Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— А разве колесничий Хельны не тролль? — удивленно спросил я девушек.
— Грымский... — улыбнувшись, протянула Джина.
— Колесничие для Соревнований — гильдейская профессия, — просветила меня Лия. — Они заключают годовой контракт и работают по найму.
— Ясно, — ответил я и снова вернулся к изучению экипажей.
Помимо средств безопасности, на каждом рапторе было надето что-то типа седла, только вместо сидения эта сбруя оборудована коротеньким шестом (около метра высотой), к нему тремя звеньями цепи крепилась оглобля (продетая сквозь кольцо на сбруе, находящееся прямо над хвостом зверя), на другом конце которой и находилась легкая колесница. Оглобля крепилась к колеснице чем-то вроде карабина, похожего на обычную вагонную сцепку. Колесница представляла собой деревянную коробку с полуметровыми бортиками, в центре которой торчал двухметровый шест, на вершине шеста трепыхался маленький флажок (одноцветный или двухцветный), такой же расцветки, как и накидка на вознице. От вершины шеста к углам коробки были натянуты четыре цепи. Колеса крепились к бортам повозки у самого дна и осью соединены не были (скорее всего, это сделано для более уверенного прохождения поворотов).
Тем временем экипажи заняли свои места. Возничие запрыгнули в свои повозки и крепко уцепились согнутой правой рукой с зажатым кнутом за шест, а в левой держа подрагивающие удила, ведущие к оскаленным пастям рапторов. Хищные звери начали возмущенно щебетать, издавая звуки похожие на куриное кудахтанье, только гораздо более громкое, высокое по тональности и вызывающее неприятную дрожь.
— А как будет производиться старт гонки? — спросил я у замершей в нетерпении Лии.
— Маски на голове и кандалы на ногах у рапторов — магические приспособления, — быстро проговорила гоблинка, не отрывая возбужденного взгляда от застывших в напряжении экипажей. — Будет магическая команда, синхронно у всех зверей откинутся наверх маски и разомкнутся оковы — это и будет стартом Соревнований.
— Это произойдет одновременно с громким гонгом — не пропустишь, — дополнила подругу оркитянка, тоже выжидающе глядя на готовые к старту колесницы.
В это время над притихшим амфитеатром раздался громкий звон гонга, казалось проникший прямо в головной мозг, кандалы на рапторах распались ровно посередине, и теперь к каждой ноге ящера оказалась прикована короткая цепь, напоминающая издали шпору. Кожаные маски, прикрывающие голову и половину морды зверюг, откинулись назад (они оказались закреплены верхней частью на ошейнике, находящемся между затылком и шеей животного) и легли на толстые и длинные шеи. Рапторы завертели головами, и над амфитеатром раздался их жуткий визг, чем-то похожий на птичий гомон, от которого заложило уши и побежали неприятные мурашки по телу. Гонка началась.
Возницы почти одновременно изо всех сил хлестнули кнутами рапторов по бокам, и колесницы рванули с места. Но некоторых колесничих подвело это "почти". Из первого ряда все семь экипажей стартовали, а вот из второго с места сорвалось только четыре колесницы. С третьим рядом дело обстояло еще хуже — из семи экипажей смогло стартовать только три. Через пять секунд с момента старта по аренному эллипсу ехало четырнадцать колесниц, а на месте старта сцепились между собой шесть небольших динозавров.
Картина была презабавная. Рапторы пытались быть друг друга мягкими рукавицами, надетыми на их передние лапы, и кусать врагов закованными в железные намордники пастями. Естественно, драться у них получалось из рук вон плохо, но это ничуть не умаляло желания глупых тварей расправиться с сородичами. Еще драчливым созданиям сильно мешали повозки, жестко прикрепленные к их спинам, и звери образовали конструкцию, чем-то напоминающую цветок ромашки. Серединой цветка служили скакуны, безуспешно пытающиеся загрызть друг друга, а лепестками — оглобли с повозками на концах. Колесницы обладали завидной крепостью конструкции — разъяренные рапторы невзначай лупили мощными ногами и по оглоблям, и по повозкам — при этом ни одна оглобля не обломилась, да и все повозки оставались целы.
— Сейчас разнимать будут, — объявила гоблинка, не отрываясь от зрелища сцепившихся зверей.
— А можно под уздцы колесницу к финишу привезти? — поинтересовался я.
— Нет, везти разрешено только вбок и назад, вперед можно только ехать, — пояснила Лия, продолжая с интересом наблюдать за представлением.
"Как в регби с мячом", — почему-то подумал я, и тоже направил свой интерес на арену.
Неудачливые возницы уже спрыгнули с повозок и стояли рядом с местом свары наготове, щелкая в воздухе кнутами. Впрочем, в гущу никто не лез, резонно опасаясь получить случайно могучий пинок. Потом один возница улучил момент, сильно огрел своего скакуна кнутом вдоль спины, одновременно резко дернув за удила. Раптор попятился и через пять секунд выбрался из заварушки. Ловкий возница сразу же вскочил в повозку, и освободившийся экипаж помчался догонять основную группу.
Надо признаться в том, что скорость у колесниц была невысока. Догнать земного спринтера-стометровщика на этих экипажах скорее всего бы удалось, но не более того. Я отвлекся от стартовой свары и начал наблюдать за основной гонкой. Надо сказать, зрелище, в самом деле, оказалось интереснейшим.
Колесничие очень много маневрировали, стараясь прижать соперников к стене, и если им это удавалось в ход шли кнуты, руки и ноги. Возницы били своих и чужих скакунов, других возниц и толкали вражеские экипажи ногами при каждом удобном случае. При этом сами колесничие искусно использовали натянутые от центрального шеста цепи, чтобы прятаться за ними от ударов кнутов и вовремя наклонять повозку. Два экипажа уже сцепились и на полном скаку ударились об внешнюю стену арены. Сцепившиеся экипажи не прекращали драку, при этом колесничие не покидали своих повозок. Я присмотрелся и понял — один хочет освободиться и продолжить гонку, а второй просто пытается ему помешать. Наконец у первого гонщика (тролля) получилось вырваться, и он бросился догонять проехавшего мимо соперника, только что выбравшегося из стартовой неразберихи. Посмотрев на второго, я понял — парень из гонки выбыл. У повозки не было обоих колес, которые остались лежать на месте столкновения со стеной, и ящер рывками некоторое время пытался тащить экипаж днищем по арене. Через полминуты раптор отказался продолжать это бесполезное занятие и пронзительно заверещал. Возница в желто-красной накидке выругался и поднял вверх правую руку. Еще через полминуты из угловой ложи вылетела палка с двумя привязанными лентами желтого и красного цветов. Палочка красиво летела над ареной, и за ней вились две метровые ленты, как узенькие знамена, означающие — для команды этих цветов гонка закончилась. Палка с лентами, заменяющая тут белое полотенце, упала на арену, и проигравший гонщик начал надевать на своего раптора маску. Потом стреножил зверя и побрел за палочкой.
Тем временем возница-тролль в зеленом, тот, что только что выбил желто-красного, догнал следующую жертву (сине-черного гонщика-тролля) и между ними завязалась борьба на выбывание. Основная масса участников уже к этому времени сделала почти полный круг, и я увидел жуткую картину:
Колесницы шли по всей двадцатиметровой зоне и те, кто явно проходил мимо, всеми силами пытались загнать трех соперников на стартовую кучу-малу. Один из неудачников вдруг стал нахлестывать своего раптора, и зверюга резко прибавила ход. На огромной скорости экипаж врезался в кучу, и каким-то невероятным образом (по спинам, головам и повозкам) переехал ее. Возница не удержался и вылетел из колесницы, прокатившись шаром по полу арены и крепко приложившись об стену. Раптор сразу замедлил ход и лениво потрусил за оторвавшейся к тому времени основной группой, объехавшей кучу с двух сторон. Колесничий вскочил на ноги, слегка пошатнулся и бросился догонять уехавшую повозку. Догнал он ее быстро, потому что раптор встал и попытался развернуться к куче, желая принять участие в драке. Вскочив в колесницу, ловкий гонщик быстро приструнил взбунтовавшегося зверя и продолжил свое участие в состязании.
— А его не дисквалифицируют? — поинтересовался я.
— Нет, все по правилам, — откликнулась гоблинка. — Когда происходило движение вперед, раптор находился впереди него, а он не держал поводья.
— Но бегать за повозкой очень опасно, ему сейчас просто повезло, — включилась в разговор оркитянка, и начала объяснять почему: — Сзади никого не было. Если бы в этот момент кто-нибудь находился за его спиной — точно бы задавили. Это считается особым шиком — задавить бегущего возницу без колесницы, а для задавленного — ужасным позором. И конкуренты такой момент ни за что не упустят.
Двум другим, налетевшим на стартовую кучу, повезло меньше. Они врезались в кучу, и раздался жуткий треск. После этого из ворот выбежали четыре огромных огра и на арену полетели еще две палочки с ленточками. Как с лож смогли что-то разглядеть в этой мешанине орков, троллей, рапторов и дерева — я не понимаю.
Первый из выбывших к этому времени уже подобрал упавшую палку с ленточками и понуро вел стреноженного и зашоренного зверя к выходу, предварительно отцепив от оглобли повозку, которая так и осталась лежать на арене, являясь памятником, поставленным тут в честь всех когда-либо проигравших состязания спортсменов. Оглобля, кстати, так и не сломалась и сейчас торчала над хвостом динозавра назад метра на три, забавно дергаясь в стороны при каждом шаге зверя.
Тем временем стартовая куча распалась, и четыре колесницы продолжили свой жуткий бег по кругу. На месте кучи остались три выбывших экипажа. У одного оказалась полностью разбита повозка — оба колеса отлетели, и обломился центральный шест с флажком. Возница понуро стреножил раптора, накинул на него маску и пошел за своим "белым полотенцем". У второго экипажа повозка оказалось цела, а вот раптор валялся на каменном полу арены, неестественно вывернув правую заднюю лапу, и натужно верещал. Три огра подошли к поверженному зверю (уже стреноженному и в маске), профессионально освободили его от сбруи, ловко подняли и потащили к входным воротам. Возница шел рядом, сокрушенно махая палкой с лентами, которую разъяренный знатный орк из ложи, под которой все и происходило, швырнул прямо в него.
Третьему гонщику крупно не повезло — он был вторым из врезавшихся на полном скаку в стартовую кучу колесниц, его выбило из повозки прямо под ноги рапторам и освободившиеся звери пробежали прямо по нему. Тролль в оранжево-зеленой накидке лежал, закрыв глаза, и стонал. К нему подбежал огр, забросил его на плечо и быстро унес с арены. Из ворот тут же выбежал другой тролль в точно такой же оранжево-зеленой накидке, как на выбывшем вознице, вскочил в колесницу и экипаж устремился вдогонку за остальными. Видимо это был запасной возница.
"Отряд не заметил потери бойца...", — грустно подумал я. Чувствуется, что спортсмены тут ценятся значительно меньше, чем скакуны и спортинвентарь.
— Зверя, скорее всего, забьют. Он уже не жилец, я думаю, — прокомментировала происшествие Лия, и ее глаза при этом горели.
— Тролль выживет, но боюсь, уже в гонках участвовать не сможет, — с не меньшим удовольствием вторила ей Джина.
— Какие вы злые, девушки, — грустно сказал я.
Девчонки недоуменно переглянулись и скептически посмотрели на меня.
— Грымский... — протянули они хором, сморщили свои симпатичные мордашки в презрительных гримасках, и снова вернулись к аренному зрелищу.
"В самом деле, чего это я?" — промелькнула в голове удивленная мысль, и я тоже с интересом уставился на арену.
Весь амфитеатр, полный возбужденных зрителей, низко гудел. На арене бились за жизнь и победу воины и звери, а с трибун на них смотрел, вопя от восторга и плача от разочарования, весь Огрбург. Когда очередной гонщик по той или иной причине покидал аренный эллипс, трибуны ревели от радости и горя, сопровождая полет палки с лентами взрывом эмоций. Расположившись в роскошной ложе, гоблинка и оркитянка вторили амфитеатру с яростью и азартом диких и свободных зверей. И вскоре цивилизованный человек, сидящий рядом, поневоле начал вникать во все перипетии гонки. Через некоторое время джисталкер почувствовал ни с чем не сравнимый азарт, начал болеть за своих и восторженно орать, иногда умудряясь перекрикивать весь стадион. И только рыжий кот у его ног флегматично поглядывал на всех вокруг, про себя удивляясь — и чего все так кричат?
Работа 20. Гоночная
Догоним и перегоним!
А если нет — сами виноваты!
(социалистический лозунг)
Соревнования подходили к середине, когда я начал уже неплохо разбираться в гонках на рапторных упряжках. Наш колесничий в красной накидке, несмотря на объявленную молодость и неопытность, держался молодцом. Он ловко уводил своего скакуна от опасных мест, красиво проходил повороты и, в принципе, полностью контролировал ситуацию. Наш экипаж уверенно держался на втором месте, и колесница с красным флажком проходила круг за кругом без особого напряжения. Нет, конечно, он иногда сцеплялся с соперниками, раздавал и получал удары кнутом и даже разок перевернул вражескую колесницу, но по сравнению с другими участниками состязаний это нельзя было назвать чем-то из ряда вон выходящим.
— А сколько кругов продолжается гонка? — поинтересовался я у девушек.
— Или двадцать кругов, или пока не останется один участник, — не отрываясь от зрелища, ответила Лия. — В угол посмотри.
Я взглянул в нижний правый угол нашей ложи и обнаружил стоящие на парапете большие фигурки огров, троллей и гоблинов. Статуя огра была полутораметрового размера, тролля — метр, а фигурка гоблина примерно полметра. Ничего толком не поняв, я с недоумением уставился на Джину.
— Один круг — один гоблин, — устало начала объяснять мне оркитянка. — Пять кругов — тролль. Десять кругов — огр. Понял?
— Ааа, ясно, — наконец-то дошло до меня.
Каждый круг экипажа учитывался в ложе специальным работником амфитеатра. Когда колесница заканчивала очередной круг, он выставлял на край парапета фигурку гоблина. Когда их набиралось пять, менял на фигурку тролля. А две фигурки тролля менял на одну огровскую. Такие фигурки стояли на каждой ложе, под которой прямо на стене амфитеатра висел флаг с цветами команды, и было предельно ясно, сколько кругов прошла та или иная колесница. В данный момент работник убрал с парапета двух троллей и выставил одного огра, соответственно наш экипаж преодолел десять кругов. Еще я заметил, что рядом с флагом ложи висели длинные ленты тех же цветов. Не став ничего спрашивать, я внимательнее осмотрел парапет, и увидел палку на специальной подставке, к которой была привязана красная лента (местная разновидность "белого полотенца"), свисавшая вниз. Все очень информативно — при взгляде на каждую ложу понятно, продолжает ли ее экипаж гонку, и если продолжает — сколько кругов уже прошел.
— А из какого дерева сделаны повозки? — не мог я никак успокоиться. — Очень уж крепкие.
— Гигантский самшит — самое твердое в мире дерево, при этом необычайно легкое. Каждая повозка стоит состояние, причем самая дорогая часть — оглобля, сделанная из составных частей, — ответила Лия. — Склеена повозка лучшим акульим клеем, еще и укреплена магией Тверди.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |