Пролог.
Доктор вздохнул и, поднявшись с колен, беспомощно развел руками. Толпа, сгрудившаяся вокруг распростертого тела, расступилась, пропуская санитаров с носилками, и потихоньку стала редеть. Врач устало прислонился к борту "скорой помощи" и, достав сигарету, закурил.
"Странно все очень, очень странно, — подумал он, затягиваясь. — Не должен был этот мужик умереть, не должен. Хотя кто знает, вскрытие, в конце концов, покажет".
— Михалыч, — голос водителя скорой заставил врача отвлечься от своих мыслей.
-Да, Андрюша? — он вопросительно посмотрел на подошедшего водителя. — Что, опять вызов?
-Нет, там из милиции просят подписать какие-то бумаги.
-Хорошо, сейчас подойду.
Выпустив в воздух последнюю струю дыма и отбросив сигарету, он направился к стоявшей рядом синей милицейской "шестерке". Уладив все необходимые формальности, доктор уже повернулся, чтобы идти к своей машине, как раздавшийся за спиной голос заставил его остановиться и оглянуться. К нему неторпясь направлялся незнакомый человек небольшого роста, одетый в длинный серый плащ.
— Извините, док, что задерживаю, — подошедший протянул руку. — Зимин Павел Егорович — следователь, если вы не против, то я хочу задать вам пару вопросов по поводу умершего.
— Будешь тут у вас против, — вздохнул врач, автоматически пожимая протянутую ладонь. — Скарабеев Виктор Михайлович. К вашим услугам. Только о чем вы меня хотите спросить, ведь, насколько я знаю, ваши эксперты труп уже осматривали.
Следователь отрицательно покачал головой.
— Нет не наши, а ваши — местные.
-А вы значит приезжие? — он с удивлением посмотрел на следователя.
— МУР 13-ый отдел.
— Столичные? — врач грустно усмехнулся и добавил. — Довольно зловещая цифра у вашего отдела, не находите? Однако ж я не суеверен.
-Я тоже, — прервал доктора следователь. — Так что вы мне можете сказать по поводу умершего?
Врач пожал плечами.
-Вскрытие покажет, но если вам интересно мое предварительное мнение, то могу сказать одно,— этот человек не должен был умереть, не должен, не от чего ему умирать, по крайне мере на первый взгляд
Доктор тяжело вздохнул.
— Хотя в жизни всяко бывает и я много разного насмотрелся, на своей-то работе, так что... — он махнул рукой. — На самом-то деле удивительного в этом мало.
В это время внутри "скорой" заговорила рация, и водитель, высунувшись из окна, позвал доктора, заставив их прервать разговор.
— Виктор Михайлович, срочный.
— Извините надо ехать, работа, — врач виновато развел руками, хотя в действительности был рад поскорее избавиться от столичного следователя с его пустыми вопросами.
Зимин проводил глазами уезжающую "скорую" и, усмехнувшись, подумал, что это вскрытие явно удивит местных патологоанатомов, но, к сожалению, радости в этом мало. Следователь повернулся к "шестерке", на капоте которой один из милиционеров заполнял бумаги и поморщился. Вид прижатых камушками протоколов, которые заполнял почти что с упоением молодой сержантик, вызвал у него саркастический смешок. Лично он, с самого начала службы, терпеть не мог этого бумагомарательства, а посему составление многочисленных протоколов всегда ввергало его в депрессию, впрочем, как и многих из сослуживцев. В этой связи все его отчеты отличались краткостью и лаконичнностью, за что и получал постоянный нагоняй от начальства, которое, как ему казалось, ценило не проведенную работу, а толщину папок с делами. Наверное поэтому, став начальником, он попытался несколько облегчить бумажный труд своих подчиненных. Хотя-бы тем что выбил у начальства немного денег на покупку в отдел новеньких компьютеров. К его большому сожалению, это оказало несколько другой эффект, а именно, повальное увлечение многими из сотрудников различными компьютерными играми. Некоторое время он пытался бороться с новоявленной "заразой", но потом махнул рукой, — пусть играються, главное чтобы работе не мешало, а разрядка время от времени всем нужна. Пусть уж лучше различных компьютерных монстров отстреливают, чем как-нибудь слетят с катушек и откроют стрельбу по обычным людям. Тем более в последнее время такие случаи стали не так уж и редки. И все-таки он иногда устраивал нагоняй слишком уж ретивым любителям компьютерных стрелялок, грозя списать с их зарплаты средства на ремонт комьютеров, но помогало это мало. Однако, не смотря на подобные мелочи, их отделение было не худшим в городе, а по количеству раскрытых дел находилось в числе первых, даже не смотря на то, что под его юрисдикцией находился далеко не самый спокойный район мегаполиса. А вот с начальством он ладил плохо и судя по всему эта черта характера передалась ему от отца, который сам был кадровым военным, однако несмотря на многочисленные награды и заслуги так и не поднялся выше майорского звания. Слишком тяжелый и прямолинейный был у него характер, он никогда не гнул спину перед вышестоящим начальством, а на подхалимов смотрел с откровенным презрением.
— Главное у меня совесть чиста и даже после смерти, я спокойно смогу смотреть в глаза погибшим пацанам, — частенько повторял отец.
Теперь вот он практически повторял его судьбу, правда, в звании все же обогнал, дослужившись до полковника, что было даже несколько странно, особенно если учитывать передавшийся ему от отца неуступчивый характер и непреклонение перед регалиями. Однако, подчиненные его уважали и любили, между собою называя "Коломбо", наверное за любовь Зимина к плащам и невысокий рост. Хотя полковник порою и сам признавал, что в нем было что-то от этого чудного киногероя, однако кроме внешнего сходства их роднило и то, что свои дела они оба раскрывали прямо таки с маниакальным упорством. Работа, дом, любящая жена Людочка — все было у полковника, но все же в последнее время все шло как-то наперекосяк: неуступчивый начальник отделения встал многим из "нужных" людей буквально поперек горла. Чувствуя это, Зимин уже во всю готовился к ранней и почетной пенсии, но все изменилось в один миг.
В один из ненастных весенних дней его вызвал к себе генерал Иващенко, причем вызвал не к себе в кабинет, а предложил встретиться в придорожном кафе на окраине Москвы, что само по себе было уже странно. Эта встреча стала поворотной в судьбе полковника Зимина и повергла его сначала в легкий шок, ибо предложение генерала было несколько необычным. Дело в том, что ему было предложено возглавить следственную группу по раскрытию, мягко говоря, странных дел.
Кому уж кому, а Зимину было хорошо известно, что помимо обычных преступлений, происходят и такие, которые часто не поддаются обычному логическому объяснению. Это и пропажи людей из полностью закрытых помещений, обнаружения людей с непонятной амнезией, ритуальные убийства, жертвоприношения, кражи, манипулирования людьми при помощи гипноза и т.д. и т.п. Обычно подобные дела долго лежали в "висяках", пока их не списывали в архив по срокам давности, однако видимо кого-то из верховных начальников такой расклад дел не устраивал. В результате было принято решение о создании группы следователей специализирующихся на подобных случаях.
Выслушав генерала, Зимин задал всего лишь два вопроса: "Почему я?" и: " А разве у ФСБ нет подобного органа?" На что Иващенко, молча, достал из дипломата папку в синей пластиковой обложке и протянул ее полклвнику:
— Это отчеты наших аналитиков. Стоит только заглянуть в статистику раскрытых лично вами преступлений, даже за последний год, поверьте, простым везением данный факт объяснить трудно.
-Ну, профессиональный нюх, опыт...
-Не спорьте, не спорьте, — генерал жестом отмел все возражения. — Наш аналитический отдел проанализировал все веденные вами дела, и одно из двух: либо вы действительно супервезунчик, либо обладаете скрытым экстрасенсорным даром, впрочем оба этих качества в нашем деле сверхполезны.
-Что касается второго вашего вопроса, — генерал усмехнулся. — Пожалуй не открою гостайны, когда скажу, что подобный отдел естественно существует, однако дел ему хватает и без нас. Поэтому когда мы встречаемся с чем-то необъяснимым, я конечно посылаю запрос, но обычно это бесполезно, максимум присылают какого-нибудь консультанта, а чаще вообще отделываются отписками, типа: "Данное дело не лежит в сфере наших компитенций", а будешь настаивать, оттуда, — он ткнул пальцем в потолок, — так пошлют, до Северного полюса не остановишься. Однако я и не исключаю, что по роду вашей деятельности вам частенько придется с ними пересекаться.
— А начальство вас не взгреет? — поинтересовался полковник, уже подспудно понимая: создание такого отдела явно не личная инициатива генерала, а увидев его саркостическую ухмылку, понял, что угадал и приказ явно исходил из самых верхов.
Короче говоря, после получасовой беседы, Зимин согласился возглавить отдел, а через неделю, сдав все дела на старом рабочем месте и порощавшись с сослуживцами, уже входил в свой новый кабинет, расположившийся в главном здании МУРа. А еще через пару дней предстал перед своими новыми сотрудниками.
Его новые подчиненные были весьма интересными и, можно сказать, колоритными личностями. Они ожидали в генеральской приемной и едва Зимин с Иващенко вошли в нее, как вся пятерка дружно вскочила вытянувшись по стойке смирно. Иващенко, оглядев всех пристальным взглядом, коротко кивнул в ответна приветствия и пригласил пройти за собой. Устроившись в своем кресле он достал из ящика стола папки с личными делами сотрудников и, кинув их полковнику, принялся представлять по очереди стоявших по стойке "смирно" оперативников. Полконик краем уха слушав короткие характеристики, что давал генерал его новым подчиненым, а сам внимательно их разглядывал, пытаясь составить свое мнение о людях с которыми ему придеться работать.
Во-первых, старший лейтенант Михайлов Семен Иванович — почти двухметровый здоровяк, с могучей фигурой бодибильдера своей мощью и статью сразу напомнивший Зимину былинного богатыря. Добродушное лицо гиганта было словно вырезанно из куска камня и лишь прозрачные голубые глаза с легкой усмешкой смотрели на полковника. Прямой нос, густая соломенная шевелюра и такая же борода. Последняя заставила Зимина впасть почти-что в ступор. Лейтенат, заметив это, несколько смутился ( по крайней мере Зимин так решил для себя, ибо на лице великана не дрогнул ни один мускул) и пророкотал могучим басом:
-Не переживайте, товарищ полковник, если надо я ее того...
-Да ладно, — Зимин замялся.— Однако если скажу сбрить, чтобы в тот же миг, ясно?
Михайлов коротко кивнул в ответ.
— Абсолютно не подвержен любым видам психического воздействия, к тому же чертовски силен, — пояснил генерал.
Вторым из представленных был лейтенант — Сиволап Олег Олегович. В противоположность Семен Ивановичу, он был худ, да настолько, что форма болталась на нем точно на вешалке, кроме того, парень носил очки в большой черной роговой оправе, которые делали его чуть выпученные глаза просто огромными. Довершали эту картину оттопыренные уши и короткая стрижка "бобиком". К тому же лейтенант почему-то совершал множество каких-то непонятных суетных движений и по этому, после официального представления, прежде чем пожать Зимину руку, споткнулся, грохнул в дребезги единственный стоявший на пустом столе графин и чуть не расквасил нос.
— Зато с компьютерами он бог, — заметил генерал в ответ на изумленный взгляд следователя. И Зимин как-то сразу ему поверил, так как, по его личным представлениям, именно так и должен был выглядеть настоящий хакер.
Третьим членом опергруппы был молодой парень лет тридцати: невысокого роста с короткой стрижкой и фигурой спортивных пропорций. На взгляд Зимина весь какой-то слащавый, холеный и лощенный, к тому же, вместо милицейской формы на нем был одет идеально черный костюм с поддетой под него белой водолазкой. Тонкие аристократические черты лица и пронзительный взгляд цепких глаз с каким-то налетом презрительности и скрытого превсоходствацепкий, заставил Павла Егоровича непроизвольно поморщиться.
-Знакомьтесь, старший лейтенант Афанасьев Андрей Сергеевич, — потомственный граф и экстрасенс в пятом поколении.
— Не в пятом, товарищ генерал, а в третьем, -голос Андрея был ему под стать, мягкий и вкрадчивый.
Генерал махнул рукой.
-Ты не смотри что он такой, — сказал он, поворачиваясь к Зимину. — Службу и субординацию знает прекрасно, а это так — напускное.
-А в чем вообще выражаються способности? — спросил полковник, бегло пробегая глазами по строчкам личного дела.
— Сам расскажет, — усмехнулся генерал и добавил. — А так же почему он очутился здесь.
Как оказалось позднее, Андрей действительно был неплохим парнем, хотя и не очень компанейским. Однако свою работу знал и любил, кроме того, он действительно был экстрасенсом и мог, так сказать, считать информацию с местности или предмета, что позволяло ему получить нужные сведения о любом заинтересовавшем его объекте. К сожалению, данный дар был весьма непослушным и он с одинаковой вероятностью мог увидеть как нужный промежуток времени, так и любой другой. Причем как бы он не старался, но увы, пока контроль за данным процессом был ему недоступен. Именно из-за этого его и не принимали в серьезные конторы, хотя люди с подобными способностями были нужны и ФСБ и ГРУ. Лишь генерал Иващенко заинтересовался его даром и взял под свое крыло, да и то скорее всего из-за того, что другого варианта просто небыло.
Последней из представленных полковнику была сержант: Житникова Евгения Антоновна, — невысокая, худенькая и несколько нескладная девушка, с миловидным личиком и курносым веснушчатым носом. Она была вся такая милая и домашняя, что Павлу Егоровичу почему-то сразу захотелось ее от кого-то спрятать, защитить и вообще никому не показывать. Девушка, похоже, уловила это, потому что смущенно улыбнулась и неожиданно полковник почувствовал, как его погладили по лицу теплой, невидимой ладошкой.
— Она ведунья, — ухмыльнулся генерал, наблюдавший за выражением лица Зимина.
Так и был создан 13-ый спецотдел МУРа.
За своё трёх летнее существование их группа раскрыла немало странных, на первый взгляд, дел, простое перечисление сути которых заняло бы ни одну страницу. Несколько раз они сталкивались со своими коллегами из ФСБ и Зимин не сказал бы, что те были в восторге от подобной конкуренции, однако работать не мешали, ну и на том спасибо. Однако во всех делах что они вели за эти годы мистики практически не было,— в основном людская хитрость, изобретательность, плюс новейшие технологии. Конечно в паре дел попались люди, наделенные паронормальными способностями, но и то, многие из них не дотягивали даже до уровня Андрея и Евгении.
Но сейчас было другое. Это новое дело все было просто-таки пропитано странностями. И то что тут все не так уж просто можно было судить по федералам, обычно проявляющим лишь сдержанный интерес к их делам. Тепрь же они появлялись на месте преступления едва ли ни быстрее следственной группы. Они точно гончие, взявшие след, обшаривали все вокруг, изымая улики и опрашивая свидетелей по горячим следам. Зимин пару раз на совещании у генерала поднимал вопрос о прекращении данного расследования, мативируя это тем, что его ведет параллельно спецгруппа ФСБ и нет смысла делать ту же работу по второму кругу, однако постоянно получал отказ. В результате их группе, скрепя зубами, приходилось довольствоваться остатками, а так же по второму кругу опрашивать тех же свидетелей, которые и так не горели особым желанием общаться с органами. К счастью у них была Евгения. Эта девушка обладала поистине уникальным даром, который делал людей более открытыми, стоило ей поговорить с любым пару минут, как человек буквально начинал изливать Зимину душу, словно ему всадили пару кубиков "сывортки правды".
