Ведун.

В общем, Ретропространство, из которого я не мог выбраться, место не для всех. Вот аутистам здесь было бы хорошо, а мне в этом унылом краю делать нечего. И чем дольше я бродил по серой равнине, тем хуже мне становилось. А затем, наконец, окончательно истощив запас своих душевных сил, я упал в пыль под моими ногами, и стал оглашать окрестности яростными выкриками. Я поминал недобрыми словами злую судьбу, интуицию, которая меня подвела, полковника Лаврова, Румянцева и всех, кого только мог вспомнить. Отчаяние овладело мной и, откинув прочь клинок Ратибора, я бил кулаками по земле. И мое буйство продолжалось до тех пор, пока разум не потерял контроль над телом, и не отключился.

Я провалился в спасительную тьму, которая уберегла меня от безумства. И мне неизвестно, сколько времени я пребывал в этом состоянии. Однако когда я пришел в себя, то обнаружил, что лежу на берегу холодного ручья, который со всех сторон окружен густым кустарником. Грудью я на берегу, а ногами в студеной воде. Тело задубело и покрылось гусиной кожей, зубы выбивают чечетку, а в правой руке зажат меч мертвого славянина, который я вроде бы как выбросил.

"Надо же, — подумал я, с трудом выбираясь на сушу. — Прав был воин Ратибор. Переход произошел тогда, когда я потерял всякую надежду. Впрочем, долой мистику и слова мертвецов. Теперь бы к людям выбраться, поймать машину и вернуться в город, неважно какой. Эксперимент Румянцева, хоть и не совсем гладко, прошел успешно. Я жив и здоров, и мое тело жаждет действий. Вот только уходил я в Ретропространство зимой, незадолго до Нового Года, а сейчас, если судить по свежей зеленой листве на кустах и набухшим почкам, ранняя весна. И получается, что Вадим Соколов провел на уровне творения три-четыре месяца. Хм! Что же? Это вполне возможно. Однако пока несущественно. Главное, что я жив и здоров. Так что можно начинать новую жизнь, в которой я постараюсь быть более осмотрительным и счастливым, чем в прошлой".

Рывком, я поднялся на ноги. И сразу же гладкие нежные подошвы ног уколола жесткая трава. Больно, но это мелочь, которую можно перетерпеть. Я взглянул на ласковое солнце, прислушался к пению птиц, водой из ручья ополоснул лицо и напился. После чего прихватил вмиг потяжелевший клинок, который в Ретропространстве казался пушинкой, и зашагал вниз по течению, туда, где рано или поздно мне встретятся люди. Правда, их мог испугать мой внешний вид дикаря в одной набедренной повязке. Но ничего, по дороге что-нибудь придумаю. Смастерю юбку или шорты из вездесущего полиэтилена, который в технологическом мире находится повсюду, или навещу ближайшую свалку, а там посмотрим.

Глава 3.

Река Одра. 6649 С.М.З.Х.

Итак, я оказался в мире людей и двинулся к цивилизации. Первый час шел достаточно ходко и километров пять отмахал. Потом идти стало гораздо сложнее, так как в ручей, вдоль которого я передвигался, слева и справа вливались более мелкие водные потоки, которые мне приходилось постоянно форсировать. Однако еще четыре километра все же прошел и только после этого, войдя в дубовый лес, сделал первый привал. Подошвы ног горели огнем. Ноги были испещрены множеством мелких порезов. Глаза застилал едкий соленый пот. Губы быстро обветрились и покрылись жесткой неприятной коркой, а от воды постоянно тянуло сыростью. С каждой сотней метров идти становилось все тяжелее и, присев на корягу, я огляделся.

Признаков того, что где-то неподалеку люди, не было. Кругом заваленные сушняком полянки и мелкие болотца. На водной глади ручья, который уже можно было назвать мелкой речкой, ни одного мазутного пятна. На свежей травке ни единого клочка бытового мусора. А в чистом синем небе нет летящих самолетов. В общем, меня выкинуло в какую-то глухомань, может быть, даже за Урал. Такова была моя первая мысль, а вот вторая уже имела некоторый мистический подтекст. И вспомнив свой разговор с Румянцевым, который говорил, что время на каждом уровне мироздания течет по-своему, я пришел к выводу, что вполне мог оказаться не в родном для себя 21-м веке. Впрочем, эту догадку, дабы не расстраиваться раньше времени, я постарался от себя отогнать. После чего продолжил свой путь. И прежде чем окончательно лишился всяческих сил, преодолел еще примерно семь-восемь километров и вышел к большой полноводной реке.

Снова остановка. Опять осмотр местности, размышления, анализ и выводы, надо сказать, неутешительные, потому что нет в европейской части России больших рек, берега которых не были загажены, а водный путь не имел плавающих навигационных знаков. Значит, при самом наилучшем раскладе, моя физическая оболочка оказалась где-то в Сибири. Но это вряд ли, поскольку даже за Уралом каждая крупная река это важная транспортная магистраль, а везде где я проходил царила девственная чистота, и поблизости не было никаких следов жизнедеятельности человека. Вот и выходило, что славянский воин Ратибор, который просил меня встретиться со своим отцом, мог знать, где и в какое время меня вышвырнет. Правда, не ясно, почему он мне об этом сразу не сказал. Но при моем тогдашнем состоянии, я вряд ли бы его слушал, ибо был погружен в себя и стремился как можно скорее покинуть серую равнину Ретропространства.

В общем, двигаться дальше я уже не мог. Надо было организовать стоянку, как-то выжить, добыть пропитание и выспаться, и я постарался вспомнить все свои навыки жизни на лоне дикой природы, которые мог использовать. Первым делом выбрал место для ночлега, узкую сухую балку с крутыми глинистыми обрывами, и с помощью клинка выдолбил в стене продолговатый проем, в который могло поместиться мое тело. Затем заполнил эту нишу прошлогодней перепрелой листвой, которая успела высохнуть на ласковом весеннем солнышке, и нарубил колючего кустарника. А потом залез в ручей, и стал осторожно шарить руками по промоинам, в которых любят отдыхать рыбешки и частенько сидят раки. К сожалению, огня добыть не смог, да и посуды не было, так что брал только рыбу. И поймав десяток мелких карасей и одного полукилограммового леща, снова выбрался на берег.

На суше, под лучами заходящего светила, обсох. Карасиков насадил на срезанные ветки и подвесил на прибрежное дерево, а леща выпотрошил, обмыл и съел сырым. Противно, конечно, особенно без соли. Но делать нечего, калории необходимы, корешков съедобных я пока не встречал, а для ягод еще не время. И набив недовольно заурчавший желудок, уже ночью, я посмотрел на звездное небо, не обнаружил ни одного спутника и тяжко вздохнул. После чего забил вход в балку колючками, залез в свое убежище и провалился в сон.

Так прошел первый день моей новой жизни, а утром я проснулся от холода, сырости и звериного ворчания. Естественно, вставал тяжело, поскольку тело ломило, ноги опухли и не хотели нести своего хозяина, а голова трещала так, словно вчера меня били палками. Однако разум сильнее тела, и я заставил себя подняться. Взял меч, с которым за прошедшее время чуть ли не сроднился, приподнялся над колючками и посмотрел на берег, где увидел настоящего бурого медведя. Крупного самца, который, посапывая и издавая обиженный рев, ходил вокруг дерева, на котором я повесил сушиться карасиков, и пробовал достать мой припас. Вроде бы ничего сложного. Однако что-то у косолапого не клеилось, то ли слишком тяжелый был, то ли старый, то ли неуклюжий. Поэтому взобраться на дуб он не мог, а кушать зверю, если судить по его впалым после зимней спячки бокам, хотелось.

И что оставалось делать при таком раскладе мне? Вариантов немного. Выйти против медведя с мечом, чтобы он меня сожрал, ибо одолеть его нереально. Попытаться проскочить к реке и броситься в холодную воду, куда мишка не полезет. Или ждать, пока косолапый уйдет. И после недолгих раздумий я выбрал вариант номер три. Прикинул, что ветер дует от реки на балку, а медведь меня пока не почуял, а значит можно еще немного поваляться на своем импровизированном ложе.

Решено, сделано. Я снова забрался в нишу, зарылся в колкую, но теплую листву, и опять задремал. Да уж, опасность рядом, а я дрыхну. Странно это? Возможно. Но после всего, что со мной произошло, медведь не тот противник, которого стоит опасаться всерьез. Вот был бы человек, тогда считай, что беда рядом. А животные такие существа, что если они не умирают с голода, и ты их не трогаешь, то им незачем тебя трогать, таков закон матери-природы.

Второй раз проснулся уже в полдень. Физическое состояние тела более или менее в норме. Слабость имелась, но голова в порядке и в мышцах появилось немного сил. Медведь ушел, а моя рыбка осталась. Отлично. Можно снова пускаться в путь, и я не медлил. Быстро снял с дерева подвялившихся карасиков, с липы, которая росла неподалеку, срезал несколько длинных полос гибкой коры, обвязал этими лентами меч и пошел.

Над головой поют птички. Тенек. На берег накатывается волна и все спокойно. Руки разрывают на части рыбку и закидывают ее в рот, а у меня в голове беспокойные мысли и куча вопросов. Почему я не взял у мертвого славянина ножны? Отчего не снял с крестоносца плащ, а оторвал от него всего один кусок? Как так? Я взрослый мужчина с опытом, а так зазевался? Хрен его знает. Видимо, сказывалась обстановка и состояние стресса в котором я находился. Впрочем, нечего себе голову забивать. Что было, назад уже не вернешь, и сейчас я в реальности. Мозги начали работать, как положено, и пока я поступаю по уму.

Минул час, а за ним другой. Справа по-прежнему пустая река, а слева густой лес. Я втянулся в движение, старался игнорировать боль, и совершенно неожиданно выскочил на широкую тропку, которая начиналась на небольшом песчаном пляже и уходила в глубину темной чащобы. И посмотрев под ноги, я обнаружил, что дорожка буквально усеяна свежими отпечатками сапог. Не фабричных с рифлеными протекторами, а каких-то самодельных, с каблуками и гладкой кожаной подошвой. Круто! Люди рядом. Однако радости я почему-то не почувствовал, а быстро оглянулся и шмыгнул обратно в чащу. Почему? Хм! А почему древние люди изрекли мудрость, что человек человеку волк, и это изречение не теряет своей актуальности несмотря ни на что? Вот то-то же! Поэтому безопасность, прежде всего, особенно в глуши, где нет полиции, МЧС и прокуроров, и самый главный тот, у кого дубина мощнее, кулаки покрепче и быстрая реакция.

Стараясь двигаться как можно тише и осторожней, я шел вдоль тропки, и метров через сто вышел к большой поляне, на которой находился окруженный высоким и прочным бревенчатым забором двухэтажный терем. За основным зданием виднелись какие-то постройки, людей не видно и не слышно, а до забора метров тридцать, не больше. Тропка упиралась в крепкую широкую калитку, которая была аккуратно встроена в частокол, а с другой стороны виднелась грунтовая дорога. Было, я подумал, что это летняя дача какого-то олигарха, который выкупил себе кусок заповедника и играется здесь в древнерусскую старину. Однако эта мысль не выдерживала никакой критики. Ограда и само здание явно старые, видно, что дерево потемнело и кое-где покрылось мхом. А на крыше, которая была сделана из дранки и дополнительно покрыта корой, красовалось пустое журавлиное гнездо, и не было никаких признаков телевизионных антенн.

Короче говоря, согласно первым впечатлениям, я угодил в полное средневековье. Да уж, кто-то за это душу продал бы, а мне-то что? Ничего. Ну, попал, так попал. Бывает. В интернете, которого мне очень сильно не хватает, помнится, на эту тему имелась целая куча самых разных ресурсов. Как же там? А-а-а, вот! Про попаданцев в прошлое, которое можно изменить. В основном, конечно, муть, но были и здравые проекты, в которых человек не лез сразу же на прием к товарищу Сталину и не вселялся в тело Николашки Второго, а оставался самим собой. Ха-ха! И что же это получается, я оказался в фантастике? Да, пожалуй. Хотя требуются уточнения, где именно я очутился и в каком жанре эта фантастика. Вот только как их получить, эти самые уточнения? Известно как, вести разведку и готовиться к внедрению в местное общество, ибо люди всегда остаются людьми со всеми своими многочисленными минусами и плюсами. Однако сразу к ним выйти нельзя. Вид у меня не тот. А бомжей, как известно, нигде не любят. Ни в моем мире, ни в средневековье. Значит, первая цель неизменна, необходимо привести себя в порядок и для начала раздобыть одежду. Опять же, скорее всего, возникнет проблема языкового барьера, которую просто так не решить.

Ну, это общая стратегия, а пока тактика. Чем дольше я вел наблюдение, тем больше беспокоился. Что-то было не так — это точно. Но что, я понять не мог, до тех пор, пока у меня над головой не затарахтела сорока. Животные. Вот в чем проблема. Почему не слышно собак, лошадей и дворовую птицу? Да и людей не видать. Следы на тропе достаточно свежие и пусть я не траппер Натаниэль Бампо из романов Фенимора Купера, понять, что по дорожке прошло не меньше десяти человек, и они были здесь не далее как несколько часов назад, можно. Но где они? Их нет. И в самом поместье тишина. Черт! Так и напрашивается слово — гробовая тишина.

"Ну что Вадим, — спросил я сам себя, — может рискнуть и попробовать подобраться к терему поближе? Нет. Терпение и осторожность. Никакого риска. Хватит. А то может так сложиться, что твой лимит везения уже исчерпан, и тогда прощай молодое неокрепшее тело, и привет загробный мир. Языческий или христианский, без разницы, я ни в один из них не тороплюсь. Решено. Ждать".

Я отошел вглубь леса. С третьей попытки взобрался на высокий ясень и спрятался в густой зеленой кроне. Вид сверху открывался превосходный и что же я увидел? Окруженный частоколом терем в количестве одна штука. Несколько хозпостроек и между ними тела убитых собак, крупных сторожевых псов. Немного в стороне нелепо раскинувшее руки мертвое человеческое тело, кажется, женское. И больше ничего интересного. Хотя, стоп! В рубленом окне на втором этаже мелькнул силуэт. Да, вне всякого сомнения, это живое существо, а не тень от облака. Крупный мужик, который пропал и снова появился. Косматая рыжая голова высунулась в проем, не торопясь, оглядела окрестности, дорогу и лес, меня не заметила и снова исчезла. А потом по двору пробежал одетый в толстую кожаную куртку с металлическими заклепками увалень, за плечом которого болтался круглый деревянный щит.

Вот так-так. Выходит, есть в поместье живые люди, и если собаки убиты, а помимо них во дворе неприбранный труп, значит, в этом месте творится нечто недоброе. Да уж, такие вот дела. И как бы поступил на моем месте нормальный герой без страха и упрека? Наверное, пошел бы и дал злодеям трындюлей, после чего освободил бы принцессу, которая незамедлительно упала бы в его объятья, и начал свое восхождение к вершинам немеркнущей славы. Развил бы государство, создал бы финансовую пирамиду, изобрел бы порох и пулемет, и обязательно, как полагается настоящему русскому патриоту, победил англов и американцев. Что-что? Америка еще не открыта? Ничего, откроем. А потом соберем до кучи всех врагов и предателей народа, которых поселим их на Мадагаскаре. Дешево и сердито. Народ рукоплещет. Главный герой сияет как новенький золотой червонец на солнце, а ставшая императрицей принцесса гордится своим мужчиной. Вечная классика жанра, хорошая, добрая и сбивающая усталость и агрессию читателей, которые выплескивают свои негативные эмоции в текст, а не в реальную жизнь, где находятся настоящие враги.