Вирус

— Дмитрий Степанович, откровенно говоря, я разочарован вашим поведением. Зачем понадобилось устраивать спектакль с баррикадами?

Медведев пожал плечами и грустно улыбнулся:

— А вы хотели, чтобы я вам компьютеры, с которыми работаю последние пятнадцать лет, на крыльцо вынес?

Полковник кивнул, прикрывая глаза, изобразил понимание.

— Ладно. Забудем о прошлом и начнем с чистого листа. Вот, пожалуйста, ознакомьтесь! — протянув бумагу профессору, он внимательно наблюдал за его реакцией. — Постановление на изъятие вашего комплекса. Думаю, вы не станете препятствовать нам в его исполнении. По-дружески советую вам этого не делать, потому что деятельность вашей лаборатории в последнее время и без этого вызывает серьезное беспокойство в нашем ведомстве. И есть даже! — тут полковник перешел на доверительный шепот, — мнение, что вас — да, именно вас — необходимо изолировать, так как вся эта история с 'Синарионом' сильно отдает, — Коваль задумался, как бы подбирая необходимое слово, — провокацией межгосударственного масштаба, диверсией, если хотите.

Медведев удивленно приподнял брови, озадаченно хмыкнул и потер лоб.

— Иван Васильевич, — попросил он. — Нельзя ли расшифровать, в чем же именно, по мнению вашего ведомства, заключается наша диверсионная деятельность? — Стараясь придать голосу заинтересованное выражение, он в очередной раз взглянул на часы.

— Дмитрий Степанович, — заинтересовался полковник, — за две минуты нашего разговора вы четвертый раз смотрите на часы. Не замечая с вашей стороны никакого желания прервать нашу беседу, я делаю вывод, что вам нужно время. Может, все-таки откроем карты, для чего? Что могут решить лишних пять минут разговора? — Коваль замолчал, поводил глазами по сторонам. — Я понял! — прокричал он, бросаясь в лабораторию. — Внимание всем сотрудникам! С данного момента вы больше не имеете допуска к аппаратуре в этом зале. Прошу без шума покинуть помещение. Где техники, черт возьми! — рыкнул он, поворачиваясь к двери.

Стоило полковнику произнести слово 'техники', как в зал вбежали два молодых человека. Тощие, как породистые борзые, с уставшими воспаленными глазами и растрепанными немытыми волосами. Создавалось впечатление, что их только что вытащили из-за монитора, возле которого они провели всю свою недолгую жизнь — двадцать или чуть больше лет.

— Жора! Как можно быстрее установи контроль над системой. Мне срочно нужно знать, что происходит с аппаратным комплексом? Если заметите хоть один исходящий байт, отключайте все к ядрене фене.

Профессор, глядя на мальчишек, хозяйничающих за его компьютерами, обреченно вздохнул. Хотелось кричать от бессилия. Отдать пятнадцать лет жизни, чтобы прыщавые юнцы решали судьбу его детища?

Жора попробовал сориентироваться в системе и для этого запустил необходимые тестовые программы. Получив отказ в доступе, достал из кейса небольшую пластиковую коробочку и подключил непонятный прибор к сетевому разъему. Маленький футляр, внешне похожий на тестер, переливаясь множеством огоньков, тихо зажужжал. На небольшом экране высветились колонки с многозначными цифрами.

Профессор удивленно всматривался в сменяющие друг друга числа: 'Сколько же параметров он измеряет одновременно?' Сбоку замычал Ванькин: слоняясь из угла в угол, он мучился без дела. Густые брови прыгнули к переносице — здоровяк почувствовал внимание. Лицо перекосила злобная гримаса. Потирая руки, он решительно двинулся к Медведеву.

— Ну а тебя что, не касается? Сказано, покинуть помещение!

'Небольшая заварушка не помешает', — решил профессор, сдвигаясь в сторону компьютерщика: не сильно, так,чтобы Жора оказался на пути Ванькина. Широко раскинув руки, амбал попытался обхватить его корпус. Профессор, предвидя движение противника, слегка наклонился. Со стороны могло показаться, что он разглядывает цифры на экране, но в тот момент, когда железные объятия Ванькина должны были сомкнуться на его плечах, он быстро присел и сместился влево. Здоровяк, не успев остановиться, облапил изумленного хакера.

— Иван Васильевич, уберите Ванькина! — Жора повернулся к своему прибору и, округляя глаза, громко присвистнул: — Йе-ма-йе, но этого не может быть! Что за?!. — Он тыкал пальцем в маленький экран. — Шеф! С винтов валится инфа — десятки гигов в секунду. Это либо глюк, либо кто-то сосет данные со скоростью... да не может быть такой скорости! — Жора затряс головой, прогоняя наваждение.

— Отключай систему! — завопил Коваль, приближаясь к озадаченному компьютерщику. — Они пытаются сбросить информацию.

Ванькин замер, перемещая взгляд с профессора на хакера, словно решал, на кого обрушить свой гнев в первую очередь.

— Но так нельзя! Дайте хотя бы попытаться! Мы взломаем ее, — умолял раскрасневшийся от возбуждения Жора.

— Нельзя вырубать! — поддержал его второй компьютерщик. — Если сейчас отключим, никогда не узнаем, кто здесь хакерил.

Полковник навис над Жорой:

— Я сказал, отключай питание! Опять на нары захотел, сопляк?!

Бледный Жора, не обращая внимания на угрозы, тиранил клавиатуру, с невероятной скоростью выколачивая из клавиш невидимые символы; до того момента, пока мощный толчок не сбил его со стула, и лишь после этого он, осознав свое бессилие, заорал:

— Бейрут! Там бомба на выходе, — типа той, что ты юсовцам ставил. Отрубим компы, вакуум черпать ведрами будем. Попробуй таймер удлинить! Нельзя убивать бога!

Профессор повернулся к Бейруту. Долговязого специалиста мгновенно стало значительно меньше — настолько мало, что над монитором торчала только его взъерошенная макушка. Несмотря на то, что хакерская терминология для профессора была родной, он, как ни морщил лоб, не смог понять смысла последних слов. Стараясь не терять хакера из вида, он быстро прошел к его рабочему месту. Бейрут распластался над столом, выбивая виртуозное барабанное соло на клавиатуре. Мелькавшие в воздухе пальцы сливались в размазанное пятно, вызывая невольное восхищение у видавшего виды профессора. Все время, пока происходило беззвучное противостояние, его терзал один вопрос: 'Почему абсолютно посторонние мальчишки так самоотверженно встали на защиту его Синариона?'

Славка, Жора, Бейрут, Дмитрий — на первый взгляд совершенно непохожие друг на друга молодые люди, разные по возрасту и темпераменту. Однако все они в чем-то схожи: живут в одной плоскости, в одном ритме, с общей идеей, словно одна команда. Самоотверженная отдача всего себя ради того, что достойно восхищения, — вот их девиз. Каким-то внутренним чутьем они воспринимают то, что ему, известному профессору и покрытой пылью знаменитости, увидеть не дано. Вот где разгадка! Вот почему нельзя убивать бога! Ведь бог для них — то, что выше обыденного, то, что взлетело над серостью, разорвало границы бездарности.

Вдруг стало стыдно перед мальчишками — закостенел Кибермедведь, покрылся броней. Пацаны идут до конца, а он? Стоит, как истукан, и ждет, когда тупой солдафон разрушит дело всей его жизни.

Полковник подал знак Ванькину, и тот кинулся к Бейруту. Но и Медведев решил действовать. Схватив стоящий поблизости стул, он резким движением отправил его под ноги здоровяка. Пролетев через всю комнату, пластиковый болид врезался прямо в коленную чашечку здоровяка, едва ощутимо замедляя скорость прущего на всех парах локомотива. Но и этого времени профессору хватило для того, чтобы о

— Поберегись, сынок! — пробормотал он, пихая кресло хакера. Громко зашуршали пластиковые колеса, и Бейрут откатился в сторону.

Вставая на пути Ванькина, профессор выставил вперед левую руку.

Фокусируя внимание на неподвижной руке, как бык на красной тряпке, здоровяк не заметил мелькнувшей ноги — и только удар в то самое место, откуда у человека растут ноги, остановил его стремительную атаку. Он крякнул, вскинул руки, запоздало пытаясь прикрыть причинное место — и в этот момент профессор правой рукой рубанул его по кончику носа. Точнее, рубанул он только в своих мыслях. Возможно, лет двадцать назад этот прием бы прошел, но в настоящем хорошо продуманный маневр запнулся о неожиданно возникшую боль в позвоночнике. Ладонь вскользь прошла по шершавой щеке и застыла в воздухе. Громила вздрогнул, удивленно распахнул глаза и с громким смешком выстрелил кулаком в открытую челюсть профессора. Хрустнули зубы, раскаленная боль затопила голову.

— Не бережете вы себя, Дмитрий Степанович, — полковник собственноручно отключал компьютер за компьютером.

Едва заметный кивок кому-то за спиной, и в тот же миг мощный удар обрушился на затылок профессора. Горячая волна метнулась по позвоночнику вниз и эхом полоснула по ногам. Сильные руки смертельным захватом стиснули шею. Мир покачнулся, быстро отдаляясь, оставляя после себя лишь светящиеся контуры исчезающих в бесконечности предметов. Теряя сознание, профессор в последний момент успел подумать о лежащем в подсобке Потемкине.

* * *

Семь секунд до взрыва реактора — не успеть. Бросая бесполезный лаунчер, он метнулся в сумрак коридора. Семь секунд. Нет, уже шесть...три, два, один! Мир вздрогнул, сжался и засиял миллионами расширяющихся огненных сфер. Волна за волной — ревущий смерч термоядерного взрыва пожирает все, что попадается ему на пути. Раскаленный поток все ближе и ближе. Уже не скрыться...

...Темнота! Темнота и холод. Только вдали — на краю мира — во тьме вспыхивают световые пятна, превращаясь в неприятные звуки.

— Кто ты? — содрогается пространство.

— Я — Тромб, бот.

— Дмитрий, человек.

— Программа, исполняемый файл!

Появившиеся ниоткуда голоса спорят, стараясь перекричать друг друга, сливаются в нарастающий шум. Размазанные пятна приближаются, мелькая перед глазами нечеткими световыми сполохами, сплавляются в одно. Проходит несколько секунд и пятно вытягивается, обретая знакомые формы человеческого лица. Большие глаза радостно вспыхивают. Узкие губы изгибаются в довольной улыбке. Бессмысленный шум в ушах распадается на отдельные слова:

— Очнулся, братишка? Слава Богу!

Дмитрий быстро захлопал глазами, приходя в себя, вскочил на ноги, едва не опрокинув на пол груду системных блоков, стоящих один на другом; покачнулся, осматриваясь по сторонам, но ничего, кроме нагромождения старых разобранных компьютеров, занимающих все пространство кладовки, не различил.

— Давно мы здесь? — спросил он у стоящего рядом Анатолия.

Телохранитель прижал указательный палец к губам, тихо ступая, скользнул к двери и замер статуей, прислушиваясь к голосу, доносившемуся из-за стены:

— Ванькин, не стойте истуканом — работаем! Нужно все осмотреть: каждую комнату, каждый угол. Чтобы ни одного компьютера не осталось.

Звук тяжелых шагов доносился из соседней комнаты, и этот звук приближался. Еще секунда. Щелкнула задвижка, дверь со скрипом отворилась, и на пороге возник громадный темный силуэт. Это был Ванькин. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы привыкнуть к царившему в подсобке полумраку.

— Здесь кто-то есть, — заявил он, и в этот момент Анатолий прыгнул вперед, осыпая противника градом резких тычков и ударов.

Несмотря на почти двукратное превосходство в весе, Ванькину все-таки пришлось отступить — столь яростной и быстрой была атака телохранителя. Стоящие невдалеке спецназовцы поспешили на помощь коллеге, но даже при соотношении один к трем Анатолий некоторое время сумел выдержать натиск профессиональных бойцов. Непонятно, сколь долго могло сохраняться наступившее в схватке равновесие, но исход поединка был предопределен. В тот момент, когда уставший телохранитель, пропустив очередной удар в корпус, покачнулся, Ванькин с громким воплем бросился вперед и придавил его могучим телом к полу.

— Кто-нибудь объяснит мне, что здесь происходит? — услышал Дмитрий резкий голос и едва не закашлялся, когда в лабораторию неспешным шагом вошел отец Светланы.

Недовольно оглядев царивший в помещении разгром, он задумчиво покачал головой.

— Ломать не строить! Молодцы!

— Вы, собственно, кто такой? — гневно воскликнул полковник Коваль, обращая на себя внимание вошедшего.

— Я? — удивился отец Светки.

Доставая из кармана лакированное удостоверение, он протянул его перед собой. Коваль, упираясь взглядом в красный прямоугольник, выпучил глаза, а затем молниеносно выпрямился. Юрий Николаевич быстро убрал корочку в карман.

— Начальство нужно знать в лицо, — пожурил он вытянувшегося в струнку служаку. — Вы, я так понимаю, из оперативного отдела?

— Коваль Иван Васильевич, полковник! — козырнул служака и виновато продолжил, пытаясь оправдаться. — У меня ордер, подписанный генералом... черт!

— Ордер на арест и избиение?! — рявкнул Юрий Николаевич. — Что ты здесь устроил, болезный? Охоту на

ведьм? — Начальственное лицо недовольно вытянулось. — Цвет нации! Ученые с мировым именем! Творческий потенциал, так сказать. А ты их — сапогами топтать да автоматами пугать. Нехорошо, полковник, ох, нехорошо! — закончив с Ковалем, он повернулся к телохранителю, поглядывая на его беспомощное положение, недовольно покачал головой. — Толик, ты еще долго собираешься отлеживаться под этим Квазимодо? Понравился качок? Я ведь предупреждал, что не потерплю этого на работе!— смеющиеся глаза мгновенно покрылись корочкой льда. — Ты меня знаешь — уволю без выходного пособия.

Ванькин взвился в воздух, как будто ощутил холодное прикосновение ядовитой змеи. Быстро отойдя в сторону, он зло сплюнул и, сжимая зубы, прошипел:

— И дрался-то, как девка! Движений много, а толку...

Анатолий, вымученно улыбаясь, встал. Отряхнулся и, подойдя к Юрию Николаевичу, обиженно проворчал:

— Ну и шутки у вас, босс.

— Прекрасная работа, мальчик. Видел финал — горжусь, — похвалил тот, отечески похлопав смущенного молодого человека по плечу. А затем, возвращаясь к полковнику, мгновенно посерьезнел и зло процедил. — А вы, любезный, если уж делаете работу, то будьте добры делать ее как следует.

Дмитрий, забыв об опасности, высунулся из своего убежища и с удивлением наблюдал за происходящим. Отца Светланы он видел не в первый раз — всегда опрятно одет, подтянут, немногословен. Всегда, но не сейчас. Сейчас перед ним стоял совершенно другой человек — двуликий, или, вернее сказать, многоликий Янус, разговорчивый, способный в течение нескольких минут многократно менять облик, превращаясь из доброго сварливого дедушки в разгневанного начальника. 'Кто же он на самом деле? Что за удостоверение он предъявил полковнику? И почему тот побледнел, взглянув на корочку, словно увидел привидение?'

Коваль, заметив Дмитрия, вскинул брови и, поглядывая на своих бойцов, слегка качнул головой в его сторону.

— Полковник! Вы упоминали ордер, — вспомнил Юрий Николаевич. — Всем стоять! — прорычал он, заметив движение бойцов.

'Точно не бандит и не чиновник. Генерал, не меньше', — решил Дмитрий, радуясь, что первая версия с треском провалилась.

— Изъять компьютерный комплекс 'Синарион', — нарочито громко прочитал Юрий Николаевич и удивленно воззрился на полковника. — Изъяли?

— Да! Но... — пробормотал смутившийся полковник.