Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Гав! Испугалась?
Счастливая Мила стояла сзади и не ясно, откуда она взялась. Но нашлась и хорошо.
— Ты где была?
— Пряталась! Я выиграла, меня никто не нашел!
Витек сотоварищи были потрясены. Так вот, не нашли при обыске ребенка, профессионалы. Мы спустились на улицу и сели в машину. Детского кресла не было, Мила радовалась и пыталась ползать по сидениям и нажимать на все, что нажимается.
— Витек, надо ее спрятать.
— Не волнуйся, спрячем.
Но когда мы вошли в незнакомое здание, и Мила поняла, что ее оставят тут одну, то вцепилась в меня как клещ и заревела. Взять ее с собой я никак не могла и попыталась объяснить это ребенку, тем более никто все равно ничего объяснять не хотел, все ненавязчиво самоустранились. Девочка верещала как резаная, и не подумаешь, что я не ее мама, а чужая тетя.
— Мила, успокойся!
Она перешла на ультразвук.
— Мила, ты хочешь к маме?
Визг прекратился.
— Хочу!
— Твоя мама на работе. Как она узнает, что ты здесь?
— Вы ей позвоните!
— Она не поверит.
— Я с вами пойду! — настаивала девочка.
— Мила ты умная девочка. Ты выиграла игру. Спряталась так, что я тебя не нашла. Помнишь, что я тебе обещала?
— Подарок, какой захочу! — этого она не забыла.
— Послушай, что мы с тобой сейчас сделаем. Я пойду на работу к твоей маме. Но я не уверена, что она на работе, может она поедет по делам на другую работу и вернется только завтра.
— Хочу тогда к бабушке! — попросила девочка.
— Мила, твоя мама не знает, что бабушка заболела, а то бы ни за что не уехала. Я найду твою маму и все ей расскажу. Потом пойду к бабушке и скажу, чтобы она быстрее поправлялась. Ты ведь хочешь, чтобы она поправилась?
— Да...
— И хочешь, чтобы мама за тобой пришла?
— Да!
— И подарок хочешь?
— Да, хочу.
— Я найду твою маму. А потом мы с тобой и с ней пойдем выбирать тебе подарок, договорились? — я заглянула в заплаканные глаза девочки. Хоть бы снова не заорала.
— Да, договорились. Людмила Николаевна, а когда вы придете?
— Послезавтра.
— В воскресенье? — подсчитала Мила.
— В воскресенье.
Обломайся, заведующая! Так тебе! Я научила за неделю детей разбираться в маленьких промежутках времени, и в больших тоже научила! Не хочешь отчет, и не надо.
Мы с Витьком вышли на улицу, оставив Милену в самом надежном месте, которое только можно себе представить. Я собиралась попрощаться и идти домой, у меня там Лапочка гулять хочет. Еще не терпелось позвонить новому знакомому Матвею, и Витек при этом разговоре совсем не был мне нужен. Но он прощаться не спешил, увязавшись за мной.
— Расскажешь, что нарыла?
— Так ведь я все неправильно понимаю и делаю, и мои умозаключения шиты белыми нитками!
— Рассказывай, не ломайся! Пойдем на скамейку сядем.
— Ой, а я скромная, с мужчинами без компаньонки ни-ни!
— Тебе же самой не терпится рассказать, какая ты умная и как все правильно поняла!
Вообще-то он прав, очень хочется. Вот передумает сейчас, уйдет, и кому я буду хвастаться? Расскажу, чего уже там. Пока буду рассказывать, он меня до дома проводит, все польза от парня. Одной идти страшно, убийца на свободе, и я ему не нравлюсь настольно, что он на меня нападал, пытался скинуть в канализацию и переехать машиной.
— Я тебе уже говорила, что убийцей мог быть только человек, который с легкостью поднимает десять килограммов? Это, скорее всего взрослый мужчина. В понедельник в среднюю группу за детьми приходили три папаши. Но дети ничего подозрительного не говорили. Даже Мила сказала, что папа оставил ее качаться на качелях в соседнем дворе и ходил в магазин. Мишенька с папой заходили к друзьям папы, тоже здесь неподалеку. И его папа с друзьями из квартиры надолго выходил. Катю тоже забирал папа, отвел домой. Живут через улицу от сада, а сам ушел по делам. То есть из троих мог быть кто угодно.
— Вот я и говорю — шито белыми нитками, — уверившись в собственной правоте, возвестил Витек.
— Могу замолчать!
— И не думай. Интересно, как же ты все-таки оказалась права.
— Тогда не критикуй. Я подумала: зачем такой богатой женщине, как убитая Софья Никитична, работать в детском саду? Знаешь там начальницы какие грымзы? После первого же прокола уволят! А Софью Никитичну не ругали, а она окна в зале забывала закрывать. Ей даже за это ничего не было, мне Яна сказала, что заведующая сразу орать начала, будто Яна сама виновата. Вот я и подумала, что Софья Никитична подарила нашей Гирлянде бриллиант.
— За что?
— За прием на работу на несколько месяцев.
— Ничего себе! Если за должность сторожа столько платят, то судьей мне не стать!
— А ты начинай копить! Рассказываю дальше. Она хотела посмотреть на свою дочку и внучку.
— Она одинокая. Это точно.
— Нет. Дочку она сама отдала, а через много лет передумала. Захотела готовых и дочку и внучку. Она деловая женщина, отчеты своих детективов прочла, но решила сама проверить.
— Детективов?
— Наверняка наняла. Сто процентов. Посмотрела, дочка с внучкой ее устроили, а вот любовник дочери — нет. Обещал жениться, дело к свадьбе шло, девочку хотел удочерить. Она ему велела катиться подальше от ее дочери. Он, думаю, узнал, что это очень богатая женщина и решил ее убить.
— Стой! Откуда знаешь, что не муж?
— Откуда? — я ненадолго задумалась, решила не выдавать Матвея, и ответила: — Бабушка Милы сказала, это которая сейчас в больнице.
— Хорошо, допустим, и что дальше?
— Готова поспорить, что у этого Хоружего с Дарьей свадьба будет на днях. Но Мила обмолвилась, что бабушка не хочет им менять фамилию. Узнать бы, почему. И почему он на меня ополчился? Он не мог знать, что я в детском саду работаю не просто так. А он сразу меня убивать стал.
— Не доказано, — возразил Витек. Мы уже подходили к Яниному дому.
— Больше некому. Почему ты его защищаешь? Тебе разве понравилось его стараниями в канализационный люк падать? Ну вот, с его точки зрения, он женится на Дарье, потом убьет и ее и дочку, и получит наследство. Я уверена, что Софья Никитична написала завещание на дочь Дарью.
— Одни нестыковки в твоих рассуждениях. Только не обижайся, — поднял руки Витек, так как я ткнула его кулаком в ребра. — Идея с убийством жены и дочери хорошая. Для убийцы то есть. Но зачем же так торопиться? Ладно, обеих тещ пристукнул, надоели обе. Жениться-то он еще не успел, а вдруг невеста передумает? Она еще предыдущий развод не оформила. И бомба в коробке? Он разве не понимал, что это из ряда вон! Нет смысла убивать ребенка, мать может отложить свадьбу, или вообще отменить. Кстати, ребенок ведь мог и без особых хлопот с бомбами из окна упасть, какой этаж? Шестой?
— Седьмой.
— Вот видишь. Дети все время из окон падают, и крайних нет. Но бомба? Перебор.
— Слушай, Вить, — дошло вдруг до меня, и я остановилась посреди улицы. — А ведь бабушка Милы специально его разозлила!
— Кого?
— Да зятя этого несостоявшегося. Он пришел и стал над ней издеваться, она вся в порезах! А перед этим я позвонила и сказала, что приведу домой Милу! Она ему что-то сказала, что он ее сразу убил, то есть думал что убил. Она ведь знала, что сейчас внучка придет, а он не знал, думал, она в саду на празднике! Она внучку спасала. А мы с Милой просто долго шли, и он успел уйти из квартиры.
— Похоже на правду, — согласился друг.
— Теперь у меня осталось два вопроса — где Дарья, мама Милы, и как со всем этим связан старший братик Янека?
— Забудь-ка ты про свои вопросы, пойди лучше с собачкой погуляй.
— Вот! — решила я сделать вид, что обиделась. — Как всегда! Мавр сделал свое дело, мавр может уходить! А где 'спасибо'?
— Спасибо.
— Магарыч.
— Обойдешься.
Разозлюсь все-таки на него, но потом, когда найдется Дарья, мама Милы.
ГЛАВА 11
— Лапочка, собаченька, знаешь, куда мы с тобой пойдем?
Алексу было все равно, главное, куда-нибудь идти. Он всю неделю скучал в одиночестве и готов был дойти хоть пешком до китайской границы.
— Мы пойдем к Яне!
Алекс узнал знакомое имя любимой хозяйки, засуетился у входа, мотая задом с коротким хвостом. Яну он давно не видел и соскучился. Но не скулил под дверью в ожидании хозяйки. Знал, что она все равно вернется и обладал спокойным характером.
— Одеваемся, собачка, где поводок, ошейник и намордник? Унес и спрятал? Неси назад и не возражай. Сейчас позвоню Яне и узнаю адрес Акима, они теперь там базируются.
Хватит уже подруге увиливать от своих прямых обязанностей, то есть заботе о собаке. Свалила все на меня и рада. Сегодня ее лафа закончится. Не хочет жить в своей квартире, отведу Алекса к ней. Куда сама денусь — не знаю. У меня теперь вместо квартиры — бассейн. Кошка, наверное, до сих пор в себя приходит, хотя она у меня привычная, нормально реагирует на постоянный вселенский хаос в жилище. Или думает, что у всех так.
Подруга нехотя назвала адрес, и мы с Лапочкой поехали. Я предупредила, чтобы она никуда не сбегала, а то с нее станется закрыться в квартире и сделать вид, что ее нет дома. Приехали мы быстро, подруга прятаться не стала и пустила нас. Алекс заверещал и запрыгал, она потрепала его по загривку, намордник снимать не стала. Мы пошли на кухню, оставив собаку у входной двери. Он повиновался короткой Яниной команде. Не то что моя кошка, той сколько ни говори, чтобы не жрала кактус, все бестолку.
Квартира у Акима была безупречна, хотя сразу было видно, что живет одинокий мужчина. Дизайнер, что скажешь. Я подумала о том, что сейчас творится у меня в хате и пригорюнилась. Янка щедрой рукой плеснула нам по стакану апельсинового сока. Мы влезли на высокие барные стулья. С водкой подруга, кажется, завязала, вот и молодец. Хаути с Махмедом в квартире нет, Акима тоже. Где они я спрашивать не стала, не интересно, у меня и так новостей уйма.
— Рассказывай, подруга! — приказала Яна, вольно восседая на стуле и красиво отпивая из стакана.
У меня так не получалась, я сидела на высоком стуле, как курица на насесте, боясь свалиться, одной рукой держала стакан, а другой крепко край стола. Как в таких условиях еще и разговаривать! Но я справилась.
— Все в порядке. Можешь в понедельник выходить на работу. Убийца найден, тебе ничего не грозит.
— Миляяяя! — Янка кинулась мне на шею, и все-таки опрокинула меня со стула, стакан я уронила, и он со звоном разбился, облив нас обеих апельсиновым соком.
— Ты чего, подруга?! Я тебе хорошую новость сказала, а ты мне отбила все места! Синяки будут, а у меня и так швах со здоровьем в твоем детском саду! Смерти моей хочешь?!
— Это я от радости, — совершенно не смутилась Яна, оперативно вытаскивая откуда-то совок и швабру. Хозяйственная, уже обосновалась тут.
— Ничего себе, радость, — потирала я ногу. — У тебя что-нибудь обезболивающее есть? Очень надо.
Она отбросила швабру.
— Ты серьезно?
— А то! Серьезней не бывает. Выпью и расскажу продолжение.
Мне дали таблетку и налили новый стакан сока. Я сначала его выпила, а потом влезла на стул и обеими руками уцепилась за столешницу, теперь не упаду. Дизайн мне нравится, а высокие стулья — нет.
— Так кто убийца? — полюбопытствовала Яна.
— Отчим девочки из средней группы, Милы Никоненко.
— Не знаю такую, — сморщив лоб, попыталась вспомнить Яна.
— Мила Хорунжия.
— Эту помню. Так она Никоненко, или Хорунжия?
— Никоненко. Хоружий ей даже не отчим, а чужой дядя.
— И зачем он убил сторожиху?
— Из-за денег.
— Деньги? У ночного сторожа?!
— Не торопи меня, сейчас расскажу. Я сегодня такого страху натерпелась, век помнить буду, сначала бомба, потом этот Матвей Никоненко, я его за убийцу приняла. Он мне свой телефон оставил, просил позвонить...
— Так что ты сидишь? Звони! Пусть к нам приходит!
— Ты нормальная? Куда приходит? В чужую квартиру?
— Вот именно. В чужую. Аким с парнями поехали заказывать какое-то супернечто для твоего ремонта, потом у них еще какие-то дела, так что в обозримом будущем не приедут. То есть до их приезда три часа и нам вполне даже реально пригласить гостей. Наш с тобой адрес мы ему не скажем. Так что звони.
Ну, я и позвонила, сказала адрес Акима, Матвей счастливым голосом сказал, что он на машине, пробок нет, и он будет через пятнадцать минут. За эти пятнадцать минут я рассказала подруге все события, случившиеся за неделю. Еще мы сняли с Лапочки намордник на всякий случай, все-таки чужого мужика позвали и подозрительного к тому же. Не обманул, пришел, и даже коробку конфет принес. Сначала думал отдать мне, но увидел Яну, обалдел и протянул ей. Та ничуть не возражала, улыбнулась призывно и пошла на кухню, по пути приказав Лапочке замереть, что он и сделал, послушная собачка.
Они оба влезли на эти неудобные стулья, а я сделала вид, что мне очень нравится стоять, прислонившись к подоконнику. Все удобнее, чем на этом насесте. Янка открыла коробку, вытащила конфету и облизывала ее, держа двумя пальцами и глядя в глаза Матвею. Мне тоже захотелось конфет, я вытащила из коробки сразу три штуки и все сунула в рот.
— Я не представился, меня зовут Матвей! Миля, это твоя подруга?
Попыталась ответить, но рот был забит конфетами, и я только кивнула. Зато Янка томным голосом сказала:
— Лучшая подруга, меня зовут Яна! И вы мне должны!
— Я?
— Из-за вас вся путаница. Мне тут Миля рассказала, как получилась неразбериха с фамилиями.
Я и не заметила, как подруга вместе со стулом переместилась почти на колени к Матвею. Тот не знал, куда девать руки.
— Вообще-то я женат...
— Кто-то против?
— Что?
— То! Ты чем занимался, подлец, что я из-за тебя чуть в тюрьму не села?
— Из-за меня? — не понял Матвей. Не завидую я ему сейчас. Надо отойти, если Янка решит стаканами кидаться.
— А из-за кого?! — в Матвея полетела первая конфета. Это не опасно, если не в глаз. — Ты не мог с женой нормально развестись? Как все люди? Почему она любовника за мужа выдавала?
— Не хочу разводиться! Я деньги уехал зарабатывать! — уворачивался он от очередной конфеты. — Возвращаюсь, а тут — этот гад! Жену охмурил! Я этому Горшечнику хреновому не позволю моих жену и дочь себе забрать!
Яна перестала кидаться конфетами. Одна конфета укатилась в коридор прямо в ждущую распахнутую пасть Лапочки.
— Что ты сказал?
— А что я сказал? — он напрягся, потому что Яна ухватилась рукой за горлышко бутылки, как на красивом натюрморте стоявшей на барной стойке в окружении яблок и винограда.
— Ты сказал Горшечник, — напомнила я. — И если у меня все в порядке с памятью, а у меня с ней все в порядке, то это фамилия Яниного мужа.
— Бывшего, — отозвалась Яна.
— Ах, вот оно что! Так это ты сама виновата! Со своим мужем сначала разберись! — обрадовался Матвей, хотел кинуть в Яну конфетой, но их уже не осталось, примерился к яблоку, но передумал.
— Разобралась! Мы уже десять лет в официальном разводе.
— Ребята, — остановила их я. — Он по паспорту Хоружий. Я сегодня в синей папке видела копию. Точно.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |