Сороковник Книга 4

Горбачева Вероника

Сороковник

Книга 4

Глава 1

Медленно, неторопливо, как позитив в кюветке с проявителем, на молочном фоне утра проступает город. С серого неба осаживается морось, холодит лицо, забирается под воротник. Туман с утра — вроде бы к погожему дню, но даже не верится, что день этот настанет. Словно судьба мне до скончания века плутать по слепоглухонемым улочкам под эхо собственных шагов, без цели, без надежды. Временами чудится, что всё вокруг — очередной сон, а на самом деле я дома, лежу, уткнувшись в подушку, на грани пробуждения, которое никак не настанет, так и увязну в чужом городе. В такие моменты я замедляю шаг и думаю: а стоит ли идти дальше? бессмысленно, ибо в никуда...

Но потом вдруг соображаю, что всё-таки стоит, что вот он, вполне реальный холод, доказывает: не сплю. Зябнут руки, ощутимо ноют ступни... Нужно брести, чтобы добраться, в конце концов, хоть куда-нибудь — домой, например...

Домой? А где я сейчас? Вроде бы мы с Норой вышли совсем недавно, сумерки едва-едва собирались. Откуда туман-то? И куда меня занесло? Мы только что свернули с Советской, на улицу Победы, к небольшим частным домикам... Да, именно они должны были появиться перед глазами, но то, что я вижу, напрочь расходится с ожидаемым. Нет-нет, это не мой город. Это...

Зажмурившись на несколько мгновений, открываю глаза. Под ногами по-прежнему вместо асфальта выпуклая брусчатка, по сторонам высятся фасады массивных двух— и трёхэтажных домов, словно перенесённых со старых европейских улочек, даже фонари здесь... Фонари не электрические. В них пляшут огоньки голубоватого газового пламени.

Не может быть, не занесло же меня в какой-то там параллельный мир, в конце концов! Это лишь у фантастов бывает, а я — реалист до мозга костей и во всякие переносы в пространстве-времени не верю. Читать — люблю, но представить, что это случится на самом деле? Со мной? Никогда. Просто...что-то неладное происходит. Может, я заболела, и всё это — бред?

Но бред бывает при температуре, меня же ощутимо морозит. Что за дрянь сыплется сверху? Машинально обтираю влажную щёку и лезу за носовым платком, но кармана на привычном месте не нахожу. Тут-то до меня доходит, что изменился не только город: из дома я выскочила в ветровке, а сейчас на мне чужая куртка на пару размеров больше, без единой "молнии", на пуговицах, медных, крупных как прабабушкины пятаки. И руки у меня... руки отчего-то посмуглели и обветрились...

Пустые руки, без поводка. Пустые, только сейчас понимаю. Неужели я потеряла Нору? Где? Как? Что происходит?

Даже если в полном беспамятстве я упустила поводок — умная псина никуда не делась бы, потрусила следом. А я его... да, выронила, точно, когда удирала от раптора. Настолько тогда перепугалась...

Вспомнила. Так всё и было: и улица Победы, которая вывела прямёхонько в иную реальность, и... и чудом уцелевшая девочка, и ведунья Гала... Но где же собакин? Спокойно, Ваня, сейчас и это припомним... Гала просветила меня насчёт Сороковников и обычаев этого мира, потом куда-то повела — кажется, с кем-то познакомить... Это было днём. Она показывала мне город. Но здесь мы точно не проходили. Хотя — кто знает, я сейчас в таком состоянии, что может, и родного дома не узнаю... Что, что со мной?

— Донна?

Высокая тёмная фигура появляется рядом бесшумно, заставив меня отшатнуться. Впрочем, угрозы от неё не исходит, и я перевожу дух. Отчего-то никак не могу разглядеть лица этого человека, оно словно застлано каким-то маревом, сквозь которое видны только глаза, тёмные, чуть раскосые. Кто это? Прохожий, решивший, что я в затруднении?

— С вами всё в порядке? — спрашивает обеспокоенно. Под полами распахнутого плаща поблескивают... пряжки? чешуя? Причём здесь чешуя, что за дикие мысли? — Донна, ответьте же!

Почему он так странно ко мне обратился, может, принял за другую? В смятении озираюсь. Ничего не меняется: ни высокие здания старинной архитектуры, ни одинокие деревца, ни булыжная мостовая... Где я? Минуту. Я ведь только что, кажется, вспомнила, и... снова память отшибло? Да что происходит? Тем временем человек в чёрном не сводит с меня глаз и ждёт ответа. Цепляюсь за него, как за соломинку, потому что больше попросить о помощи некого.

— Со мной что-то не так. Я никак не... — потеряв мысль, морщу лоб. — Ах, да...Вы не могли бы мне помочь?

— Конечно, донна. Я ваш хранитель, вы забыли?

Хранитель?

— Не помню, — признаюсь честно. — Я вообще мало что помню. Что это за место? Куда я попала?

— Успокойтесь, — чёрный человек говорит мягко, будто с младенцем, и тревога во взгляде сменяется облегчением. Он берёт меня под руку столь бережно, что я не сопротивляюсь. — Это бывает. Энергопотеря иногда творит с памятью подобные шутки. Вы придёте домой, увидите знакомую обстановку и всё вспомните. Позвольте, я вас провожу.

— Домой... — Как объяснить, что я из другого мира? Он примет меня за сумасшедшую! Или... Кажется, ведунья упоминала, что попаданцев здесь много...

— Дом вашего мужа совсем рядом, донна, вы забыли?

Новость, совершенно неожиданная. Нет, всё-таки он принял меня за другую! Пытаюсь высвободиться.

— Вы что-то путаете. Я не замужем.

— Минуту, только минуту. — Мужчина не делает попыток удержать, но преграждает дорогу. — Выслушайте, а потом решайте, донна. Только не надо меня бояться. Быть рядом с вами — моя работа, мне хорошо платят за то, чтобы вы были целы и невредимы, поэтому, уж безусловно, я отведу вас в безопасное место.

Его уверенный тон заставляет меня поколебаться в своих убеждениях: а вдруг он в чём-то прав, просто меня настолько перемкнуло, что появилась этакая дыра в памяти? Что, если я в этом мире не день-два, как сперва показалось, а гораздо больше, и чего только за это время не случилось? Но что он там говорил про мужа? Не понимаю. Не верю.

Покачав головой, хочу обойти незнакомца, но он, сдвинувшись на полшага, вновь загораживает дорогу.

-Несколько имён, донна, — говорит быстро. — Дон Маркос дель Торрес да Гама, семейное имя — Мага. Ни о чём не напоминает? Это ваш наречённый супруг. Николас дель Торрес, он же Ник, его брат. Дон Теймур, Глава клана, их отец. Сэр Майкл, ваш Наставник. Васюта, русич, — отец ваших будущих детей. Рорик, ваш друг-обережник. Ну же, вспомните хоть кого-нибудь!

Какое-то время судорожно хватаю ртом воздух, словно задыхаясь, а затем под гнётом информационной лавины подкашиваются ноги. Хранитель торопливо меня поддерживает. А мне — ощутимо, физически, до тошноты плохо от переизбытка знания...

— Нет!

Желанное неведение вновь заполняет голову, и я в недоумении смотрю на склонившегося надо мной мужчину. Хранителя, как он себя недавно назвал.

— Я хочу домой, — говорю тихо. — Пожалуйста, отведите меня домой, к детям!

В глазах чёрного человека нескрываемая жалость.

-Донна, — он предлагает руку. Кажется, не так давно я от неё отказывалась, но сейчас принимаю с благодарностью. — Конечно, я отведу вас домой. Но до этого нам обязательно нужно заглянуть в госпиталь.

— Нет! — отчего-то пугаюсь я. Он словно не слышит:

— Я понимаю, вам хочется быстрее оказаться дома, но мы не можем не узнать, что с вашим другом, Рориком. Помните его? Он пытался открыть портал, но пострадал при активации.

— Рорик! — Кусочек событий, пережитых недавно, вдруг становится на место. — Да, я же просила: не применять магию на крови, а он — всё позабыл, бестолковый...

— У него не было выбора: конструкция нового портала начала распадаться без должной подпитки. Наконец-то вы приходите в себя, донна Ива.

Может, так оно и есть, но только часть оживших воспоминаний для меня пока словно китайская грамота. Что это за портал, который пытался открыть Рорик, для чего или для кого он был нужен — загадка. Но вот что с бедным парнишкой сотворил поток пламени — живо встаёт перед глазами. Невольно прикладываю руку к сердцу.

И ещё... Он о чём-то просил. "Ива", шептал, а дальше... Что, если это важно?

— Вы знаете, где он? Куда его... — В памяти всплывают две крылатых фигуры. — Куда с ним улетели те... существа, да? Я правильно их называю?

— Сущности, донна. Они перенесли его в госпиталь Белой Розы, к паладинам. — В голосе хранителя заметно спадает напряжение. — Это на окраине, довольно далеко отсюда, поэтому мы и воспользовались таким способом транспортировки. Вы не испугаетесь, если я перемещу вас так же?

Не верю своим ушам.

— По воздуху? Но вы же не... вы не сущность? Вы человек?

— Я некромант, донна. Мы умеем принимать облик иных существ.

Складки чёрного плаща разворачиваются и уплотняются в кожистые крылья. Однако ни само зрелище, ни то, что собеседник назвался некромантом, почему-то не ужасает, будто я уже насмотрелась в этом мире всего, и теперь одним чудом больше, одним меньше — без разницы, культурный шок давно пережит.

— Итак? — напоминает он. — Повторю: со мной вы в безопасности. В дневное время можно было бы нанять экипаж, но сейчас это невозможно; к тому же, по воздуху мы доберёмся гораздо быстрее.

Внезапно меня охватывает слабость. Лететь? Не в самолёте, в защищённом салоне, а вот так... с пустотой под ногами, сверху, вокруг... Но надо узнать, о чём просил мой товарищ, превозмогая боль...

— Хорошо, — отвечаю неуверенно. — А после того, как мы его проведаем, вы доставите меня домой?

Несмотря на попытки взять себя в руки, в конце фразы голос у меня предательски срывается.

— Конечно, донна. Куда угодно. Как прикажете. А сейчас — закройте глаза и не открывайте, пока я не попрошу. В целях вашей же безопасности: если от высоты закружится голова, и вы начнёте вырываться — это повредит нам обоим.

Послушно опускаю веки, и не успеваю ахнуть, как почва уходит из-под ног. Меня подхватывают цепкие лапы, ещё недавно бывшие руками, и даже сквозь плотную парусину ощутимо давят твёрдые когти, а прижимают меня не к человеческой груди, прикрытой одеждой, а к чему-то меховому, пушистому, и под этой шерстью синхронно с шорохом раскрываемых крыльев перекатываются мускулы. Кто он сейчас, как выглядит? И уж не потому ли просил зажмуриться, чтобы я не высоты, а его самого не испугалась?

Сильный рывок ввысь — и внутренности словно проваливаются, а я, зажмурившись сильнее, инстинктивно обхватываю хранителя за шею, так вроде бы надёжнее. Он не возражает. Встречный ветер заставляет съёжиться, однако не очень-то сожмешься в комок, если ты у кого-то на руках... В лапах.

"Придётся потерпеть, донна", — голос звучит прямо в моей голове. "Энергия уходит на полёт и поддержание трансформации, я не могу распределять её ещё и на защитную сферу, иначе мы потеряем в высоте и скорости".

Я только киваю. Ничего, потерплю. Рорику было хуже.

"Сейчас будет теплее, мы попадём в восходящий поток".

Хлопанье крыльев внезапно стихает. Меня охватывает теплом и ... примешивается странное ощущение, схожее с тем, которое испытывала я на залитом солнцем лугу, когда сэр Майкл учил меня черпать энергию из света и любви. Парение, вот что это. Мой хранитель экономно расходует силы. К чему лишний раз тратиться, когда воздушное течение само несёт в нужном направлении?

Приземление не столь стремительно, и потому обходится без неприятных переживаний. Просто в один момент тёпло вытесняется прохладой, угол наклона становится иным, объятия чуть сильнее. Но движение вниз — пусть и скользящее — чувствуется, и меня охватывает непроизвольный страх: а ну, как шлёпнемся — костей не соберёшь!

" Всё хорошо, донна". — Голос охранника спокоен, без признаков паники. — "Мы почти на месте".

А меня вновь перемыкает, как после того, когда Мага снял с меня заклятье. Предыдущие события заволакивает туманом, я теряюсь, вновь не понимая, что со мной и как я здесь очутилась, и силюсь открыть глаза.

О чём я совсем недавно подумала? О Маге? О заклятье?

...Вижу себя на небольшом диванчике в холле Каэр Кэррола. Мага, неловко подвернув ногу, раскинулся на полу, мёртвые глаза уставились в пустоту... Очередной кусочек мозаики встаёт на место очень уж болезненно.

— Донна, я же сказал, что всё в порядке! — Мой хранитель переходит на обычный способ общения. По лёгкому толчку, сотрясшему его тело, по шороху сворачиваемых крыльев понимаю, что посадка завершена. Открываю глаза. И, наконец, вижу его лицо.

— Бастиан? Вы?

Щёлк-щёлк в мозгу... Пыль от мраморной крошки, разорённый павильон, твёрдая надёжная рука, поддерживающая меня, вынужденно ослепшую... "Дон Теймур здесь, донна". Лёгкие шаги моего свёкра... Фонтан в гаремном дворике. "Бастиан? Что он сказал?" Я знаю, кто это спрашивает. И кто отвечает: "Почтенный старец изволил утешить донну, сообщив, что"... Далее — что-то очень важное. "...Что беременность и роды пройдут хорошо. И так же намекнул, что младенцев мужского пола будет больше одного".

Я бы рада снова нырнуть в беспамятство, да не получается. Картинки прошлого наплывают волнами, одна за другой, и захлёстывают с головой. Не вчера, не позавчера — я прибыла сюда почти месяц назад. И всех, кого называл недавно хранитель, всех, оказывается, помню.

— Не Бастиан, его брат, — поправляет он. — Мы с ним похожи. Рад, что помог. — Перед его лицом вновь непонятное марево. — Простите, это условие работы: меня не должны узнавать. Вы в состоянии идти?

Осторожно ставит меня на землю и поддерживает, давая возможность придти в себя. Только зря он думает, что объект заботы в каком-то шоке: я просто заторможена.

Перед нами, окружённый парком, высится настоящий дворец — с колоннами, портиком, со статуями в полукруглых нишах. К парадному входу ведёт широкая лестница, а с обеих сторон — заезды-пандусы, по таким раньше прямиком к дверям подкатывали кареты. Вроде бы, мы направлялись в госпиталь, а тут...Моему спутнику, вероятно, кажется, что я всё ещё торможу, он окликает:

— Донна, вы меня слышите?

— Да-да. Что-то... простите, я всё понимаю, только соображаю медленно. Я помню, мы здесь, чтобы узнать о Рорике, — заканчиваю с облегчением. Мне важно показать, что я адекватна. — Так ведь?

— Совершенно верно. Пойдёмте.

В этот раз он не предлагает руку, а поддерживает за талию, но я не возражаю, потому что чувствую усталость. Идти всё тяжелее. Внимание у меня, как у ребёнка, направлено на то, чтобы не споткнуться. Гляжу под ноги и насчитываю десять шагов по дороге, вымощенной белыми плитами, затем двенадцать ступенек вверх... на тринадцатой запинаюсь, но надёжная рука моего спутника не даёт упасть. Совсем рядом мелодично звякает колокольчик, с негромким скрипом открывается створка двери.

— Силы небесные! — раздаётся звонкий женский голос. — И она ещё держится на ногах? Проходите, проходите же скорее! Сюда!

— Нам только нужно узнать, что с Рориком, — ставлю в известность миловидную особу в белом сестринском одеянии. — Его должны были...

— Сюда! — словно не слыша, торопит женщина. — На каталку, я сейчас позову братьев...

— Не надо лишних людей, — прерывает мой хранитель. И снова подхватывает меня на руки. — И каталки не нужно, я донесу. Показывайте, куда.