И.Одинец. УСЛОВНО РАЗУМНЫЙ
Пролог
Голубой шарик планеты медленно поворачивался в иллюминаторе.
Капитан космического корабля 'Грог' довольно улыбался — его специалист по иноразумным оказался прав, в этом заброшенном уголке вселенной, отдаленном от основных галактических путей на тысячи световых лет, есть жизнь. Обширные океаны и сочная зелень лесов — благоприятное место для развития высших существ. К тому же длинные ряды цифр на соседнем мониторе свидетельствовали о наличии экстремальных температур. На покрытых снегом полюсах и в бурых, с желтым отливом, песках пустынь с вероятностью девяносто процентов проживают существа, идеально приспособленные к экстремальным условиям. Там пришельцы обязательно найдут то, за чем прилетели.
— Здесь определенно есть чем поживиться, — пробормотал капитан и уже громче произнес: — Судя по количеству мусора на орбите, на планете живут разумные существа, которые начали выходить в космос. Грог, увеличь масштаб, хочу посмотреть их города.
Изображение в иллюминаторе изменилось, планета начала стремительно приближаться, словно космический корабль внезапно попал в гравитационную ловушку и понесся навстречу смерти. Через несколько секунд движение замедлилось.
Капитан смотрел на идеально ровные квадраты возделанных полей, хаотично разбросанные города с извивающимися лентами дорог между ними, удивительные острова, напоминающие чудесные деревья. В один момент перед капитаном выросла огромная рукотворная дамба и высокие здания, которые пронизывали слой облаков и возвышались над землей, будто горы.
— Мэкалль, ты снова меня не подвел, — тихо произнес капитан и громко спросил: — Грог, атмосфера?
— Атмосфера благоприятная, — послушно отозвался корабль. — Азот — семьдесят пять с половиной процентов. Кислород — двадцать три целых одна десятая процента. В незначительных количествах примеси аргона, углекислого газа, неона, гелия, криптона и водорода. Давление семнадцать таулий, температура воздуха в точке планируемой посадки триста двадцать пять градусов по Дэланду, — бортовой компьютер мигнул зеленой лампочкой. — Возможен выход на поверхность без скафандра.
— Чудесно, — капитан довольно улыбнулся, — приготовиться к посадке. Уверен, эта планета нас приятно удивит.
ЧАСТЬ 1
'ГРОГ'
Глава 1
Приятно познакомиться. Корабль
Семенов Андрей Сергеевич дважды ходил в московский музей космонавтики, три раза посещал космодром 'Плесецк', залезал в макет космической станции 'Мир', и просмотрел миллион научно-познавательных передач про космос и космические корабли. То, что он увидел, когда вошел в дверь, больше всего походило именно на космический корабль.
Во-первых, помещение явно служило шлюзом, переходником между ангаром и внутренними помещениями. Впереди Семенов тусклым светом иллюминатора светила пластиковая дверь, за которой находилась просторная комната. Во-вторых, в переходнике за еще одной, только прозрачной, прозрачной дверью висели скафандры. Два обыкновенных, третий маленький, словно на шестилетнего ребенка, четвертый с восемью руко-ногами, а последний в виде странной бесформенной массы с огромным, с приличный аквариум, круглым шлемом.
Все свободные поверхности переходника представляли собой сплошную панель управления с сотней кнопок, экранов, ручек, тумблеров, розеток и решеток, частично походивших на вентиляцию, а частично, на переговорные устройства.
'Если это не космический корабль, то я ничего не понимаю. Пора сваливать', — посоветовал внутренний голос, который Семенов презрительно называл 'Аналитик'.
В экстренных или просто необычных ситуациях его мозг удивительно проницательно описывал происходящее и позволял смотреть на вещи со стороны, не пропуская через личные переживания. Эта способность досталась Андрею от прабабки, которую местные считали колдуньей и обходили стороной. В магию и прочую потустороннюю чушь Семенов не верил, а потому злился на Аналитика за его существование, и вдвойне за его правоту.
Но Семенов не мог просто развернуться и уйти. Сейчас больше всего на свете он хотел найти Алину и обо всем расспросить. Особенно о скафандре с восемью руко-ногами.
За пластиковой дверью, отделяющей шлюз от внутренних помещений, никого не было. Андрей потянулся к круглой ручке. Как только пальцы дотронулись до холодного металла, он услышал шипение, и спустя мгновение почувствовал нехватку кислорода — воздух из шлюза всосался в вентиляцию.
'Кранты тебе, Андрей Сергеич, — грустно констатировал Аналитик. — А ведь я предупреждал'.
В ту же секунду дверь открылась, и в лицо дохнуло странной смесью духов и навоза. Семенов сделал шаг вперед. И его резко подбросило к потолку.
Андрей закашлялся и понял, что дышать вполне возможно. От резких движений он отлетел к стене и пребольно ударился затылком об угол. Семенов поспешно схватился за выпирающий из стены цилиндр. Он парил под потолком головой к одной стене, ногами к другой, и оглядывался.
'Если это действительно космический корабль, — многозначительно произнес Аналитик, — и если это действительно невесомость, то мы, похоже, взлетели'.
'Чепуха, — неуверенно подумал Семенов, — перегрузок же не было'.
Он тряхнул головой, пытаясь отогнать неприятные мысли. В последние дни его внутренний голос стал чересчур уж болтливым, но и на сей раз он, кажется, не ошибся.
— Поздравляю тебя, Андрей Сергеевич, с очередной авантюрой, — негромко произнес Андрей. — Влез, куда не просили, на свою голову.
Его ноги плавно поднимались к груди, они больше ничего не весили. Андрей напряг мышцы в попытке принять вертикальное положение, но, увы, он не рассчитал сил. Его закрутило.
В помещении раздался тихий смешок.
Семенов вздрогнул.
— Кто здесь?
Комната, под потолком которой плавал Андрей, была пустой, если не считать пары закрытых шкафчиков, непонятного агрегата, напоминающего уродливый треножник, и плоского экрана на одной из стен. Андрей приготовился к включению экрана и появлению Алины или ее бородатого спутника, но экран оставался таким же мертвым, как в момент появления в помещении постороннего.
— Мистер Байерс? — снова позвал Андрей.
Помимо двери за спиной он обнаружил еще две из пластика с такими же круглыми ручками, но без иллюминаторов. Семенов оттолкнулся от цилиндра, пытаясь подлететь к одной из них, но снова просчитался и завис в центре комнаты.
— Черт!
— Зачем ты призываешь мифического злого духа? — раздался за спиной незнакомый мужской голос. — Он тебе не поможет.
Андрей обернулся. От резкого движения его отбросило в сторону, совсем не туда, куда он хотел полететь. Семенов схватился за треножник. Одна из 'ног' неожиданно ожила, выдвинулась вперед и обхватила человека поперек туловища.
Семенов дернулся, пытаясь вырваться.
— Да отпусти ты!
— Отпускаю, — равнодушно произнес голос.
'Нога' съежилась и замерла, а человек спиной вперед полетел к одной из дверей.
— Кто говорит? — громко спросил Андрей. — Вы где?
— Везде.
Семенов огляделся, но никого не увидел.
— Что происходит?! — спросил он голос.
— Ничего серьезного, — ровно отозвался неизвестный. — Вторжение третьей категории опасности.
'Надо полагать, вторгся ты', — констатировал Аналитик.
— Как вы меня видите? — Андрей заметил под потолком несколько приборов, которые вполне могли оказаться камерами наблюдения, и повернулся к ним лицом. — Через камеры?
— Нет, — ответил голос. — Тут нет камер. Мне они без надобности. Я и так знаю, кто и где находится, и чем занимается. В шестом отсеке, например, проснулся белый зверь, которого ты поймал.
— Вы командир, — догадался Семенов.
'Кажется, он преувеличил про вторжение третьей категории, и санкций не будет', — Аналитик, как обычно, думал на три шага вперед.
— Бери выше, — отозвался голос. — Я корабль. Космический аппарат межгалактического класса 'Синтро-6' с искусственным интеллектом девятого поколения и способностями к частичному метаморфизму.
При этих словах Андрей несколько растерялся. Неужели американцы уже изобрели искусственный интеллект и даже построили 'умный' космический корабль? Тогда что изобрели наши? Путешествия во времени?
Ни одна серьезная технология не подлежит разглашению до тех пор, пока не исчерпает себя в военных соревнованиях или пока аналогичную технологию не изобретет противник. Именно поэтому рядовые обыватели, к которым Андрей причислял и себя, даже не представляют, насколько продвинулись отечественные, а тем более зарубежные наука и техника.
В бытовой обиход давно вошли 'умные' смартфоны, с каждым годом появляются все более фантастические и невообразимые вещи: роботы-пылесосы, дроны-разносчики пиццы, очки дополненной реальности и даже 'умные дома', которые по желанию владельца регулируют освещение, температуру, приготовление пищи и охрану. В Японии полным ходом идет работа над всевозможными роботами, и только фантасты могут предположить, над чем работают на западе.
— Ты компьютер? — Семенов решил перейти на 'ты'. Обращаться к программе, пусть даже обладающей интеллектом, на 'вы' — ниже человеческого достоинства.
— Дурак, — обиделся голос. — Я же сказал, я корабль.
— Живой? — осторожно предположил Семенов.
— Не совсем. Долго объяснять. Зови меня Грог. А тебя как зовут?
— Семенов Андрей Сергеевич. Можно просто Андрей.
— Ан-д-рэй, — медленно, словно пробуя звуки на вкус, произнес корабль, — странное имя. Добро пожаловать на борт, Ан-д-рэй. Держись крепче, — и сказал уже громче: — Внимание! Включаю искусственную гравитацию. Пять. Четыре. Три. Два. Один.
Семенов грохнулся на пол. Он почувствовал огромную тяжесть, стало трудно дышать, словно на грудь наступил белый медведь или слон.
— Искусственная гравитация включена, — отрапортовал Грог.
Андрей поднялся и увидел, как ручка двери, возле которой он упал, медленно поворачивается.
* * *
— Входи, — пригласил корабль.
Андрей пошел по длинному узкому коридору. По правую сторону тянулась светящаяся полоса, а левая представляла собой сплошную гладкую панель. Ничего общего со станцией 'Мир' у коридора не было. На станции конструкторы старались использовать каждый сантиметр для размещения оборудования, и так называемые 'коридоры' представляли собой узкое пространство между приборами, где едва могли разлететься два космонавта. А здесь единственное назначение помещения состояло в соединении кают и отсеков корабля. Видимо, их сделали исключительно для удобства.
— Какое топливо ты используешь? — поинтересовался Семенов. — На весе и объеме твои конструкторы не экономили, значит, придумали новое топливо. Так?
— Тебе об этом знать не положено, — отозвался Грог. — Я, между прочим, пока не решил, что с тобой делать.
— А со мной нужно что-то делать?
— Конечно. Ты у нас кто? Нарушитель. Пробрался внутрь, без спроса отрыл дверь... про ящик Пандоры слышал?
— Слышал.
— Вот и я про то же. Вдруг ты опасен?
Несмотря на странность ситуации, разговаривал с космическим кораблем Андрей легко и даже с некоторой долей удовольствия. Может, все это ему просто мерещится, а на самом деле сейчас он лежит на северном полюсе с пробитой головой, а умирающий мозг посылает ему последнюю галлюцинацию?
'Вполне вероятно. Но шишка на затылке будет знатная'.
Андрей дотронулся до места на голове, которым ударился об угол стены, когда возникла невесомость, и почувствовал боль. Надавил сильнее... но не очнулся.
— Я не опасен, — ответил он кораблю. — И буду долго извиняться перед экипажем и ЦУПом за испорченную миссию. Но ситуация была уж очень странная. Если б я знал, что попаду на космический корабль... Куда мы летим? На МКС? Надолго?
— У меня нет однозначного толкования аббревиатуры 'МКС', — произнес корабль. — Я также не могу ответить на твой вопрос о направлении полета, капитан еще не определился. Пока идем по прямой, из твоей солнечной системы все равно лишь один путь.
— Мы в открытом космосе? — Андрей почувствовал, как внутри него все опустилось. — В смысле, даже не на орбите?
— Мы в пятнадцати световых годах от твоей планеты.
Аналитик ошарашено молчал. Семенов опустился на пол, прислонился спиной к стене и закрыл глаза.
Он летит не на МКС, и даже не на Марс, а прочь из родной галактики. А значит, прощай все. Старая жизнь, друзья, работа, мечты о Боингах и симпатичных стюардессах. Нет. Не может быть. Это какая-то шутка!
— Ты ведь пошутил? — внезапно охрипшим голосом спросил Семенов. — Перегрузок же не было!
— Скажи мне 'спасибо', — в голосе Грога слышалось самодовольство. — Работа системы нейтрализации гравитационного притяжения.
Пятнадцать световых лет от Земли! Но... ведь все можно исправить! Поговорить с главным, узнать, какие у них планы! Он не может стать космонавтом и полететь к звездам! О межпланетном путешествии никто ничего не говорил! Ни НАСА, ни Роскосмос! Ни одной новости!
— Мне нужно поговорить с капитаном, — твердо произнес Андрей, поднимаясь на ноги. — Веди.
— По-моему, ты чего-то недопонял, — вкрадчиво произнес Грог.
— Правильно, — разозлился Семенов, — я вообще ни хрена не понимаю!
— Вот и послушай слова старшего по званию. Ваша цивилизация уже вышла в космос, и ты думаешь, будто попал на свой космический корабль. Но я не ваш. Я не с Земли. И экипаж тоже. Кроме тебя во мне нет ни одного человека. Мы заглянули на вашу планету на несколько дней, но теперь летим по своим делам, и никогда больше сюда не вернемся.
— То есть...
— Мы для тебя пришельцы. А ты — пришелец для нас.
Семенов сделал глубокий вдох, потом медленно выдохнул, потом снова вдохнул, потом снова выдохнул.
— А Алина? — спросил Андрей.
— Кто? — не понял корабль.
— Девушка, которая вошла передо мной.
— Кроме тебя во мне нет ни одного человека, — повторил Грог.
Семенов сжал кулаки. Стадия отрицания прошла, наступило время гнева. Он злился. Какого черта он, как идиот, пошел за симпатичной блондинкой, не думая о последствиях?! Какого дьявола это 'существо не с Земли' в облике блондинки ушло, даже не убедившись, что землянин покинул ангар?! И какого рожна Грог, который знает, кто, где и чем занимается, взлетел с зайцем на борту, а теперь еще откровенно потешается, глядя на несчастного одинокого пришельца, который никогда не вернется на родную планету?!
— Я хочу поговорить с капитаном, — твердо произнес Семенов, когда почувствовал, как к нему возвращается способность держать себя в руках. — Если вы не собираетесь на Землю, возможно, еще не поздно посадить меня в какой-нибудь челнок и отправить обратно.
— Я понял твою мысль, — отозвался корабль. — Это невозможно. Пока мы говорили, я пролетел еще несколько световых лет. И у нас нет челноков.
— Но безвыходных ситуаций не бывает! — Семенов пошел по коридору. — Я все равно поговорю с капитаном.
