Моя игра

— Нет, просто мой знак — Стрелец, а огненные плохо переносят воду...

— Хм, я тоже огненный, но как-то нормально к воде. Это ты себя накручиваешь, — заявил этот всевидец человеческих душ.

— Не, я себя не накручиваю, просто организм излишне расслабляется возле воды, — ответила я. Что правда, то правда. Я как-то раз на реке фотографировалась, так у меня там вид, будто я только что вышла из длительного запоя и при этом ещё не опохмелилась. Этакий пьяный китаец, узнавший, что Россия стала закрытой для иностранных товаров страной — вид такой грустный-грустный, но где-то в почке цветёт надежда спихнуть оставшийся товар где-нибудь на границе.

— А ты кто по знаку зодиака? — спросила я.

— А что, решила проверить совместимость? — опять изобразил он лиса.

— Нет, решила узнать слабые места в характере, — буркнула я. — Дай угадаю — если огненный, значит либо Овен, либо Лев.

— Первое.

— Овен? По тебе видно, — сделала я комплемент.

— Такой же хороший организатор, командир и интеллектуал? — мило поинтересовалось рогатое существо.

— Нет, такой же тугодум и прёшь туда, куда не просят.

— Где ты это видела? Мы с тобой знакомы меньше недели.

— По внешнему виду определила.

— Ааа... — провыл рогатый, словно соскучился по родной хате-психушке. — Тогда по тебе я должен сказать, что ты взбалмошная, несерьёзная, наивная маленькая девочка с не по возрасту острым язычком, — расплылся в ухмылке этот олень.

— Ошибка, Ватсон! — зыркнула я из-под чёлки. Меня несколько задело это 'несерьёзная'. Родители частенько говорят мне, что пора взрослеть. А если я не хочу? Что в этом такого? Что я не видела во взрослой жизни? Проблем, даже будучи ребенком, хватает, так какой смысл смотреть на них взрослым, пессимистичным взглядом? Правильно, смысла нет! И ни кто мне не указ, а этот рогатый тем более.

— В чём именно? Ах да, ты же уже не девочка! — расплылся он вновь в своей дебильной порочной улыбке.

Я никак не ответила. Просто стала игнорить Игоря.

— Эй, ты обиделась что ли? — спросил он.

— Обиделась. Вот знал же, не надо связываться с девушками даже в чисто дружественных отношениях, всё равно мерзавцем останусь, — продолжал он разговаривать сам с собой. — Слушай, Сандра, пошли в кафе. Я, естесно, угощаю, — предложил единственную нормальную идею за всё время рогатый. Завтрак давным-давно исчез из желудка, а поп-корн лишь раззадорил аппетит. Денег у меня только на проезд.

Я посмотрела на Игоря, который шёл лицом ко мне, задним ходом. Тот мило улыбался. Эх, и зачем я его разговорила? Молчал — таким приятным парнем был!

— Ладно, пошли! — сжалилась над Гошей, который в это время едва не врезался в идущую компанию неформалов, которые явно страдали от переизбытка алкоголя в крови.

— Эй, *Запрещено цензурой*, *Запрещено цензурой* совсем? Ты на кого зарываешься, *Запрещено цензурой*?

Влипли. Гоша точно не справится с этой толпой. У этих мускулатура развита, сразу видно, что драться им не привыкать. А Игорь, хоть и высокий, но наверняка не такой сильный, как эти! Что же делать! Они же сейчас и его, и меня за компанию поколотят!

— Парень, я не на кого не зарывался, и уже извинился, так что давай-ка разойдёмся по-хорошему, — довольно-таки мирно предложил Игорь. Вот придурок! Да с этими бесполезно разговаривать, тут только драпать нужно!

— Не понял! Это ты, *Запрещено цензурой*, мне сказал?

— Тебе. И я не *Запрещено цензурой*. Хм, в чужом глазу соринку увидят, а в своём и бревна не заметят, — последнюю фразу этот самоубийца 'по секрету' адресовал уже мне.

— *Запрещено цензурой*, — выразила я мысль, увидев, как многоуважаемые товарищи дебоширы предвкушающее потирают кулаки. А я так и не успела дописать реферат, и телефон купить, и вообще, мне ещё Кириллу отомстить надо, замуж выйти, детей родить-воспитать и с внуками понянчиться... А ещё у Пашки свой диск забрать... Эх! Ну, Игорёк, погоди у меня, я тебе за то, что втянул, ещё отомщу! Если, конечно, смогу после этой потасовки элементарно говорить. Как там учил Пашка? Хук справа, два раза, и коленом поддых, а потом по башке? Придётся выполнять эти операции, потому что выйти из этой заварушки — то только в лапы вон того длинноволосого нефора с татушкой-пауком на шее...

Идиоты стали кольцом надвигаться на другого идиота. А пять идиотов на одного... наверное, всё-таки несправедливо. Мною было принято важное решение — я быстренько настроила голосок, и, нисколько не смущаясь(хотя нет, несколько смущаясь и чувствуя себя глупо), встала в позу а-ля 'Родина мать', показывая пальцем на надвигающихся неформалов, и заверещала:

— Помогите, избивают!!! — тем самым привлекая внимание. Некоторые 'мужчины' с опаской на нас покосились и быстренько ретировались. Некоторые останавливались и задумчиво смотрели на начинающуюся заварушку. Но лезть в самую гущу событий никто не решался.

А тем временем, в этой самой гуще, неформалы начинала делать первые выпады. Всё пытались взять Игоря за руки, чтобы дружки могли спокойно избивать человека. Но тот так просто не сдавался, видно понимал, если хоть чуть-чуть расслабится — ему каюк. Не очень удачно махал кулаками, и периодически пинался.

А длинноволосый хмырь всё пытался вытолкать меня из центра драки, но я всячески сопротивлялась. Бросать Гошу в этом пекле... Нет, для моей совести это сродни живой воде. Я как танк, проталкивалась к Игорю, вооружившись духами-ручкой, которые я носила с собой в куртке(сумок не уважаю). Сейчас сделаем омовение для глазок...

Наконец, неформалам удалось захватить Гошу, и они начали один за одним колотить его — по почкам, лицу, животу... Мне стало страшно. Инстинкт самосохранения вопил, чтобы я настолько быстро, насколько это возможно, бежала отсюда. Где-то на заднем плане слышалось: 'Дура, ты куда идешь, они же тебя щас *Запрещено цензурой* убьют!'. Но никто не пытался остановить, все как один были лишь наблюдателями. Краем глаза я видела, как некоторые снимают на мобильники происходящее. У кого-то кровь из носа пошла — Игорь всё-таки умудрился удачно махнуть рукой. Я была словно слепой котенок — тыкалась в центр заварушки, но всё безуспешно. Пыталась тянуть какого-то неформала за волосы — за что меня не очень вежливо оттолкнули и послали в места особого назначения. 'Всё же ты дура' — услужливо подсказал седовласое, умудрённое жизнью, альтер-эго. Я с ним, в ком-то веке, согласилась. Пыталась брызнуть духами хоть кому-нибудь — всё, чего я добилась, это активное чих со стороны каким-то боком затесавшегося в компанию тщедушного нефора.

У меня началась паника. В таких, массовых драках, я никогда не участвовала, и парня, друзей и т.д. при мне не избивали. Кирилл, если видел драку, или как-нибудь сталкивался с воинственно настроенными элементами, быстро сматывал со мной подмышкой на другую улицу, а лучше сразу к нему домой. А тут... Вот ведь Игорь, балбес. Куда полез, если заранее знает, что противник сильнее?

— Отпустите его, остолопы долбанутые, свиньи, из какого д*ерьма вы вылезли, *Запрещено цензурой*, — я добавила ещё несколько непечатных выражений, не совсем соображая, кому и что я говорю. Парни заинтересованно повернули ко мне свои тыквы. А меня несло по просторам великого и могучего, и я поминала родню каждого из них по материнской линии, а также советовала прогуляться по всё тем же местам, а также включить обратную перемотку вплоть до момента их зачатия.

— Ах ты ж *Запрещено цензурой* подзаборная, — Они начали надвигаться на меня, на время забыв о Игоре. Парень же продолжал лежать на асфальте. Рассеченная губа кровоточила, также как и бровь, ладони и костяшки рук, а нос был явно сломан. Под глазом назревал синяк.

Тут мне в голову заскочила мысль, что я, кажется, только что записала в отряды самоубийц. Не зря меня родители в своё время пытались отучить отражать нападение. Очень часто я вместо того, чтобы вежливо извиниться, лежу на рожон. Ещё в детском саде я часто дралась, редко и неохотно делилась игрушками и легко обижалась на воспитателей. В школе характер немного изменился в лучшую сторону, но я всё также продолжала огрызаться, в ответ на 'за косичку — дёрг!' пинала мальчишек. А это Алинка виновата! И тетя Нина, которая периодически приезжает к нам в гости. Обе меня с раннего детства настраивали — не давай себя в обиду! Если обижают — отвечай! Вот я и отвечаю, причём не всегда в цензурной форме. Где я таких слов нахваталась?

Но тут мы увидели кучку людей, одетых в полицейскую форму. Всё, я бросаю в универ и иду в школу милиции! Тьфу, то есть полиции, до сих пор привыкнуть не могу.

Наши спасители быстренько оттащили сначала нефоров, которые активно сопротивлялись, не брезгуя моими же словами, сказанными по отношению к ним, а потом и нас с Игорем. Никто не обратил внимание, что последнему явно требуется хотя бы обработка царапин. Я с беспокойством смотрела на Гошу. Он ухмылялся уголком губ, о чём-то сосредоточенно думая.

Нас быстренько загрузили в УАЗик. Никто не слушал моего возмущения по этому поводу. А я пыталась доказать, что мы здесь вообще не причём, это многоуважаемые товарищи придурки к нам полезли. Но меня вежливо заткнули, и сообщили, что сначала в отделение, там и будем разбираться. Но, насколько я поняла из разговора двух относительно молодых полицейских, неформалам точно грозит 15 суток за оскорбление сотрудника при исполнении обязанностей. Про нас ничего не говорилось.

Всю дорогу до отделения мы молчали. Неформалы, похоже, задумались о смысле жизни, по их этакому отстраненному виду, а я уверилась в определенных наклонностях Игоря, который продолжал ухмыляться. Мазохист, наверное.

По приезду в отделение нас быстренько засунули в обезьянник, где уже сидели звери — подвиды 'гопники' и 'ночные бабочки'. Меня так ощутимо передёрнуло при виде компании. Я попросила сесть рядом с дежурным, и Игоря рядом посадить — мол, нас эти длинноволосые дебилы прибьют, и никто не поможет. Даже начала подумывать слезно выпрашивать это приглашение присесть рядом с сержантом. Но, удивительное дело, со мной быстро согласились. Может, потому что за решёткой итак уже мест не было?

Не успела я сесть, как Игорь попросил сделать звонок. Ему разрешили, и, судя по телефонному разговору, нас освободят. Буквально через десять минут, в течение которых и рассказывала, почему я без документов, подтверждающих личность, зазвонил телефон дежурного. После двух минут разговора, в течение которых парень играл в хамелеона — то краснел, то бледнел, то чуть-чуть зеленел, нас выпустили. Я готова была расцеловать Игоря — в этом злачном месте на психику давило всё, даже, по-моему, начищенные ботинки дежурного. А теперь... Свобода! Теперь у меня точно не будут появляться мысли убить Пашку, Виолку, Кира и Ко, и получить срок. Ну, по крайней мере, на ближайшую неделю.

— Игорь.

— Мм?

— А почему ты ухмылялся, когда нас задерживали? — задала я интересующий меня вопрос.

— Да так... Просто я две недели назад уже бывал в обезьяннике, с другом.

Я изумленно уставилась на Игоря.

— Это не моя вина, Юрка сам виноват, не зачем было на этих, — мотнул головой в сторону отделения, — ПДР и т.д. говорить. И смешивать виски с пивом тоже, у него крышак съехал сразу.

Я захихикала. Хорошие у него друзья, как у меня, только, наверное, у меня всё же адекватнее... А может и нет...

— А Юрка — это...

— Одногруппник.

Мы снова замолчали. Просто шли, разглядывая освещенный идущим на запад солнцем город. Тут мне прилетела в голову самая умная мысль за день — у Гоши же всё лицо разодрано!

— Игорь! — В ответ на мой окрик парень видимо вздрогнул.

— Что? — спросил он с опаской.

— Тебе же надо раны обработать, а то ты будто у Франкенштейна побывал!

— Да это не проблема, я сам, дома, разберусь с этим.

— Н-да? А давай-ка лучше ко мне сейчас сходим, у меня и сестра врач. — Что правда, то правда. Настя закончила медицинский, и вот уже год работает в клинике...стоматологом. Ну, думаю, такие подробности Игорьку ни к чему.

— Нет, я сам справлюсь. Тем более у меня ещё дела есть. Тебя проводить? — я отрицательно покачала головой. — Тогда сейчас такси вызову. — На мой протест парень не обратил внимание. Перед тем, как усадить меня в машину, он спросил мой телефон и быстренько забил сказанный мною номер. Забыл, наверное, что я свой любимый смартфончик угрохала, причем, по его вине.

В машину я села с опаской глядя на водителя. С момента небольшой аварии, той, из-за которой я опоздала к Виолке, меня настораживают таксисты. А этот особенно насторожил своей меланхоличностью. Как-то вяло ответил Игорю, назвав того по имени, спросил про мать, отца и, коротко распрощавшись, повернулся ко мне.

— Девочка, адрес какой?

Я послушно назвала место прописки.

Мужчина вздохнул, и плавно поехал по улице.

— С Игорьком встречаетесь? — спросил дядечка с грустными, как у спаниеля, и голубыми глазами.

Я угукнула.

— Хороший малый, помню его ещё совсем мальчишкой. Отец его в свое время выручил. Только раньше-то он в очках ходил. Сейчас, наверное, операцию сделали?

М-да, надо у Игорька полную биографию стрясти. Ничего о нём ведь не знаю. Но на всякий случай ответила, что да, сделали.

— И умный. В детстве всё у Лидки моей книги спрашивал, читал. На мать этим сильно похож, та тоже читать любит. А вот внешне только глаза достались, — тоже мне Гарри Поттер! Тоже очкарик, тоже глаза материны... Интересно, а я тогда кто? На Гермиону не тяну, МакГоннагол тоже... Даже не Чжоу Чанг. О! Знаю! Я Беллатриса Лестрейндж!!! Бойся меня, Поттер!

— А кто такая Лида? — решила поддержать я разговор.

— Да жена моя. Эх... — тяжело вздохнул. Может, умерла, а я так лезу, рану солью посыпаю?... — Не вижу я её, совсем. Раньше всё книги читала, а теперь всё в кОмьютЕрЕ... Только работа, да кОмпьютЕр. А я лапшу с макаронами жую... — и мужчина отвернулся, уставившись печальным взглядом на дорогу. Оказывается, мы в небольшую пробку попали, потому-то он и повернулся ко мне. А теперь машина медленно, но уверенно двигается.

Дальше таксист молчал. Видимо, рассуждал о превратностях судьбы. Да, какого оно — когда не мужчина возится с любимой железякой в гараже, а женщина зависает в интернете. Бедняга...

Быстро мы доехали до дома. Попытка заплатить за проезд (я вытащила последние сто рублей) не увенчалась успехом. Дядечка меланхолично на меня посмотрел, и я убрала деньги. Затем, когда моя персона соизволила вытряхнуть свою тушку из салона, всё также плавно завёл машину и тронулся.

Я немного постояла, глядя вслед серебристому бамперу Тойоты, и пошла домой.

Дома, как я и думала, были Настя с мужем. Родители ещё не вернулись, видимо, тетради проверяют, а Алинка умчалась с подругами заниматься спортом. Шопинг, короче говоря, устроили.

— Привет! — раздалось одновременно, когда зашла на кухню.

— Хай, — коротко поздоровалась я и опустилась на стул. Голубки сидели напротив, неторопливо поглощая булочки с маком.

— Вы не объешьтесь, а то мне потом вас отучать ещё. В общество анонимных наркоманов пойдёте.