Ремесленники душ. Исповедники

— Как и я обещал, начинаем второй этап обучения, удержание и сохранение в себе энергии, — он кивнул на книги, которые я принёс с собой, — ты ведь всё прочитал?

— Да, но мало что понял, нужны конкретные примеры, — сухо ответил я.

— Отлично, тогда начнём с примеров, — он позвонил в колокольчик и в помещение вошли две служанки, сэр Энтони кивнул на них и сказал, — с каждой по трети.

Девушки недоуменно переглянулись при его словах, ведь его понял только я. Как тогда с Элизой у меня пока не сильно получалось, поглощать совсем без направляющих, так что пришлось вытянуть руку и ощутить знакомое чувство, когда тебя наполняет чужая энергия. Поскольку очков с паинитом у меня не было, пришлось контролировать поглощение прикладывая камень к глазам, что конечно же выдало мои действия, к тому же девушки ощутили падение сил и заволновались, жалостливо смотря то на сэра Энтони, то на меня.

Сэр Энтони ни взглядом, ни действом не выдал, что его хоть чуточку волнуют эти межевания служанок, он лишь внимательно наблюдал за мной, через свой монокль. Вытянув ровно треть с каждой, я посмотрел на него.

— Отлично, теперь читай вот эти книги, завтра утром продолжим, — сказал он, протягивая мне новые тетради, отпечатанные печатным текстом.

— Это всё? — удивился я, — в чём же тут подвох?

— Поймёшь через два-три дня, — отрезал он, — займись своими делами, или лучше прочитай ещё что-нибудь.

— Может быть вы дадите мне просто допуск в свою библиотеку, чем кидать по зернышку каждый раз, когда заходите меня прикончить? — с иронизировал я.

— А ты что готов читать не только то, что я даю? — удивился он.

— Вообще-то я для этого здесь нахожусь, — заметил я, — так что это сильно ускорит нам время, к тому же если ещё напишите, что мне лучше прочитать в первую очередь.

— Хорошо, — он кивнул несколько раз головой, — завтра всё подготовлю, а пока свободен.

На следующий день он и правда дал мне ключ от своей комнаты, а также список того, что мне нужно прочитать. Затем вызвал других служанок и заставил меня также вытянуть у них ещё по трети души. Так повторилось ещё два дня, хотя уже на третий раз я понял, что меня вскоре ждёт, потому что я такое уже испытывал на себе и нисколько не хотел повторить этого, поэтому усердно читал не только те книги, которые он мне дал, но и всё время, что его не было у себя в комнате я тратил, чтобы найти себе полезную книгу, или тетрадь. Нужно отметить, что рукописных тетрадей на полках его комнаты было большинство, причём там соседствовали как записи основателя ремесла, так и его учеников и последователей. Я чувствовал себя пчелой, залетевшей в банку варенья, настолько обширных и разнообразных знаний я нигде не видел, как в одной взятой комнате. В них описывались как собственные изыскания ремесленников, так и их научные гипотезы и предположения. В принципе на многие свои первые вопросы к сэру Энтони я нашёл ответы, а ведь я только начал читать огромный объем собранных знаний! Как жаль, что никто не систематизировал эта разрозненные и обширные труды и не изложил в виде доступной книги, в который раз я жалел об этом, продираясь через рукописный текст очередной тетради.

К сожалению моё новое увлечение прерывалось учёбой, приходилось отвлекаться от книг и заниматься тем, что нужно было для повышения своей силы в первую очередь, а именно не умереть от смешения и хранения различных душ внутри себя. Уже на третий день я почувствовал лихорадку, меня бросало в пот, дыхание стало прерывистым, по прочитанным книгам я знал, что очень опытные антианиманты могли не хуже любого прибора замешать чужие души со своей аурой так, что на выходе может получиться чистая нейтральная эссенция. К сожалению, с распространением аниматронов такие умения были практически утеряны и не практиковались, так как значительно быстрее, качественнее и безопаснее было использовать прибор, чем подвергать свою жизнь опасности с непонятным результатом на выходе.

Мне же приходилось учить методики борьбы с чужими душами, чтобы равномерным раскачиванием собственной ауры, словно одним большим маятником, приводить чужие маятники душ, колеблющиеся с другой частотой в одну слитную систему. Со слов сэра Энтони он не собирался вмешиваться в этот процесс, пока у меня не получится привести свою непрерывно колышущуюся, дёрганную ауру в одну слитно "дышащую" систему. Он сказал, что мы будем повторять этот этап обучения столько раз, сколько будет нужно, даже если для этого я каждый раз буду сходить с ума от боли и раздирающего желания опустошиться от наполняющих меня чужих душ.

Странно, но с этим уроком мне помогла справиться моя собака, я привык к тому, что она постоянно со мной и всегда ластится, когда я бываю свободным. К тому же я честно выполнял все обязанности её хозяина, хотя и не очень был этому рад. Кроме всего прочего, после той памятной ночи, девушка больше не приходила ко мне по ночам, днём же старательно делала вид, что ничего ранее не происходило. Приказывать ей, мне не хотелось, так как я помнил, что прошлый раз раздавив и унизив её, я просто не смог к ней потом прикоснуться. Повторять ещё раз подобное меня не тянуло, так что забив на девушку, собакой занимался я сам, так и случилось, что во время вечерней прогулки, когда собака поела и нагулялась, стала ластиться ко мне, чтобы я её почесал и я прямо физически почувствовал волны любви и обожания, которые она испускала. Именно это всепоглощающее чувство направило мои мысли по новому руслу решения проблемы.

— "А что если не бороться с чужими душами, а полностью слиться с ними? Не давить, а дать им волю делать все, что они хотят, подстраивая не их под себя, а себя под них".

Поскольку других вариантов решения у меня не было, я решил попробовать. Конечно же каждая душа имела свою частоту колебания и резонировать с моей душой, просто потому, что та перестала давить на частицу чужой одухотворённой энергии не решило проблемы сначала, но позже, когда я смог подстраиваться сначала под одну частицу, затем под другую, а поскольку моя душа была преобладающей силой, то колебания стали задаваться ей, так что в конце концов все частицы внутри меня колебались в один такт, нужный мне.

Когда я смог этого добиться, я почувствовал себя по настоящему счастливым, наконец-то обучение стало приносить мне удовольствие, а не только одну боль. Даже сэр Энтони удостоил меня скупой похвалой, когда я продемонстрировал ему свои результаты, слив единую душу напрямую в аниматрон, газ в котором едва-едва подкрасился в зелёный, выдав на выходе эссенцию на бар больше, чем если бы я просто пропустил через него то, что поглотил сразу. Я даже знал почему мы то делаем, в прочитанных тетрадях были указаны все способы тренировки исповедников, этот был нужен для того, чтобы при поглощении и трансформации великой души мы не вносили в неё больших искажений, ведь даже малейшее несоответствие наших аур и их частоты колебаний на выходе может дать искажённую душу, не способную вспомнить себя или управлять механизмами. Сейчас именно потому, что я знал, что и для чего делает со мной сэр Энтони, злости и ненависти на него не было, как учёный-практик он добивался максимально быстрым путём то, для чего обычно требовались месяцы и годы.

Исповедник был так мной доволен, что дал мне выходной к конце месяца с правом выхода в город, правда в сопровождении охраны, но я и так был рад этому, поскольку нужно было закончить пару дел, которые я не успел сделать до своего задержания в школе, когда меня практически силком увезли оттуда. Осталось всего пару недель и закрепление пройденного материала, всего ничего по сравнению с тем, что я уже достиг.

Где-то на Холброн стрит. Две недели спустя.

Накрытый белоснежной скатертью стол с установленным на нём тончайшим фарфором, ярко освещался газовыми лампами. Дёрганный отсвет пламени кидал тени от всех предметов в комнате, иногда словно наполняя зал страшными монстрами, но всё это не видели два человека, которые сидели друг на против друга и тихо разговаривали, иногда прерываясь, чтобы выпить из фарфоровых чашек глоток чая.

— Значит говорите мальчишка талантлив, сэр Энтони? — хозяин дома ничуть не изменился за прошедшие месяцы, всё тот же не мигающий и холодный взгляд, подчёркнуто скромная одежда.

— Уникум! Сэр Артур! Настоящий уникум, не зря вы потратили на него столько время! — старик хоть и говорил восторженно, но его поза и тело оставались спокойными, такой сильный контраст межу речью и телом был непривычным для любого собеседника, кроме того, который уже много лет знал своего визави.

— Я по вашей рекомендации начал сразу с тяжёлых тренировок без раскачки, так как вы сказали, что под давлением он будет ограняться лучше. Так и получилось, за два месяца он смог то, что, моя последняя ученица достигала год! Я лично думаю, ещё полгода и он обгонит её в навыках, не говоря уже про знания. Представляете, чем он занялся в свободное время?

— Удивите меня сэр Энтони, — уголком рта улыбнулся глава тайной канцелярии.

— Забрал у меня мою комнату и систематизирует все знания, которые там есть! Как вам?! Всё то, что я хотел, но из-за недостатка времени не мог сделать, он сам взялся делать только потому, что ему видели-те неудобно читать чужие каракули! Представляете?! Он труды ван Червиваля, Дермарка, дер Хольца — называет каракулями!!!

— Но согласитесь сэр Энтони, вы сами неоднократно жаловались мне, что было бы значительно проще обучать новых исповедников по более систематизированной программе.

— Да, просто вы не так часто их находите, так что смысла в этом особо и не было. Возможно с вводом нового закона об образовании всё измениться? У вас есть новые кандидатуры?

— Есть пара перспективных, но это пока очень сырой материал, — нехотя признался сэр Артур, — с сожалению на создание алмаза нужно время, которого у нас очень мало.

— Надеюсь мальчик сможет нас удивить, — задумчиво произнёс исповедник, наклоняясь и погладив ноющее колено, — думаю завтра пойдет снег, моё колено особенно гудит сегодня.

— Возможно, — в тон ему ответил глава полиции и за столом воцарилось молчание.

— Кстати, он мне тут намекнул недавно, — вскинулся исповедник, вспомнив последний свой разговор с беспокойным учеником, — поскольку он не всё понимает в написанном, ему пригодилась бы лаборатория и подопытные для проверки теорий, изложенных в чужих дневниках.

— Даже так? А вы что?

— Ещё не решил, с одной стороны меня радует его усердие в изучении трудов своих предшественников, с другой ему нужно сначала выучиться тому, ради чего его собственного говоря и вырвали из привычной жизни. Нам с коллегами очень бы пригодилось его энергия в подготовке последнего проекта.

Глава тайной полиции посерьёзнел.

— Проект "Аргус" должен быть закончен в срок, вы лично обещали императору!

— Я помню, — тут же быстро ответил исповедник, — но сэр Артур вы должны понимать — это очень амбициозный и сложный проект, с кучей стыковок и проблем, не хотелось бы получить по итогу просто смешение различных душ в одном корабле.

— Вы хотите, чтобы мальчик взглянул свежим взглядом на проект? — догадался глава.

— Вы как всегда правы сэр Артур, — хитро улыбнулся исповедник, — я видел его отношения с собакой, так что теоретически он готов попробовать своё первое переселение.

— Вы не торопите события сэр Энтони? Прошло всего несколько месяцев!

— Я понял одно с ним, если не загружать его работой и тяжёлой, чтобы у него не оставалось времени, он сам начинает придумывать себе занятия и они бывают не столь мирные, как мои.

— Мне доложили, что Элиза ван Ленд не исполняет взятые на себя обязанности, может стоит её заменить? — переключился на другую тему глава тайной полиции, — мы столько дали преференцией её отцу, а также их семейству, что и за половину от этого можем найти двух других красоток.

— Они вначале неплохо ладили, — задумчиво почесал подбородок исповедник, — но вы правы, я поговорю с девушкой для начала, объясню ей ситуацию, а также то, что нехорошо нарушать данные государству обещания.

— Хорошо, недели будет достаточно? — поинтересовался сэр Артур, — служанки сказали мальчик заигрывает с ними, а это сами знаете куда может привести.

— Опять же согласен, его голова и то что ниже, должны думать только в одном направлении — стать исповедником.

— Есть ещё что-то что мне стоит знать сэр Энтони? — глава тайной полиции встал, показывая, что их встреча подошла к концу, — а то мне нужно во дворец, доложить о обучении нового исповедника.

— Это настолько на высоком уровне контролируется?

— Да, республиканцы давят нас на фронте, "Аргус" единственный сейчас реальный проект, который может дать нам преимущество. Его Величество лично запрашивает у меня сроки по нему, так что сэр Энтони не подведите меня.

— Я сам в этом заинтересован сэр Артур, — склонил голову в понимании исповедник, — и о последствиях также знаю.

— Тогда приезжайте ко мне чаще, хочу знать подробности, в том числе о которых вы умалчиваете в моём кабинете на Сохо.

— Договорились.

— Фенчурч стрит сто двадцать, — я сел на заднее сиденье парокара и назвал адрес. Кроме шофера впереди сидел охранник, здоровый детина в клетчатом пальто не по сезону и сплюснутым котелком, который сидел на его бритой голове словно прибитый гвоздями и это не считая ещё одного парокара, который полный охраны двигался за нами следом! Только под такими условиями меня выпустили из поместья, хотя я был согласен на всё, лишь бы вырваться из одних и тех же стен и сменить обстановку. Обещанный сэром Энтони выходной я заслужил, сделав всё, что он мне задал. Он не нашёл к чему придраться, поэтому когда я напомнил ему о нашем двухнедельной давности разговоре, он нехотя вспомнил, что обещал подобное. Правда согласовать мой выход пришлось с тайной канцелярией (куда уж тут без неё), но в конце концов всё случилось и подхватив свои вещи и чековую книжку, я быстро устремился к выходу из поместья, пока никто не передумал.

— Ист Энд, сэр? Вы уверены? — недоверчиво спросил бугай поворачиваясь ко мне, его перебитый нос кривил его лицо, но глаза были настороженными и в них светился ум.

— Как вас звать?

— Фрэнк сэр.

— Фрэнк, я всегда знаю, чего хочу, кроме тех моментов когда этого не знаю, но тогда я хотя бы не говорю, что конкретно я хочу. В данном случае я назвал точный адрес, дальше продолжать?

— Нет сэр, — тот почти хрюкнул, переглянувшись с водителем, оценив мой нехитрый юмор, — Вилли, Фенчурч стрит сто двадцать.

Водитель промолчал, но парокар издав тоненький свит, тронулся с места и набирая скорость покатил по широкой дороге в обратный путь, по которому меня сюда везли: сначала по Стрэнд, потом по Флитт стрит и Ломбард стрит. В этот раз меня не подпирали с боков два дюжих охранника, поэтому я смог рассмотреть больше. Первое, что бросилось в глаза то, что война сильно отразилась на городе. Даже центральные улицы стали менее нарядными и праздничными, люди больше не прогуливались неспешно, а шли быстро и явно по делам. Не стало на улицах девушек, что обычно стайками гуляли по осенним улицам, зато появилось множество полиции, которые останавливали тех, кто выглядел беднее и о чём-то с ними разговаривала. Обычно оживлённый и бурлящий город сейчас напомнил мне собаку, пригнувшуюся для прыжка, он словно затаился и ждал чего-то плохого.