Клинки Керитона 1 часть.

ДОРОГА НА ЭРФИЛАР

Книга I

КЛИНКИ КЕРИТОНА

Пролог

I

Дииоро — дерево, самое устойчивое к гниению. Древесина дииоро обладает приятным запахом. Изделия из дииоро — эталон благополучия и хорошего вкуса. Цвет древесины — чёрный, бурый или коричнево-красный, цвет листьев — красный. Подвержено (охотно откликается) магическому воздействию, используется для создания денег, амулетов, оберегов, посохов и магических аксессуаров.

Слаабрант са Тирно. Бытие и сущее

Уино (Сила или Благодать Сароса) — бесплотная всепроникающая субстанция, пронизывающая всё сущее.

Уино — энергия Сароса. Обладает огромным потенциалом. Уино пронизывает все, что нас окружает, поэтому источником энергии для заклинания может послужить любой объект способный его накапливать: вода, воздух, земля, растения, камень, металл и даже человеческое тело.

Высвобождая Уино (обращаясь к нему) и смешивая с энергиями внутреннего и окружающего мира, маги получают поистине безграничные возможности.

Уино, Материя, Энергия — вот великая триада, составляющая мироздание.

Калав Мару. Природа Стихийных всплесков

Онталар (он же гаарн) — древняя раса Ганиса, одна из сэрдо-рас (изначальные, старшие), созданных, по преданию, Вторыми Богами. Онталар означает 'творящий'. Высоки и широки в кости, кожа их имеет слегка зеленоватый оттенок, а длинные (четыре фаланги) пальцы не имеют ногтей.

Слаабрант са Тирно. Бытие и сущее

Сиурт — маг, заклинатель, исключительно из онталаров, практикующий стихийную магию. По природе своей неспособные к высвобождению чистого Уино получают его 'облегченный' аналог от зверьков пееро, с которыми пожизненно связываю себя магической нитью. Потеря пееро означает для сиурта полную изоляцию от источников Уино и ведёт к невозможности творить даже самые несложные заклинания.

Пееро — небольшой зверёк, обладающий магическими способностями. Более всего походит на куницу. Уинозависим. Отношения сиурта и пееро строятся на принципах взаимовыгодного симбиоза.

Калав Мару. Природа Стихийных всплесков

Начало осени. 1159 год от рождения пророка Аравы

(6891-й по Календарю Кироффе от начала Сида Лайса)

Кетария. Пятиречье

Эларг са Роно отставил в сторону небольшую самшитовую шкатулку с письменными принадлежностями и начал переодеваться в неприметный серый балахон. Ему предстояло долгое путешествие, а посему он предпочёл не привлекать излишнего внимания к своей персоне. Одежды его были более чем скромны, лишь очень цепкий, намётанный взгляд смог бы разглядеть почти прозрачное уиновое колечко на безымянном пальце его четырёхпалой ладони.

Перекинув через плечо небольшую походную сумку, он окинул комнату прощальным взглядом и вышел за порог. Вслед за ним нетерпеливо выскочил пееро, белоснежная шерстка зверька засверкала в утренних лучах света, а маленькие голубые с изумрудной радужкой зрачков глазки (один в один, как и у самого Эларга) искрились озорством и любопытством.

— Ну что, друг мой Роно, пора и нам в дорогу, — сказал сиурт, откидывая прядь седых волос с лица. Он наклонился, подставляя пееро ладонь, и преданный зверёк, радостно посвистывая в предвкушении близких приключений, живо перебрался на его плечо.

В руке Эларг держал длинный падубовый посох с диковинным резным навершием, состоящим из голубовато-зелёного кристалла и множества вращающихся вокруг него уиновых песчинок. Закручиваясь по спирали, они двигались снизу вверх, стремясь к вершине кристалла, и, лишь достигая её, уплотнялись, становясь полупрозрачной сферой. Время от времени переполненная сфера лопалась и низвергалась вниз водопадом песчинок, окружая и без того затейливое навершие дымкой зеленого тумана.

'Слишком приметно', — подумал сиурт и провёл ладонью над набухшим шаром. Сфера и составляющие её песчинки разом исчезли, будто втянутые посохом. Эларг поглядел в шаловливые глазёнки Роно.

— Как тебе?

Пееро сморщил носик и отрицательно замотал головой.

Эларг подумал и сделал ещё одно движение ладонью. Кристалл исчез совсем, осталось лишь неприметное древко да редкие, застывшие у его вершины уиновые капли. Зато теперь при каждом ударе посоха о землю они, дружно срываясь, летели вниз, а их место мгновенно занимали набухающие новые.

— А теперь?

Пееро удовлетворённо кивнул.

— Ну, вот и славненько, — сиурт обернулся, с грустью, как бы прощаясь, посмотрел на уютный одноэтажный домик, увитый плющом. Затем окинул взглядом небольшой пруд, заросший по краям камышом и кувшинками, и безмятежно плескающихся в нём рыбок.

Ветер ерошил его волосы. Эларг помолчал с минуту, подмигнул никогда не унывающему Роно и споро двинулся по направлению к реке.

Он сильно спешил, потому как ещё вчера сразу после полудня почувствовал — творится что-то неладное. Толком определить, что это, он не смог: далёкие магические удары были внезапны и слишком коротки. Но наверняка знал, что произошло это совсем рядом, вверх по реке, и надеялся, что если поспешит, то поспеет к месту происшествия до захода Лайса.

Дела давно требовали его присутствия в столице, но он решил сперва выяснить, что случилось, а уж после продолжать намеченную поездку.

Эларг удобно устроился на корме небольшой лодочки, с резным, круто возвышающимся носом. Верный Роно примостился рядом. Воды реки, повинуясь движению посоха, вспенились вокруг бортов белыми барашками, и лодка неторопливо двинулась против течения, медленно набирая ход.

Лес на западном берегу реки постепенно редел, в конце концов переходя в низкие покатые холмы, покрытые пока ещё зелёной травой и мелким кустарником.

Приближение осени здесь было не сильно заметно, в отличие от более северных областей Кетарии.

Эларг не единожды подмечал, что погода в последнее время ведёт себя как-то странно. Воздух, например, становился то молочно-туманным, то наоборот поразительно прозрачным, порою до того, что видно было далеко-далеко на несколько сотен лиг вперёд. Вот и сейчас пред магом предстал частокол чёрных нитей дииоро вдалеке, обычно не видных с такого расстояния.

— Погляди-ка, дружок, как красиво отсюда смотрится дииоровый лес.

Роно поморгал, соглашаясь.

'А ведь до него дней десять конного пути. Тут даже пресловутое верэнгское зрение не помогло бы. В обычный день я их и магическим-то взглядом с трудом разглядеть смогу'.

Уходящие в небо стволами драгоценные исполины спутать с другими деревьями было трудно. Если бы не погодные коллизии, о коих и размышлял минуту назад Эларг, отсюда дииоро были бы видны исключительно в ясную погоду, в остальное же время они застенчиво прятали свои кроны высоко в облаках.

Река неторопливо петляла между холмов, склоны которых были густо облеплены мшистыми буками и жавшимися вплотную к воде плакучими ивами. Лодка легко и бесшумно, не нарушая задумчивого уединения Эларга, скользила вдоль заросших тростником пологих бережков. Сиурт откинулся на удобную спинку скамьи в надежде немного вздремнуть, но тревожное верещание Роно вывело его из состояния задумчивости.

На холме среди деревьев, выхваченное лучом света, блеснуло что-то непонятное.

Эларг подобрался, мысленно замедлил ход лодки, направляя её к берегу. Роно беспокойно забегал, шныряя с носа на корму и обратно, он жмурился и морщил нос, глядя на странные просверки средь камней. Яркие вспышки на время разогнали туман, озаряя окрестности причудливым светом. Эларг понимал, что они близко к месту трагедии, а что это была именно трагедия, он уже не сомневался: слишком ясно чувствовался магический холод, исходящий от этого неприветливого места. Нос лодки уткнулся в берег, и Эларг, набросив на себя и Роно лёгкую защиту, направился к скоплению валунов, видневшихся неподалёку.

Они подошли ближе — туман сгустился, лип к ним, истошно завывал ветер, мечась меж деревьев. Он накинулся на них и растрепал волосы сиурта, с неистовой силой упёрся ему в грудь, не давая идти вперёд. Эларгу пришлось приложить немалое усилие, чтобы преодолеть границу каменного кольца, обрамлявшего холм, и выйти на поляну.

Картина, представшая перед ними, была ужасна: земля выжжена, вокруг дымились обгорелые, искорёженные деревья. Некоторые из них вырваны с корнем, другие — сломаны, словно были мелким кустарником, а не многолетними исполинами. Камни вокруг обуглены и оплавлены, отовсюду исходил едкий чёрный дым. Земля густо покрылась глубокими трещинами, из которых иногда вырывались языки белёсого пламени.

Сиурт закашлялся, глаза его начали слезиться. Он посмотрел в небо, и робкие капли дождя коснулись его морщинистого лица. Они смывали чёрную едкую пыль, оседавшую на руках, лице и одежде. Роно тоже подставил мордочку под очищающие струи.

В самом центре поляны среди едкого дыма лежало обгоревшее тело совсем ещё молодого онталара.

Умер он не так давно, с уверенностью можно было сказать, что не больше десяти часов назад. Тело ещё не покинуло Уино. Оно сохранило на себе остатки последнего магического плетения. Тонкие изумрудные нити, заметные только глазу сиурта, словно паутиной плотно опутывающие всё тело погибшего, становились с каждой минутой всё тоньше и прозрачнее.

Эларг обратил внимание на их количество и отметил про себя, что успел как нельзя вовремя. Очутись он здесь немногим позже, вряд ли ему довелось бы увидеть тело несчастного.

Времени оставалось всё меньше. Эларг склонился над погибшим, шепча слова последнего напутствия. Он поводил ладонью над безмятежным лицом, одновременно пытаясь понять, что же всё-таки произошло здесь десять часов назад, и помочь духу онталара освободиться от удерживающих его магических связей.

'Кого ты встретил на своём пути, сынок? Мага или существо, наделённое Уино? — Эларг пытался осмыслить увиденное и найти произошедшему хоть какое-то объяснение. Он в задумчивости почесал бороду. — Кто совершил всё это? Кем был твой противник?'

Он потянулся вперёд и взял щепотку пепла с земли, растёр его между пальцами, понюхал, попробовал на язык и лишь затем, завернув в небольшую тряпицу, сунул в один из внутренних кармашков рукава балахона.

'Что случилось? Может, ты попросту не смог рассчитать свои силы и не справился с уиновой массой? — бывало и такое с учениками и не совсем опытными сиуртами. — Попытался сотворить слишком сильное для тебя заклятие? Нет... не для того ученики сиуртов годами оттачивают своё мастерство, чтобы вот так...'

Несколько бледно-зелёных паутинок Уино, покрывающих покойного, истончились настолько, что, когда вспыхнул следующий узелок, они разом испарились, озарив напоследок всю поляну ярким белёсым светом. Тело молодого онталара начало исчезать на глазах. А над местом, где он лежал, закружилось облачко из искрящихся зелёных песчинок.

Эларг поднялся с колен и посмотрел вверх — туда, где в синеве безоблачного неба сходились обгорелые верхушки деревьев. Дождь усилился, крупные капли падали магу на лицо, смешиваясь со скупыми старческими слезинками.

Эларг внимательно осмотрел поляну: следов присутствия могущественного мага, сиурта или же какой-то магической твари ему обнаружить не удалось.

'Что же всё-таки случилось? — Эларг в задумчивости покачал головой и мысленно резюмировал, опустив взгляд на крутившегося у его ног пееро.

— Роно, дружок! — Эларг поднялся.

'А где тело пееро бедного юноши? Ведь был же у него пееро? Что за вопрос? Конечно, был. Иначе какой он сиурт!'

Справа, из куста, ощетинившегося обугленными ветвями, послышался призывный и обеспокоенный свист.

Эларг кинулся на звук и за большим оплавленным валуном обнаружил Роно, склонившегося над телом сильно обожжённого, но всё ещё живого сородича.

'Это поразительно, такой маленький и такой сильный! — Сиурт присел на камень и осторожно, боясь причинить боль, коснулся шёрстки умирающего пееро. — Удивительно, что он ещё жив, — обычно в подобных случаях сиурт и его питомец умирают одновременно. Такого, чтобы пееро пережил 'хозяина', Эларг припомнить не мог. — Как же мне поступить? Дать крошке умереть? А что, если? — Он нахмурился, испугавшись собственной мысли, но после короткого раздумья, во время которого прикидывал все за и против, глаза его, наконец, просветлели. — А что, смогу ли я вынести вдвое больший от прежнего поток Уино? А? Может статься, смогу манипулировать двумя стихиями? Забавно, что я сразу не подумал об этом. Какое искушение, о Великие! Так что, смогу или нет? Наверное, да, во всяком случае, стоит попробовать... Очень непростой вопрос, стоит пробовать или нет. Как это заманчиво, какие возможности сулит в будущем. Но пока оно не наступит, это самое 'будущее', мне снова придётся шаг за шагом, подобно ученику третьей ступени, следить за каждой крупицей Уино. Искать. Пробовать. Ошибаться. Часами корпеть над древними гримуарами. Тысячи часов работы в библиотеке, бессонные ночи, череда нескончаемых опытов. — И он ужаснулся, представив, что ему придётся снова пройти через всё это. — Ты не молод, Эларг!'

Роно заверещал и запрыгал, привлекая его внимание.

— Что же мне с тобой делать? — Эларг погладил умирающего зверька. 'Жалко его? — мысленно спросил у Роно. — И мне жалко. Ах, ты ж, доброе сердечко'.

Умирающий пееро смотрел на него преданными глазёнками, в которых не было ни мольбы о помощи, ни боли или страха, была только древняя, многовековая безграничная преданность. Эларг смотрел на зверька и ждал, сам не зная, чего, никак не мог решиться, не мог позволить себе так рисковать.

Время шло, несчастный пееро с удивительным упорством цеплялся за покидающую его жизнь.

Эларг снова погладил его, ощущая дрожь маленького тельца. Он посмотрел на свои ладони: четырёхпалую левую и обычную правую. Заглянул в преданные глаза зверька и решился на глупость, которую никак не мог себе позволить ни один на Ганисе сиурт. Он знал, ему ещё придётся ответить за это перед Дэклатом а, возможно, и перед ещё более могущественными силами. Но равнодушно взирать, как умирает это маленькое преданное существо, Эларг не мог.

С этого мгновения сиурт действовал решительно и быстро.

В руке его блеснуло галиоровое лезвие, и он, положив ладонь на холодный камень, одним резким движением отсёк себе средний палец левой руки. Скрипнули зубы. Пытаясь удержать рвущийся на волю крик, Эларг поднялся во весь рост и воздел четырёхпалую окровавленную ладонь в небо.

— Он мой! — оповестил он вечность.

Вечность промолчала.

Наступила полная тишина, ветер и дождь мгновенно прекратились: сорвавшимся голосом Эларг произносил клятву верности, беззвучно шевеля губами. Закончил он уже в полный голос и громко, почти выкрикивая слова, произнёс:

— Я даю тебе новое имя, отныне тебя будут звать Дал!

Раздался удар грома, с неба плотным потоком хлынул ливень и засверкали молнии. Наречённый Далом пееро забился в конвульсиях и еле слышно захрипел.

Потоки ветра начали круговые движения далеко за пределами поляны. Они вырывали кусты и мелкие деревца, а крупным закручивали ветви и стволы в спирали. Кольцо восходящего воздушного потока сужалось под монотонные раскаты грома. Стоящий в центре воронки Эларг воздел обе руки в небо и, растопырив оставшиеся восемь пальцев, раз за разом выкрикивал имя своего второго пееро. Его лицо обильно покрывали дождевые капли, отражающие летящие по багряному небу серые облака и отблески молний.