Темные пластинки когтей появились и скрылись в подушечках пальцев. Стряхнув с поголубевшей от холода кожи присохшую грязь, попыталась вспомнить мелькнувшую не так давно перед мысленным взором картину.

Куда идти? Прикрыла глаза и положила руку на рукоять клинка. Перед глазами, поразив едва ни до остановки сердца, развернулась карта. Я медленно крутнулась вокруг оси, ориентируясь. Пейзаж, раскрывающийся с высоты птичьего полета совместился с реальным. И где же я видела костерок?

Ярко-синяя точка, мгновенно вспыхнувшая перед глазами, уже не заставила так удивиться.

Минимальный уровень связи? Да уж... Интересно.

Значит, туда...

И я бесстрашно шагнула в зеленоватый туман. Машинально переставляя разъезжающиеся в грязи ноги, двигалась, скользила и прыгала с кочки на кочку. Холодно, расчетливо и спокойно. А перед глазами стояла картинка, и пульсировал огонек, мерзкие запахи забивали нос, в ушах шелестели и хлюпали поднимающиеся из прогнивших глубин черные пузыри.

Мимолетно поразившись обострившимся чувствам, порадовалась проступающим сквозь туман ярким лучам солнца. Синева играла в волосах, на покрытой мурашками коже. Непривычные, снова непривычные, но теперь такие интересные, вызывающие любопытство цвета... как и весь этот мир. Интересный мир, который я уже хочу понять.

Шаг за шагом, шаг за шагом, я двигалась вперед, как робот, все больше погружаясь в созерцание. Все еще в шоке, призналась себе, и потому так холодна и рациональна.

Не было страха, зато пришло твердое решение. Я не буду менять, я буду изучать новое и неизведанное, я ведь всегда это любила.

Тело вспоминало привычные навыки, душа — то, что ее интересовало когда-то давно, в прежней жизни.

А болото все хлюпало и хлюпало под ногами. Удивительно, но я не разу не ошиблась и не оступилась, прыгая с кочки на кочку. Сама себе казалась ловкой, спокойной и расчетливой. Шаг, прыжок, шаг... Сколько прошло времени, я не знала. И когда неожиданно туман расступился, и показалась темная полоса нормального, здорового леса, стройными рядами возвышающегося за рядами колючих сине-фиолетовых кустов, оказалось, что ярко-синее солнце давно перевалило за зенит, и клонится, лиловея, к закату.

Еще пара шагов, и, продравшись через преграду, я тяжело рухнула на твердую землю. Протянув руку, погладила гладкое бархатистое подножие ствола. Сине-черная кора мягко пружинила под пальцами, аромат прелой листвы прочищал сознание и прогонял усталость. Из головы медленно выветривался зеленый ядовитый туман. В груди унялась боль, а к горлу прекратили подкатывать волны тошноты. Цепляясь за ствол, я поднялась, расправила плечи и двинулась сквозь лес. Картинка-карта перед глазами исчезла, но меня уже вели инстинкты и запахи. Слабый ветерок, кружась вокруг, отдавал гарью, отчего у меня непроизвольно вырвалось рычание, а когти, выдвинувшись, резко полоснули ближайшее дерево. Я крутнулась вокруг оси. Туда не надо! А это что? Хм... Наклонив голову, шевельнула ушами и глубоко вздохнула. Покатала на языке вкус этого запаха. Мускусный аромат живого существа и легкий сладковатый запах какой-то ароматной тлеющей травы... Где это? Еще раз крутнувшись вокруг оси, определила направление. И, оставляя последние клочья одежды на тонких сухих ветках, медленно, цепляясь за ветви и покачиваясь, пошла вперед. На бег просто не было сил.

Взор затянуло синей пеленой усталости.

Но спустя най-рон... да, надо привыкать... надрывных и сиплых вдохов и выдохов я вывалилась на поляну. Там, у костра, плюющегося сине-зелеными искрами, помешивая аппетитно пахнущее варево, и поглаживая холку раскинувшегося рядом зверя, сидел най-лурит Тэйнар. Знакомый незнакомец.

Замерев, я прислушалась к собственным ощущениям, внимательно рассматривая этого воина. Тонкая гибкая фигура, затянутая в темное одеяние, синяя кожа, большие раскосые глаза, выпирающие клыки. И совсем легкое неприятие с моей стороны. Шок, похоже, потихоньку проходит. Хорошо... Я шагнула вперед. Синекожий поднял на меня глаза, похожие на заледенелые, бесконечно глубокие озера.

На миг мы замерли, разделенные совсем небольшим расстоянием. Судорожно вцепившись пальцами в ствол ближайшего дерева, я не могла заставить себя сделать еще один шаг. Когти, не подчиняясь испуганному разуму, терзали кору.

Ну же!

Тут най-лурит подал голос.

— Эрр-ани, луршисса эрш? — спросил мягко, почти нежно.

На миг меня накрыло иррациональным ужасом. Вдруг я больше не понимаю эту речь? Но спустя удар сердца, меня накрыло облегчение.

"Появление означает согласие?"

Прикусив губу, я кивнула. Волоча за собой ориту, двинулась вперед. Слова ответа вырвались сквозь клыки набором рычащих и шипящих отрывистых звуков. На миг утратив сноровку, едва не прикусила язык.

— Предаюсь в ваши руки, мастер-рх... — с последним звуком выплюнула скопившуюся во рту горечь.

Тот поднялся, очень медленно, старательно сдерживая резкие порывистые движения. Внимательно посмотрел на дрожащий в моей руке клинок. Дернул ухом, будто к чему-то прислушиваясь... Действительно, прислушиваясь, к шелесту живого леса, вою ветра в оголенных ветвях, свисту и гортанным крикам потревоженных птиц. И поманил ближе, повелительно поведя рукой.

— Подойди.

Еще несколько шагов я сделала через силу, подволакивая отказывающиеся работать, подламывающиеся ноги. И рухнула на сухую колючую стерню рядом с расстеленной тканью. Хорошо как. Раскинув руки, я расслабилась. Зверь, чей хвост я задела кончиками пальцев, неодобрительно рыкнул. Глухой звук прокатился дрожью через все тело, кожа покрылась мурашками.

— Встань.

В сухом голосе луа-лура рокотнуло резкое повеление и ноги сами взметнули меня вверх. На миг замерев напротив облаченного в тонкое одеяние ная, опустилась на колени, опираясь кончиками пальцев о землю. Кажется, именно так надо выказывать почтение младшего к старшему. И еще — опустить глаза вниз.

— Смотри на меня, — последовал очередной приказ.

Безропотно подняла взгляд, сосредоточенно вгляделась в хищное безжалостное лицо. Темные глаза, постепенно светлея, затягивали в непроницаемую глубину.

Неужели я такая же? Существо, замершее на грани между уродством и красотой, угловатая картина, поражающая чужеродностью. Дальше что?

Най-лурит стремительно сгреб меня за волосы, тремя движениями возникшегов руке ножа-когтя сбрил спутанную, заскорузлую от грязи гриву, и, брезгливо дернув пальцами, бросил ее в костер. От терпкого аромата горящих волос, ударившего в нос, опять закружилась голова, а ноги превратились в желе. Тяжелый мускусный запах неожиданно вскочивших и закруживших кругами по краю поляны лур отдалился. Не отрывая глаз от лица лура, я, кажется, проваливалась в небытие, которым были его глаза. Повинуясь кивку, послушно припала губами к его руке, все еще сжимающей короткий, с узорчатым лезвием, "клык".

И вслушалась в торжественный рычащий речитатив, уже не удивляясь пониманию.

— Я, Нэр Рэй Тэйнар, най-лурит Хэшшинир, беру под крыло ответственности лишенную рода Аэлу Хсиг, принимаю на себя ответственность за нее, и право решать ее судьбу по кодексу старшего.

Стволы деревьев, томно изгибаясь, медленно кружились вокруг, сливаясь в единый серо-синий узор, в висках пульсировала боль, сознание под давлением реальности происходящего куда-то ускользало.

Хлесткая пощечина горячо ожгла щеку. Я пригасила поднявшуюся было злость. Надо что-то делать? Я распахнула глаза.

— Повторяй! Я, най-рей Аэла Хсиг принимаю руку и власть Нэр Рей Тэйнара най-лурит Хэшшинир, обязуюсь повиноваться ему по первому слову.

Запнувшись, я торопливо выпалила нужные слова и с трудом поднялась, повинуясь легкому движению руки. Выпущенные когти блеснули матовой чернотой.

— Не годится принимать судьбу на коленях. Теперь подними ориту и повтори малую ученическую клятву.

Да. Как же иначе.

— Я, най-рей Аэла Хсиг...— слова, кажется, самостоятельно срывались с языка, пока я следила за кружением хищников най-лурит. Они кого-то почуяли? А сам Тэйнар кого-то услышал? Наверное. В один миг он из спокойно ожидающего клятвы учителя превратился в хищное, опасное, непредсказуемое существо, готовое защищать своих младших.

Я опустила клинок, упирая острие в землю. Сражаться удобнее начинать из этой позиции. Мне, по крайней мере. Я же не знаю ни одного боевого канона. Я буду просто махать оритой, как... ну, палкой. Каким бы кощунством это не казалось.

Дрожащие уши наконец уловили посторонний шум. Охотники Эрани? Так идите же сюда! И клятва моя как раз завершена.

— ... подчиняться кодексу и традициям, хранить верность Старшему и безропотно следовать путем познания.

— Хорошо, — прошелестел най, в глубине его расширившихся до предела зрачков начал разгораться желтый огонь. — Отдыхай, ученица.

И я, подчиняясь первому приказу, опустилась на корточки возле его ног, пусть и не понимая, зачем это ему надо. Ведь враг приближается.

Легкий аромат, окружающий учителя не отвлекал внимания. Наоборот, придавал уверенности. Почему так? Всего лишь прозвучала клятва, несколько коротких слов, имеющих только символическое значение, а инстинкты послушно улеглись, как вздыбленная шерсть. Странно ощущать глубину собственного смирения, легко, будто поглаживающего, касающегося клубка яростных противоречивых эмоций. Будто внутри есть я и еще одно существо, которое дает советы и помогает следовать по выбранному пути. Не будь его, что бы я сейчас делала? Яростно спорила, ругалась, дралась? Может, другие, подобные мне, не слушали голоса кодекса, сразу начиная перекраивать этот мир под себя? И потому для них все заканчивалось так плохо?

В лесу все отчетливее шумели, прокладывая дорогу, чужаки. За деревьями вновь мелькнули, стелясь по траве и почти сливаясь с травой и остатками листвы, луры моего учителя.

Одна жизнь закончилась и началась следующая. Сознание, успокоенное присутствием старшего, способного обеспечить покой и безопасность, потемнело.

Похоже, я на миг толи уснула, толи потеряла сознание, потому что очнулась от потока ледяной воды, обрушившейся на голову. Вскочив, я яростно сверкнула глазами на най-лурит, отбросившего кожаное ведро. Вздох, выдох, спокойнее...

— Холодно, — клацая клыками, прорычала я.

— Зато теперь ты похожа на разумную луа, а не бродяжку болотную. Сними эти лохмотья.

Темный коготь царапнул кожу, подцепляя заскорузлую от болотной грязи ткань.

Прикусив губу, я принялась старательно избавляться от лохмотьев сорочки. Почти побелевшая от холода кожа покрылась мурашками. Сосредоточившись на попытке согреться, я растирала наливающиеся синевой плечи, и пропустила момент, когда ситуация резко изменилась.

Шорох, шаги, хлесткие удары, рычание. Дернув ушами, я медленно повернулась в сторону шума.

Мой учитель стоял рядом, придерживая за холки своих зверей. Он был напряжен, как натянутая струна. Или тетива, готовая пустить в полет смертоносную стрелу. Тихое рычание разливалось в воздухе. Я резко дернула ногой, подхватила с земли ориту, вскинула в воздух. Пальцы уверенно сомкнулись на рукояти. Окружившие нас полукругом охотники чуть отшатнулись. На разгоряченных, жадных лицах нарисовался испуг, в широко раскрытых, стремительно темнеющих глазах медленно угасала жажда крови. Самый разряженный, в длинном плаще с темно-лиловым подбоем, отделанным светло-серым с искрой мехом, спросил, поглаживая когтями рукоять своего кованого "клыка":

— Что ты тут делаешь, най-лурит? — и усмехнулся, вздернув губу и открывая длинные клыки в угрожающей гримасе, хотя в голосе явно чувствовалась неуверенность.

Най-реш луа-лур были одеты в плотные, облегающие, но в тоже время свободные одеяния, предназначенные специально для охоты, все при оружии, коротковолосые. У некоторых на груди вышита розово-фиолетовая эмблема рода.

Эрани! Я невольно оскалилась, чуть подаваясь вперед.

— Тихо, — протянул спокойно учитель, — тихо, помни о контроле.

Это приказ, инструкция или пожелание. Руки Тэйнара спокойно лежат на загривках двух зверей. Только выпущенные когти свидетельствуют о готовности напасть.

— Эррр, — тяну в ответ, поднимая ориту. Вот он, момент выбора. Или нет? Я — послушная кодексу ученица или самоубийца? Безродная одиночка или послушная ограничивающему кодексу младшего ученица Гильдии? Выбор... очевиден. Я послушно дождусь приказа к атаке или отступлению, потому что за моей спиной — учитель. И его сила. Одиночки — не выживают. У меня — силы нет. Только тогда я брошусь рвать глотки и полосовать тела, когда

— Най-лурит Тэйнар, — представился мой старший.

— Наслышаны, — уважительно, чуть склонив острый подбородок вниз. — И последняя из рода Рати, — жадно оглядывая мое тело и старательно избегая взглядом синего камня в навершии рукояти ориты.

— Нет, — отрезал най, глядя куда-то в пространство, в промежуток между охотниками. В глазах его плясали белые огни сдерживаемого бешенства. В воздухе витали призрачные запахи сражения. Ароматы пепла, гари и свежей кровь, впитавшиеся в одежду охотников, будоражили сознание, заставляя вспоминать вкус первой жертвы.

— А это кто? — поднял руку, указывая на меня, луа-лур в плаще цветов Эрани.

Я чуть подалась вперед, клацнув зубами. Откушу!

Когтистые пальцы отдернулись.

— Это?

Рука, на миг оторвавшись от холки хищника, огладила меня по шее. Я кожей почувствовала ободряющую ласку. Так поощрительно оглаживают по холке послушную домашнюю луру. Так пахнет искренняя, жадная до убийств радость, доверяющая право принимать решения кому-то достойному.

— Это моя най-рей.

— Нет!

— Да! И идти против кодекса, по которому сия най-рей дважды лишена рода и облечена новой клятвой. Возможно, это будет стоить Эрани доверия Старших. Рискнете жизнью рода?

Шелест извлекаемых мастером из ножен клинков разрушил напряженную тишину. В тусклом солнечном свете "когти" учителя казались белыми, на гранях играли голубоватые искры. Темно-синяя кожа пальцев отливала чернотой, уверенная хватка сомкнувшихся ладоней, готовых к движению, завораживала. Я чуть сместилась в сторону, освобождая ему место для замаха.

И охотник Эрани, резко выдохнув, отступил назад. Тот, который сообразил, наконец, что первым изведает остроту именных клинков най-лурит. За ним подались назад остальные, оставляя один на один с нами главного, в лиловом плаще.

Шорох сухой травы под ногами медленно отходящих охотников казалось, заглушал даже дыхание. Я втянула воздух, подрагивая ноздрями. Холод, гниль и страх! Не мои!

Еще один шаг назад. Теперь уже отступает старший охотник. Он пятился до самых деревьев, и напоследок, перед тем как развернуться и скрыться среди голых темных стволов, обещающе прошипел:

— Я запомню вас, — смешная бесполезная угроза в попытке сохранить лицо.

Только когда шаги утихли где-то вдали, а неожиданный яростный порыв ветра очистил поляну от чужих запахов, най с клацаньем вогнал клинки в ножны.

— Ушли? — я недоверчиво огляделась. — Почему?