1. Порталист. Библиотека древних

Предупреждение:

Это глубокая переработка прежнего текста о сатире по имени Дашур или коротко Даш. Изменилось очень много, вплоть до названия. В данном "произведении" по прежнему присутствуют: плоские и не для всех смешные шутки, сцены содержащие насилие, постельные сцены и просто похабщина. Нецензурная брань сильно сокращена, но в некоторой степени присутствует. Текст категорически не рекомендуется к прочтению детям, эльфам, принцессам и прочим лицам с тонкой душевной организацией.

Я вас предупредил! Приятного чтения!!! После не жалуйтесь что автор озабоченный графоман.

Аннотация:

Герою следующего ниже повествования повезло родиться на белый свет сатиром с магическими способностями, в результате чего он покидает свою уединенную лесную деревню и отправляется учиться в сообщество магов. Что он там переживет и кем станет в результате пережитого, об этом вам расскажет данный текст.

Порталист. Книга 1: Библиотека древних.

Первая глава:

То был один из дней Зеленя, последнего весеннего месяца. Погодка радовала. Время было уже предобеденное и солнышко, поднявшееся к зениту, повисло над нашей поляной и вовсю палило. Отовсюду слышалось щебетание птах, спешивших поделиться с миром своими песнями и хорошим настроением. Из села и полей доносились привычные звуки хозяйственных работ. Стучали топоры на месте где возводили новый сарай взамен случайно сожженного мной с друзьями. У колодца громко бранились сразу три бабы, но дело до драки пока не дошло. Легкий ветер поигрывал ветвями и шевелил листьями исконной обители сатиров — Шепчущего леса. Его поэтому так и прозвали. Шелестящие кроны деревьев точно шептали кому-то о чем-то.

Все эти звуки давно были привычны для нас, и на них почти никто не обращал внимания, но мы прислушивались. Скоро должны были появиться парни из соседней деревни, и их появления пропустить было нельзя. Место встречи было назначено в стороне от села, у селитряницы (яма для приготовления селитры), где не бывает случайных прохожих. Но и ждать прямо там из-за запаха было невозможно. Вот и сидели, поодаль карауля момент появления, а то ведь они ждать не станут. Придут, наст нет, и уйдут, а мы прослывем на весь лес трусами. Тогда и ближнего орешника нам не видать, а ведь драка намечается из-за него. Никому не хочется ходить за орехами к дальнему орешнику. Туда топать чуть не полдня. Вот и деремся каждый год. Обычно попозже, ближе к моменту, когда орехи созреют, но вот в этом году что-то решили выяснить отношения заранее.

Парни постарше сейчас как раз это обсуждали. Один утверждал, что это, оттого что ребята с Лесистого трусы. Сейчас у них на двух пацанов больше, но им было уже по шестнадцать и вскоре этим парням станет не до наших дел. Вот они и спешат воспользоваться численным преимуществом. А мы не трусы. Расчепушим их даже если у них будет не на 2, а на четыре парня больше. Мы же это мы, а они так, запах пердежа, не больше.

У селитряницы кто-то появился. Мой друг Сур, которому не повезло быть наблюдателем у вонючей накрытой добротным навесом ямы, свистнул, привлекая наше внимание.

— Пошли, — прянув ушами, сказал Борг.

Борг был самым старшим среди нас. Ему пару месяцев назад тоже исполнилось шестнадцать. Уже рога в ладонь длиной и ростом почти как мужик. В этом году, после сбора урожая, поедет за женой, возможно в соседнее село Лесистое, с парнями, из которого деремся, а возможно и подальше. Взять себе жену из самого дальнего селения было особым шиком.

Наш главарь, как и должен, первым пошел вперед. За ним следом отставая на полшага, ровной стеной, точно имперские пехотинцы в боевом порядке, двинулись его ровесники и погодки. Один из них сменит Брога, как только тот перейдет в женатые. Произойдет это даже раньше самой свадьбы, как только женатые мужики заберут его в свой круг, куда нам, молодежи, хода нет, и начнут его учить всяким своим штукам. Ему тогда будет уже не до наших потасовок и разборок за ближний орешник. Будет учиться управлять хозяйством и правильно вести себя с женой.

Следом за старшаками, такой же стеной, двинули и мы, парни от 12 до 14 лет. Младше двенадцати годков ребят на драки не брали. Я глянул на дружка Милта стоявшего рядом, передернул плечами и пошел вместе со всеми, чувствуя, как по спине бегут мурашки. То была не первая моя крупная драка, но мандраж все равно присутствовал. Да он, наверное, у всех присутствовал, только все храбрились перед товарищами и не показывали этого. Свой страх нельзя показывать не только чужим, но и своим. Ну, разве что самым-самым близким друзьям, вроде таких, какими мне приходятся Милт и Сур.

— Сура бьют! — крикнул кто-то из первых рядов.

Наша толпа перешла на бег без лишних слов. Раз они решили начать без лишних разговоров и накинулись толпой на одного, мы им сейчас покажем. Наши передние парни тут же сшиблись с их пацанами, успевшими встать стеной. Кого-то повалили у нас, кого-то у них. Я, выискивая взглядом Сура, безжалостно пнул копытом в бок какого-то сатира прижимающего к земле одного из наших. Какой-то незнакомый парень бросился на меня, пригнув голову и пытаясь боднуть рогами. Я успел схватить его за рога и толкнуть в сторону, так что налетавший почти не задел меня и упал в траву. Подскочил и дал ему копытом по голове, так что кровавые сопли полетели. Увидел, как чужак повалил на землю Милта и поспешил ему на помощь. Со всей силы сунул его противнику кулаком в морду и спихнул с товарища. Принялся топтать копытами.

— Даш! Сзади! — донесся выкрик Милта и я обернулся.

Пацан, которому я зарядил копытом в лицо, поднялся и собирался бесчестно метнуть в меня крупную каменюку. Мой товарищ спешил к нему, но у того времени было с запасом. Можно было отпрыгнуть, но, поди, успей. Вон он камень уже летит мне прямехонько в грудь. Даже руками не прикроюсь.

Должно было быть больно и сильно больно, но камень исчез прямо перед моей грудью. Я машинально глянул назад и увидел, что брошенный камень прилетел в того сатира, которого я спихнул со своего товарища и бил пока меня не отвлекли. Камень попал в голову и рассек лоб до крови. На этом месте обязательно будет шрам. Сам парень потерял сознание.

Думать о том, почему камень пролетел сквозь меня, было некогда. Милт уже пытался свалить бесчестного сатира на землю, и ему срочно нужно было помочь. Бросился на выручку, но словно из-под земли выросли два соседских старшака. Один недобро улыбнулся мне, и я догадался, что меня крепко отделают. Возможно, не досчитаюсь зубов и обзаведусь переломами. Оба старшака почему-то двинулись на меня. Словно других тут никого не было. Задавив подло подкравшийся страх, приготовился драться до конца и если понадобиться рвать гадов зубами.

Не понял как, но оказался сидящим верхом на ветке. Чуть не свалился с дерева, но успел ухватиться руками и повиснуть. Высота была внушительной, так что, упав, мог не слабо разбиться. Пролез по ветке к стволу, спустился на приемлемую высоту, спрыгнул вниз, глянул по сторонам и, отложив размышления о случившемся до лучших времен, бросился обратно в гущу событий. Драка и селитряница были на почтительном расстоянии в стороне. Оказалось пока я слазил с дерева да бежал наши уже погнали соседских. Кто-то из них уже побежал во все лопатки, увлекая за собой остальных.

На земле лежало несколько бесчувственных тел. Среди них оказался и Сур. Рядом с Суром плюхнулся на колени Милт. Один мой лучший друг пытался привести в чувства другого. К моменту, когда я подошел, Сур очнулся и пытался разлепить заплывшие глаза на почти полностью синем лице.

— Это ты Даш, — кивнул мне Милт, обернувшись.

На его лице тоже хватало побоев. Губы напоминали сосиски, а правый глаз заплыл.

— Я, — плюхнулся рядом с парнями.

— Сбежал? — с презрением спросил он.

— Ты чего? — вытаращился я на него. — Не сбегал я.

— А куда же ты делся? — в глазах друга была неподдельная злость.

Я поджал губы и молчал, не зная как объяснить случившееся.

— Кто этого камнем приложил?! — над парнем из Лесистого склонился Борг.

— Они сами, — откликнулся я.

— Это как? — поинтересовался один из старшаков.

— Другой соседский в меня камень бросил, а попал в этого, — объяснил я.

— Вот уроды! — воскликнул кто-то.

— А ты я смотрю вообще целый, — обратил на меня внимание Борг сам потиравший в это время наливающийся цветом синяк на скуле.

— Так он сбежал! — ткнул в меня пальцем Милт, которого, похоже, было пора вычеркивать из друзей.

— Я не сбегал!!! — заорал я на друга, сжимая кулаки.

— Сбежал!!! Ты трус!!! — закричал он в ответ.

И тут я бросился на него, свалив на землю. Мы покатились по траве, кусаясь, щипаясь и пытаясь ударить посильнее. Нас схватили старшаки и растащили в стороны. Усадили обоих на землю. У меня из левой ноздри текла кровь, а у Милта текла кровь из губы. Мы буравили друг друга глазами и зло пыхтели, раздувая ноздри.

— Так ты сбежал? — Борг сел передо мной на корточки и положил локти на собственные колени.

— Нет, — буркнул я, утерев тыльной стороной ладони набежавшую кровь.

— Милт ты видел, как он убежал? — Борг спросил, слегка повернув голову к моему теперь уже бывшему товарищу.

— Меня били соседские. Я видел, как прибежали два их старшака. Они собирались бить Даша, потом меня свалили, а после видел, как он возвращается от леса, — со злостью рассказал Милт.

— Значит, все же сбежал, — Борг покачал головой из стороны в сторону и как сидел, зарядил мне кулаком в ухо так, что зазвенело.

Я упал и получил несколько пинков по ребрам от ребят. Было больно и ужасно обидно, ведь я не сбегал. Как бы мне ни было страшно, я никогда бы не побежал из-за этого. Как им объяснить, что случилось, если я сам не понимаю, что это было?

— Все хватит, соседские идут, — остановил избиение Борг.

Меня оставили. Я сел, растирая ушибленные места. Глянул на соседских, что пришли за своими парнями неспособными передвигаться на своих ногах. Этих не тронут. Позволят забрать своих и уйти восвояси. Так всегда делается. Ну в самом деле, не бить же их после конца драки и не оставлять же пацанов без помощи. Помрет еще кто. Они же нам не чужие все-таки.

Поднялся и заковылял в сторону села.

— Дашур, погоди, — меня нагнал хромающий на обе ноги Сур.

— Чего? — зло буркнул я, но остановился.

— Ты, правда, не сбегал? — спросил в ответ он.

— Правда, — снова буркнул я.

— И я думаю, что ты не мог. Кто другой, но не ты. Пошли вместе, — он пристроился рядом, и мы пошли к селу вдвоем.

— Пошли, — согласился я и приобнял его, что бы помочь идти.

По дороге встретили жреца Нафаса и старосту Мыслава. Староста тащил старое тяжёлое фитильное ружье даже без фитиля и наверняка не заряженное. Шли они в направлении селитряницы, нам на встречу. Жрец пытался поторопить Мыслава, но тот был невозмутим и не спешил. Взрослые прекрасно знали о предстоящей драке и оставляли происходящее без внимания если обходилось без смертоубийства. Так продолжалось из поколения в поколение еще с незапамятных времен. Вот если кого-то убьют, или искалечат, так что на всю жизнь, то тогда и будут разбираться. И разбираться жёстко. Бывает до кровной вражды доходит, но крайне редко.

— О! Идут, — староста ткнул в нашу сторону граненым снаружи стволом ружья.

— Ох! Ох! Ох! — заохал сердобольный жрец в длинной черной рясе.

— Да тише ты, — отмахнулся пожилой сатир от единственного в нашем селе человека, — Ну как? Все живы? — спросил Мыслав у нас.

— Вроде все, — шмыгнул носом я.

— Ну, вот и все. Пошли, — староста развернулся и поволок за собой жреца.

Мы дошли до сарая на окраине основной поляны. Стоял он почти на самом стыке с рукавом, в котором пряталась селитряница, но тут уже совсем не пахло. Все и делалось с таким расчетом, что бы запах ни беспокоил. Недолго думая сели на кем-то поставленную лавочку. Молчали. Вдали промелькнула первая красавица на селе Мирка. Она скользнула по нам взглядом, стараясь не выказать интереса. Хотя свой интерес у нее был. Это я знал точно.

— У Мирки такая жопа! — восхищенно нарушил тишину Сур потирая лоб меж уже хорошо заметных козлиных рогов.

— Скоро выдадут эту жопу замуж, и уедет она из нашего села, — вздохнул я не без печали.

— Да уж, нам с тобой ее не пощупать, — еще один вздох.

— Это точно, — соврал, как ни в чем не бывало.

— Неужели она и в правду никому не дает? — Сур поразился своему собственному предположению.

Молодым сатирам тяжело удерживать в руках свою повышенную сексуальность. Говорят что многократно сложнее, чем молодым людям. Поэтому частенько случались добрачные отношения между парнями и девушками. Правда это, мягко говоря, сильно не приветствовалось и девушку, лишенную невинности до свадьбы, могли запросто с позором вернуть матери с отцом после первой брачной ночи.

— Ее же запозорят, если даст, — напомнил я товарищу о традициях.

— Дашур, ты как маленький. Можно вовсю давать и целку сохранить. У девок же не только мохнатка есть, — вроде как просветил меня товарищ.

— А ну да, — сделал вид, что не сообразил об этом раньше, хотя в отличие от Сура знал об этом на практике, а не по болтовне.

Замолчали. От селитряницы возвращались парни. Шли далеко не все. Кто-то пошел в обход, что бы зайти с другой стороны села, а кто-то пошел в лес по делам. Наверняка кого-нибудь отправили пронаблюдать за побитыми соседями. Кого-то в лесочке поджидают девки, что умеют давать и при этом блюсти свою невинность, так что ни одна семья будущего жениха не придерётся.

Показался Милт. Он направился прямиком к нам, видно считая, что ни в чем не виноват. В принципе он был по-своему прав, но мне его морду видеть все-равно не хотелось.

— Иди мимо, — я указал ему путь пальцем.

— Мимо? — сощурился он на меня.

— Вали говорю, — рыкнул я.

— Трус, — фыркнул он и невозмутимо зашагал прочь.

— Безрогий, — ответил я ему на это.

Милта обернулся. На его лице тут же заходили желваки, а кулаки его сжались. Напоминание о рогах, до сих пор не проклюнувшихся, хотя возраст давно подошёл, были болезненной для него темой.

— Чего вылупился? — я поднялся с лавки и, набычившись, тоже сжал кулаки.

— Недруг ты мне больше, — бросил в меня точно камень бывший друг и пошел прочь от нас, в село.

— Иди, иди, — плюхнулся обратно на лавку.

— Может, не стоило, — спросил Сур, чуть повременив.

— Да пошел он к козе в трещину, — отмахнулся я.

— Так что случилось-то, что он решил, будто ты сбежал? — решил узнать теперь единственный лучший друг.

— Не знаю, — задумчиво замолчал.

— А все же? — решил настоять Сур.

— Сначала в меня камень бросили, — подумал вслух я

— И-и-и, — протянул друг.

— Я не увернулся от камня, он сквозь меня пролетел, — огорошил парня.

— Может, показалось? — не уверенно спросил он.

— А потом показалось, что я от двух соседских старшаков неведомо как на дерево попал. И еще показалось, что меня трусом запозорили и свои тумаков надавали, — поерничал я.