| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
А еще я заметил, что с его появлением вся мелкая потусторонняя шушера, начиная от безобидных духов-одуванчиков, тянущих тайком крохи ватт от генераторов в соседских квартирах, до не особо шумных полтергейстов затихла и забилась по щелям.
Так продолжалось до раздавшегося короткого звонка в дверь, нарушившего покой моего маленького мирка.
— Гостья. Незнакомая, — негромко прокомментировал дед Семен.
— Ложь, — чуть слышно процедил полоз.
— Что ложь? — спросил я, приподняв голову над подушкой.
— Неведомое — ложь.
— Ну не оставлять же за дверью, — совсем как змей прошипел домовой.
Он стал зло сверлить взглядом древнее пресмыкающееся, словно тот прополз у него по ноге и не извинился.
Я протяжно вздохнул и встал с дивана, а потом направился к двери. Замки щелкнули. В светлом подъезде стояла женщина. Я ее сразу узнал. Это она была на фестивале, когда Оксана нашла своего убийцу. Анна. Вот только сейчас у нее были очки в тонкой оправе и узкими стеклами. Глаза были действительно двух разных цветов — серо-голубой и зеленый. Поверх светло-красного платья, если память не подводит, такой цвет назывался коралловым, красовался аккуратный плащ. В руках небольшая сумочка и зонтик. На улице, судя по всему, опять моросил дождь.
Я слегка приосанился и провел рукой по голове, приглаживая взъерошенные волосы. Честно, не ожидал такого приятного поворота событий. Что ни говори, а этому визиту я рад. Пусть даже по служебному вопросу, но все же. Сам я не решался позвонить. Ну вот не решался, и все. Мне проще было тараном на танк пойти или излазить руины замка с привидениями.
— Здравствуйте. Что привело вас в мою обитель? — вежливо, с одной стороны, и радостно, с другой, произнес я.
При этом поймал себя на мысли, что откровенно выпендриваюсь. Хандра, царившая всего несколько минут назад, улетучилась. Кажется, я даже не полюбопытствовал, как меня нашли.
— Неловко как-то получается, — негромко ответила она, — мы с вами знакомы лишь мельком, но так уж получается, что есть необходимость вашу консультацию получить. Вы не против?
— Я не занят. Сейчас соберусь только. Вы зайдите, не стойте. Я мигом.
Гостья аккуратно ступила через порог и с любопытством стала разглядывать мое жилище.
— Рубашка глаженая на балконе! — прокричала, выруливая с кухни, Оксана, держа кружку зеленого чая. — Здравствуйте. Я вам вот заварила, — добавила она и протянула Анне горячий напиток. — Я пока не приглашаю, у нас полный бардак, осваиваемся.
Гостья слегка улыбнулась, принимая чай. Мне же пришлось быстро надеть майку, рубашку, брюки, прячась в углу гостиной, который не был виден из прихожей. Я заметил, что домовой хитро щерится и поглаживает бороду, сидя на небольшой табуретке размером под стать ему. Ольха в виде кошки терлась о ногу женщины. Даже полоз спустился с подоконника, но по его внешнему виду невозможно читать эмоции, да и непонятно, испытывал ли он их вообще.
Наконец я совладал со всеми пуговицами и молниями и был готов выдвигаться хоть на другую планету.
Нас уже ожидало такси, а дождь еле капал, так что мы даже не намокли, пока шли из подъезда до машины. Когда тронулись, я хотел задать вопросы по существу, а то согласился помочь, даже не зная, что делать, но лишь набрал воздух в легкие и прислушался к сердцу, шумящему не меньше, чем двигатель французского седана, в котором сидели. Анна, слегка прикусив губу, смотрела в окно, и я не решился ее потревожить. Там разберемся. На месте.
За тонированным стеклом промелькнул широченный мост через Топь и ТЭЦ. Все это было вперемешку с многоэтажками, зданиями магазинов и автомастерских. Потом машина выехала из Новониколаевска и проскочила через город-сателлит с таким же названием, как и река — Топь.
Набирающий рядом высоту самолет явственно намекал на близость аэропорта. В конце концов мы свернули с трассы в коттеджный поселок. Водитель несколько раз сверился с навигатором и выслушал комментарий Анны: 'Вот здесь направо', а потом встал у небольшого домика, сложенного из старых железнодорожных шпал и покрытого побитым шифером. Причем он был явно обитаемым, так как в окне мелькнуло старушечье лицо. Обошли его.
— Вот, — произнесла Анна, указав на большое дерево, в ветвях которого обнаружилось непонятное сооружение.
Это было нечто среднее между скворечником и избушкой на курьих ножках. Грубо смастеренное сооружение из старых досок, связанных обрывками веревок и старыми женскими колготками, имело даже вход с дверью и маленькое окно с куском плексигласа. В общем, он состоял из того хлама, который свободно можно было найти в округе. Только размеры смущали. Габаритами он был великоват для птицы и маловат для человека, даже для ребенка. Конечно, оставался вариант, что это просто чей-то розыгрыш, но вероятность этого была мала. Не станет взрослая женщина тащить меня через весь город из-за непонятной шутки.
Вопросы разрешились, когда маленькая дверца скрипнула и выпустила наружу существо, похожее на большую сову. Вот только вместо крыльев были две когтистые, как птичьи, конечности, руки и короткие звериные лапы вместо ног. Ростом оно было примерно полметра.
— Вот, в общем-то, из-за этого я к вам обратилась, — заговорила Анна.
— А какие с этим проблемы? Ликвидировать надо?
— Нет, что вы. Просто узнать, что это вообще. Так оно безобидное, только во дворах бродит, высматривает.
— Сейчас разберемся, а вы отойдите немного. Мало ли что, — бодро ответил я.
Я уже накопил энергии и подступил к дереву, как сверху донесся голос с мультяшным 'совиным акцентом':
— Де-е-елать вам не-е-ечего, у-ух.
— Оно разговаривает, — тихо произнесла Анна, выразив откровенное удивление в голосе.
Существо повернуло голову и уставилось на меня глазами большого филина с неподвижными зрачками. Совы всегда считались воплощением мудрости. Не знаю, как у реальных птиц, но здесь разум явно просматривался сквозь нечеловеческий облик.
— Кто ты? — осторожно спросил я.
— Баму-у-ук, — раздался ответ сверху.
— Ты Бамук? Это имя такое?
— Уху.
— Уху — это да?
Существо кивнуло.
— Что ты здесь делаешь? — задал я очередной вопрос.
— Жи-и-ить хочу, — проухало существо.
Я замер, соображая, как повернуть дальше линию разговора. Просто если раньше я общался с опасными тварями и инертными призраками, то сейчас не знал, как поступить.
— Что тебе мешает?
— Э-э-эта женщина. Три-и-и дня. У-ух. Хо-о-одит. Смо-о-отрит. Посре-е-единник, скажи ей. Пусть не хо-о-одит. У-ух.
— Как ты меня назвал?
— Стоя-а-ащий посреди — твое имя. У-ух.
— Почему ты так решил? Ты знаешь, кто я?
— Все-е-е знают, Посрединник. Тебя все-е-е знают.
Он несколько раз хохотнул, переминаясь на ветки с ноги на ногу, как ворона на проводе.
— Только ты-ы-ы не знаешь. У-ух. Придет время, узна-а-аешь. У-ух.
Существо по-совиному повращало головой, держа ее под невероятными для человека углами.
— Мы-ы-ыши сказали. Эта же-е-енщина должна уйти. Она помеха.
— Расскажи мне все, или я сожгу тебя, — заговорила вскипевшая во мне злость.
Бамук встрепенулся. По телу прошлась зыбкая волна, и вот уже настоящий большой филин сидел на ветке вместо непонятной твари. Он тяжело сорвался с места в полет и бесшумно сделал круг над нами.
— Скоро узна-а-аешь. Скоро. У-ух. Но не от меня. У-ух, у-ух. Она скажет.
— Кто она?
Вместо ответа был только хохот. Как бабка, живущая в доме рядом с этим существом, не сошла с ума. А может, давно сошла. Я хотел садануть тварь импульсом, руки так и чесались, но все же пересилил свое желание. Пусть летит. Вместо этого я обратился к своей спутнице:
— Вы что-нибудь поняли?
Бледная Анна отрицательно покачала головой, а потом резко покраснела.
— Я лишь хотела... — начала она, прикусив губу, — я не знаю, как сказать...
Я прислонился спиной к ветхому заборчику.
— Давайте продолжим разговор не здесь.
— Да, конечно, — закивала она, — у меня здесь домик недалеко, пешком дойдем. Там все и расскажу.
Я улыбнулся.
— Ведите.
Она пошла вперед, показывая дорогу и огибая лужи. Мы пересекли весь поселок, прежде чем оказались у небольшого двухэтажного дома из красного кирпича.
— Вот здесь я живу.
Мы зашли внутрь.
В просторной кухне уже кипел чайник, поставленный робкой домашней сущностью женского рода, которую Анна называла Форей. Форя была неким подобием домового, но статусом пониже, что-то вроде подполовичного. Правда, я не особо знаком с их табелем о рангах, сложно говорить наверняка.
Когда сели за стол, неловкая пауза, возникшая после беседы с филином, все не проходила.
— Вы так и живете одна в таком большом доме? — начал я, всматриваясь в выразительные большие глаза.
Даже если бы она не имела других приятных черт, можно влюбиться в эти ясные очи.
Она криво улыбнулась, отхлебнула чай и стала рассказывать.
— Я всегда жила на съемных квартирах, то там комнатка, то тут комнатка, а когда нашла нормальную должность, то плюнула на все и взяла ипотеку. Специально купила большой дом подальше от городского шума, поближе к работе. Домик хорош. Правда, зимой приходится его долго прогревать, но зарабатываю хорошо, поэтому на газе не экономлю — котел почти никогда не выключаю. Люблю, когда тепло. А что касается одиночества, то было у меня несколько ухажеров. Не срослось. Они были никакие. Появится, исчезнет, в общем, свободное посещение. Как только узнавали, что я целительница, то сразу подтягивали кучу родственников полечиться задаром. Их словно полстраны. Нет, я не против помочь, если что-то серьезное, но когда они выздоравливали — ни здравствуйте, ни до свиданья. Да и морду воротили, будто мы незнакомы, а раньше лечились в бесплатной поликлинике по записи. Достало. Был один кадр, все мне сцены устраивал: 'Ты же ведьма, ты вообще должна всему миру, пока не сожгли'. Я его выгнала. С тех пор одна. Два года уже. Надоело претензии слушать, да сопли взрослым мужикам утирать. Магу вообще сложно ужиться с обычным человеком. Настолько они разные. Как зрячий и слепой с переломанным позвоночником.
Анна прижала к щеке свою большую стеклянную кружку с цветочками и уставилась потухшими глазами на конфеты, что были в салатнице.
Я вспомнил свой неудачный брак.
— Мне Оксана позвонила, — продолжила она, — мол, Егор совсем захандрил после недавней трагедии, может, хоть у вас из дому вытащить получится. Я нашла этого филина, про которого иногда проскальзывал шепоток среди местных жителей, и поехала к вам просить помощи разобраться. Как говорится, хуже не станет.
А вот про слова филина, как оказалось, она в первый раз слышит и знать не знает, о чем тот толковал. Поэтому ситуация остается загадкой не только для меня, но и для нее. Все это рассказывала, не переставая мять салфетку.
Я внимательно слушал. Бог с ней, с птицей. Мало ли они бреда несут.
— Знаете, если уж у вас сейчас никого нет, то, может, сходим куда-нибудь, — осторожно подбирая слова, произнес я.
Она улыбнулась и поправила челку.
— Давайте. Только можно не сегодня, я немного устала от этих загадок. Лучше послезавтра, я как раз с дежурства вернусь. Оно у меня завтра. И давайте на ты.
Я кивнул, глупо улыбаясь. Действительно, лучше так. Пусть подумает.
Попрощавшись, я уехал домой. Такси приехало очень быстро, видимо, водитель только подвез кого-то до поселка.
Дорога пролетела незаметно. Дверь в квартиру я не запирал, поэтому просто толкнул ее и вошел. Взгляд сразу уперся в сосредоточенного и хмурого домового.
— Белуга, — негромко предупредил дед Семен и кивнул в сторону гостиной.
Начинался очередной виток приключений, сводя хорошее настроение на нет.
Глава 17
Новый рабочий день начался с того, что я слушал ворчание Семерского.
— Бюрократы хреновы. Сколько времени прошло, а они только сейчас разродились. Вот, на, — произнес он, опуская на стол пачку бумаг и пододвигая их к краю.
Сверху легла ручка.
— Это что? — настороженно спросил я.
— Это твои документы. Самый верхний — контракт на военную службу.
— Слушай, я не планировал увольняться из института и служить. Мне вообще сказали, что это временная мера.
— Поздно. Там есть извещение об увольнении.
— Да какого черта они творят?
— Сократили. Так что, пока не подпишешь контракт, ты безработный.
— Вот ведь уроды.
— Это государственная машина. Сначала не разгонишь, потом не остановишь. Решили магов собрать нужных, ты хоть как вертись, все сделают. Не удивлюсь, если самим, — нарочито пафосно добавил Семерский, подняв указательный палец вверх, — прикрываются. С них станется. Они и законы меняют быстро, когда им надо, и приказы срочно издают.
— А на кой ляд я им сдался госмашину разворачивать?
— Ты думаешь, один такой? Я видел выписку из приказа о назначении, там около сорока фамилий. Так что успокойся. У нас тут еще не самое хреновое место. Могли и подальше заслать северных оленей сторожить и моржей под ружье ставить. А тут мегаполис. Метро есть, магазины есть, хата есть. Машину купи и живи в удовольствие. Там, глядишь, и девку себе найдешь местную, ты ж холостяк, тебе и карты в руки.
Как бы ни говорил он вещей, с которыми я не был согласен, но при упоминании о девках перед глазами всплыла Анна. Я не стал говорить о ней, но тут начальник прав. Незачем держаться за старое.
Я сел за стол и молча подписал документы, которые протянул мне Семерский, не забыв прочитать их внимательно. С этих бюрократов станется, могут накосячить или какой-нибудь 'сюрприз' подсунуть.
Напоследок мне дали разнарядку на обнаруженный объект. Наряд полиции, состоявший на этот раз из усатого старшины предпенсионного возраста и девушки, уже ждал.
Опять частный сектор, почему-то вся эта нечисть тяготеет к старым деревенским домикам, и не важно, что стоят они посреди большого города.
Там уже толпился народ. Люди стояли полукругом возле старенького облезшего 'запорожца' без стекол и колес, перешептывались и показывали пальцами. Я прошел через них и увидел привидение. Прозрачная, почти невидимая фигура старого деда сидела в машине и делала одно и то же. Дед тихо качал головой и крутил в замке зажигания несуществующий ключ. Тихо охал, выходил, заглядывал в ржавый двигатель и опять садился в машину. Это повторялось снова и снова, словно крутилась запись на старой пленке.
Я подошел и тихонько постучал по крыше 'запорожца'. Призрак лишь мельком взглянул на меня, не прекращая своего занятия.
— Дед, хватит уже. Пойдем.
Призрак меня не слышал. Он крутил ключ в замке. Беда с этими привидениями, они часто зациклены на крохотном моменте своей прежней жизни, и ничто более их не интересует. Редко встретится адекватный, способный хоть на малейшее общение. Развеивать таких жалко. Я тихонько создал сеть и спеленал духа. Тот даже не понял, что с ним произошло. Отдам его Геничу, пусть пополнит свою коллекцию.
Все прошло мирно и тихо, даже буднично. Народ поохал еще немого и разошелся. Сегодня будет повод для сплетен.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
