Великолепная четверка

— А какие там вообще цены на глобальные вещи? — спросил Ариец — Такие, чтобы ВО!

И руками он показал размеры объекта, по которому хотел получить консультацию.

— Да пёс разберёт их цены. Чтобы сенатором стать, в числе прочего надо было доказать, что имущества имеешь на миллион сестерциев. Либурны, если новые стоили... — Бохайца прервали.

— А у этих сенаторов поместья были? — Ариец заинтересованно посмотрел на Бохайца.

— Конечно, были, и не по одному. У сенатора Баальбина состояние вообще достигало нескольких миллионов сестерциев, а Дидий Юлиан был так богат, что императорский престол себе купил и императором стал. Бабок он, правда, вбухал — мама не горюй! — Бохаец покачал головой — Совсем на старости лет мужик спятил, но легионеры, не будь дураками, получили деньги и прикончили его. Месяц он всего процарствовал.

— Значит, вопрос приобретения Римской Империи целиком не рассматриваем — сурово произнёс Комиссар Вилкат. — Иначе придётся всех легионеров геноцидить, а мы тама отдыхать собираемся, а не нашествие монголов устраивать. Ариец, я знаю, что для твоих отморозков это не проблема, но, во-первых: всех легионеров тебе не перебить, честно говоря, сомневаюсь, что мы даже сам Рим сумеем захватить, а во-вторых, если мы их перебьём, то кто границы стеречь будет? Покупаем поместья и точка!

— Вот ты денег на благие цели и начеканишь — ухмыльнулся Сэй — В пяти экземплярах. В смысле не пять монет, а денег на пять поместий.

— Да хоть на десять, хоть на двадцать поместий. Вы, решите какие деньги там быть должны, я Вам не нумизмат.

— Нашёл, понимаешь, проблему. Монеты там самые обычные, вроде советских металлических рублей с Лениным, только профиль императора в тунике и золотом венке. Надписи на латыни, а не на кириллице. В общем, примерное изображение я тебе из Словаря нумизмата Фенглера и Гироу скопирую. Правда, изображения там черно-белые, но это вопрос непринципиальный. А что касается количества, то миллиона, думаю, будет достаточно, ну ещё один про запас, погуляем на него.

— А мы столько выпьем? — озадачился Ариец — Я читал "Спартака", так там даже лучшее вино довольно дешёвое. Еда вообще медными монетами оплачивается. Нахрена лишний груз тащить?

— Это ты описание ужина в таверне Венеры Либертины читал. Там ведь рабы и вольноотпущенники ужинали. А, например, нильский окунь, доставленный живым, стоит несколько дороже всего этого пищеблока, раз в десять. Я не говорю о растворённых в уксусе жемчужинах, а именно эту настойку нам надо будет разводить и пить по утрам, чтобы хорошенько запомнить отдых. Павлиньи языки с соусом из крови гималайских медведей стоят просто бешенных денег. А ведь придётся еще и поваров покупать, которые смогут всё это приготовить. Это тебе не яичницу жарить — дал отповедь Бохаец.

— А ещё говорят, что в Москве жизнь дорогая — ухмыльнулся Сэй — Это они в Древнем Риме не были.

— Кстати, в какую эпоху отправляемся, а то мне что-то не очень хочется воевать с Карфагеном, или выбирать между Антонием и Октавианом. Ещё утонешь у мыса Акций и павлиньих языков не попробуешь — добавил он.

— Во времена Антонина Пия и никаких возражений! — Бохаец обвёл окружающих предостерегающим взглядом. — Никаких войн, кроме мелких пограничных конфликтов, стабильная обстановка в обществе, низкая преступность. Всеобщий достаток и процветание. В общем: дыни, арбузы, пшеничные булки. Щедрый, зажиточный край. А на престоле сидит в Петербурге батюшка царь Николай. Спокойно отдохнём в своих свежезакупленных поместьях. А если кому-то подвигов охота, то пусть обратно, на Халхин-Гол, возвращается

— Может, и в патриции выйдем. Будем себе щеголять в тогах и ездить только в паланкинах. Слушай, Бохаец, а как у них сенатором стать можно? — встрепенулся Ариец.

— Не в этот раз! Мы туда отдыхать отправляемся, а не историю делать. Этим теперь пусть народ с Вихрей занимается — возразил полковник.

— Возвращаясь к рублям с профилем Ленина, точнее сказать к самому Ленину. Есть очень серьёзный вопрос. — И Комиссар Вилкат подался вперёд.

IV Глава.

Поскрипывая хромовыми сапогами, Комиссар Вилкат дважды пересёк комнату из угла в угол, при этом несколько раз наступив мозаичному Цезарю на морду. Выпиливший эту мозаику в Карфагене Бохаец неодобрительно посмотрел на сверкающие голенища. Ариец, в одиночку удерживавший отряд мусульманских газиев в коридоре, пока подельник орудовал бензопилой, глядел откровенно враждебно на это попрание уникальной культуры. Пятый по счёту щелчок стальной набойкой по римскому профилю окончательно его рассердил, и комбат принялся бормотать под нос толи ругательства, толи проклятия. Неизвестно что из произнесённого сработало, но зацепившаяся за неровность смальты металлическая подковка отправила Комиссара в полёт, завершившийся плотным контактом его макушки с животом Бохайца. Как раз в этот момент очередная порция коньяка, проникнув по пищеводу, удобно улеглась в желудке экс командарма. От полученного удара содержимое последнего стакана чуть не устремилось обратно, но натренированное многомесячными занятиями тело удержало напиток. Вилкат поднялся с колен, одновременно стирая кровь со ссадины, нанесённой контактом с ременной бляхой.

— Артур, ты чего? — удивился оторвавшийся от монитора Сэй — Зачем мой диван ломаешь? Если хочешь мебель разносить, то купи себе свою. А денег нет, так я тебе эту подарить могу. Поставь дома и грохайся на неё, сколько хочешь. Здесь — нечего.

— Ты разве не видишь, что человек упал — с притворным сочувствием сказал Ариец — Расшибся, поди — добавил он. — Зато теперь мы точно сможем услышать литовский мат, про который Артур говорил, будто его не существует

Надеждам Арийца не суждено было сбыться. В этот день он так и не узнал, как именно выражаются литовские грузчики, после того, как груз упадёт им на любимый мозоль. Правда, это с лихвой компенсировал Бохаец. Сначала он принял решение темпорально изничтожить всех предков Артура, чтобы не допустить его появления на свет. Потом, встав с дивана, заявил, что понял свою белогвардейскую сущность, и сейчас будет вешать всех красных, находящихся в зале. Окончательное решение гласило, что Вилкат и вообще все кроме него сильно перепили и сегодня им больше не наливать. Этот вердикт был немедленно опротестован комиссаром, который в свою очередь обвинил Бохайца в попытке геноцида лучших представителей литовского народа в его Вилката лице. Протест был энергично поддержан Арийцем, представившим себе применение моратория на горилку ко всем членам гоп-компании. Сэй в свою очередь потребовал, чтобы они перестали маяться дурью и вернулись к обсуждению Ленинской темы.

Политрук отошёл к облюбованной им статуи Юпитера, стал почему-то таким образом, чтобы остальным казалось будто верховный бог возлагает на него лавровый венок, поправил форму и, наконец, недобро зыркнув глазами на Бохайца, он начал:

— Друзья, камрады, как Вы уже слыхали по телеку и читали в газетах, эти кремлёвские уроды и алкаши из Госдумы решили перезахоронить тело Ленина! — голос Комиссара Вилката дрожал от отчаяния — Мы можем по-разному относиться к его делам и роли в мировой революции, но допустить этого мы не имеем права. Мирные способы решения проблемы полностью исчерпаны. Я, через жириновцев, дал бабок нескольким депутатам, чтобы они проголосовали против, или как это называется по-современному — пролоббировал. К сожалению, успел договориться лишь с немногими и их голоса не сыграли роли во время голосования. Подонкам удалось протащить этот закон даже через совет федерации. Перекупить наших сенаторов я уже не успел. Завтра его уже перезахоронят. А без ухода тело разложится за пару дней. Сделать уже ничего нельзя. Единственное, что нам осталось, это прямое вооружённое вмешательство. Другого выхода попросту нет. Вот только отморозков Арийца к делу привлекать нельзя, народ больно заметный. Придётся самим его отбивать — Вилкат развернулся и стальные подковки на его сапогах оставили глубокие борозды на крупе коня Цезаря — Прошу Вас пособить — перевёл дух Комиссар.

Сэй глядел на Вилката, склонив голову набок и прищурив левый глаз. Рукой, украшенной перстнями, он взял со стола перьевую ручку и крепко сжал. Мгновение спустя, резким движением большого пальца он переломил её пополам. Чернила плеснули ему на руку, по комнате распространился запах продукции фирмы Ватерман.

— Ага, щас — недовольно буркнул Ариец — Да у него за одну только коллективизацию можно смело даже могильный холмик снести, даже не задаваясь вопросом об установке памятника. Ты Артур в натуре двинулся на своих убеждениях, после того, как на Халхин-Голе в батальонных комиссарах побывал. Завтра, что Георгия Димитрова будем выкапывать? Так сказать, окажем очередную помощь неблагодарному болгарскому народу. На кой это надо?

— Погоди Ариец. — Сэй встал из-за стола и направился на середину комнаты, попутно вытирая руку батистовым платком — Ты изложил свои мысли по сути, но закон гласит иное.

— И что именно он провозглашает, этот закон — спросил Бохаец, делая очередной глоток.

— Никто не может быть перезахоронен иначе как с согласия ближайших родственников покойного, вот что он провозглашает — ответил Сэй в упор глядя на Бохайца.

Под твёрдым взглядом Сэя Бохаец смешался и, чтобы отвести глаза снова прильнул к стакану. Комиссар Вилкат в свою очередь с надеждой посмотрел на юриста.

— Не мне говорить Вам, что все мы равны перед законом, и никому, какое бы положение он не занимал, не дано нарушать его — юрист поднял кверху указательный палец. — Уже одно только голосование "За", при принятии этого решения, является нарушением УК со стороны этих де-путанов — последнее слово Сэй произнёс с особенной издёвкой, и от вибрации его голоса зазвенели клинки, висевшие на стене.

— А ведь ты прав — произнёс Ариец, закуривая сигару, подрезанную из коробки Сэя — Я терпеть не могу этого лысого чёрта за то, что он сделал с крестьянством. Но сегодня его перезахоронят, а лет через двести нас выкинут на помойку. Все мы смертны и каждый человек имеет право лежать там, где его похоронили. Я не хочу, чтобы через лет сто нас перезахоранивали. А мудакам сразу по рукам дать надо, чтобы им в голову не пришло могильщиками становиться — Ариец несколько раз пыхнул сигарой и добавил уже более медленно — Я с тобой Комиссар.

Вилкат взглянул на переводящего дух после очередного стакана грузного Бохайца.

— А ты на меня своими зенками не сверли. Извращенец!!! — рассердился комбриг — Ясное дело, что я с Вами — произнёс он и добавил — В детстве, когда меня в Москву мама возила, я бывал в Мавзолее и не раз бывал. Каждый человек волен решать пойдёт он смотреть на Ленина или нет. Ограничивать людей в свободе выбора подлое преступление. Бороться за оную свободу нам уже приходилось на Халхин-Голе. И если потомки тех, кого я там видел, решились заняться её сворачиванием, то трепаться с ними нечего. Будем действовать

Комиссар Вилкат отошёл к окну и раскрыл тугую створку.

— Чёрт, ну и холодно же сегодня — сказал он и вытащив носовой платок, правда вместо того, чтобы высморкаться почему-то вытер пот.

Остальные, сокрушённо покачав головами, сделали вид, что верят будто жаркий июльский ветерок может вызвать простуду и отошли в противоположный угол к столику, уставленному закусками и напитками. Самый жестокий комиссар Халхин-Гола не должен знать, что окружающие видели, как у него по щекам текут предательские слёзы.

V Глава.

Темнота всегда неприятна человеку. С чем это связано понять довольно трудно. Может в нём говорит осторожность, ведь в темноте легко упасть и сломать себе чего-нибудь. А может всё дело в том, что ещё совсем недавно ночь считалась временем лихих людей, творящих свои чёрные дела под её покровом. А ведь когда-то человек умел отлично видеть в темноте и легко ориентировался даже в лесу в безлунные ночи. Правда в те времена люди и жили в основном на природе, в пещерах. Они так и назывались пещерными людьми. Уровень комфорта с тех пор довольно значительно вырос, но вот свою способность видеть в темноте как кошка человек утратил вместе с появлением первых проблесков разума.

Тот факт, что ночь в пустынном месте давит на психику ещё и потому, что место это носит функции кладбища, нисколько не мешал наглой четвёрке притаившейся среди могильных памятников Новодевичьего кладбища. Уровень комфорта устроенной засады вполне соответствовал XXI веку. В воздухе периодически раздавались звуки отвинчиваемых крышек и бульканье. Это содержимое солдатских фляг переливалось в пересохшие, после вчерашних возлияний, глотки. Особенно усердствовал в этом страшно недовольный отсутствием любимого дивана Бохаец. Он единственный мог себе это позволить пьянство в непрерывном режиме, поскольку захватил с собой целую связку фляг наполненных вином, что и скрашивало его времяпрепровождение. Рукавом он протёр поверхность верного "максима" и слегка повёл дулом пулемёта влево и вправо. Находящийся рядом вторым номером Ариец только хмыкнул:

— Лучше полируй, а то я зеркало не захватил. Как же в бой пойду небритый?

— Полируй, полируй — рассердился Бохаец — Ты бы еще мушкеты нам роздал или аркебузы. Нахрена вообще было брать эти музейные экспонаты? Что, более современных вариантов не существует? Я, конечно, люблю антиквариат, и раритеты тоже люблю, но против калашей предпочёл бы орудовать Шилкой!

— Где я тебе возьму современное вооружение? Вы же все, да, впрочем, и я дурак, предпочитаете на полвека к нашим временам не приближаться. Самое ближнее, это в Великую Отечественную гуляем. А там извини, Шилок нема. Разве только спаренные Эрликоны в качестве заменителя могу предложить. Или может, ты предпочитаешь продукцию отечественного производителя? — с усмешкой спросил Ариец — Так из неё в ассортименте только тридцатисемимиллиметровки. Я предлагал, так Сэй упёрся, требуя сорокапятку. Дескать, у него такая в танке стояла.

— Да причём тут притащенные нами трофеи. Неужели нельзя было в магазине нормальное оружие купить. Если не в нашем, то в американских точно можно. У них при приобретении даже паспорт не спрашивают. Лентяй этот Вилкат — выразился Бохаец.

— А время у него было? — заинтересовался Ариец — Он же только вчера к нам обратился, когда понял, что бригаду для этого подрядить не удастся, а отморозков использовать нельзя. Ну а мы уже взяли то, что имели...

— Ты мне зубы не заговаривай. Оружие по любому за день купить можно было. Хоть калаши, хоть гранатомёты. Танки да, согласен, танки купить проблема.

— Какие калаши, какие гранатомёты? Ты понимаешь, что после этого полицаи нас ни по детски искать будут? Они же всех торговцев вывернут наизнанку. И те нас сольют. Не смогут не слить. Придётся сваливать, а это нахрен не нужно. Мне нравится, когда вокруг ридна мова, а не этот же не манж па сис жур — разозлился Ариец.

— А склад чего не бомбануть было — спросил Бохаец — пусть не напрямую, но темпорально, году этак в девяносто первом в одной из параллелей? Там вполне нехило отовариться могли. И оружие достали бы и бронники нормальные, а не эту фигню итальянскую. Нет бы, колгейт использовать, так Сэя на экзотику потянуло, шоб ему жилось хорошо!