геймера — плюхнулся прямо в пилотское кресло весьма оригинальной конструкции. Похоже, что хозяин реально позаимствовал этот предмет у какого-нибудь самолёта. Очень удобное кресло, с хорошими облегающими свойствами.

И где, только, Михалыч раздобыл столь нестандартную аппаратуру? Интерфейс не похож ни на что знакомое, чёрт знает, что за операционка такая, а значки на рабочем столе полная абракадабра. Один, вроде, на медиаплеер похож, а остальные сильно напоминают шрифт инопланетян из фантастического фильма про Хищника со Шварцем в главной роли. Хм, не удивлюсь, если Михалыч и разработал дизайн для того американского фильма.

Щёлкнув мышкой по значку 'медиаплеера', я из любопытства подтянул к себе лётный шлем. Надо же — настоящий лётный шлем, подключённый к компьютеру. В игры в нём, что ли, Михалыч рубится?

Напялив шлем на голову, опустил вниз забрало из толстого чёрного пластика. Странно — перед глазами не появилось ни одной картинки, хотя я ожидал увидеть какую-нибудь игрушку в три-дэ, или что-нибудь ещё, более интересное и пикантное. Решил снять нерабочий, как мне показалось, шлем, но внезапно по спине пробежали мурашки, а в висках сильно застучало.

Затем в уши ворвалось нарастающее звучание, похожее на шум отдалённого морского прибоя. Попробовал, было, встать с кресла — не получилось: нарушилась координация движений, мышцы стали, словно ватные. Мир вокруг словно стал таять, исчезая непонятно куда, возникло характерное ощущение погружения в глубокий сон после пары суток на ногах. Словно сквозь стену я услышал горестный возглас вернувшегося в подвал Михалыча...

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

* * *

*

— ...Взяли! И — раз! И — два! Поднатужьтесь, братцы, совсем немного осталось! — поручик Астафьев не утерпел, и, ухватившись за канат, принялся помогать солдатам.

— Да мы и сами справимся, вашблагородие, — скороговоркой произнёс оказавшийся рядом фельдфебель, явно смущённый неожиданным порывом помочь со стороны офицера.

— Давай-давай, тяни, Лопатин, хватит болтать, — Астафьев повернул голову в сторону фельдфебеля. — И — раз... И — два...

Наконец, ствол мортиры занял своё законное место на станке, и по кивку артиллерийского капитана солдаты отпустили канат. Кто-то устало смахнул пот со лба, а кто-то бросил весёлую шутку-прибаутку, дразня неуклюжего товарища. Большинство же пехотинцев молча и выжидающе поглядывали в сторону офицеров — поручика Астафьева и того самого капитана, по чьей милости их рота уже который день занималась тяжёлым физическим трудом под открытым небом.

Личный состав, впрочем, прекрасно понимал, что артиллерист здесь совершенно не причём. Приказ о строительстве этих позиций отдавали с самого верха, а офицеры — они такие же шестерёнки армейского механизма, как и простые солдаты. Артиллеристы, кстати, так же трудились в поте лица, отрывая и оборудуя в каменистом грунте блиндажи да погреба для своих снарядов и бомб.

— На сегодня хватит. Установку последней мортиры начнём завтра утром, — повернувшись к Астафьеву, артиллерийский капитан обозначил фронт предстоящих работ. — Командир батареи выбрал для неё позицию чуть повыше, вон там.

Десятки пехотинцев повернули головы, проследив за взмахом офицерской руки. Вздох досады и разочарования непроизвольно повис в воздухе. Мало того, что избранная командиром батареи позиция находилась в сотне метров в сторону по склону, так до неё ещё придётся проложить дорогу через небольшую промоину. В общем, работать солдатушкам предстояло тяжело и достаточно долго, как бы ни целый месяц. Эх, и так нелегка армейская доля, а тут ещё и прихоть наместника навалилась.