— Куда тебе, даже я не смог этого! Впрочем, ты не станешь и вороной. Ты будешь отвратительной змеюкой, злобно шипящей и брызжущей ядом — это твоя истинная сущность! Ведь ты всегда была мерзкой гадиной, даже в ангельской оболочке майи! А я, идиот, пригрел змею на своей груди!!!

— Уходи, пока я добрая! — вскипела Чёрная Вдова.

— Ты — добрая!!! Я никогда не слышал ничего смешней, моя милая!

— Так-так! — раздался злобный голос, и на пороге появилась зловещая тёмная фигура.

На пришельце был чёрный балахон жреца, а в руках он сжимал огромный меч.

— Я не ревнив, у самого целый гарем, но с котом — это скотство!

— Милый, ты ничего не понял! Сейчас я вас представлю: это — бывший Тёмный Властелин Саурон, а это — будущий повелитель Средиземской Империи хан Харада Хусман.

— Саурон не нужен! — отрезал Хусман и поднял свой меч.

— Подожди, милый! — заголосила Гада. — Ты его не убьёшь так просто. Покончить с ним можно только Эльфийским клинком. А так кто знает, во что он перевоплотится? Пусть уж лучше будет котом, в этом облике он безвреден.

Чёрный Жрец так и застыл с поднятым мечом, задумавшись над её словами. Зато Саурон воспользовавшись заминкой, бросился улепётывать.

Глава 21. Любовь — страшная сила!

— Сколько раз тебе говорить, чтоб ты не курил эту гадость! — Бродо открыл глаза и увидел разгневанную Ромашку.

— Что ты понимаешь, — вмешался Карлсон. — Он, жертвуя собой, спасает Средиземье!

— Так надо, — подтвердил Моторин.

— Давай, рассказывай! — воскликнул Малыш возбуждённо.

— Только сначала выйдем на палубу, — пробормотал хоббит.

На палубе всё виделось уже в ином свете: солнце, воздух и вода, рядом лучшие друзья. Сразу стало легко на душе, и приснившийся кошмар потерял свою власть над хоббитом. Бродо повеселел, и поведал друзьям свой сон.

— Чернуха какая-то! — проворчала Ромашка.

— Так значит, это Саурон украл нашу колбасу! — изумился Малыш.

— Всё сходится, — подтвердил Карлсон. — Жаль, я ему усы не выщипал!

— Было б светлей, он бы от нас не ушёл! — убеждённо заявил Малыш.

— Стойте! Когда такое было? — недоумённо спросила Ромашка.

— Ты не помнишь потому, что тебя не было в первой пятёрке Спасителей, — важно заявил Карлсон, чувствуя своё превосходство.

— Да, золотые были времена, — мечтательно протянул Малыш. — Настоящий был мужской коллектив, это потом начались все эти сопли-вопли.

— Ты на что намекаешь?! — сердито спросила хоббитянка.

— Лучше всего было в самом начале, когда мы собирались у тебя на квартире, — вспомнил с ностальгией Моторин. — Пили себе мирно пиво, спокойно курили трубки.

— Не то, что сейчас, — подхватил Бродо. — Ведь это мы с тобой были основателями Отряда. А какая у меня была мягкая постелька! Только эти проклятые шерифы не дали поспать!

— Да они всё испортили. Там у Отряда была первая стычка. Я не стал связываться с хоббитами, а иначе им пришлось бы плохо!

— Как интересно! — восхищённо воскликнула Сати, во все глаза смотревшая на матёрых ветеранов Отряда Спасителей.

— Не слушай их, без меня бы они померли от голода, — проворчала Ромашка.

— А кто был пятым в первой пятёрке? — спросила Сати.

— Я, — гордо заявил Карлсон.

— Нет, я имела ввиду кроме вас четверых.

— Арагволд, — ответил Моторин. — Он чуть не поймал Саурона за хвост.

Сати опять погрустнела.

— Вы так и не рассказали про колбасу, — напомнила хоббитянка.

Четверо друзей не заставили себя долго упрашивать. И поминутно перебивая друг друга, ветераны Отряда Спасителей красочно описали историю встречи с тем, кого они прозвали 'Мурзик из Мордора'. Когда рассказ был окончен, Ромашка задумчиво произнесла:

— Что Саурон украл колбасу, это меня не удивляет. Но вот чтоб этот злодей был способен на такое прекрасное чувство как любовь...

— А что тут такого? — спросил недоумённо Бродо. — По слухам, даже Мелькор был влюблён в Варду, но она его обломила.

— Тогда он ещё не был Морготом, — возразила хоббитянка.

— Конечно! — усмехнулся Карлсон. — Он стал Морготом, когда проморгал Элберет.

— Может быть, поэтому он обозлился на целый свет. А все ищут объективные причины, — печально молвила Сати.

— Любовь — страшная сила! — подвёл итог Моторин. — Не зря мы, гномы, к ней так серьёзно относимся!

Глава 22. Судьба играет человеком

Командир арнорских сил быстрого развёртывания оказался старым приятелем Арагволда.

— Увар, дружище, ты растёшь на глазах!

— Арагволд, давненько мы с тобой не виделись!

Боевые товарищи без лишних церемоний обнялись.

— Но на тебе кровь! — забеспокоился Увар. — Ты не ранен?

— Пустяки, эти раны заживут быстро, — отозвался капитан, и слова его были полны непонятной тоски.

— Что-то в тебе изменилось. Помню, каким ты был лихим рубакой...

— Сейчас речь не обо мне, — оборвал его Арагволд. — Я прибыл сюда, чтобы остановить резню.

— Ты о чём? — опешил Увар.

— Нападение на Рейх приведёт к ожесточённой войне со всеми урукхаями!

— Подожди, но мы и не собирались атаковать Рейх.

— Как?! — остолбенел Арагволд.

— Ничего не понимаю, — пробормотал Увар и развёл руками. — Но ведь хоббит сказал нам, что план Амрода согласован с тобой и Кэштой!

— Ах, так! — гнев Арагволда достиг предела и не мог найти выхода. — Будь другом, оставь меня, я должен связаться с Амродом.

Увар, видя состояние приятеля, пожал плечами и вышел из собственного походного шатра. Арагволд тут же схватил Перстень Форвэ.

— Что это значит?! — бросил он в лицо появившемуся эльфу.

Командир 'Аварии' невозмутимо выдержал его испепеляющий взгляд, но про себя порадовался, что разъярённый истерлинг далеко.

— Я вижу, ты уже знаешь, что угроза нападения была нашей военной хитростью.

— Но какого Моргота вы скрыли это от меня и обманули моего короля?! Прав был Великий Вождь: кто дал право вам — эльфам манипулировать судьбами людей?!

— Прости, Арагволд, но мы были вынуждены так поступить, и, если ты сможешь выслушать не перебивая, то я объясню тебе причину.

— Что ж, я слушаю, — вздохнул капитан, беря себя в руки.

— Я думаю, что тебе не нужно объяснять необходимость обезвреживания Рейха. Лучшим выходом было бы его мирное воссоединение с Урукхайским Королевством, но в обычных условиях это невозможно. Из рассказов Кэшты я понял, что урукхаев может объединить только внешняя угроза, а так как она отсутствовала, то её пришлось создать.

— В твоих устах всё звучит логично, — признал истерлинг остывая. — Но почему вы это утаили от меня и Кэшты?

— Королева никогда бы не согласилась, а ты... Мы не хотели заставлять тебя обманывать Кэшту.

Арагволд вздрогнул, представив от какой ноши его избавили:

— Наверное, вы были правы. Но чего удалось добиться?

— Действительность превзошла наши самые смелые ожидания, ведь риск был не малый, — с облегчением ответил эльф. — Агент Валинора убрал Мерзака, и новым Атаманом избрали Углукбека. Кэшта уже назначила его генерал-губернатором Особого Пограничного Округа. Сегодня Углукбек и весь Рейх присягают на верность королеве, а это значит, что с сепаратизмом покончено. Эх, если б ещё закрепить объединение их браком.

— Что?! — вскричал в приливе ревности Арагволд. — Я уже убил одного герцога, стоявшего между нами!

— Ты не сделаешь этого.

— Почему?

— Есть разница: Гэк был плохой, а Углукбек хороший. Да и вообще, я сказал об этом браке только теоретически.

Капитан тут же устыдился своих слов, вспомнив как Его Светлость спас ему жизнь.

— Но всё же я хотел бы побыстрее увидеть Кэшту и всё ей объяснить.

— Увы, твой путь лежит к Райвенделу.

— Но почему?! — возмутился Арагволд.

— Ты уже забыл, что собирался покончить с коричневыми нуменорцами? Но дело не в этом. Один из нас должен завладеть Кольцом Адольфина, а ты ближе всех к месту событий. Насколько я знаю, твой приятель Увар со своими воинами ночью совершит марш-бросок к Райвенделу. А Кэште я расскажу всё сам, обещаю.

Мысли и чувства захлестнули Арагволда. Он разрывался между любовью и долгом. Судьба словно издевалась над ним, вновь разлучая с той, которая была ему дороже всех на свете.

Может быть, действительно Углукбек будет лучшей парой для урукхайской королевы? Его Светлость во всех отношениях личность замечательная и достойная уважения, но главное, что он урукхай и воспитан в тех же традициях, что и Кэшта. Для урукхаев их брак был бы вполне естественным и очень важным с политической точки зрения.

А что делать бедному влюблённому? Если Кэшта его не любит, то он там точно лишний. А если любит? Знать бы точно. Но присяга своему королю зовёт в поход. Возможно, ему суждено погибнуть, и тогда вопрос отпадёт сам собой. Он тут же вспомнил, с какими мыслями отправлялся на войну Беарнас. Отличие в том, что у бессмертных есть время, а человек не может ждать вечно.

— Хорошо, я исполню свой долг, но не забудь поговорить с Кэштой.

— Я же обещал. Понимаю, тебе нелегко, но время сейчас такое. Желаю удачи.

— Пока, привет всем нашим.

Арагволду хотелось передать что-нибудь персонально Кэште, но он не смог найти слов. Ревность и неопределённость маленьким червячком копошились в его сердце, причиняя невыносимые муки.

Капитан вышел из шатра и увидел Увара, читающего донесение. Рядом с ним находились связисты с садком улагов наготове.

— Сегодня ночью выступаем? — спросил Арагволд бодрым голосом, стараясь отвлечься от мучительных мыслей.

— И ты с нами! Отлично, вспомним молодость! — обрадовался Увар. — Помнишь, как мы с тобой тогда разбили банду Курманхака?!

— Конечно, помню, схватка была ещё та! Жаль, главарю удалось скрыться! С тех пор я многое понял. Даже среди урков попадаются хорошие парни. Знаешь, я видел, как стоят друг за друга урукхаи. Неужели мы — люди — хуже?! Ведь и среди коричневых нуменорцев не все неисправимые фанатики.

— Да, ты изменился. Но мы только исполняем указ короля. Я командую лишь одной из частей, всей операцией руководит генерал Хамул. И вообще, ты же знаешь, что мы воюем только с вооружённым врагом, женщин, детей и стариков не трогаем, тех, кто сдаётся в плен тоже.

— Я знаю, но всё же... — Арагволд не закончил фразу, он не мог объяснить своих сомнений. Увар прав, но ведь и многие в Райвенделе исполняют приказы Адольфина, считая, что бьются за правое дело. Причём у коренных арнорцев немало реальных оснований для протеста, поскольку в их государстве теперь доминируют истерлинги.

Сухой шелест кожистых крыльев улага отвлёк Арагволда от невесёлых мыслей. Ящерка, маневрируя в потоках воздуха, постепенно набирала высоту.

'Жаль, я не могу, как улаг парить в воздухе, иначе давно бы унёсся к Ней', — грустно подумал капитан. 'Ящерка, ящерка, ты передай привет', — вспомнились сами собой слова известной истерлингской песни. Но улаг полетел совсем в другом направлении.

Глава 23. Операция 'Закат'

Операция 'Закат' началась на рассвете. Ей руководил лично генерал Хамул. Опытный военачальник сделал ставку на внезапность и стремительность, рассчитывая покончить с коричневыми нуменорцами одним мощным ударом.

Для этой цели к Райвенделу были скрытно переброшены значительные силы. Бесшумно сняв в темноте часовых, воины Терлинга XIV сконцентрировались на трёх основных направлениях: на северном — ангмарцы, под водительством своего воеводы; на западном — силы быстрого развёртывания, коих вёл Увар; и на южном — основная группировка во главе с самим генералом Хамулом.

С первыми лучами солнца предрассветная тишина была разорвана боевым кличем истерлингов, земля задрожала от грохота копыт, и некогда дивную долину Райвендела затопила грозная лавина конницы Нового Королевства.

Арагволд мчался рядом с Уваром. Он, как и все, был охвачен кровожадным боевым задором. Дремавший в нём воинственный инстинкт рвался на волю, стремясь выплеснуть всю накопившуюся злость. Уничтожить врага, растоптать, опрокинуть, смести с лица земли!

Правая рука капитана напряглась, готовая пустить в дело меч, глаза выискивали жертву. Но застигнутый врасплох враг почти не оказывал сопротивления, 'Истинные нуменорцы' в панике разбегались, многие из них выскочили из казарм полуголыми.

Наконец, Арагволд высмотрел себе достойного противника, который пытался организовать оборону. Стремясь опередить сотоварищей, капитан тут же развернул своего коня.

Ему удалось вырваться вперед, и он оказался лицом к лицу с намеченной жертвой. Внезапно Арагволд узнал этого человека, и жалость остановила уже занесённую руку:

— Айс, это ты?! Сдавайся, и я гарантирую...

— Умри, предатель! — яростно выкрикнул Айс и сделал молниеносный выпад в сторону капитана. Времени отбить удар у Арагволда уже не оставалось.

'Неужели это всё?' — промелькнула мысль, и Арагволд почувствовал, как холодная сталь входит ему под ребро.

Но что это? Меч лишь царапнул по доспеху и вместе со своим хозяином рухнул на землю.

Из спины Айса торчал арбалетный болт. Вскинув глаза, капитан увидел разгорячённого Увара, сжимавшего короткий арбалет.

— Что ты наделал? — спросил Арагволд отрешённо.

— Я убил бандита, — невозмутимо ответил Увар.

— Этот человек давал мне рекомендацию в партию.

— В какую ещё партию?

— Уже не важно.

— Погубит тебя твоя сентиментальность, ты теряешь хватку.

— Но этот человек лишь жертва Кольценосцев.

— Если б я не подоспел вовремя, ты сам бы стал жертвой. Ты ранен?

— Пустяки. Я не сумел спасти Айса и таких как он, но я должен вырвать жало у змеи — овладеть Кольцом Адольфина.

— Не торопись, ему уже не уйти. Я приказал своим воинам достать Кольцо любой ценой, а нашедшему обещал премию.

— Всё равно я не успокоюсь, пока оно не будет у меня в руках, — с этими словами капитан помчался туда, откуда ещё доносился шум сражения.

Увар не отставал от старого приятеля. Вскоре их взглядам открылось объятое клубами дыма здание контрразведки.

Отдельные языки пламени уже лизали толстые бревна, у входа валялось несколько трупов в коричневых плащах. Среди убитых Арагволд обнаружил Бормэля. С дюжину истерлингов выстроились друг за другом, ожидая своей очереди, чтобы вытереть сапоги об коричневое знамя с чёрной трёхзубчатой короной в белом круге. В избе кто-то копошился.

— Что здесь происходит?! — сердито спроси Увар.

Воины тут же вытянулись, а один из них, судя по нашивкам, десятник, выступив вперёд, отрапортовал:

— Празднуем победу, Вашбродь!

— Где Адольфин?

— Убит.

— Я не вижу трупа! И где в таком случае его Кольцо?!

— Он точно убит. В него всадили не меньше дюжины болтов, но он успел закрыться в какой-то комнате, сейчас ломают дверь.

— А какого Моргота вы тогда здесь?!

— Всем там не поместиться.

— Хорошо, десятник. Но если вы его упустите, ты пойдёшь под трибунал.

— Так точно, — хмуро отозвался вояка.

Но в этот момент дверь распахнулась, и четверо солдат вытащили тело фюрера, из которого торчало множество толстых арбалетных стрел.