Корона эльфийской империи

— Ну, а я — король Тиларин. Да вы и сами уже поняли, — я взгромоздился на высокий табурет, и опустил локти на стол. — Тётушка Туи, так что там насчет перекусить на скорую руку?

— Сейчас-сейчас, ваше величество! Скоро всё будет! — на плите уже вовсю шкворчало что-то крайне аппетитно пахнущее. Туилиндэ, казалось, одновременно находилась в нескольких местах кухни, умудряясь параллельно и нарезать на разделочной доске какие-то овощи, и помешивать соус в кастрюльке, и добавлять туда какие-то, только ей ведомые приправы.

— Да вы присаживайтесь, уважаемые, в ногах правды нет, — сказал я гномам. Те, недоумённо переглядываясь, полезли на свои табуреты и настороженно на меня уставились. Нет, так кашу не сваришь... Я привычно почесал шрам на лбу, наткнулся на обруч короны, которую надел перед разговором с Охтароном. А вот здесь она явно лишняя, не на троне сижу. И я, недолго думая, снял её с головы и положил на стол.

— А не отметить ли нам знакомство, уважаемый Димбл из клана Бирина? — улыбаясь, спросил я старшего гнома. — Тётушка Туи, у тебя тут вино есть?

— Вино? А вот вина нет, — виновато повернулась в мою сторону эльфийка. — Вино в винном погребе, а ключ только у виночерпия и у управляющего есть.

— Да? Жаль, — печально вздохнул я.

— Ваше величество, — неуверенно посмотрел на меня Димбл. — Если вы не побрезгуете выпить с простыми гномами, то у нас с собой есть гномья настойка. Её моя матушка на травах настаивала. Только она крепкая очень.

Самогон? Ёкарный бабай! Да где ж вы раньше-то были, родные мои?

— Меня крепкой настойкой не испугаешь! Давай, Димбл, тащи свою настойку! Гулять, так гулять!

* * *

— И вот, ты представляешь?! Крысы! Огромные каменные крысы, во-о-о-т такие! — Димбл развёл руки в стороны, показывая, насколько крысы были огромные, не заметив, как смахнул со стола кувшин. — Зажали меня в старой штольне. Я думал, всё, конец, отпрыгал своё Димбл, и хоронить-то будет нечего. Но тут я киркой бью по ржавому крепежу, а сам ныряю в отнорок! И всех этих вонючих крыс завалило породой, всех до единой, не будь я Димблом! — раскрасневшийся, и уже хорошо датый гном победно врезал своим могучим кулаком по столешнице, которая уже явно треснула от проявления гномьего темперамента.

Мы "гудели" уже где-то четвёртый час, точнее не скажу, ибо у эльфов нет часов. Лесной народ умеет определять время по своим внутренним часам, и, как не странно, редко ошибается. Поначалу гномы чувствовали себя явно не в своей тарелке, но когда я залпом выпил полбокала гномьей настойки, крякнул, и занюхал рукавом, уважительно переглянулись, и явно расслабились. А уж после второй фляги настойки, которая, на мой взгляд, была куда как лучше, и куда крепче, чем хвалёный шотландский виски, мы уже были не разлей вода! Тётушка Туи оказалась мудрой женщиной. Быстренько организовав нам закусь, она тихо исчезла, оставив мужчин со своими мужскими разговорами.

У гномов тут оказалось что-то вроде вахтового метода. Замок-то гномы строили. И хоть подгорный народ и славится своими строителями, но замок древний, и всё-равно что-то где-то иногда и приходится подделать-подремонтировать. Вот гномы и менялись раз в полгода, обычно по двое, старший мастер, и младший, на подхвате. Димбл здесь выполнял функции каменщика, плотника, отделочника, в общем, мастера на все руки. Ну, и, разумеется, по кузнечной части. Тут уж гномам равных нет.

— А вот скажи мне, американец. Тьфу ты... Скажи мне, Димбл, в чём сила? — попытался я сфокусировать взгляд на гноме, который стал вдруг слегка двоиться. Но это не беда, есть проверенный способ. Я зажмурил один глаз, и гном двоиться перестал. Во, совсем другое дело!

— Не знаешь? А я тебе ск-жу! Сила в правде! И чем её больше, тем ты сильнее! П-нимашь?

— Ваше величество! — гном встал, вернее сказать, сполз со своего табурета, и торжественно поднял зажатую в широкой ладони чарку, — Я хочу выпить за мудрейшего короля эльфов, которые только были за всю историю! За вас, ваше величество! Да здравствует король Тиларин!

Как не поддержать такой тост? Я одним махом опрокинул в себя гномью настойку. Последнее, что запомнило моё уплывающее сознание, был мой же голос, вопрошавший: — А не завалиться ли нам в трактир? А то чё мы тут втроём?

Ой, мля-я-я... Моя голова... Казалось, что кто-то просверлил в ней дырку, и запустил внутрь стаю дятлов, которые не переставая долбили изнутри мой череп. Да ещё этот чёртов солнечный зайчик, скотина такая, так и норовил засветить мне прямо в глаз. Я застонал, и ухватился руками за голову. Во рту было сухо и мерзко, впечатление было такое, что там нагадила стая койотов. Почему койотов, я не знаю, но впечатление было именно такое.

Чтоб я ещё пил эту гномью настойку... А главное, первые поллитра так хорошо пошли. Кстати, вспомнилось чего-то: вчера пил с русскими, чуть не помер. Сегодня с русскими похмелялся, лучше бы я вчера помер. Только вот русских здесь не было. Как и вообще людей. Зато гномы были, которые этих русских успешно заменили.

— Как ваша голова, ваше величество?

— А, профессор, это вы? — я с трудом, как Вий, поднял свои веки. Комната закружилась перед глазами, и я сразу закрыл их обратно. — Что вчера было? Ничего не помню...

— Зато теперь всё королевство будет помнить, и боюсь, что память о вчерашнем вечере и ночи сохранится на долгие века.

Эримиэль сидел в кресле возле моей кровати, и смотрел на меня с каким-то странным выражением на лице.

— Говорите яснее, профессор, я сейчас не в состоянии разгадывать загадки. И ради Великого Дерева, дайте воды, будьте челове..., тьфу ты, будьте хорошим эльфом, — просипел я умирающим голосом.

Эримиэль подошёл к изящному, резному столику и налил из стоявшем на нём графина воды в высокий бокал. Я вцепился в него трясущимися руками, как погибающий в пустыне, и жадно выпил до дна. Уф, полегчало. В голове немного прояснилось, и я смог более-менее соображать.

— Давайте по порядку, профессор, — я поднёс руки к лицу, и с удивлением увидел, что костяшки пальцев ободраны. Я что, с кем-то дрался? Нифига себе, новости...

— Я даже не знаю, с чего начать, — Эримиэль скрестил руки на груди, и нахмурился. — Началось всё с того, что вы, в абсолютно невменяемом состоянии, и в сопровождении двух пьяных гномов, выломали двери в винный погреб. Вы кричали, что вы будете не вы, если не угостите своих друзей лучшим вином, которое могут пить только короли. Потом вы учили гномов открывать бутылки по-гусарски, для чего отобрали меч у одного из стражников, которые прибежал на шум ломаемой двери, и обнаружили своего короля чуть ли не в обнимку с гномами. Стражников вы заставляли пить вино, а когда они говорили, что на службе, вы спрашивали, уважают ли они вас? Понятно, что никто не смог ответить нет. Потом вы стали учить всех играть в новую игру под названием булинг. Расставили в коридоре бутылки вина в виде пирамиды и с разбега кидали в них шлемом, который вы тоже отобрали у стражника. И когда сбивали все бутылки, громко кричали "Страк!".

— Страйк... — виновато буркнул я, чувствуя, что то, что рассказывает Эримиэль, ещё далеко не конец.

— Да, точно, спасибо, что поправили, ваше величество! — шутовски раскланялся Эримиэль. — Потом вы, вместе со своими, как вы заявили, "корешами", направились в гномью таверну, прихватив с собой два бочонка драгоценного иринийского вина. Чтобы, как вы мне лично объяснили, еле держась на ногах, угостить "нормальных пацанов".

— Что же вы меня не остановили? Вы же видели, в каком состоянии я находился? — почувствовав, как краснеют мои эльфячьи уши, сказал я.

— А я пытался! Но вы мне ответили, дайте припомнить... Ах, да, вы сказали дословно: "Завали хавальник, эльфячья твоя рожа, не видишь, король с братухами гуляет!" Конец цитаты.

Я уже готов был сквозь землю со стыда провалиться.

— Простите, профессор. Честное слово, я никоим образом не хотел вас обидеть. — виновато поднял я глаза на сурового эльфа. — Надеюсь, я больше ничего не натворил?

Профессор сощурил глаза, ехидненько улыбнулся, и протянул: — Не-е-е-т!

Где он этого набрался? Неужели у меня? Кошмар какой.

— Ладно, Проф, выкладывайте уже. Чего я там ещё отчебучил?

Господи, какой позор!

— Ну, там, в принципе, остались сущие мелочи. Вы выпили с гномами вино, научили играть в булинг ещё и тех гномов, которые были в таверне в тот момент, а было их там немало, только на этот раз вместо бутылок расставляли пивные кружки.

Потом вы вместе с пьяными в хлам гномами пришли к выводу, что орки — зеленомордые уроды, и им не место в вашей столице. И всей толпой направились к оркскому посольству. Причём вы шли впереди всех, и кричали на весь город, что не позволите этим "собакам страшным" обижать своих друзей. Кто там кого обидел, свидетели путаются, но вы были твёрдо уверены, что орков надо наказать. Подойдя к посольству, вы стали кричать что-то наподобие "Орки гоу хом!", а потом набили физиономию вышедшему на крики орку-стражнику. Орка держали за руки ваши новые друзья — гномы, поэтому вы справились.

Посла на месте не оказалось, он, к его счастью, как раз за день до того отъехал по неотложным делам, что вас крайне опечалило. И вы в расстройстве ничего лучше не придумали, кроме как сжечь посольство, разбив окно и кинув внутрь факел! — глаза Профа метали молнии, он явно сдерживался из последних сил, чтобы не сорваться.

Мама, роди меня обратно.

— И что было дальше? — убитым голосом прошептал я.

— А что было дальше? Ничего! Посольство весело сгорело, что очень понравилось вашим друзьям, они подняли вас на руки, и принесли вас во дворец, чуть не сцепившись со дворцовой стражей, которая не хотела их впускать. Гномов еле угомонили, они видите-ли, хотели лично доставить героя, который к тому времени находился уже в бессознательном состоянии, в его спальню.

Господи... Так, всё, завязываю с алкоголем.

— И что же теперь делать?

— Что делать? Вы меня спрашиваете, что делать? — неотвратимым роком навис надо мной Эримиэль. — Готовиться к войне! Орки это так не оставят. Им нужен был только повод к большой войне, и вы им это повод предоставили!

* * *

— Мой повелитель — великий король орков Зафур объявляет о полном разрыве дипломатических отношений, и объявляет войну Эльфланду. — надменно цедил сквозь зубы постоянный и полномочный посол королевства орков Гормог. После того памятного инцидента с пьянкой и весёлым костерком на месте оркского посольства, прошло две недели. Извиняться было уже поздно — Зафур казнил нашего посла в королевстве орков, и прислал его голову, для сохранности запечатанную в бочажке с мёдом. И если эта зелёная образина думала, что меня это испугает, то он очень сильно ошибся. Меня переполняла ярость. Я мрачно сидел на своём Деревянном Троне, и припоминал все пытки, про какие когда либо слышал или читал. Я даже не ожидал, что смогу вспомнить так много. Человечество, всё-же, крайне изобретательно в плане убийства ближнего своего. И насчет мучений тоже шагнуло очень далеко.

— Взять его, — я кивнул заранее предупреждённым гвардейцам, и посла моментально скрутили, и бросили на колени перед троном.

— Вы не посмеете тронуть посла. Вам это дорого обойдётся! — поднял голову Гормог, с ненавистью глядя на меня своими заплывшими, поросячьими глазками.

— Твоего повелителя это не остановило. И если ты, свинья жирная, думаешь, что умрёшь быстро, то ты очень ошибаешься, — чётко проговаривая каждое слово, негромко сказал я.

Видимо, Гормог увидел что-то в моих глазах, потому как вдруг тонко завизжал, став действительно похож на какую-то жирную, зелёную свинью.

— Увести его.

Стражники споро вынесли подвывающего, и явно обделавшегося от страха, судя по запаху, посла из тронного зала, и возле меня неслышной тенью возник Проф.

— Даже не говорите ничего. Я своего решения менять не собираюсь, — предупреждающе поднял я руку, видя, что Эримиэль явно собирается мне возразить.

— Да я и не собирался. Вижу, что вас уже не переубедишь. Видели бы вы себя со стороны, когда сказали Гормогу, что тот быстро не умрёт. Мне аж не по себе стало.

Я непонимающе посмотрел на Профа, и он продолжил:

— О чём вы в тот момент думали?

— Что хорошо было бы эту свинью поджарить.

— Понятно. Примерно так я и предполагал. Должно быть, вы неосознанно применили свою магию огня. У вас глаза стали похожи на два огненных омута. Это было жутко. Пожалуйста, не делайте так больше, — Профа явственно передёрнуло.

Оу. Ничего себе. Пожалуй, надо следить за своими эмоциями.

— Какие новости с границы? Население эвакуировали?

— Да, с этим порядок. Кстати, вас тут ещё гномский посол дожидается. Только сегодня прибыл. Примете?

— Чего он хочет?

— Не знаю, не говорит. Сказал только, что у него есть для вас выгодное предложение.

Оч-чень интересно. Предложение, от которого я не смогу отказаться? Надо глянуть, что там за дон Корлеоне такой.

* * *

*

Нет, мне определённо нравятся эти ребята. Никакого высокомерия, так свойственного эльфам, или чванливой наглости, присущей оркам, у них не было. Вот деловая хватка, как у бульдога — это да! Но здесь мы ещё поторгуемся. Это я сейчас о гномах говорю. В том, что крупномасштабная война начнётся со дня на день, у меня не было ни малейшего сомнения. И мне позарез была нужна помощь соседей. Королевство гномов находилось севернее нашего, через горную гряду, и тесных контактов с Эльфландом не поддерживало. Эти снобы — эльфийские владыки, ещё до меня успели расплеваться со всеми своими соседями. У гномов даже своего постоянного представительства не было, и сам факт приезда посла от короля Морхина меня крайне обеспокоил.

Поэтому, когда в тронный зал вошёл крепкий, пузатый коротышка с седой бородой, и вышитым золотом широким поясом поверх шикарного одеяния, в сопровождении двух гномов помоложе, я напрягся. С чем он пожаловал? С добром, или с худом? Я вопросительно посмотрел на стоящего справа от трона Профа, но тот приподнял брови, и чуть заметно пожал плечами. Ну что ж, послушаем, что он скажет.

Гном остановился в десяти шагах от трона, строго по протоколу, гулко откашлялся в кулак, и заговорил:

— Ваше королевское величество, приветствую вас от лица короля Морхина. Я — посол Фундин. Прошу принять мои верительные грамоты.

Посол не глядя протянул назад руку, в которую тут же были вложены свёрнутые в трубочку листы коричневого цвета бумаги, с висячей замысловатой печатью. Я кивнул, и подождал, пока Эримиэль, подошедший к гному, примет у него бумаги. Проф внимательно осмотрел печать, и утвердительно мне кивнул. Порядок. А то я стал слегка недоверчивым и мнительным после недавнего покушения. Политика — дело такое, никому доверять нельзя. Никому. Мне можно. Да, совсем кстати мне сейчас вспомнилась знаменитая фразочка папаши Мюллера. Как говорится, если у тебя паранойя, это совсем не значит, что за тобой на самом деле никто не следит.

— Мой король узнал о подлом убийстве вашего посла орками, и приносит вам свои глубокие соболезнования. Также мой король также очень обеспокоен чрезмерным усилением орков, и считает, что нашим государствам стоит забыть о старых распрях, и объединиться перед лицом общего врага.