Чужой трон. Глава 1-4

— Дорогу к горам выспрашивает, — невозмутимо ответила Вилька, принимаясь за завтрак с завидным аппетитом. Леший, а я и забыла, что у подруги эльфийский слух, по крайней мере, негромкий разговор в другом конце зала она с легкостью расслышит.

— Не поняла? — я опустила вилку. — Он что, не знает, куда нас вести?!

— Знает, только я стараюсь подобрать максимально безопасный путь, потому что с тобой, Еваника, с легкостью можно влипнуть в самые неожиданные неприятности! — раздался ироничный голос Данте над ухом. Я выронила столовый нож, который я держала в правой руке, и он со звоном упал на дощатый пол.

— Гость придет, — прокомментировала Вилька, поднимая многострадальный нож с пола и кладя его на краешек стола.

Данте только усмехнулся в ответ на это суеверное заявление, но минут через пять ему пришлось сменить свое мнение относительно народных поверий — дверь корчмы распахнулась, и в помещение вошел тот самый зеленоглазый незнакомец со странной аурой, которого мы встретили при входе в Лихостои.

— Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! — флегматично отозвалась я, нанизывая на вилку ломтик жареной картошки. — Виль, в предсказатели переквалифицироваться не хочешь?

— Ев, это твоя прерогатива, — отмахнулась подруга, заинтересованно скользя взглядом по незнакомцу, который уже пристраивался возле стойки. — Странный он какой-то...

— Я это с самого начала знала, — фыркнула я, продолжая уплетать картошку. — Кстати, Виль, прекрати на него смотреть — косоглазие заработаешь. Либо повернись нормально, либо смотри в тарелку.

Подруга чуть покраснела, и занялась завтраком, когда случилось непредвиденное.

Похоже, что странный незнакомец с платиновыми волосами не понравился не только нам — не прошло и пяти минут, как к нему уже прицепился с утра не похмелявшийся орк, который в виду последнего обстоятельства был крайне зол и раздражен. И надо же было случиться тому, чтобы незнакомцу приспичило встать с места именно тогда, когда орк проходил мимо и слегка задеть последнего плечом.

Дальнейшие события развивались с феерической скоростью.

Орк взревел, как лет пять некормленый василиск, выходящий из спячки, и вознамерился снести своей тушей наглеца. Но тот оказался куда как проворней — он просто уклонился в сторону, одновременно делая красивую подножку так, что потерявший равновесие орк по инерции пролетел несколько шагов и непременно снес бы собою Вильку, если бы та изящным прыжком не ретировалась в сторону.

Стул, на котором секунду назад сидела полуэльфийка, жалобно крякнул и оказался погребенным под мощной тушей. Я страдальчески закатила глаза, а Данте медленно поднялся из-за стола, в упор глядя на невозмутимого представителя не установленной расы, когда подруга, живо пришедшая в себя после столь наглого прерывания ее бесценного отдыха, уперла руки в бока и громко поинтересовалась у светловолосого нахала:

— Слушай, тебе что, заняться больше нечем?! Ты кто вообще такой?!

— Леди желает знать мое имя? — ехидно отозвался он, склоняя голову в легком поклоне с настолько ироничной улыбкой, что я тут же поняла — сейчас Вилья будет его бить. За дело.

— Желает! — Вилька рывком сдернула с себя широкий плащ, мешавший при движениях, и, бросив его на ближайший табурет, с хрустом размяла пальцы. — Вообще-то ты нагло помешал мне отдыхать, и я требую, чтобы ты извинился!

— Вот еще, — пожал он плечами, аккуратно снимая с плеча тощую дорожную суму и кладя ее на стойку. — Буду я еще перед всякими встречными извиняться за мелкое беспокойство!

В ответ подруга только сверкнула яркими изумрудами глаз и встала в боевую стойку. Незнакомец художественно повторил ее движение, а я, подхватив свои вещи и Вилькин плащ, потянула Данте за рукав, отводя его поближе к двери.

— Все, сейчас ты увидишь Вильку в гневе!

— А чего она вообще так завелась? — ненавязчиво поинтересовался Данте, с интересом глядя на то, как подруга с успехом уклоняется от резких, точно выверенных ударов незнакомца, с удивительной ловкостью лавируя между столиков и табуреток, ухитряясь пока что ничего не разбить и не сломать.

— А леший ее знает, — пожала плечами я, с легкой завистью наблюдая за тем, как лихо Вилька крутится вокруг незнакомца, блокируя его удары и сразу же контратакуя самой.

Вообще-то, следовало сказать, что Вилька уступала нахалу в силе и замудренности приемов — все-таки, школа росских витязей в основном рассчитана на скорость проведения приемов, а не на силу ударов, но здесь скорость полуэльфийки была с успехом поглощена скоростью представителя неизвестной расы, так что Ревилиэль лишалась своего основного преимущества.

И все-таки драка окончилась вничью и с нулевым результатом — устроив присутствовавшим образцово-показательное выступление, противники внезапно разошлись в разные стороны. Вилька, тяжело дыша, подошла к нам, и тихо сказала:

— Идем отсюда.

У самых дверей ее окликнул уже печально знакомый ироничный голос, в котором проскальзывали нотки если не восхищения, то уважения.

— Я Ритан.

— Ревилиэль, — бросила через плечо подруга, уже выходя на улицу. Мы с Данте переглянулись и поспешили за ней.

Крайне задумчивую полуэльфийку я нагнала только у коновязи. Вилья озадаченно поглаживала Тумана по роскошной гриве, думая о чем-то своем, и соизволила откликнуться только после того, как я ощутимо тряхнула ее за плечо.

— Виль, опять ушла в астрал? Письма-то хоть пиши временами, и обязательно укажи, когда вернешься! — ехидно улыбнулась я, все еще держа ладонь на плече подруги. Та встрепенулась и вдруг тихо сказала:

— Он лучше меня.

— Что? — опешила я. Чтобы Вилька добровольно призналась, что ее кто-то превосходит?! Да это небо должно на землю упасть! — Виль, ты о чем?

— Он лучше меня, — повторила младшая княжна, оставляя Тумана в покое и поворачиваясь ко мне. Данте деликатно отошел в сторону, небезуспешно делая вид, что он полностью поглощен своим рыцарским конем до сих пор неизвестной мне породы, а я выжидающе уставилась на подругу, чуть приподняв правую бровь.

— Виль, он далеко не человек. Даже ты — человек только наполовину. Как и я... или Данте. Но этот, как его там...

— Ритан, — подсказала подруга.

— Да. Так вот, этот Ритан — не человек вообще. Я даже затрудняюсь сказать, кто он. Но ощущение от него идет такое, как будто он в состоянии смести нас троих, при этом особо не напрягаясь.

— Я знаю, — чуть печально улыбнулась подруга. А до меня как-то внезапно дошло...

— Вилька, колись, он тебе понравился?

Подруга едва заметно покраснела, а потом кивнула. А я так и застыла с приоткрытым ртом. Нет, определенно у нас с Вилькой мозги набекрень — почему-то нам обеим нравятся мужчины, с которыми у нас даже в принципе не может быть ничего общего. Причем чем сущность опаснее, тем больше она нам нравится... Уж на что я на голову больная — попалась на крючок рыцарю-аватару, да не рядовому, а Ведущему Крыла, то есть вообще личность крайне опасную и непредсказуемую, а теперь выясняется, что и Ревилиэль клюнула на приманку еще похлеще. Ореол таинственности вокруг Ритана, судя по всему, только добавлял ему шарма в глазах впечатлительной полуэльфийки...

— Виль, у тебя с головой как? — ненавязчиво поинтересовалась я.

— Точно так же, как и у тебя! — парировала подруга, многозначительно указывая взглядом на стоявшего поодаль Данте. Я хмыкнула и сочла за благоразумие замять тему.

В конце концов, пристрастия моей лучшей подруги — ее личное дело, мое же только проследить, чтобы Вилька не осталась без головы или с ребенком на руках. Из остального пусть выбирается сама. По себе знаю — никакие уговоры не помогут, пока сама не поймешь и не прочувствуешь, благоразумия не появится ни на гривну. Я вздохнула и покладисто подняла ладони кверху.

— Все, Виль, не вмешиваюсь. Не мне тебя учить, да ты и старше, чем я, сама разберешься, не маленькая.

— Девушки, вы как, закончили со своими девичьими секретами? — поинтересовался Данте, продолжая рыться в седельной сумке Белогривого. — Можем искать ночлег на сегодня, или же вы предлагаете смыться отсюда до темноты?

Мы с Вилькой переглянулись и в один голос заявили:

— Ищем ночлег!

— Как скажете, юные леди! — Данте широко улыбнулся и, отвесив нам изящный поклон, вскочил в седло Белогривого. — Еваника, забирайся ко мне. Я тут по дороге неплохую гостиницу видел, по крайней мере, мне так показалось.

Я с огромным удовольствием растянулась на мягкой кровати поверх покрывала и с улыбкой уставилась в светлый дощатый потолок. День в Лихостоях прошел просто замечательно — мы с Данте и Вильей добрались до местной ярмарки, где подруга присмотрела себе пару тонких метательных кинжалов, а я наконец-то обзавелась мечом. Простым, без излишних украшений на рукояти и длиной лезвия в два локтя. Кроме того, к нему нашлись удобные наспинные ножны, так что я почувствовала себя несколько уверенней — теперь я хоть не полагалась на одну магию и гномий кинжал, а была экипирована более солидно.

Другой радостью за этот день стало то, что мы сумели отхватить себе по индивидуальной комнате за относительно низкую цену — с постояльцами на этой неделе в гостинице было негусто, так что владелец не стал требовать с нас заоблачной, и всего лишь за серебряную гривну мы получили в наше полное распоряжение три одноместных комнаты, причем все они оказались весьма чистыми и аккуратными, что несказанно нас обрадовало. Лично я была настолько измотана вначале дорогой, а потом шатанием по ярмарке, что стоило мне увидеть кровать, как я хлопнулась на нее, громогласно объявив, что с этого места я до утра не сползу, и делайте со мной все, что хотите. К счастью, ни Вилька, ни Данте стаскивать меня с донельзя удобной перины не стали, а попросту пожелали хорошо отдохнуть, после чего слаженно ретировались за дверь, оставив меня наедине с вожделенной подушкой и одеялом.

Но полноценно отдохнуть у меня не получилось.

Часа через полтора после того, как я прилегла, в дверь деликатно постучали. Я, не открывая глаз, сонно послала стучавшего далеко и надолго, но через полминуты стук возобновился. Я тяжело вздохнула и, не вставая с кровати, щелкнула пальцами, и замок открылся, впуская в комнату Данте.

— Ева, я тебя разбудил? — как-то чересчур деликатно и неуверенно поинтересовался он.

— А что, не похоже? — пробормотала я, неохотно приоткрывая глаза и садясь на кровати. Так-так, опять я заснула в одежде. Хорошо хоть, что куртку и сапоги снять догадалась... Я машинально пригладила короткие золотисто-каштановые волосы и вопросительно посмотрела на Данте, который в вечернем полумраке комнаты казался попросту черной тенью.

Пришлось зажигать небольшой золотистый светлячок пульсара, который довольно сносно осветил комнату. Я спустила босые ноги с неразобранной кровати и поинтересовалась:

— Данте, что-то случилось?

Он как-то замялся, а потом нерешительно уселся на краешек кровати.

— Да нет, вообще-то... — Он тепло улыбнулся и, порывшись в кармане черной куртки, протянул мне тонкий браслет из серебра. Простой, эльфийской работы с тонким выгравированным узором из переплетенных листьев и почти незаметным замочком. — Это тебе.

— Данте... — честно говоря, я как-то не ожидала ничего подобного. Айранит улыбнулся чуть шире, глядя на мое зарумянившееся лицо, и в мои сложенные лодочкой ладони скользнуло теплое серебряное кольцо браслета. Изящное и удивительно легкое... — Спасибо тебе...

Айранит еле заметно кивнул и одним движением защелкнул браслет на моем правом запястье. Теплые, почти горячие пальцы Данте скользнули по нему, на миг застыли, а потом все-таки бережно сжали мою ладонь.

— Ева, я хотел у тебя кое-что спросить... Ты собираешься вернуться в Древицы после того, как мы найдем истинного короля?

— Не знаю, Данте... правда, не знаю... — я отвела взгляд, рассеянно наблюдая за плавным покачиванием светлячка пульсара. Честно говоря, я и сама не знала, чего я хочу. С одной стороны, боязно остаться жить среди айранитов, которые, как ни крути, все-таки не люди, хоть и могут ими становиться. Но с другой — мне не хотелось оставлять Данте... Я до сих пор воспринимала себя как человека с ипостасью айранита, а должно-то быть наоборот. Но с этим уже ничего поделать было попросту нельзя — за двадцать лет я привыкла думать о себе, как о человеке, а в Андарионе мне придется быть Синей Птицей. А я хотела остаться Еваникой Соловьевой...

— Ева? — Данте осторожно коснулся кончиками пальцев моего подбородка и развернул мое лицо так, чтобы заглянуть в мои глаза. — Я что-то не то спросил?

— Нет. Просто я хочу остаться Еваникой... А не Синей Птицей.

— Но ты ведь и есть Еваника. Синяя Птица — это не твое второе "я", это часть тебя, твоей души и тела. Ты не перестанешь быть собой, если будешь проводить больше времени в ипостаси айранита. Я же не меняюсь, хоть и провожу много времени в человеческом облике...

— Именно! — воскликнула я, глядя в черные с серебряными искрами глаза Данте. — Ты воспринимаешь себя как айранита в человеческой ипостаси, а я — наоборот...

— Мы как будто живем в разных мирах... — тихо и как-то печально закончил за меня айранит. Я опустила глаза и кивнула.

Он правильно понял. Мы живем в разных мирах, его стихия — бездонное небо над Андарионом, а моя — зеленые холмы Древиц и теплая вода Белозерья... Я вздрогнула, когда его пальцы бережно скользнули по моим щекам и приподняли подбородок, заставляя заглянуть в удивительно теплые черные с серебром глаза...

— Ева, разве это так важно?...

Нежное, почти неощутимое касание губ...

И мелькнувшая мысль о том, что он, как всегда, прав...