2.3. Иши

2.3. Иши

— —

Классификация энергий:

1 порядок — Физическая энергия Ян (изначальная Ян); Духовная энергия Инь (изначальная Инь); Изначальная Инь-Ян (Инь-Ян Рождения)

2 порядок — Чакра; Ян (чакра, полученная при превалировании в очаге во время горения более 90% Ян); Инь (чакра, полученная при превалировании в очаге во время горения более 90% Инь)

3 порядок — Стихия Ян (физической энергии и Ян(1)); Стихия Инь (духовной энергии и Инь(1));

4 порядок — Стихия Инь-Ян (Стихии Инь и Стихии Ян)

5 порядок — ??

Вне порядка (энергия, порядок которой повышается при увеличении её плотности) — Сенчакра (Природная энергия)

— —

Кумагаи Аки.

Проснуться вышло с трудом. Постоянно что-то мешало, отвлекало от всплытия сознания из глубин нежной тьмы сна. Пару раз мой мутный взор ловил какое-то движение, слух цеплялся за голоса, смутно знакомые, но неузнаваемые в данной ситуации. А затем я вновь погружался в объятия ничто.

Сколько раз просыпался сейчас сложно сказать. Может два, а может и двадцать. В какой-то момент, после очередной попытки разуму кто-то помог извне. Ощутив покалывание в руке, я непроизвольно потянулся к этой слабенькой боли.

В следующую секунду на тело сковал приступ онемения, а за ним наступило приятное расслабление.

Дыхание перехватило, на мгновение показалось, что я задыхаюсь, но в следующий миг все прошло. Я открыл глаза.

Теплый солнечный свет, как ни странно, не мучал глаза, наоборот, было приятно смотреть в конус желтого лучика, на танцующие веселый танец солнечного дня пылинки.

Приподнимаюсь на кровати. Скрип матраса кажется громом, разразившемся прямо подомной.

Оглядываюсь.

Недалеко от меня, на стуле, что стоит прямо возле кровати, сидит красивая рыжая женщина. Забавно. Сидит она с ровной спиной, будто перед начальником или учителем, но закрытые глаза и ровное дыхание намекают, что она спит.

Улыбаюсь.

— Мама... — дыхание перехватывает.

Такое чувство, что прошла целая вечность с нашей последней встречи.

Мама распахивает глаза, и еще толком не проснувшись, бросается ко мне, заключает в объятия.

Дивлюсь подобному бурному выражению чувств. Мозг еще толком не отошел от сна и работает с трудом.

Пытаюсь вспомнить события предшествующие сну.

Резко, не щадя, память показывает временно спрятанное тьмой сна.

— Я не справился, — эмоции, мгновение бушевавшие в сознание исчезают бесследно, остался лишь стыд и горечь.

Мама, как в далеком детстве, гладит меня по голове, успокаивающе шепчет:

— Нет, Аки, ты справился. Заказчик жив, ты смог его вывести из города и доставить в безопасное место. Этот мальчик, Эцу, очень сильно тебе за это благодарен и все порывался встретиться с тобой, — мягкий, успокаивающий голос мама окружил заботой и теплом.

Она отстраняется и смотрит мне в лицо. Отводит взгляд в сторону, чем-то озадаченная.

— Ты так вырос, сынок, — всхлипнула мама. Хотела сказать что-то еще, но передумала.

"Странно, я должен сейчас горевать по Цуцудзаки и Цин-Цин, корить себя за слабость и никчемность..." — вяло текла мысль, затем резко перекинулась на другую тему:

" А мама стала еще красивей. Что это, возможно ли у неё появился друг?" — и вновь мысль перескакивает:

"Так было и когда умер папа... я горевал совсем немного. Может я при всей свой эмоциональности бесчувственная сволочь? Биджу, не хватало еще жалеть себя! Соберись никчемный ты слабак!" — даю себе мысленную оплеуху. Сознание, вроде, проясняется.

Боли не было. Была лишь пустота, отрешенность и стыд.

"Дал обещание, возомнил себя крутым шиноби, но даже не смог спасти трех детей!" — сердце заполнилось злостью на самого себя.

Пока я поглощен своими мыслями мама, все говорит и говорит слова успокоения, но неожиданно тоне её голоса меняется.

— Сынок, ты ведь не забыл? — отвлекает меня от размышлений мать. На меня сейчас смотрит не Кумагаи Хотеру, любящая мать и красивая женщина чуть старше тридцати. Нет. Сейчас передо мной опытная куноичи, хватившая боли и отчаянья с головой.

— Что? — переспрашиваю.

— Кто мы, Аки? Ты не забыл, кто мы? Мы ниндзя, сынок, — она надавливает пальцем протеза мне на грудину, в район сердца.

— Ты испытал потерю. Рано или поздно это бы случилось, милый. И это будет не первая потеря на твоем пути, — суровое выражение исчезло с лица мамы, теперь там была лишь грусть:

— Знаешь, у меня ведь было много подруг. Мы любили гулять и обсуждать мальчиков между тренировками, делились своими мечтами и впечатлениями о происходящем вокруг нас. Мне казалось, что так будет всегда. Вся наша компания подруг подрастет, мы будет ходить друг другу в гости, хвастаться своими детьми, обсуждать мужей...

Голос мамы потускнел:

— Они все, одна за одно, ушли в чистый мир, — мама отвернулась и посмотрела на небо, сияющее синевой за пыльным стеклом окна.

— Я горевала, во мне бушевала ненависть к убийцам моих подруг. Я окунулась в кровавое безумие, не щадила никого, ни генинов, ни даже крестьян вражеских стран. Так было пока один крепкий джонин из Конохи, выпивший лишнего, не хлопнул меня по заднице, — на лице мамы появилась застенчивая улыбка.

— Как я была зла, просто сгорала от ярости. Попыталась побить того урода, но отхватила сама. Тот джонин побил твою мать. Как-то так получилось, что через пару часов мы уже пили вместе саке и делились своим горем. Вот так глупо я познакомилась с твоим отцом, Аки, — весело рассмеялась мама.

— Подожди, ты же говорила, что вы нашли друг друга по совместимости чакры?

Мама покраснела.

— Вы соврали, да?

— Понимаешь, сказать своему сыну, что наша женитьба следствие пьяной страсти... ты бы разуверился в высоких чувствах! — панически заерзала мама.

Глянула на меня. Вздохнула.

— Аки, нельзя быть готовым к потерям. Невозможно спасти всех. Рано или поздно уйдет дядя, я покину тебя и отправлюсь в чистый мир. Поверь мне, я мечтаю чтобы все твои знакомые, друзья и та, кого ты выберешь спутницей жизни, шли с тобой по пути ниндзя до конца... Но ты должен быть готов к потерям, сынок. Мы ниндзя, Шинигами всегда будет стоять у нас за плечом. Все что мы можем — сражаться за свою жизнь, жизни своей семьи и друзей, и за наш дом.

Мама перевела дух:

— Не пытайся забыть их, не пытайся похоронить боль, не сторонись новых связей, из-за боязни потерь. Просто живи, Аки. Живи, а не существуй.

Мы молчали.

— Знаешь, сынок. Расскажи мне о них.

Я понимал, что мама не просто так сразу с пробуждения окружила меня вниманием. Разум быстро нашел ответы на вопросы, которые меня совершенно не интересовали.

Достаточно было только ощутить заботу о себе, материнскую любовь. Я непроизвольно разжал тиски, которыми до этого сдерживал свое сердце.

Медленно, слово за слово, я поведал маме обо всех своих приключениях в Танзаки. Как встретил худющего пацана, как решил поделиться с ним деньгами, как был удивлен, что то выполнил работу. О встрече с Цин-Цин и забавной, постоянно улыбающейся, маленькой Юзу.

С каждым словом я выпускал из себя горечь, оставалась лишь грусть и стыд.

Не знаю, может быть, я был под эффектом, но пока не рассказал обо всем не смог замолчать.

Мама смеялась, охала и грустила.

После рассказа стало легче. Словно избавившись от наваждения, я, наконец, смог мыслить связно.

Мозг, до этого сдерживаемый, заработал на всю катушку. Ворох мыслей пролетел через сознание, я подметил множество деталей, заставивших насторожиться — длинные волосы, будто я их не стриг очень долго, отросшие ногти.

— Мама, сколько времени я лечился? Где Юзу? Можешь её привести? — один за другим задал я вопросы.

Она отвела взгляд в сторону:

— Сынок, ты был в коме два месяца, — ошарашила меня мать, а затем добила.

— Тебе пока не стоит встречаться с девочкой. Нет, не думай, что это из-за тебя. Дело в ней, — серьезным голосом поясняла мама:

— Этот ребенок пережил слишком многое. В таком юном возрасте даже дитя с развитой СЦЧ рискует получить душевную травму, а она ведь обычная девочка не старше пяти лет! Я понимаю, тобой движет порыв, но не поддавайся ему. Своими необдуманными действиями ты можешь навредить ребенку. Поверь человеку, которому приходилось работать с детьми, имеющими ментальные отклонения. Восстановись, возьми свои эмоции в узду и только тогда посети её. Никаких лишних чувств, никакой жалости ни по отношению к ней, ни по отношению к себе в её присутствии. Ты должен быть уверен в себе, она должна ощутить эту уверенность. Ни намека на слабость! — инструктировала меня мама. Подняла пальчик вверх:

— Но прежде всего, реши, стоит ли оно того. Вы друг другу всегда будете напоминать о произошедших событиях. Твоя забота поможет девочке восстановиться, я уверена. Кто как не мой Аки сможет ей помочь? Но в благодарность ты можешь получить упрек. Нужно ли оно тебе, или лучше оставить лечение самому квалифицированному ментальному лекарю мира — времени?

— Тут даже думать нечего. Она сейчас совсем одна в чужой деревне, среди чужих людей. Я обязан...

Мать прервала меня:

— Вопрос не в том обязан ты или нет! Хочешь ли ты? Вот в чем вопрос!

Опешив от выкрика мамы, как на духу отвечаю:

— Я... Я хочу позаботиться о ней.

И это чистая, правда.

Ответом мне стала добрая улыбка:

— Ох, Аки, ты такой же, каким был тогда. Все тот же мальчик, который помог старой развалине, вроде меня, пережить гибель любимого. Тот, кто дает старому пердуну сил жить дальше. Когда все вокруг терзают себя болью и жалеют, мой Аки скрывает свою за заботой о других, — меня обняли и погладили по отросшим волосам.

" Ты ошибаешься мама... я просто эгоист".

Вдруг навалилась сонливость. Захотелось лечь, и окунутся в бессознательное.

Мой зевок был замечен мамой, она с силой надавила мне на грудь, уложив тем самым мое ослабшее тело на кровать. Пожелала спокойной ночи. Глаза сомкнулись. Все исчезло, меня обняла добрая тьма сна.

Кумагаи Хотеру

Рыжая женщина некоторое время с любовью смотрела на спящего сына. Такой спокойны, и такой грустный.

— Мой маленький герой, — прошептала она.

В палату зашел дряхлый старик с уродливой козлиной бородкой.

— Неплохо, совсем неплохо Хотеру-чан. Ты делаешь успехи, — усмехнулся в бороду старик.

— Это мой сын. Разумеется, я знаю, какие слова нужно сказать, чтобы он раскрылся, — повернулась к старику женщина. Кивнула на дверь.

Два человека, давно уже ставшие друг другу семьей, вышли из палаты. Старик активировал комплекс печатей, создающий нужный эмоциональный фон.

— И все же с Аки сложно работать. Его... особенность... помешала ментальному лечению, — прокряхтел старик.

— Мой сын сильнее, чем вы думаете, дядя. Даже при неудачном срабатывании дзюцу, он сможет пережить потерю подопечных. Пережил же смерть отца. Дайте ему о ком заботиться, и вскоре травма затянется, — пожала плечами женщина. Как-то резко стрельнула взглядом в Кайоши:

— Девочка должны выжить. Ради моего сына, она должна жить. Вам ясно?

— Кхм. Ты стала очень властной последнее время, Хотеру-чан. Кстати, когда расскажешь Аки о своем кавалере? — хитро улыбнулся старый ирьенин.

Женщина подавилась словом, её глазки забегали, ладони взмокли:

— Я... я не понимаю о чем вы, дядя! — вспыхнула, будто ей уже не тридцать с небольшим, а тринадцать лет, Хотеру.

Ответом ей был каркающий злодейский смех хитреца. От этого смеха женщине стало не по себе.

— Все же, не просто так Сенджу Цунаде переехала к тебе жить с детьми. А еще многие слышали, какими словами эта женщина покрывала беднягу Дана, — усмехнулся в бороду Кайоши.

— Цунаде просто переехала ко мне пожить. Они поссорились... и... и... — отчаянно придумывала, как ответить Хотеру. Что-то вспомнив резко изменила тему:

— Кайоши-сан, вы лучше скажите, почему вас вновь видели в магазине саке?!

Так переругиваясь, двое добрались до кабинета Кайоши.

— Хм, ладно. Обещаю больше не употреблять алкоголь, — с честным лицом солгал ирьенин.

Хотеру сделала вид что поверила.

— Значит так, общее состояние у Аки стабильное. Все физические и энергетические травмы зажили, — Кайоши еще раз взглянул на данные полученные от печатей в палате:

— Подержу его пару дней, и может бежать домой. Интересно, что он подумает, увидев троих новых жильцов? Не красней так, Хотеру-чан, а то мне становится стыдно. Кхе. Тренировки может начинать, но на миссии пока его отпускать нельзя. По крайне мере нужно пару месяцев реабилитации. Кстати, особую тренировку можно проводить, я бы сказал даже нужно. Когда ты планируешь свести Аки с кандидатками?

Хотеру, налив себе и старику чаю, ответила:

— Сразу после получения джонина D ранга. Я все еще надеюсь, что он сам найдет с кем и когда.

— Мда. Как обычно надеешься на чудо. Я бы посоветовал пару кандидаток, — глаза старика похотливо блеснули.

— Нет, спасибо. У меня есть пара знакомых девушек, готовых подработать таким образом, — тут же отклонила предложение Кайоши, мама Аки.

Старик сделал вид, что расстроился.

Некоторое время они еще обсуждали лечение Аки, а затем, ближе к обеду, Хотеру засобиралась уходить. Как бы ей не хотелось подольше побыть с сыном, у неё были обязанности перед учениками.

Вечером она вновь проведает сына, а пока работа не ждет!

Кумагаи Аки

В больнице меня держали еще несколько дней. Пару раз в гости заходил сенсей и Анзу, забегала Кушина, с Минато под ручку. Принесла фрукты и собранные в икебану цветы Учиха Микото, Учиха Фугаку степенно пожелал мне выздоровления. Торио частенько захаживал. Толком мы с ним не общались, парень был уставший после постоянных тренировок и клановых миссий.

А еще эти треклятые медсестры. У меня скоро будет на них фобия! Дьяволицы в белых халатах окружили ненужным вниманием, охали, ахали, а одна дородная особа очень уж полюбила наблюдать за моим сном. Не очень приятно просыпаться и первое за день видеть вымя, рвущееся из костюма этой женщины!

За эти дни я много думал о себе, о своем "прошлом" и о будущем. Периодически накатывала грусть.

Не желая утопать в жалости к себе, я с усердием принялся дорабатывать образы придуманных дзюцу. На удивление работа шла легко. А ведь перед миссией образы были расплывчаты, идеи как добиться желаемого возникали с трудом. Но стоило поработать в поле, набраться впечатлений и опыта, как буквально за пару дней я таки разработал образы для обоих ниндзюцу, вот только радости было не очень много.

Возможно причина в том, что я разочаровался в пути ниндзюцу. Столько упорного труда, оттачивания дзюцу, разработок нужных стратегий и планов, и все это оказалось бесполезно перед суровой действительностью — без поддержки товарищей или предварительной подготовки места боя, мне не справится одними лишь техниками и умом. Есть ли вообще у мастера ниндзюцу шанс стать независимым от командной работы ниндзя? Раньше я считал, что при огромном запасе чакры, все недостатки пути нин сойдут на нет. У меня уже сейчас запас сравнимый с запасом чакры сильного Учиха! Умения контроля позволяют тратить на известные ниндзюцу (кроме Киссэна) минимум чакры, а плотная личная чакра позволяет добиться большей мощности техник! И что? Все это бесполезно в сверхбыстром бою.

Вопросы о правильности выбранного пути терзали душу, и в день выписки я задал их Учителю.

— Накрутил ты себя, конечно изрядно, — хмыкнул какой-то весь помятый и уставший Дан-сенсей.

Разговор происходил в саду, подле больницы. Было пасмурно, моросил слабый дождик. Порой слабые порывы ветра проносили мимо опавшую листву и небольшой мусор.

Мы сидели на скамейке возле старого, клонившегося к земле, дерева. Совсем рядом находилась детская площадка, но общее её запустение намекало, что дети на ней редко играют.

— Понимаете, учитель, я потерял уверенность в своих силах... — объяснял я, но взмахом руки Дан-сенсей остановил мою речь.

Долго он хранил молчание, смотря при этом на низкие дождевые облака.

— Аки-кун, дело не в ниндзюцу, твоя проблема сейчас лежит в иной плоскости. Скажи мне, ученик, ты не замечал за собой странностей? — перевел на меня серьезный взгляд сенсей:

— Раньше ведь ты не сомневался в своем пути ниндзя, так что же изменилось? Не отвечай, это был риторический вопрос, на который ты при всем желании не сможешь дать ответ. Думаю, ты считаешь себя бесчувственным, называешь эгоистом и сетуешь на отсутствие реакции на потерю ставших тебе близкими людей. Я прав? — ошарашил меня учитель. Видя мою реакцию, Дан-сенсей улыбнулся своей коронной доброй улыбкой.

— Не нужно так удивляться, Аки-кун. Кому, как не Учителю знать об ученике то, что он и сам не подозревает?

— Видишь ли, в чем дело, ученик, ты получил ментальную травму.

— Ментальную травму? В смысле психологическую? — бормочу удивленно.

Он качает головой в отрицании.

— Ты ведь знаешь правила работы в поле? Одно из них звучит — "Не стройте привязанность во время миссии". Ответь, почему?

Ответ был на поверхности, но все же задумался. Не может быть так все просто. Это правило как-то связано с ментальной травмой?

Видя мои размышления, учитель кивнул своим мыслям:

— Ты правильно делаешь, что ищешь скрытый смысл. Не каждый ниндзя на такое способен, — неожиданная похвала сбила с мысли.

Было приятно. Однако странно, раньше он никогда не хвалил меня по пустякам.

— Предположу, — осторожно высказываю свою мысль. — Дело не только в том, что привязанности могут помешать ниндзя принять верное решение — например, бросить друга ради спасения заказчика... — в горле встал ком. Стараясь скрыть заминку, чуть повышаю голос:

— Возможно, это правило больше нужно для сохранения психического состояния добросовестного ниндзя, нежели ради снижения рисков провала задания.

Учитель приглаживает мокрые от дождя волосы и глубоко вздыхает:

— Ты прав. Чтобы не говорили некоторые политики Конохи, правила составленные Вторым Хокаге предназначены для сохранения жизни и здоровья именно ниндзя Конохи. В том числе и ментального здоровья. Аки, ментальные травмы коварны. Они — следствие урона личности и энергетике мозга, который ниндзя нанесла собственная духовная энергия. Страдание разума ведут к страданиям души, это фраза особенно актуальна для ниндзя. Когда как обычный крестьянин через пару лет забудет трагедию, ниндзя будет переживать её вновь и вновь. Это переживание имеет разные формы, например многие потерявшие учеников навсегда забрасывают стезю наставничества, и это самый мягкий вариант. Иногда метальные травмы приводят к ужасным последствиям, вплоть до самоубийства!

Дан-сенсей перевел дух.

— В тебе сейчас говорит не твой разум, а твоя инь, через подсознание. Если не вылечить травму, то вполне может даже измениться твоя личность! Все очень серьезно, ученик! Ты уже стал меняться. Скажи, стал бы ты раньше так холодно относится к своим друзьям? Нет, ты бы достал их расспросами, старался бы окружить их вниманием!

Сказать, что я испугался, ничего не сказать. Самая страшная вещь для меня из возможных, это не смерть, а потеря себя, своей личности. Того, что делает меня собой!

— Успокойся, все пока не так страшно, — успокаивающе похлопал меня по плечу Дан-сенсей:

— Хоть ментальные травмы и коварны, но если их вовремя диагностировать, то с лечением проблем никаких не будет. Пойдем, после получения тобой награды за миссию, начнем лечение.

Словно зомби я встал с мокрой скамьи и поплелся за учителем. Мысли путались в голове. Эмоции то разгорались, то резко пропадали. В голове был хаос.

* * *

Дождь как-то резко прекратился, ушли облака, и с неба дружелюбное светило весело сияло всему миру.

Мы с учителем стояли возле каменного монумента и молча отдавали дань памяти погибшим героям.

В этом месте лишнем тревог внешнего мира хотелось просто молчать и наслаждаться спокойствием и безмятежностью.

— Смерть приходит неожиданно, — шепот учителя казался лишним, ненужным и чуждым в столь тихом месте.

— Неважно сильнейший ли ты Джонин поколения, или простой юный генин — шинигами в любой момент может забрать твою жизнь в чистый мир. Такова природа вещей. Это грустно, но так оно есть, было и будет. Смерть приходит и забирает лучших, худших, невинных и падших. Но является ли смерть злом? Мы, ниндзя, всю нашу жизнь бродим под руку с шинигами, можно сказать, что мы с этим стариком лучшие друзья, — улыбка коснулась лица учителя:

— Аки, все когда-нибудь умрут. Важно то, что мы оставляем после себя. Память о нас, вот что важно. Знаешь, когда придет мое время отправится в чистый мир, я не буду грустить или боятся, возможно, мне будет обидно погибать по той или иной причине, но страха не будет. А знаешь почему? — он повернулся ко мне. В глазах учителя сверкал странный блеск, по выражению его лица было невозможно понять, о чем он думает.

— Есть люди, которые будут обо мне помнить. Там, в чистом мире, среди павших героев и злодеев, я буду знать, что в бренном мире осталась часть меня, духовная вот здесь, — коснулся он пальцем моего лба:

— И физическая — Мои дети. Аки, ты видел, как люди до последнего борются за жизнь в палатах безнадежных, ты смог оценить облегчение на лице уходящего в чистый мир наполовину окаменевшего шиноби. Сейчас я прошу всмотреться в этот памятник и прочесть все имена, выбитые на нем. Эти люди отдали свои жизни ради великой мечты двух фантазеров из враждующих кланов. Пускай твои павшие друзья и не стали жителями Конохи, но их сестра здесь, и если ты захочешь, она может стать куноичи, да кем угодно в нашей деревне! У неё ест шанс приобщиться к великой мечте, за которую она заплатила кровью.

— Я не прошу тебя забыть или отпустить боль, просто подумай в одиночестве и тишине, — после этих слов Дан-сенсей молчаливо покинул поляну, покрытую блестящей от влаги под лучами яркого солнца травы.

Я еще долго стоял и читал имена, вырезанные на каменном монументе. Представлял этих неизвестных мне людей и думал о всяком.

Именно в эти минуты из мыслей человека застывшего между двух таких разных, но невероятно похожих миров, родилась идея, которая может изменить мир.

На следующее утро.

Покушав маминой стряпни, я отправился в госпиталь. Пришло время встретиться с ней.

Уверенной походкой, идя сквозь просыпающуюся Коноху, я впитывал в себя её удивительный дух. Теперь я понимал насколько уникально это место. В Конохе грань между кастами размылась, стала неосязаемой и может быть, совсем скоро она исчезнет совсем.

Мой взгляд наткнулся на продавца, отчитывающего молодую девочку Хьюга из побочной ветви за разбитый кувшин. Её напарники, тоже клановые пытались выглядеть незаметней, а сама девочка, явно из последнего выпуска, хоть и старалась держаться надменно, но явно ей было стыдно.

Аристократке, стыдно перед плебеем-торгашем.

Где еще можно увидеть такое?

Не имей я огрызков памяти из прошлого мира, то не заметил бы насколько необычна Коноха в этом кастовом мире. Место откуда начнется прогресс цивилизации!

Сколько уже люди этого мира находились в застое как научном, так и культурном? А ведь история людей не берет начало с первой империи Кагуи! Почему же мы до сих пор ютимся на этой маленькой планете? Почему только сравнительно недавно стали использовать фуин для улучшения своей жизни?

Ответ прост — Коноха. Собрав в себя знания и людские ресурсы, ведомая разумным руководством, эта маленькая страна в огромном государстве стала центром прогресса региона, как научного, так и культурного.

Однако чудо Конохи хрупко. За деревянными воротами скрытой деревни расположен целый мир с еще минимум четырьмя такими же центрами. А сколько иных сил, желающих поглотить Коноху и все её ресурсы?

"Я не позволю безумному фениксу расправить крылья в моей деревне!" — решимость вела меня через мой город.

И с этой решимостью во взгляде я вошел в небольшую палату на четыре койки. Три из них были пусты, а на той, что ближе к окну, лежала бледная девочка лет пяти.

Юзу была сама на себя не похожа. Вроде бы лицо все тоже, но некая печать фатализма отражалась в карих глазах.

Повернув голову в мою сторону, Юзу тихо спросила:

— Здравствуйте, вы ко мне?

Улыбаюсь и подхожу к её кровати, присаживаюсь на стул.

— Привет, я Кумагаи Аки, а как тебя зовут?

Девочка всматривается мне в лицо, предельно вежливо отвечает:

— Иши, приятно познакомится Кумагаи-сан. Вы пришли ко мне, но я вас не знаю. Может быть, вы хотите мне что-то сказать?

Достаю из подсумка сверток:

— Скорее подарить. Держи. Я знал Юзу, можно мне с ней пообщаться?

Девочка берет сверток, раскрывает. Долго смотрит на плитку шоколад, но все же решается попробовать.

С совершенно безэмоциональным лицом, девочка сгрызает шоколадку. Никоим образом не выражает, понравилось ей угощение или нет. Полная противоположность Юзу.

— Она ушла. Сказала, больше никогда не вернётся. Можно мне еще?

Хмыкаю. Показываю ей второй сверток.

— Я бы мог тебе его дать, но только с условием.

Девочка внимательно слушает.

— Не пытайся больше "уйти", договорились?

Моргнула, еще раз. Склонила голову к плечу:

— Разве там не лучше?

— Возможно и лучше, но шоколада там точно нет, — стучу пальцем по плитке.

— Жаль. Я думала, там все есть. Юзу говорила там сейчас Цуцу и Цин-Цин, и у них все хорошо... Кто такие Цин-Цин и Цуцу?

Полностью подавив свои эмоции — нельзя проявлять слабость.

"Помни о своем решении!" — дал себе оплеуху.

— Это твои брат и сестра. Они умерли и сейчас в чистом мире. Но ты же жива. И можешь кушать шоколад, мороженое и торты.

— Что такое мороженое и торты? — в голосе нет и следа заинтересованности. Глаза пусты, а лицо бледное.

— О, это вещи много вкусней шоколада. Только оставшись "здесь" можно их попробовать! — веско поднимаю палец вверх.

Она молчит. О чем-то думает

— Тогда я останусь здесь, — протягивает руку, вкладываю в неё плитку шоколада.

"Слава богу, получилось!" — выдохнул я облегченно, стоило получить согласие Иши.

"Теперь нужно придумать, чем её занять. Юз.. Иши не должна расслабляться ни на минуту!"

— Послушай, Иши, хочешь стать куноичи?

Механическим движением, убрав недоеденную плитку под одеяло, Иши недоуменно поинтересовалась:

— Что такое куноичи?

"Это будет долгий день".

* * *

Открываю дверь в дом, отхожу в сторону, пропуская вперед Иши. Девочка вошла, сняла обувь, убрала её в сторону и уставилась на меня пустым взглядом.

— Пошли, познакомлю тебя с мамой и остальными.

Со стороны лестницы послышался грохот.

— Аки, привет! — взвизгнула одна мелкая особа с растрепанными короткими голубоватыми волосами и прыгнула мне в объятья.

— Тоби, мы же сегодня утром виделись, — устало прикрываю глаза. Этот ребенок слишком активный. СЛИШКОМ.

За то время, что я её не видел, Тоби изрядно подросла. Может причина в генах, может это из-за начала активных тренировок — но сейчас Тоби выглядит старше своих четырех лет.

— Ой, а это кто? — пискнула Тоби и спряталась за мной от взгляда Иши.

При всей свой активности, Тоби была очень скромной и с трудом сходилась с новыми людьми.

— Тоби-чан, познакомься, это Иши-чан, теперь она будет жить с нами.

— П-привет... — пискнула девочка.

— Приятно познакомится, Тоби-сан, я Иши.

Установилась немного неловкая пауза.

— Тоби, не нужно бояться, Иши не чужая нам. Семья Кумагаи взяла над ней опеку, — немного натянуто улыбнулся.

Из кухни выглянула мама. Осмотрев меня и Иши, она кивнула мне.

Через некоторое время со второго этажа вышла, точнее, выползла, полусонная принцесса Сенджу с младенцем на руках.

Не знаю, как умудрился учитель рассориться с Цунаде-химе, но итогом стало то, что она съехала к нам.

Вообще возникали смутные подозрения, когда замечал как Цунаде и мама перемывают косточки одному голубоволосому мужчине.

Жить в этом доме стало веселей, по мне так чересчур.

— Пойдем, Иши-чан, я покажу тебе твою комнату, — увела мама девочку наверх.

Я выдохнул. Напускать уверенный вид перед Иши немного утомительно.

— Аки, хочешь подержать, — Цунаде мягко смотрела на маленькое чудо у себя в руках.

Сглотнув, я кивнул.

Наследник Сенджу, Сенджу Наваси, видно почувствовав, что его отняли от матери, открыл сонные глазки. Они у него были насыщенного оранжевого цвета. Странная аномалия.

Тоби ревниво надула губки, хмыкнула и унеслась на улицу.

Я же смотрел на ребенка, он смотрел на меня.

Что-то теплое полилось по моей груди.

— Ха-ха-ха, ты нравишься малышу Наваси, Аки-кун, — прыснула Цунаде. Услышав смех матери, засмеялся и младенец.

Забрав у меня малыша, Цунаде-химе попросила:

— Аки-кун, ты присмотри за моим дурачком, он слишком... в общем иногда он просто слишком. Мы сейчас в небольшой ссоре, — мне показалось, что Цунаде довольна этим фактом:

— Поэтому Дан предоставлен сам себе. Зная его, могу предположить, что есть он через день, не спит ночами и полностью поглощен работой.

— Эмм, я попробую.

— Вот и хорошо. За девочку не переживай, в нашей дружной компании она не пропадет, я присмотрю, если что.

Вот так, два мне указания, принцесса Сенджу отправилась во двор искать Тоби.

Время шло, события тускнели в памяти, а это значит, ментальная травма была благополучно вылечена. В мгновение ока прошло несколько недель.

За это время Иши более-менее привыкла к нам, на её лице стали проскальзывать намеки на эмоции. Возможно, её реабилитации бы затянулась, но помогла Тоби. Девочки неожиданно сошлись. Шебутная и активная Тоби и спокойная, даже холодная, Иши. Можно сказать, они дополнили друг друга, а, как известно, лучшие друзья получаются из людей диаметрально противоположных характеров.

К сожалению, память к Иши так и не вернулась. Может быть, личность Юзу исчезла навсегда? Я консультировался в этом вопросе и с Цунаде-химе и с дядей, оба ирьенина лишь пожимали плечами и сетовали на то, что аспект человеческой души загадочен и непостижим, короче не знали они ничего по столь серьезным ментальным травмам.

Постепенно стал наращивать нагрузку на тренировках. Опасности надорваться уже не было, но спешить тоже не стоило — мозг должен вспомнить нагрузки и вновь к ним привыкнуть.

Дан-сенсей, как обычно никаким дзюцу меня не учил. Да и не нужны были мне они, разве что парочку интересных нинпо выучить бы и Шуншин.

Ниндзюцу типа Высвобождения меня не интересовали. По сути ведь все эти Дыхания Драконов, Громы небесные и пантеры стихии — сгустки стихийной чакры разной плотности и разрушительной мощи. Основное отличие в них это собственно мощь и особенность псевдоразума дзюцу. Например: "дракон двигается, извиваясь, облетает вражеские дзюцу, чтобы вкусить плоти врага", или "Змеи ветра атакуют всем скопом, но готовы разделиться, ради отравления цели острейшим ядом ветра " и так далее.

Но я искал иного. Столь ограниченные техники мне не походили, они хороши для поддержки со средней или дальней дистанции, но в бою один против многих они малополезны.

Еще до отправления на миссию я задумался над созданием полезного дзюцу. И если первоначально я хотел им просто купить ранг джонина, то позже, по мере создания мне все больше и больше нравилось то, что я создаю.

Может быть, ниндзя и не может создать нечто ему ненужное?

Долгий и упорный труд дал результат, зачатки образа дзюцу образовались в сознании, а затем, когда я следил за тренировкой сенсея, на меня словно нашло вдохновение. Буквально за сутки второй образ возник из простой идеи, но лежащей в иной плоскости понимания.

И вот, через десять месяцев после начала разработки образы готовы, печати рассчитаны, в укромном месте спрятаны диаграммы движения чакры.

На самом деле создание дзюцу не сложное дело. Упорный труд и постоянные тренировки, вот и все что нужно. Ведь как управляет ниндзя чакрой? Через подсознание! Это как, скажем, сжать кулак: мы же не задумываемся насколько использовать каждую мышцу ради этого простого дела? Вот и с чакрой также. Ниндзя сознательно лишь дает толчок своему подсознанию, а мозг уже сам все делает.

Что такое образ дзюцу? Это в первую очередь точное представление на уровне ощущений и желаний того, как это дзюцу будет работать, что оно будет делать, и как все это будет выглядеть. С моим же геномом все еще проще. Я точно знаю, образ готов — когда прошло умение создания дзюцу.

Сложнее с "расчетом" печатей. Ни каждый может перенести созданное дзюцу на жесты и создать диаграмму движения чакры. Но даже те, кому это удается, редко когда получают годный продукт.

— Первое разработанное мной дзюцу довольно просто, но весьма эффективно, — объяснял я сенсею. Мы находились на закрытом полигоне Сенджу, был облачный день, присутствовали намеки на возможный вскоре дождь.

— Имея довольно много дзюцу для боя на средней дистанции и дальней дистанции, я подумал, что неплохо было бы иметь что-нибудь опасное для противодействия сильным рукопашника. Итогом моих размышлений стало это.

Развожу руки в сторону, на расстоянии вытянутых плеч. Ладони смотрят одна на другую.

Усилием воли подаю чакру в тенкецу на ладонях, образуя на каждой нечто вроде плоского диска, радиусом пару сантиметров. Делаю все медленно, так чтобы Учитель смог рассмотреть подробней.

Задаю правому диску колебания, дальнейшее происходит согласно созданного образа. Чакра левого диска преобразовывается в стихийную и...

Толстая дуга электричества соединяет два диска, и не тухнет! Пока я держу подпитку чакрой, дуга будет танцевать между ладонями.

Развожу руки еще сильней, дуга огибает мое тело, не причиняя никакого вреда. Свожу вместе. Мощь дуги возрастает, она практически слепит глаза.

Это ниндзюцу полностью разработано под меня. Естественно его мощь рождается из всех моих достоинств — высокого контроля, плотной чакры и большого объема чакры.

— Ого, довольно мощно. Неплохо, ученик, довольно, неплохо, — похвалил меня сенсей.

"Сейчас я вас удивлю".

Гашу дзюцу. Стряхиваю ладони от остатков стихийной чакры, множество искр падают на поляну.

— Учитель, протяните руку, спасибо.

Вновь создаю два небольших диска на ладонях. Кладу правую ладонь поверх ладони сенсея.

В его глазах читается удивление и понимание.

Диск приклеивается к руке учителя, начинает колебаться.

Отхожу на расстояние десять метров и прошу:

— Вытяните, пожалуйста, руку.

Наши ладони соединяет ярчайшая вспышка молнии.

"Затраты совсем небольшие", — улыбаюсь про себя.

Разумеется, те, кто будет использовать ручные печати, еще намучаются с этой техникой — слишком она требовательная к контролю и плотности чакры. Но для меня, создателя и человека, знающего все особенности данного ниндзюцу, эта техника идеально подходит. А сколько тактик можно придумать с её применением?

От перспектив чуть закружилась голова.

Между тем Учитель разглядывал свою совершенно целую ладонь.

— Это ниндзюцу я назвал просто — Цепь вспышки. Принимающий диск можно прикрепить к любой поверхности, но дальше пятнадцати метров создать между дисками разряд не выходит. Срок жизни принимающего диска зависит от влитой в него чакры, но дольше чем на пять минут установить не вышло, — раскрываю данные о ниндзюцу.

— Удивил ты меня, Аки, ничего не скажешь. Печати уже разработал? А диаграмму движения чакры? — получив мой утвердительный кивок сенсей задумался:

— Такое дзюцу конечно не стоило бы упускать из семьи... — быстрый взгляд в мою сторону. — Но думаю, ты еще не раз сможешь меня удивить. Знаешь, это дзюцу, даже имей множество недостатков, все равно будет иметь спрос.

— Учитель, вы ошибаетесь, я преподнесу это дзюцу в дар Конохе, точнее за него буду просить предоставить мне ранг Джонина и возможность на сдачу экзамена на повышение ранга.

— Уверен? Я могу сказать точно, это дзюцу будет пользоваться спросом на изучение, ты мог бы обеспечить своей семье неплохой постоянный доход, — пытался меня переубедить он, но получив в ответ категорическое "нет" предположил:

— Неужели ты так уверен во второй своей разработке?

— Вы все сами увидите.

Да, во второй технике я более чем уверен.

Като Дан.

Ученик уже давно отправился домой, а Като Дану все никак не удавалось взять себя в руки. Нет, конечно, он внешне все также был невозмутим и приветлив, но в душе у мужчины разразилась целая буря. Знал ли он несколько лет назад, что обычный генин, хоть и весьма талантливый, но один из многих, сможет в один из дней полностью уничтожить уверенность Като Дана в своем таланте?

Гений? О, это слово опошлено в Конохе донельзя. У каждого из многочисленных кланов Конохи растет не один, и не два "гения".

Взгляд мужчины сместился с вечернего неба на круг придавленной к земле травы. Небольшой такой круг, пару метров в диаметре. Ровный, аккуратный и даже чем-то красивый.

Мужчина сглотнул вязкую слюну.

Стихия Ртути? Еще один Кеккай Генкай, ничего особенного, пускай и перспективный, но шансов первому его обладателю использовать новую стихию более-менее умело довольно низок.

Странный геном-гендзюцу? Перспективная способность. С ней довольно легко развиваться. Като Дан с уверенностью приравнял этот геном с Мокутоном или Шаринганом.

Усердность, усидчивость, трудолюбивость и незаурядный ум? О, от этих качеств зависит, сможет ли ниндзя выжить и пробиться в элиту элит.

Все вышеперечисленные качества, заключенные в одной личности, могли вызвать трепет по отношению к их обладателю у кого угодно, но не у Като Дана.

Однако то, что голубоволосый мужчина увидел сегодня, изменило все.

Один небольшой штришок, превративший обычного гения в несусветного монстра.

Като Дан, глянул на круг ровной травы. Усмехнулся, еще раз и засмеялся злым смехом во весь голос. Он ржал как умалишённый, пугая своим безумным смехом спящих птиц и животных.

Он был рад, о Рикудо Сенин, как же Като Дан был счастлив!

Его Ученик, практически его приемный сын, показал способность, которая ценилась в Конохе, да и во всем остальном мире шиноби выше всего остального — способность мыслить нестандартно!

Отсмеявшись, Дан вытер выступившие слезы смеха и весело произнес в тишину:

— И как я сам до такого не додумался? Чувствую себя последним идиотом! Аки, ну надо же, — с трудом подавил очередной приступ радостного смеха Като Дан.

Уже более менее успокоившись, Дан, попробовал понять, как у Аки получилось это чудесное дзюцу. Нахмурился. Чем дольше он думал над этим вопросом, тем мрачней становилось его выражение лица.

"Неужели Цу права и я полный дурак?"

Встряхнув головой, Дан отогнал ненужные мысли.

Про себя он решил обязательно арендовать дзюцу Аки, когда то поступит в библиотеку. Пользоваться своим статусом Учителя и просить Аки научить дзюцу просто так, Като Дан даже и не думал. Это было бы подло и низко по отношению к ученику.

Причитая про себя о своей глупости, Като Дан отправился в свой пустующий особняк.

— Завести что ли кота? — пришла неожиданная мысль. Было грустно. Все женщины его семьи, даже Тоби, подражающая матери, перестали с Даном общаться.

По правде говоря, он сам виноват. Еще повезло, что Цунаде не кастрировала Дана за измену.

Захотелось выпить саке, но мужчина тут же яростно уничтожил это желание. Все из-за саке! Не выпей они тогда втроем с Цу и Хотеру-чан слишком много, ничего бы не случилось.

"Ведет себя, будто той ночью она не была с нами. И как понять этих женщин?" — размышляя о всяком и ни о чем конкретном, Като Дан сломленный от осознания ущербности своего существования (жена ушла, забрав детей, ученик превзошёл учителя, на работе не клеится), Дан не заметил, как добрался до госпиталя и каморки Кайоши в частности.

Уже, в который день два друга, старый алкаш и только начинающий алкаш, говорили о всяком, спорили и пили лучшее в городе сливовое слабоалкогольное вино.

Вот так и закончился день одного из сильнейших Джонинов Конохи.

Кумагаи Аки.

— Давно мы не собирались вместе, — тяну медленно, при этом поглядывая в сторону стойки бара. Когда уже там принесут наш заказ? С самого утра ничего не ел!

За одним со мной столиком сидели двое близких мне друзей: Как обычно серьезный Торио и Анзу, чем-то определенно расстроенная.

— Да. Давно, — как-то натянуто улыбнулась девушка.

Торио кивнул.

Разговор не клеился.

Вздыхаю. Я и забыл как с ними сложно. Столько месяцев мы не общались, произошло множество интересных, грустных и веселых вещей. По идее тем для разговора должно быть полно, но, тем не менее, мы молчим и смотрим друг на друга.

— Мда, какая-то напряженная атмосфера между нами, не находите?

Анзу отвела взгляд. Торио кивнул.

Молчим. Сидим. Ждем заказ.

Решаю идти с козырей:

— Вот, держите, — даю им по свитку.

— Что это? Приглашение на демонстрацию ниндзюцу. Автор ниндзюцу Кумагаи Аки, — с каждым словом голос девушки становился все удивлённей.

— Ты создал ниндзюцу? Стихийное или нинпо? Затратное? Какого зверя выбирал для создания образа высвобождения... — засыпала меня вопросами Анзу.

В глазах Торио появился явный интерес. Пускай Учиха и был сумасшедшим мечником, но кому не нравится ниндзюцу? Если вы ниндзя, то ниндзюцу вам нравится по определению!

— Хе-хе, не буду портить сюрприз. Вот придешь и все увидишь своими глазами, кстати, это приглашение на две персоны, так что можете взять с собой кого-нибудь из друзей или родственников.

Анзу дернулась как от удара, а Торио задумался и кивнул.

Между тем официантка принесла наш заказ — несколько порций свежих суши и пару бутылочек различных соусов.

Кладу на свою тарелку суши, поливаю красным сладко-острым соусом, и интересуюсь:

— Кстати, как у вас дела. Чем занимались эти месяцы?

Торио, отвлекшись от выбора деликатеса, задумчиво поясняет:

— Выполнял клановые миссии по поимке и ликвидации нукенинов, тренировался с мечом. Помолвку сыграл.

Я аж подавился.

"Помолвку?!"

Ухмыльнувшись на мою реакцию, Анзу пояснила:

— Его отец женил на Мире, помнишь её?

В сознании всплыла веселая, немного стеснительная девочка с черными длинными волосами.

— Погоди, ты же говорил, что она твоя сестра?

Торио прикрыл глаза, вздохнул печально:

— Она удочерена нашей семьей. Но ты прав, она моя сестра и это проблема.

— Отказаться нельзя было? — интересуюсь серьезно.

— Можно, но тогда Миру выдали бы за человека старше её на десять лет. Я желаю сестре счастья. Я правильно поступил, — видно было, что Торио старается убедить сам себя.

— Чего тут переживать, она же согласилась! — подняла глаза к небу в жесте "ну и Торио и дурак" Анзу.

Похоже, они уже обсуждали эту тему и не раз.

Вскоре речь зашла за ученичество Анзу.

Она резко погрустнела. Отложила в сторону недоеденный деликатес и, поколебавшись некоторое время, все же пояснила:

— Орочимару-сенсей замечательный учитель, отличный ученый, и весьма умный человек, но я не тяну быть его ученицей... Из меня не получается ниндзя ученого! — выплеснула на нас наболевшее Анзу.

Оказалось, что подругу сильно тревожило понижение её способностей как шиноби, когда она встала на путь ученого-ниндзя.

Это стандартная проблема для всех. Пока ты отдаешь всю работу с чакрой подсознанию, все нормально — дзюцу получаются, чакра слушается, но стоит только вникнуть в процесс, начинать копать глубже, задумываться о том, как все это работает, и контроль над чакрой резко падает.

"Почему это работает, когда по логике не должно!"

"Что не так с Ян и Инь, отчего у меня раньше получалась чакра с перекосом в ЯН, а теперь нет?!"

Множество вопросов возникают сами собой, уверенность шиноби в себе падает, контроль не развивается. Все это может привести к полной потери сил ниндзя, человек просто перестает быть способным контролировать чакру.

Именно поэтому теория чакры все еще в зачаточном состоянии.

Именно поэтому в Академиях дают лишь необходимый минимум.

Из-за этой причины не все знают отличия Ян физической энергии от Ян — чакры созданной при перекосе в физическую энергию. Работает и ладно. Не уверен, лучше не разбирайся — вот кредо ниндзя. И только многоопытные Джонины с высоким потенциалом в чакре и полной уверенностью в своих силах способны без последствий перестроить свое восприятие на новый лад. Для таких доступны все имеющиеся знания по чакры, но и то, из их небольшого числа только каждый пятидесятый решит посветить себя науке.

Я знал, что учитель Анзу говнюк, но чтобы настолько? Что он вообще себе думает?! Да при первом признаке потери контроля нужно принимать немедленные меры!

— Орочимару-сама прав, зачем ему посредственность? Это я виновата, — поняв по моему лицу, что я думаю об "Орочимару-сама", подруга стала его защищать.

Выдохнув носом, я призвал к помощи Концентрацию и тем самым успокоил себя.

Сжав руки в кулаки, концентрирую все свое внимание на Анзу. Встаю, подхожу к ней в плотную, ложу руки на плечи и всматриваюсь в испуганные глаза ничего не понимающей девушки.

Из глубин естества приходит понимание, что нужно делать.

Сосредотачиваю все свое внимание на зрачках Анзу и с непоколебимой уверенностью, чеканя каждое слово, произношу:

— Ты ниндзя-ученый!

Что-то исчезает из меня. Ощущаю, что потратил часть своего опыта. В голове щелкает.

Наставничество (II ступень) —

• Активация сброса класса объекта со статусом Ученик. Новые классы выбирается из класса-типа Шиноби (согласно предрасположенности объекта). Откат 10 дней. Затраты 25% накопленного опыта (уровень не откатывается).

• Доступно замена случайного класса облученного силой генома объекта (500 часов) на выбранный класс из класса-типа шиноби. Откат 10 дней. Затраты 25% опыта (уровень не откатывается).

Убираю руки и сажусь на свое место.

Анзу и Торио поглядывают друг на друга, а затем на меня.

— Не спрашивай меня. Теперь у тебя все будет получаться, — устало откидываюсь на стуле. Произошедшее повышение навыка немного настораживает. Раньше никогда такого не было.

— Кстати, мы с мамой взяли опеку над одной перспективной девочкой, — решил задать тему для разговора.

Рассказывать про трагедию Иши я не хотел, пускай для большинства она будет просто девочкой со странностями. Ни к чему жалостью напоминать ребенку о произошедшем, даже если она об этом не помнит.

— Опеку? Это редкость, она так хороша? — Торио берет один из последних суши и ловко разрезает его ножом на две части.

— В перспективе отличный рукопашник. Цунаде-химе обещала подсобить с улучшением её организма, а дядя с развитием суставов.

Вдруг Анзу, до этого смотревшая в пустоту, восклицает:

— Что ты сделал со мной? Что это за чувство?! — шипит она словно змея. В голосе чувствуется неслабая тревога.

Тру виски. Девушка между тем, уперев руки в стол, нависает надо мной. На её лице страх и непонимание.

— Я наложил на тебя гендзюцу, которое поможет тебе на первых порах пути ниндзя-учёного, — говорю чистую правду, правда не всю.

Не желая терять друга извиняюсь:

— Прости, это было спонтанное решение. Мне было тяжело смотреть на твои мучения и я поспешил, не спросив предварительно у тебя, — встаю и кланяюсь винясь.

Люди с соседних столиков заинтересованно поглядывают на нас. Из-за стойки выглядывает любопытное личико официантки.

Проглотив пару слов, Анзу выдыхает и плюхается на стул.

— Ты всегда такой. Сам решишь, не спрашивая никого. Приду, не приду — обещать не буду, — буркнула Анзу, спрятала свиток и отклонилась:

— Я пойду... Если гендзюцу поможет, так и быть — прощу, — быстрой походкой Анзу покинула суши-бар. Не заплатив за себя, между прочим.

— Ты её расстроил, — констатирует факт Учиха, подхватывает последний деликатес и мигом проглатывает.

— Мда.

Вечер того же дня.

Шаркая ногами по дороге, я просто бродил по деревне и смотрел, наслаждался её видами. В сознании нет-нет да всплывали картины горящих домов, трупов на улицах и носящиеся в пепельном тумане тени нукенинов.

Танзаки оставил глубокий след на моей душе.

Так уж важно было уничтожать этот город? Сколько людей погибло, не счесть! А все ради чего? Я настолько глуп, что не вижу причину, подвившую Хокаге пойти на столь крайние меры.

"Сарутоби всегда были такими. Вспомни историю. Представители этого клана не щадят ни себя ни окружающих. Что Сарутоби Хирузену десять тысяч черноногих?" — шептал противный голос разума.

Смерть не страшна, Дан-сенсей прав в этом, шинигами вечный наш спутник, но это же не значит, что мы должны откармливать его при любой возможности?!

"Успокойся, Аки, этот мир еще не дошел до идеи уникальности каждой жизни. Даже в Конохе права человека — смешная шутка", — осадил я себя.

Ноги вели меня сквозь селение. Я прошел мимо пустынного квартала Сенджу, полюбовался узорчатыми вратами клана Узумаки, заценил вкусную еду Акимичи.

Дорога вела меня дальше, через открытые кварталы Яманака и Нара в сторону наивысшей точки деревни — Горы Хокаге.

Долго ли, коротко ли, но я добрался до ликов правителей, устроился на голове Хоширама Сенджу и стал созерцать огни города, вступающего в ночную жизнь.

На облачном небе моргали звезды, связанные в узоры гротескных рисунков-созвездий. Безликая луна, вечно затухающим светом мрачно следила земными страстями.

В этом темном и величественном месте, человек становится маленькой песчинкой перед лицом великих сил.

Люди живут, люди умирают. Кто решает, как и когда?

Из уст сама вырвалось хокку:

Муравей желает съесть в логове пойманного мотылька

Ночная бабочка искала огонь

Воробей покормил утром двух птенцов.

"Очевидно, решает случай".

Один человек, одна луна, мириады звезд и легкая грусть по ушедшим друзьям.