Похмелье доктора Акаги

Новогоднее похмелье доктора Акаги

— Кофе, семпай...

Майя подумала, что любимая начальница сейчас в полной мере соответствует традиционному образу сумасшедшего профессора. Встрёпанные волосы, помятое лицо, очумелый вид. Рассеянность и странные манеры прилагаются. В одном из залов научного уровня Геофронта, среди огромных мониторов и блистающего оборудования она смотрелась диковато.

— Спасибо, Майя, — хриплым голосом отозвалась Акаги, зажевала горсть таблеток, со второй попытки сцапала кружку и запила. — И как я позволила себя уговорить на это безобразие?.. Паршивка Мисато...

Рицко с трудом сфокусировала взгляд на мониторе:

— Ладно, я готова. Пускай.

— Но, семпай, не лучше ли вам сначала?.. — Майя в ужасе прикусила язык, едва не предложив любимой начальнице опохмелиться.

— Не лучше! — та решительно отмахнулась, едва не сшибив с пульта блюдо с бутербродами. Очень кстати. — Вперёд, Майя!..

Майя запустила воспроизведение, и Акаги, хрумкая зачерствелыми бутербродами, уставилась на экраны, показывающие ангар Ев. Именно там вчера была вечеринка, о которой память Рицко сохранила лишь невнятные обрывки.

Собственно, весь вчерашний день был сплошным белым пятном. А Рицко жаждала знать, почему сегодня с самого утра на её блокнот посыпались вперемешку сообщения о дисциплинарных взысканиях, премиях и зарегистрированных патентах.

— "Маги", что ли, сбоят? — пробормотала Акаги. — Майя!.. Что это за тётка?

Ибуки опустила голову.

— Извините, семпай, — в третий раз набрала имя начальницы, и в третий же раз поисковая система выбросила запись какой-то смутно знакомой дамочки... погодите-ка!..

— Это вы и есть, — скорбно сказала Майя. И хихикнула.

Начало многообещающее, подумала Акаги. Я не узнала себя на экране. Что-то будет дальше?

Она поставила на паузу, изучая изображение. Встрёпанные светлые волосы, в которых кое-где заплетены косички с цветными ленточками, слишком яркая помада, слишком густо накрашенные ресницы и по-японски подведённые, почти "нарисованные" брови. Вполне приличное платье оживляла весёленькая мишура. Туфли на невообразимой шпильке, Рицко сроду не носила таких, и была уверена, что непременно переломает себе лодыжки, попробовав примерить. Но та, на экране, ступала изящно и непринуждённо, и Акаги сделала вывод, что она появилась на вечеринке уже изрядно нагрузившись. Так порхать можно только спьяну.

— Мисато одолжила туфли, — припомнила всё-таки доктор. — Так, что там было? Я пришла к ней, и мы выпили сначала пива, потом пробовали эгног... наверное, слишком старательно пробовали... или в нём было слишком много алкоголя...

— Я бы сказала, что верны обе предпосылки, семпай, — предположила Ибуки серьёзно. Рицко с подозрением уставилась на помощницу.

— Майя, я тебя очень ценю и почти люблю, но не смей смеяться над похмельной начальницей!.. Лучше подключи переводчик. И сними свою идиотскую шапку.

Майя покраснела в тон своей шапочке с помпоном, стянула её, явив миру встрёпанную шевелюру. Её пальцы пробежались по клавишам.

— Это по-русски...

— Кто бы сомневался, — фыркнула Акаги и скривилась от головной боли. — А что это означает? Русские что, сжигают ёлку на Новый год?

— Видимо, да.

— "Ёлочка, зажгись!.." — повторила Рицко. — Празднуют с размахом. Жалко антенну, хорошая была.

Одна из составных частей прибора электронного слежения, действительно похожая на железное деревце, брызнула во все стороны фейерверком. Обматывать антенну в качестве гирлянды гигаваттным проводом было не лучшей идеей.

Народ в ангаре Ев, сторонясь лужицы расплавленного металла, кучковался у столов с угощением.

— А это кто? — подозрительно поинтересовалась Рицко. Майя покраснела.

— Это, гм, я.

— Я вижу, что это ты!.. — вообще-то если бы МАГИ не выбросили ярлык с именем, Акаги нипочём не узнала бы помощницу. — Кого ты изображаешь?

— Эльфа Санта-Клауса, — пискнула Майя.

— Не уверена, что эльфы одевались так, — бесстрастно заметила семпай. — Впрочем, тебе идёт. Сразу вспоминается календарь, с идеей которого так носилась Асакура. Ты бы туда вполне...

Майя вжала голову в плечи. Семпай наносит ответный удар.

— Э-э-э? — Рицко поперхнулась кофе. — Это что, Рей?!.

— Да. Она Снегурочка.

— Кто?

— В русской традиции, — Майя припомнила объяснения русского парня по имени Тьёма, с которым они вчера пили, — у Санта-Клауса — они зовут его "Дед Мороз", — есть внучка, Снежная Девочка, или как-то так.

Акаги, зумировав изображения, неверяще изучала Рей, которую Виктор всё-таки уломал попробовать новый образ. Короткая белая шубка, высокие сапоги, варежки, длинные косы, торчащие из-под шапки, почему-то синие.

Аска гневно поглядывала на снежную красавицу, поправляя рога на макушке. Она была одета (или раздета?) оленем, и покажись этот "олень" на улице, его немедленно отвели бы в "зоопарк" за нарушение общественной морали.

Очевидно, Кацураги облагодетельствовала не только Рицко туфлями — в этом рогатом наряде она щеголяла на прошлое Рождество. Сейчас же Мисато была одета в знакомый чёрно-красный комбез. Ага, поменялись. Ей, надо признать, шло, мужчины просто-напросто спотыкались о собственные челюсти.

Тут же была уже нагрузившаяся сладким ликёром Габриэлла, одетая кроликом — наряд дивно гармонировал с её неразлучным дробовиком...

Девушки зажали Синдзи в угол, парень был готов паниковать и орать "спасите". Аска пыталась узурпировать его внимание, но её то и дело оттесняли остальные "претендентки", и не только сверстницы, но и дамы постарше — ну как же, герой и Пилот. Вид у немки был такой, словно она вот-вот начнёт бодаться.

Акаги настучала заметку в своём электронном блокноте — среди синхротестов найти время и поговорить с пилотами о контрацептивах. На всякий и во избежание.

Синдзи всё-таки вывернулся, что-то сказал, и они направились к одному из столов.

За которым как раз сидела доктор Акаги Рицко собственной уже сильно нетрезвой персоной. Синдзи что-то говорил доктору, та кивала, мотала головой, снова кивала.

— Вот, — Майя кашлянула. — Я думаю, с этого всё и началось.

— Звук, — мрачно сказала Акаги.

— Семпай, а может, не надо?

— Майя!..

— ...Что они, по-вашему, не люди? — с пьяной надрывностью вопрошал Синдзи. Акаги сунула в рот сигарету не тем концом, наблюдая, как она на экране в конце концов согласилась, что Евы — тоже люди, и тоже хотят веселиться.

Получив её разрешение, Пилоты направились к своим "Евам". Мисато и Майя, поддерживая Акаги с двух сторон, по сложной траектории направились в контрольную комнату. Доктор плюхнулась в кресло, и...

— Пауза, — картинка замерла. Акаги с ужасом смотрела, как она на экране с видом вдохновенного пианиста возложила персты на пульт управления. Так, подышать, покурить, набраться смелости, чтобы узнать страшную правду — что же она наворотила в пьяном виде.

Чтобы потянуть время, доктор занялась бутербродами и кофе и подскочила от неожиданности, расплескала чашку, когда сзади раздался восторженный голос:

— Ух ты, комедию показывают!.. Плей!..

— Пауза!.. — отчаянно воскликнула Акаги.

— Нет уж, доктор Акаги!.. Смотрите, и пусть вам будет стыдно — плей!..

Милосердная Майя вдавила пару кнопок, всё же остановив воспроизведение. Акаги обернулась, у двери стояла майор Кацураги.

Нет, не стояла — опиралась на косяк, кренилась, безудержно хихикая.

— Не вздумай выключить, Майя, — всхлипывая, незваная гостья выпрямилась и промаршировала к пультам. — На чём мы там остановились?

— Мисато... — простонала Акаги. — Только тебя не хватало!..

— Ну так вот она я! Вперёд!..

Похоже, девушка отоспалась, опохмелилась была готова к продолжению банкета... или к высмеиванию подруги, которая не умеет пить. Акаги передёрнулась, предвкушая несколько часов издевательств.

— Да-а-а, похоже, коктейль "Третий удар" был лишним, — глубокомысленно сказала Мисато, переводя взгляд с Акаги на ту, вчерашнюю.

— Что?!.

— Это Синдзи его так назвал. ЛСЛ пополам с медицинским спиртом, и щепоть ванили для вкуса, остудить. Обладает ярко выраженным стимулирующим действием.

— Да, особенно если добавить кофе... — ещё одна деталь вчерашней мозаики легла в общую картину. Акаги вспомнила приготовление коктейля. ЛСЛ был начерпан из ёмкостей опустевшей кастрюлей для пунша, спирт нашёлся у медиков.

Да, именно с "Третьего удара" и началось всё это безобразие.

Собравшиеся в контрольной о чём-то говорили, она сама пьяно кивала и требовала принести ей "стимулятор". Грозного доктора уважила Майя, налила и себе, Мисато подставила пивную кружку, стянутую с русского стола — то есть объёмом превышающую все разумные пределы.

Пилоты тем временем, скрывшись от заинтересованной публики за телами биомеханоидов, переоделись в комбинезоны. Рей оставила голубые косы парика, а Аска настаивала, что её рожки и есть нейроинтерфейс. Синдзи укротил своих девушек и махнул рукой вниз. Получил отмашку от Акаги — мол, давай.

— Майя, — мрачно сказала Рицко. — Так ты помогала мне в этом безобразии?

Ибуки виновато потупилась. Мисато хихикала, глядя, как эти две "пианистки" в четыре руки играют на пульте.

— Предварительный!.. Промежуточный!.. Основной!.. — вопила Рицко, возбуждённо подпрыгивая. — Главная кабель-мачта отошла!.. Па-а-айехали!..

И Евы двинулись с места...

— Пауза. Майя, ты смотрела биометрии Ев и Пилотов?

— Смотрела, — Ибуки уже включила их. — И ничего не поняла.

— И я тоже. Странно, все гармоники разболтаны, но ни Пилотам, ни Евам это, такое впечатление, нисколько не мешает, — Акаги водила у экрана незажжённой сигаретой.

— Не мешает? — Мисато, перегнувшись через Акаги, снова запустила воспроизведение. Они пронаблюдали, как Евы, натыкаясь друг на друга и оставляя вмятины на стенах ангара, кое-как добрели до катапульт. Аскин Евангелион споткнулся — все четыре глаза машины косили, — врезался башкой в механизм своей катапульты и разбил его. Пришлось Аске воспользоваться катапультой Ноль-Первого.

Наконец Евы поднялись наверх.

— Хорошо, что у меня хватило соображения выпустить их не в городе, а рядом с границей, — пробормотала Акаги, наблюдая, как три гигантские фигуры веселятся. Так, а где лес? Здесь же был... или нет?

Девушки пьяно приставали к Синдзи, выпытывая, кто из них больше ему нравится. Бедный парень отбивался, отвирался и предлагал жить дружно, на что Аска обзывала его извращенцем, а Рей требовала объяснить, что та имела в виду.

— А давайте водить хоровод вокруг ёлки? — предложил Синдзи.

— У нас нет ёлки, — огорчённо заметила Рей.

— Ни одна ёлка не будет нам впору, — вздохнув, сказала Аска. — Разве что доктора Акаги попросить, чтобы она похимичила... и вырастила...

— Да без проблем, — в контрольной комнате Рицко лихо крутанулась на кресле и принялась черкать что-то в своём планшетнике.

Доктор Акаги поглядела на себя саму, захваченную вдохновенным трудом, поставила воспроизведение на паузу и потянулась за тем самым электронным блокнотом.

— Ага. А я думала, что это за каракули, — пролистала несколько страниц, черкнула пару строк под какими-то формулами. — Если доработать... насчёт воздействия на флору не знаю, а вот скорость восстановления Ев это может сильно продвинуть...

Она углубилась в расчёты, бормоча себе под нос.

— Семпай.

— М-м-м?

— Насчёт воздействия на флору... — Майя замялась. Акаги оторвалась от блокнота и посмотрела на помощницу, будто пыталась припомнить, кто перед ней.

— Говори толком!..

Майя говорить не стала. Просто вывела на экран изображение.

— Я довольно смутно помню Эйфелеву башню до того, как её раздербанило тамошней войнушкой, — сказала Мисато, помолчав. — Но, по-моему, очень похоже.

— Ты преувеличиваешь. Масштабную сетку.

Изображение одинокой ели, растущей на берегу озера, расчертили линейки.

— Всего-то полторы сотни метров, — сообщила Акаги.

— Всего-то?!. — ужаснулась Мисато.

— К тому же она ещё растёт, — пискнула Майя.

Они в уважительном молчании созерцали чудовищное древо.

— Значит, я вчера не только расчитала, но и намешала эту дрянь, и опробовала? — тоскливо спросила Акаги.

Майя смотрела так виновато, как будто это она сподвигла доктора на это научное безобразие.

— Четыре.

— Что?

— Четыре удачных образца.

Зал закружился вокруг Рицко.

— И... где?

Майя отмасштабировала изображение, показав тот самый внезапно "облысевший" участок горы.

— Вот здесь был испробован один из образцов. Через десять минут после обработки деревья... разбежались. После чего вы решили обрабатывать лишь одно дерево за раз и отозвали "крокодилов".

— Каких ещё крокодилов?!. — возопила Акаги.

— Русских, — невинно сказала Мисато. Акаги помотала головой. В России климат, конечно, изменился, но не настолько, чтобы там крокодилы прижились... и как это она их отозвала? Крокодилы, что ли, дрессированные были, боевые?

Она произнесла это вслух. Мисато захихикала.

— Ну да, боевые! Так русские вертолёты называются. Синдзи попросил, и его приятели с базы сразу согласились полетать с необычным грузом, поопылять с воздуха...

Акаги содрогнулась.

— Образец два действительно прибавил в росте, а также в агрессивности, — сообщила Майя сугубо научным тоном.

— Дерево — в агрессивности?.. — пробормотала Рицко.

— Хорошо, что мобильность он не приобрёл, как в первом опыте. Как видите, поломал и съел все деревья в доступе его щупалец... это ветви так изменились, геном четвёртого Ангела... и к тому же сжевал дуло танка.

— Какого ещё танка?!.

Мисато хихикнула.

— Пилоты сказали, что орлы мух не ловят, мол, "бомбить" лишь одно дерево за раз неинтересно. Вызвались танкисты...

— Ы-ы-ы!.. — Акаги схватилась за голову.

— Кстати, с этим несчастным танком тоже кое-что потом произошло, — сказала Мисато. — Дерево в самом деле откусило ему дуло пушки. Русские огорчились, мол, начальство заругает... собрались техники, покумекали и поставили на танк чуть ли не младшенького братца нашего рейлгана.

— Чего?!.

— Ты в этом, кстати, не участвовала? — поинтересовалась подруга. — Говорят, нечто гениальное получилось.

Акаги смутно припомнила ругачку на английском и русском и скатерть, на которой кетчупом был изображён какой-то чертёж. Мотнула головой.

— Мисато, ты преувеличиваешь. Это была всего-то реплика автомата заряжания от Гросс-Гевер. Кстати, рейлган на танк — это идея, надо подумать... и техникам подсказать...

— Только сначала их придётся опять поить "третьим ударом", — ехидно ввернула Мисато. Акаги поморщилась, название коктейля болезненно отозвалось в голове и желудке.

— Что там было дальше, Майя?

— Вот. Третий удачный образец.

— Он тоже жрёт соседей и опасен для танков? — мрачно спросила Акаги, глядя на экран. Корявое деревце возвышалось в центре бурелома, всё вокруг было усеяно щепой.

— Нет. Собственно, внешне дерево нисколько не изменилось.

— А?.. — Рицко указала на хаос.

— Это мы его пытались спилить.

— Спилить?

— Да, спилить. Сначала просто пилой. Потом динамитом подрывали.

— А ракету не пробовали пустить? — ядовито спросила Акаги.

— Две... — пискнула Майя. — Не помогло.

— Эм-м-м!..

— В общем, лазер его взял, — торопливо сказала Майя, до предела увеличив изображение. — Вот, здесь на ветке был небольшой надрез. Или тут?.. гм!.. видимо, уже зажило.

Акаги защёлкала кнопками блокнота.

— Вот. Теперь я понимаю, зачем заказала по сотне саженцев баобаба, железного дерева, секвойи и сибирской лиственницы.

— Да. Вы хотели прикинуть, можно ли будет делать доспехи для Ев из такого дерева, оно почти такое же прочное, но гораздо легче. Вот только с обработкой его могут возникнуть проблемы.

Рицко ожесточённо потерла лицо. Голова разболелась пуще прежнего. Толку-то от тех таблеток, надо лечить подобное подобным.

— Мисато, у тебя пиво есть? — жалобно спросила доктор.

— Шутишь, Рицко? — изумилась та. — Когда это у меня поздним утром после таких вечеринок оставалось пиво? Раньше надо было спрашивать...

— Погодите, семпай, — Майя встала и принялась оглядываться. — Те русские, с которыми мы вчера... у них ещё присловье есть, мол, самое лучшее пиво — утреннее.

— Подпишусь под каждым словом, — Рицко глазами умирающего в пустыне следила за Майей. Та бродила между пультами, заглядывала за оборудование.

— И они вроде бы советовали оставить... Ага!.. — извлекла из какой-то технологической ниши переносной холодильник, и предел мечтаний доктора — гладкие, гладкие, запотевшие, холодные цилиндры с русскими надписями были явлены миру.

— Дай-ка я, — Мисато, понаблюдав за неловкими попытками Акаги подцепить кольцо банки, со сноровкой ткнула пальцем, вскрывая банку. Запах солода заставил желудок Акаги пару раз кувыркнуться. Она задержала дыхание и храбро глотнула.

И с блаженным стоном приложила банку к горячему лбу.

Мисато взяла и себе, даже Майя не отказалась, деликатно отпивала холодный напиток, потихоньку прокручивая файлы записи. Вернулась к Евам.

— Синдзи вчера тоже повеселился, — заметила Мисато. — Хотя для тебя ему, конечно, далеко.

Пока Акаги шаманила в лабораториях, пытаясь создать биоагент для ускоренного роста деревьев, Синдзи за неимением ёлки предложил водить хоровод вокруг рельсотрона:

— Огоньки-то на нём есть!.. — резонно заметил. — Почти как гирлянды!..

Девушки-Пилоты милостиво согласились на эту замену, и Евы взялись за руки вокруг рельсотрона. Все три Юнита то и дело спотыкались, опирались друг на друга. Рей пьяно бормотала, Аска напевала "тренькающие колокольчики" и что-то по-немецки, Синдзи с выражением читал хокку и русские стихи.

— ...В кустах игрушечные ворки

Гразами страшными грядят!..

В конце концов три Евы перепутались кабелями и остановились.

— С-с-синдзи!.. — выдала Рей с придыханием, её Ева картинно опала на руки Первому, тот еле успел подхватить. — Навевает воспоминания... как мы с тобой тут... горели в танке!.. то есть в наших Евах. Мне понравилось!..

— Ты что, мазохистка? — Аскина Ева сердито топталась рядом.

— А зачем ви спрашиваете? — икнула Рей.

— Таки вы еврейка?

— С чего ви взяли?

— Говорят, евреи всегда отвечают вопросом на вопрос.

— Кто говорит?

Аска зарычала.

— Вообще-то иудеи считают родство по матери, — сообщила Рей. — Если подумать, Лилит...

Она в ужасе прикусила язык, так и не озвучив пришедший ей в голову вопрос — можно ли считать названного именем из иудейского пантеона Ангела еврейкой и её матерью.

— Кто-кто? — переспросила Аска.

Ой, что-то я не то говорю, — подумала Рей. Кажется, подливать в ЛСЛ пиво было не лучшей идеей.

— Где-где? — передразнила Рей. — Я говорю, если подумать, лимит нашего везения тогда чудом не исчерпал себя, — сделав над собой усилие, она установила Еву прямо, уставилась на рейлган и поймала за хвост упущенную мысль. — Гореть в Еве мне нисколько не понравилось. Мне порна... понравилось, как я его вытащила. Руки обожгла.

— Всё-таки мазохистка.

— А он мне потом улыбнулся! Знаешь, как он редко улыбается? Синдзи, ну улыбнись ещё раз!.. Всегда такой суровый, как... как... майор Калинин!.. — Ева Рей повернулась к Ноль-Первому, словно ожидая увидеть его улыбку.

— А кто это? — спросила Аска.

— Не помню. Кто-то суровый. А Синдзи, когда улыбается, он такой!.. — протянула Рей, её Ева сложила перед собой руки и мечтательно уставилась в небо единственным глазом. Вокруг неё запорхали сердечки и купидончики.

Мисато в контрольном центре помирала со смеху, узнав поведение своей рыжей подопечной при упоминании одного вечно небритого капитана. Аска сердито засопела, тоже признав себя.

— Какой — такой?.. — прорычала.

— Такой... кавайный!..

В контрольной грянул общий хохот. Ноль-Первого передёрнуло.

Как низко я пал. Меня назвали кавайным. Жизнь кончена, и мне остаётся только застрелиться из этого рейлгана.

— Синдзи — кавайный?!. — даже четырёхглазый Евангелион Аски выглядел изумлённым.

— Ещё бы!.. — убеждённо сказала Рей. — Вот, смотри... Ну же, Син!..

Нулевой протянул к Первому руку и замешкался. Рей сообразила, что перед ней вообще-то не сам Синдзи, а Ева, которую так уж нипочем назвать нельзя. К тому же рот, уголки которого можно подцепить пальцами, заставив "улыбнуться", у Евы отсутствует. Зато есть страхолюдная пасть, сейчас подвешенная на скобу... Девушке тут же пришла в голову другая мысль.

— С-с-с-лушай, С-с-с-индзи!.. А почему наши Евы ничего не едят? И не пьют.

— Не знаю, — подумав, сказал Икари-младший. — Если я правильно помню, в аниме...

Он резко замолчал.

А не сказал ли я лишнего, подумал Штирлиц. Разбавлять ЛСЛ водкой было не лучшей идеей!..

— Где?

— Если я правильно помню, а амнезией я вроде не страдаю, — выкрутился Синдзи, — доктор Акаги объясняла мне, что Ева гораздо ближе к живому организму, чем к механизму.

— Наши биомехи — больше "био", чем "мехи", — витиевато высказалась Аска.

— Именно. И они вроде бы вымачиваются не только в охладителе, но и в каких-то питательных растворах...

— Не-е-е, питательные растворы — это совсем не то, — уверенно заявила Рей. — Никакой питательный раствор не сравнится с настоящей едой, особенно если готовит Синдзи!..

— Ты так говоришь, будто не единожды вымачивалась в питательных растворах, — заметила Аска.

— Угу.

— В смысле — угу?..

— В смысле — я согласна с тобой, что наших Ев надо попробовать накормить.

— И напоить!.. — поддакнула Аска, хотя не помнила, что предлагала такое.

Евы переглянулись.

— У нас в Ро... в смысле, у нас в Японии, веселье есть питие!.. — заявил Синдзи. — Доктор Акаги?

— ...Это я помню, — неуверенно сказала Рицко, глядя на экран. Пилотам пришлось подождать, пока с той стороны Мисато отвлечёт Акаги от творчества и втолкует ей суть проблемы.

— У вас не получится, Синдзи, — печально сказала Акаги. — У Ев отсус... отсутствует пищеварительная система.

Ей стало мучительно стыдно за собственную недоработку.

— Но пасти-то у нас есть, — возразил Синдзи. — Зачем, если мы... в смысле, Евы — не жрём?

— Синдзи, это просто не предусмотрено...

— Регенерация моя и Евы тоже не была предусмотрена.

— Хотя... — Акаги на экране задумалась. Акаги за экраном торопливо схватилась за вторую банку. — Насчёт "пожрать" ничего не скажу, а вот питательные растворы... видишь ли, Ева впитывает всей поверхностью тела сложные химические и биологические "коктейли" и таким образом как бы питается.

Как ты верно заметил, пасти у Ев есть. И некая полость, которую, пожалуй, можно назвать пищеводом. Она довольно большая по объёму, и я думаю, там коктейли впитаются не хуже. Можешь попробовать.

— Угу? — и Синдзи принялся вызванивать начальников технических служб. Которые тоже были на этом празднике, сами уже основательно заправились и потому с энтузиазмом восприняли идею подпоить Ев.

Скоро несколько супергрузовиков подъехали вплотную к биомеханоидам.

— М-м-м, доктор Акаги? — позвал Синдзи. — Вы уверены, что это можно пить?

Три Евы недоверчиво разглядывали неаппетитное варево, плескающееся в пластиковых чанах. По сравнению с Евами ёмкости были всё равно что традиционные чашечки для саке.

— Конечно, Синдзи.

Ноль-Первый, подавая пример, сковырнул удерживающую челюсть скобу и храбро взялся за "чашечку8выяснитькакназывается".

— Ну как? — поинтересовались девушки, когда он выплеснул в себя кошмарную жижу.

— На вкус гораздо лучше, чем на вид, — ответствовал Синдзи. — Знаете, чувствовать боль Евы я привык, но чувствовать вкус того, что она пьёт...

Аска схватилась за свою чашку.

Рей пришлось повозиться, прежде чем избавиться от "забрала", закрывающего пасть Нулевого. Девушка взяла чашку, потянулась и выдернула с корнем небольшое деревце, подцепила его на край ёмкости, как декоративный зонтик для коктейля.

— В фильме видела, — сообщила на обалделые взгляды товарищей. Выпила залпом, подражая Синдзи, и тут же закусила этим самым деревом.

Акаги остановила воспроизведение и пощёлкала на блокноте.

— Для вкуса, — мрачно сказала. — Я-то гадала, что это за рецепт.

— Тонна ЛСЛ, — Мисато заглянула ей через плечо, зачитывая вслух,

Тонна сырой нефти;

Пять тонн питательных составов для Ев;

Железнодорожная цистерна C2H5OH;

По полутонне жидкого азота и супербакелитовой смолы неактивной, для вкуса.

Доктор тяжело вздохнула.

— К сожалению, это открытие почти бесполезно. Да, коктейль...

— Надо бы ему звучное название придумать, — вставила Мисато. Подруга свирепо поглядела на неё.

— "Хана всему живому", — предложила. — Так вот, этот коктейль хоть и увеличивает время автономной работы Ев почти в два раза...

— Во сколько?!. — подскочила Мисато, но вредная Акаги поспешила развеять радужные надежды подруги.

— Но управлять ими могут лишь Пилоты, которые находятся в таком же состоянии.

— Ну... — Мисато призадумалась. — Вообще-то Синдзи довольно хорошо держит себя под градусом. Разве что склонен к похмельной амнезии.

Она чуть покраснела.

— Так что, в критических случаях, можно, пожалуй, подпоить Пилота и Еву, чтобы увеличить время и, соответственно, шансы...

— Нет, Мисато. Эффекты опьянения биомеха и Пилота причудливо накладываются друг на друга. Евы становятся совершенно неадекватными.

— Рицко, ты преувеличиваешь... вроде они пока ведут себя вполне достойно. Подумаешь, играют в камень-ножницы-бумагу на щелбаны.

Доктор не стала спорить, просто перекинула запись на полчаса вперёд.

— Это что, канкан? — поинтересовалась Мисато, помолчав. Гора Футаго — то что от неё осталось после атаки Рамиила — тряслась от основания до срезанной верхушки от топота лихо плящущих в обнимку Евангелионов...

Акаги закончила синтез первого биоагента, и "крокодилы" распылили его над деревьями. Которые через несколько минут стали выкапываться из земли.

И Евы попытались отловить разбежавшиеся опылённые деревья. Синдзи работал загонщиком, пытаясь прижать их к озеру, Рей и Аска ловили шуструю флору. Было шумно и весело, под раздачу попал армейский грузовик — Рей спьяну сцапала, приняв за беглеца. Водитель вылетел в озеро и не пострадал. Деревья тоже — ни одно не поймали.

Дерево, обработанное вторым биоагентом, вызвало нехороший интерес у Синдзи.

— Что-то мордаха мне его не нравится, — агрессивно заявлял он, порываясь разобраться с хищной флорой. — И эти, как их, щупальцы... Я те покажу, как русские танки забижать!.. Да я за русских!..

Ева делала руками такие движения, будто засучивала рукава и пыталась разорвать на груди отсутствующую. Девушки удерживали Ноль-Первого, а Мисато — Акаги, которая порывалась бежать и изучать то, что сотворила.

Непробиваемое дерево всех впечатлило, а четвёртое обрадовало Детей так, что они чуть не вломились в Геофронт с воплями:

— Качать доктора!..

Рицко живо вообразила, как она, подброшенная пьяной Евой, взлетает на пару сотен метров. К счастью, они всё же решили сначала поводить хоровод вокруг дерева.

Народ в зале впечатлился. Только какой-то русский вполголоса посетовал на отсутствие снега.

И доктор Акаги оскорбилась...

— Вспомнила, — мрачно сказала Акаги-сегодняшняя. — Мы использовали экспериментальное спутниковое лучевое оружие, чтобы малость подогреть озеро, а потом с помощью тех же спутниковых лазеров, рейлгана и кое-каких химикатов осадили пар, превратив в кристаллы.

— Было очень красиво, — сказала Майя. — Всё Токио-3 засыпало, а ведь в Японии снега не видели со Второго удара. Все выскочили на улицу играть в снежки.

Мисато и Акаги зачарованно пронаблюдали, как Евы резвятся в снегу и перекидываются настоящими снежными валунами — одним таким можно было прибить какого-нибудь завалящего Ангела.

Сверху психоделическое зрелище дополняло северное сияние — те самые спутники подмигивали лазерами в такт гремящей в командном центре музыке.

— Это МАГИ взломали спутники? — поинтересовалась Акаги безнадёжно.

— Зачем? Нет, Командующий разрешил и дал коды доступа.

— Ы-ы-ы!.. а ему-то это зачем?

— Ну, он спорил, что у вас нипочём не получится.

— Он посмел во мне сомневаться?!. — разьярилась доктор.

— Вы и тогда сказали то же самое. Только на весь Токио-3, случайно включив систему гражданского оповещения. Вы тут же поспорили, и Командующий проспорил вам желание.

Акаги заморгала.

— А вот этого я не помню. Надо как следует подумать, что бы с него потребовать, — чтобы не увольнял? Или чтобы не расстреливал?

— Семпай, вы уже пожелали.

— Что?

— Чтобы он был Санта-Клаусом.

Рицко вытаращила глаза:

— И он согласился?!.

— Спор есть спор. Тем более всё Токио-3 его слышало.

— Покажи!.. — в один голос потребовали Рицко и Акаги.

Майя включила записи из ангара Ев и указала на Командующего. Гендо Икари по-свойски тёрся среди младших и средних чинов НЕРВ, щеголяя в красной шубе, белой бороде, валенках и при громоздком посохе.

— Поверить не могу, что он сделал это"!.. — сказала Мисато с восторгом.

— Поверить не могу, что я сделала это, — сказала Акаги с ужасом. — Меня точно расстреляют.

— Надо же, наш суровый босс выглядит вполне счастливым, — заметила Мисато.

— А сейчас-то он где? — поинтересовалась Рицко.

— Вам виднее, семпай, вы вместе ушли.

Рицко почувствовала, как у неё вспыхнули уши. Так то был не сон?.. Мисато подозрительно воззрилась на подругу.

— Не хочешь ли ты сказать, что...

Майя недоумённо заморгала, потом, видимо, отследила мысль Мисато, замотала головой с видом "нет, быть того не может", — и тоже уставилась на доктора.

Акаги спасло очередное сообщение на блокнот. Она торопливо схватила планшетник и стала громко читать:

— Предварительные наброски пакта о неиспользовании спутниковых группировок в качестве оружия и для глобального изменения климата... э-э-э? чего?.. — она ещё раз перечитала заголовок. Слова не изменились. Рицко возмутилась. — Но того, что у нас есть, недостаточно для чего-то глобального!

— Ну, остальные-то этого не знают, — сказала Мисато. — Ага, так вот почему он был таким счастливым.

— Это же блеф чистой воды!.. Вернее, чистого снега, — Акаги задумалась. — Вот разве что...

Мисато и Майя в ужасе переглянулись.

На экране Евангелионы долепили снежную бабу и принялись возводить снежную крепость.