Дар на Рождество

— Да. Именно это я и сказал — по-прежнему серьёзно ответил Анрах. — И в этом я могу дать тебе своё слово чести.

Ферг сглотнула внезапно появившийся в горле комок и проговорила:

— Мой господин, я очень рада это слышать.

Анрах несколько мгновений молча изучающе смотрел на Ферг, а потом задумчиво проговорил:

— Сегодня здесь, в замке, поменяется очень многое. Из этого многого наибольшее количество перемен коснётся тебя. Прежде всего, встань с колен. Я не люблю, когда люди унижаются передо мной подобным образом. Отныне всегда разговаривая со мной, ты будешь это делать стоя и глядя мне прямо в глаза. Вставай.

Ферг неловко поднялась с колен и выпрямилась. Анрах молчал до тех пор, пока девушка не выпрямилась во весь рост, а затем продолжил:

— Где ты живёшь в замке?

Ферг удивлённо посмотрела на Анраха и произнесла:

— Возле кладовой есть чулан, который и является моей комнатой.

Анрах покачал головой и решительно произнёс:

— Это никуда не годится. Отныне ты будешь спать и жить вместе со мной в хозяйских покоях. Я хочу, чтобы ты спала в моей постели.

Ферг смертельно побледнела, а потом покорно проговорила:

— Всё будет так, как тебе угодно, мой господин.

Анрах покачал головой и чётко выговаривая каждое слово произнёс:

— Выслушай меня очень внимательно Ферг, и запомни каждое моё слово. С этого момента ты будешь жить вместе со мной в хозяйских апартаментах, спать в моей постели рядом со мной, но ты не должна будешь — если только ты не захочешь этого сама — разделять со мной ложе так, как это делают влюблённые мужчина и женщина. Мы, действительно, будет только спать в одной постели.

Растеряно заморгав, Ферг спросила:

— Если ты не будешь использовать меня так, как мужчина использует женщину, то тогда зачем нам спать в одной постели? Я вполне могу поселиться в какой-то другой комнате замка.

Анрах покачал головой и ответил:

— Нет, ты будешь жить со мной в одной комнате, и спать именно рядом со мной в моей постели. Тебе не зачем знать для чего я это делаю. Достаточно и того, что у меня есть на это веская причина. Смирись с этим.

Ферг послушно склонила голову и произнесла:

— Хорошо, мой господин.

Помолчав некоторое время, Анрах задал вопрос:

— Кто является в замке экономкой?

Ферг, застенчиво глядя ему в глаза, негромко проговорила:

— В нашем замке нет экономки. Хозяин... Вернее прежний хозяин всегда, прежде чем принять какие-то решения по хозяйственным либо каким другим делам, выслушивал советы управляющего, но потом все вопросы решал самостоятельно.

Анрах улыбнулся и заметил:

— Я правильно полагаю, что замку подобных размеров просто не обойтись без экономки? А раз её нет, то я должен кого-то назначить на эту должность. Отныне экономкой замка будешь ты. В твои руки переходят все обязанности по ведению всего домашнего хозяйства. Отныне никто кроме меня не смеет приказывать тебе. Запомни, с этого момента подчиняться и выслушивать приказы ты будешь только от меня одного, тогда как все остальные обитатели замка должны подчиняться тебе. В случае возникновения, каких бы то ни было вопросов, решающим мнением, разумеется, будет моё, а после него — только твоё. Ты должна будешь научить всех живущих здесь повиноваться тебе. Поняла?

Ферг замерла, глядя в полной растерянности на Анраха.

— Я не знаю как это делать...

Анрах раздражённо пожал плечами:

— Тебе было шестнадцать лет, когда ты попала в плен. Что, до этого возраста мать тебя ничему не научила?

Ферг застенчиво проговорила:

— Меня учили многому, но я уже всё забыла за эти годы...

Анрах ласково улыбнулся и заметил:

— Значит пора вспоминать. Ты — моя экономка и я хочу видеть в своём замке чистоту и порядок. Понятно?

Ферг улыбнулась и сказала:

— Да, мой господин, понятно.

Анрах кивнул и, обведя взглядом весь зал, веско проговорил:

— Приступай к работе.

Глава 4

С этого дня жизнь Ферг изменилась до неузнаваемости. В тот же день, когда Анрах захватил власть в замке, он собрал всех его обитателей и кратко рассказал про все те изменения, которые произошли. Так как Лейден не пользовался особой любовью своих подданных, Анрах со своими воинами достаточно легко смогли утвердиться в замке в качестве новых властителей.

Передав в руки Ферг всю власть в замке, он тем самым возложил на её плечи огромный груз дел и ответственности. И результаты не заставили себя долго ждать. Уже через достаточно незначительный период времени в манеры Ферг вернулись властность и способность повелевать, присущие ей по праву рождения.

Однако не только этим ограничились вводимые им изменения. Как бы ни был занят Анрах в течение дня, он, тем не менее, каждый вечер находил несколько часов для того, чтобы пообщаться с Ферг. Он расспрашивал её о текущих делах, выслушивал её мнение по всем спорным вопросам и выносил окончательное решение. Когда с делами было покончено, он начинал расспрашивать девушку про её взгляды по самым разнообразным вопросам. Они устраивали оживлённые диспуты, в ходе которых Ферг обучалась спорить с мнением Анраха, отстаивать и аргументировано доказывать свою точку зрения. С каждым днём у девушки прибавлялось уверенности в собственных силах и властности в манерах. Вскоре она с удивлением стала ловить себя на том, что начинает разговаривать со своим господином как с равным себе. И хотя они, действительно, по рождению были равны друг другу, тяжкий период жизни в унижении всё ещё не давал забыть о себе. Поэтому подобное обращение с ней её господина удивляло Ферг.

Однако Анрах, казалось, не замечал никаких возникавших в девушке изменений. Более того, иногда ей даже казалось, что он, наоборот, всячески способствовал и подстёгивал развитие у неё этих новых, более властных манер.

Даже самый главный аспект, наиболее пугавший Ферг — опасения, что её новый господин будет пытаться заставить её удовлетворять его мужские потребности — не вызывал уже прежней боязни. Каждую ночь происходило одно и то же: они оба ложились в постель и спокойно спали до утра. Ни разу Анрах не попытался прикоснуться к ней с вольностью или потребовать от неё женской ласки. И с каждым днём Ферг всё более свободно чувствовала себя в присутствии своего господина, всё более раскованно вела себя, даже находясь с ним наедине, всё больше привыкала к его телу, лежавшему рядом с ней ночью на их общей кровати.

С каждым днём Ферг всё ближе и ближе приближалась к поведению и мироощущениям, привычным дочери владельца замка, дворянки по происхождению, забывая прежнюю рабскую покорность и униженность. И Анрах внимательно следил за всеми этими изменениями и пестовал их.

Однажды, когда они оба сидели у камина в креслах, он долго смотрел на девушку, а затем задумчиво произнёс:

— Послезавтра Рождество. Неужели ты не чувствуешь приближение праздника? Почему у тебя до сих пор нет праздничного настроения и праздничных мыслей?

— Я уже очень давно не выделяю Рождество из всех остальных дней в году и не считаю его праздником.

— Так нельзя. Согласись, это никуда не годится. Нам надо срочно менять подобное отношение. Рождество — время радости, новых надежд и свершений.

— Долгое время в моей жизни не было ни причин радоваться, ни оснований для новых надежд. Особенно в дни рождественских праздников, когда старый хозяин собирал здесь, в замке, своих друзей на Рождественский карточный турнир.

Ферг замолчала и содрогнулась от всплывших в её памяти воспоминаний о традиционном рождественском турнире, и чем он всегда завершался.

Анрах внимательно посмотрел на девушку, а затем тихо проговорил:

— Забудь обо всём этом, Ферг. Забудь — как о страшном сне. Теперь твоя жизнь изменилась, и ты должна научиться радоваться. Радоваться всему тому, что приносит нам жизнь. Я попытаюсь помочь тебе в этом.

В течение нескольких минут Анрах, казалось, мучительно колебался в принятии нужного решения, а затем с какой-то непривычной робостью произнёс:

— Сегодня приехал гонец, которого я посылал в свой старый замок и сообщил мне, что завтра сюда прибудет караван с моими домашними питомцами и любимцами. Я надеюсь, ты разделяешь мою любовь к животным?

Ферг моментально отозвалась:

— Конечно, я люблю животных. А кого именно привезут твои люди?

Анрах негромко вздохнул и решительно произнёс:

— Они привезут моих ручных волков. В моей семье на протяжении многих поколений занимаются разведением чистокровных волков, выполняющих у нас обязанности, которые в других замках исполняют дворовые сторожевые собаки.

— Волки? — удивилась Ферг. — Как необычно.

— Надеюсь, ты полюбишь их — с надеждой проговорил Анрах.

— Я люблю волков — кивнула Ферг. — Это одно из самых благородных животных. Они преданные и верные. Однажды избрав себе пару, они живут вместе и не расстаются до конца своих дней.

Анрах заметно повеселел:

— Ты даже не представляешь себе как я рад услышать, что ты любишь волков. Потому что я просто не могу жить без них.

Помолчав несколько мгновений, Анрах как будто что-то прикинул в уме, а затем сказал:

— Значит, когда завтра они привезут волков, я познакомлю тебя со своими питомцами. Ты узнаешь о них очень много нового и интересного, научишься общаться с ними. Все вместе мы придумаем, как нам отпраздновать праздник Рождества.

Вдруг Анрах замолчал и несколько минут молча смотрел в камин на горящий в нём огонь. Казалось, что он мучительно пытается сдержать что-то внутри себя и не дать этому "чему-то" вырваться наружу. Наконец, он громко вздохнул, посмотрел на Ферг, и с какой-то затаённой тоской внезапно произнёс:

— Как знать, возможно, что в один прекрасный день ты выберешь одного из волков в свои наперсники и советчики, одаришь его своей привязанностью и любовью...

Проговорив эту загадочную фразу, Анрах резко поднялся из кресла, и направился к выходу из зала, оставив Ферг недоумевающе хлопать глазами.

Глава 5

Уже утром, как Анрах и рассчитывал, в замок прибыл караван с клетками, в которых находились волки, волчицы и волчата. Увидев прибывший караван, Анрах выбежал из замка и стал приветствовать всех новоприбывших — как людей, так и волков. Казалось, что здесь собралась одна дружная семья, в которой все её члены нежно любят друг друга.

Сразу же после прибытия каравана Анрах собрал всех жителей замка и стал рассказывать о пристрастии его рода к разведению волков и объяснил жителям, что все звери хорошо выдрессированы и могут вести себя точно так же, как и собаки. После этого всех волков выпустили из клеток, и Анрах приказал каждому из жителей замка подойти к зверям — с тем, чтобы те запомнили их запах и воспринимали в будущем как своих подопечных, которых надо защищать и охранять.

Сначала люди слегка дичились — сказывался присущий многим страх по отношению к волкам, но, заметив, что те не делали никаких попыток нападать, а воины Анраха ведут себя с ними точно так же, как жители замка с собаками — ласково гладят или нетерпеливо отгоняют, если те начинают настырно требовать угощения, — постепенно успокоились. Кроме того, определённую роль сыграл и тот факт, что эти волки, казалось, понимали каждое слово из того, что говорил им Анрах, и слушались его безукоризненно. К концу дня уже никто и не обращал никакого внимания на бегавших по территории замка волков, которые моментально обжились и прекрасно себя чувствовали в новых угодьях.

В течение всего дня все в замке готовились к празднику Рождества — воины вместе с частью волков ушли на охоту (к слову то, что к обеду они принесли огромное количество дичи, которую тут же отправили на кухню готовить для праздничного стола, тоже наложило свой отпечаток на укрепление самого благоприятного отношения к охотникам-волкам со стороны жителей замка), горничные и служанки под руководством Ферг вымыли и вычистили в замке всё, что требовало мытья и чистки. К вечеру всё вокруг блестело и сверкало.

Анрах, внимательно изучивший всё, что было сделано, вновь собрал всех жителей замка и объявил, что, так как все за день столь хорошо потрудились, то с его стороны было бы верхом неучтивости не поблагодарить своих подданных. Поэтому он приказал, не дожидаясь начала официального празднования, устроить сегодня вечером маленький праздник. С кухни принесли готовое мясо, из погреба — вкусные и сладкие вина и праздник начался.

В течение всего вечера среди обитателей замка и воинов Анраха установились самые тёплые взаимоотношения. Казалось, что никто уже не обращал никакого внимания на то, кто был крестьянином из соседней деревни, а кто — дворянином по праву рождения. Все кутили как одна дружная семья. Волки крутились у столов, рядом с пирующими, и просили угостить и их тоже.

Ферг, непривычная к подобным взаимоотношениям, буквально купалась в веселье. К концу вечера она перетанцевала все танцы с самыми разнообразными партнёрами, съёла очень много вкусностей и выпила достаточное количество сладкого красного вина. Её глаза искрились радостью. Она и не помнила, когда ей было так хорошо. Может быть только в детстве, когда были живы её родители...

Когда Ферг на секундочку присела перевести дух, к ней подошёл Анрах и спросил:

— Тебе весело?

— О, да — радостно воскликнула Ферг.

— Я очень рад — улыбнувшись, сказал Анрах.

Глядя на ласково улыбающегося Анраха, Ферг задорно наклонила голову, и в её голове возникла идея подшутить над ним. Поэтому, напустив на себя нарочито недовольный вид, она резко сказала:

— Я перетанцевала уже со всеми партнёрами, а вот вы до сего часа так меня и не пригласили. Это никуда не годится. Я повелеваю немедленно исправить данное упущение.

Анрах, чуть прищурил глаза, а затем, нарочито низко поклонившись, с сожалением ответил:

— Боже мой, как я мог так оскандалиться! Немедленно исправляю свои прегрешения, и приглашаю вас, дорогая госпожа, на первый же танец, который сейчас начнётся.

В это время музыканты стали играть задорную музыку, и, подхватив Ферг под руку, Анрах потащил её в ряды танцующих пар.

Кружась в объятиях Анраха — а он был замечательным танцором — Ферг с изумлением почувствовала, как внутри неё что-то стало пульсировать и всё её тело вдруг охватил какой-то непонятный ей огонь. Казалось, что что-то внутри неё отчаянно ищет выхода и не находит его. Так как Ферг не понимала, что происходит с ней, она не знала, что ей делать дальше и как себя вести. Слегка охмелевшая от вина и разогретая от танцев и объятий она, сама того не понимая, хотела сейчас любовных ласк от приятного ей мужчины.

То, чего не понимала Ферг, в отличие от неё, прекрасно понимал опытный Анрах. Тем не менее, зная прошлое девушки, он очень боялся напугать её и вызвать к жизни все неприятные ей воспоминания о том, как её заставляли терпеть мужскую похоть. Поэтому, действуя с необычайной осторожностью, он попытался увлечь Ферг на улицу. Ферг, которой было очень жарко, нисколько не возражала против того, чтобы выйти на свежий воздух.

Когда они оказались за пределами душного зала, Анрах повёл Ферг в сторону оранжереи, туда, где бы их никто не увидел, и никто не помешал. Глядя на доверчиво прижавшуюся к нему девушку, Анрах испытывал невообразимое волнение. Ему даже не верилось, что, наконец, настал момент, когда он мог перевести свои ухаживания на новый уровень и начать "осаду" не её разума, а её плоти. Нежно глядя на Ферг, он негромко спросил, задав вновь тот же самый вопрос: