прода 18/01

— Прекра... — крик обрывается от мощного подзатыльника металлической перчатки Олега. Во дворе снова воцаряется тишина.

— Чисто, — рапортует Земеля, приземлившись у машины, — Можешь вылезать, Леха контролирует сверху.

— Блэк Джек, отбой! — негромко командую в сторону разошедшегося гасителя.

Пока Боря усмиряет свою голодную натуру, иду в сторону последнего кричащего, чей голос показался мне знакомым. Перевернув оглушенного мужчину и подтащив на более светлое место, начинаю грязно материться, вспоминая и боцманский загиб, выданный мне как-то Михалычем, и свои собственные познания в ненормативной лексике. Подошедший Земеля, разглядев, кому дал по кумполу, присоединяется ко мне.

— Что делать будем?

— Что-что?! Сказал бы что!.. Сейчас, приведу в порядок, будем разбираться.

На то, чтобы привести в себя "товарища Иванова" требуется всего одна целительная волна. Какое-то время он лежит на асфальте, непонимающе хлопая глазами и переводя взгляд с меня на Земелин мех, и, наконец, не находит ничего умнее, чем выдать:

— А над городом полеты запрещены!

— А я на земле стою, — парирует Олег, вздергивая ПГБшника с земли за шиворот и утверждая на подгибающихся ногах.

— В вас же попали! — непонимающе тыкает мужчина пальцем в меня и подошедшего Бориса.

— Бронежилет, может быть, слышали? — язвительно отзывается Черный, отряхивая изгвазданное пальто. Смотрю на свою куртку, и даже не пытаюсь отчиститься — грязная лужа под машиной не оставила ей и шанса — только на помойку. Видимо, ПГБшники и нормальная одежда — вещи несовместимые: сначала Рогов извалял мой единственный дорогой костюм, потом двойнику пришлось пожертвовать часть гардероба, теперь вот куртка... Фетиш у них, что ли?

— Значит, уехали? — сверлю взглядом Иванова.

— Основная группа уехала, а я с небольшой группой решил задержаться, — нехотя признается мужчина, — Что с моими людьми?

— Пойдемте, будем смотреть...

Поскольку мы не знали, кто нам будет нужен для допроса, пользовались только нелетальным оружием. Руслан где-то раздобыл травматы и вооружил ими всех нас. Целительный сон не мог навредить по определению, а Боря гасил всего пару минут, так что молодые здоровые мужики, а других в группе захвата обычно не бывает, не сильно должны были пострадать.

Отсортировав ПГБшников от похитителей, принимаюсь за лечение. Спустившийся и выбравшийся из МБК Шаман немного помогает. Лечить он по-прежнему не умеет, но вывести из сна — на это его хватает.

— А где Василий? — в группе захвата не вижу Рогова, что кажется мне странным.

— Он не в моей группе, к тому же был риск, что он вас предупредит, — мысленно стираю галочку напротив Рогова. Его участие в подставе здорово осложнило бы наши с ним взаимоотношения, вплоть до полного разрыва.

— Извиняться не буду, — уже на прощание, упаковав в собственные машины нашу добычу, выдает Иванов, — Это наша работа. Если бы вы действительно поверили звонку, а нас бы не было, мчались бы уже одурманенным в сторону границы.

— Да, я так и передам Тихону Сергеевичу.

— Тихону Сергеевичу?

— Милославскому. Как раз в воскресенье у Задунайских увижу.

— Кхм-кхм... — откашливается Иван Иванович, — Думаете, у него найдется на вас время? — возвращается к нему присутствие духа.

— На меня? У моего бывшего опекуна? Почему бы и нет, — прямо скажем, под опекой Милославского был не сам я, а род Васильевых, к которому я когда-то принадлежал, но это ведь несущественно?

— Никогда не слышал, чтоб у Милославского подопечные были...

— Сомневаюсь, чтобы он перед вами отчитывался.

Безымянный командир оперативной группы тщательно всматривается в мое лицо, а потом начинает что-то шептать на ухо Иванову. По ходу, он видел меня в компании главы Приказа, потому что Иванов сереет на глазах, а потом отводит меня в сторону и устало спрашивает:

— Что вы хотите, чтоб сегодняшнее происшествие осталось между нами?

— Того же, что и прежде — информации. Я хочу знать, зачем "Фаворит" за мной следил, точнее, пытался похитить, и кто заказчик. Сказочку про заказ на мясо можете мне больше не скармливать.

— Это не сказочка! — возмущается Иванов.

— Возможно. Тогда я хочу знать, кто именно навел их на меня.

— Хорошо. Я поделюсь с вами информацией, которая будет вас касаться.

— И, не откладывая.

— Хорошо, — мужчина садится в машину и уезжает вместе со своей группой, а я, тяжело дыша, опускаюсь на заледеневшую трубу перил, огораживающих детскую площадку двора.

— Все нормально? — подходит Шаман.

— Норм, отдышусь только.

— Чего это ты? Вроде не выкладывался?

— Разговор трудно дался, — Леха, конечно, нормальный парень, но не говорить же ему, что я только что на глазах у десятка зрителей закончил начатое два дня назад зомбирование сотрудника ПГБ на подчинение, а потом еще внушил ему мысль совершить должностное преступление. Разумная опаска перед собственным начальством могла и не сработать, так что требовалось нечто большее, чем попугать возможным гневом Милославского. А теперь даже не надо ничего выяснять: "приказчик" сам проведет интересующее меня расследование и передаст результаты на блюдечке.

— Проблемы будут? — интересуется Земеля, подошедший вслед за Шаманом, видя мое состояние.

— Нет. Все решили.

— Слушай, а как ты понял, что это липовый звонок? — спрашивает Алексей, провожая нас с Борисом к причалу.

— Там ляп на ляпе был, они, видимо, плохо работу врачей представляют. Хотя говорила эта дамочка убедительно, вначале повелся.

— Не, ну все-таки? Мне просто любопытно, потому что в твоем пересказе все логично звучало.

— Во-первых, она сказала "отойдет, домой отпустим". Медики, они ж суеверные все поголовно. Отойдет — это значит умрет, никто так про коллегу не скажет, — поучительным тоном раскрываю я подробности своего дедуктического метода.

— И? Мало ли, может неопытная?

— Во-вторых, у любого хирурга запасной комплект одежды в личном шкафчике всегда висит, и зубная щетка наверняка на работе есть, дежурства — они ведь сутками, — сам себе напоминаю Шерлока Холмса, разжевывающего остальным рецепты своих гениальных выводов.

— Тоже спорно. Может, постирать забрала или раньше заляпала?..

— В-третьих, у мамы отродясь ни блокнота, ни телефонной книжки нет, она телефоны либо запоминает, либо записывает на листочках. Но уж мой-то, я думаю, наизусть знала. Там, вообще, единственный, у кого мог быть мой номер — это Шаврин, а он бы сам позвонил или даже за одеждой сходил.

— Вместе, конечно, все подозрительно, но как-то недостаточно для твердой уверенности, — никак не хочет угомониться Шаман, по ходу все еще не отказавшийся от мысли, что я могу быть пророком.

— А, в-четвертых, я просто перезвонил ей с другого номера и убедился, что все в порядке! — заканчиваю под дружный смех друзей, прыгая на палубу "Касатки".