Истинный целитель

— И вам нужно какое-то определенное зелье? — понял его зельевар.

— Если бы еще знать, какое, — пробормотал профессор ЗоТИ.

— В чем суть вопроса? — Снейп уселся в кресло и жестом указал гостю на второе.

— Первая проблема состоит в том, что в одном теле оказались две души, и обе не слабые. На данный момент они существуют на равных правах и не конфликтуют. Некий симбиоз. Но такое не может длиться вечно, — Квирелл в упор посмотрел на собеседника.

— И каким же образом такое оказалось возможным? — прищурился тот.

— Неудачный темномагический эксперимент.

— А вторая проблема? — Снейпу не нравился этот разговор. Было в нем что-то... какая-то недоговоренность.

— Вторая проблема несколько иного свойства, но тоже связана с душой, — профессор ЗоТИ пристально посмотрел на зельевара. — Северус, вам ничего не кажется странным в Гарри Поттере?

— Мистер Поттер наделен целым букетом странностей, — усмехнулся Снейп.

— Вы не пытались найти ответы? — задал еще один вопрос Квирелл.

— Зачем? Я не вижу в этом мальчишке чего-то такого, что стоило бы моего внимания.

— Вы плохо лжете, Северус. Как вы думаете, почему так быстро выздоровела юная мисс Грейнджер? А ведь ей не давали ни шанса. Тем не менее, девочка бегает по школе, словно и не было никакой встречи с троллем.

— Квиринус, мы живем в мире магии, — язвительно выдал Снейп.

— Такое ей не под силу, — последовал мгновенный ответ. — А вот Целители...

— Даже они не способны...

— Я не говорю о колдомедиках, которых по недоразумению и невежеству называют целителями, — перебил Северуса Квирелл.

— Вы сейчас пытаетесь мне сказать, что в школе объявился Целитель, вылечил Грейнджер, а потом бесследно исчез? Маловероятно.

— И тем не менее, я считаю, более того, я уверен, что в этой школе сейчас находится Истинный Целитель. У всех под носом. Он ходит по тем же коридорам, что и мы, ест с нами в одном зале, и лечит. Он лечит, Северус. Каждый день.

— Это невозможно, — зельевар потерял контроль. Если все было так, как говорит его гость, он бы давно уже вычислил этого гения. Но ни среди персонала, ни среди учеников не было никого, кто выделялся из общей массы. Никого, кроме...

POV Снейпа

Поттер? Невозможно! И что с того, что мальчишка знает рецепт зелья, которое весь магический мир считает несуществующим? Да, он странный, витает где-то в облаках... А в облаках ли? Что там о нем говорили остальные? Пользуется палочкой небрежно, игнорирует стандартные схемы и никогда не произносит заклинания вслух. Весь урок ведет себя отстраненно, словно ему скучно или неинтересно. Но если ему задать вопрос, отвечает сразу, при этом создается впечатление, что он просто пытается отделаться от профессора, зачем-то решившего оторвать его от серьезного личного дела. Постоянно погружен в себя. Мало с кем общается. Почти никогда не проявляет инициативу, чтобы начать с кем-то это самое общение. Частенько ни с того ни с сего прикасается к однокурсникам, и неважно, какого они возраста... "Но я тебя лечить не буду, ты мне не интересна", — кажется, именно так он сказал Паркинсон, заявив, что та чем-то серьезно больна и не проживет долго. ЧТО?!

Конец POV Снейпа.

— Ты подумай, Северус, подумай, — произнес Квирелл. — Заодно, может быть, найдешь какое-нибудь средство для разъединения двух душ. А я пойду.

После ухода гостя, Снейп еще долго сидел в кресле в своей лаборатории и пытался хоть что-то понять. Получалось не особо. В голове не укладывалось то, к чему пришел разум. Наконец, приняв решение, он резко поднялся и стремительно покинул апартаменты. Пролетев, пугая студентов, по коридорам Хогвартса, профессор зельеварения практически вломился в Больничное крыло. Мадам Помфри была там, проводя учет имеющихся у нее в запасе лекарств.

— Мерлин, Северус, нельзя же так пугать, — покачала она головой, как только смогла успокоить скачущее в бешеном ритме сердце.

— Поппи, Панси Паркинсон уже несколько раз к тебе наведывалась, — начал Снейп. — Ты проводила хотя бы поверхностное обследование девочки?

— Что конкретно тебя интересует? — нахмурилась колдомедик.

— У нее есть серьезные проблемы со здоровьем?

Женщина несколько секунд смотрела на гостя. За то время, что Гарри проводил в больничном крыле, она смогла составить полное досье на некоторых студентов. Мальчик не на всех обращал внимание. Но тех, в ком жила болезнь, чреватая серьезными последствиями в будущем, он знал, и даже по именам. Правда, не всем он горел желанием помочь. Одной из таких была Панси Паркинсон. Юный целитель как-то увидел карточку слизеринки и скучающим голосом выдал полную характеристику состояния ее организма и здоровья. После этого Поппи в каждое его посещение задавала ему вопросы об учениках. На какие-то имена он вообще не реагировал, где-то давал односложные ответы, порой выдавал полный диагноз, иногда даже со своими рекомендациями. А, бывало, звучал ответ: "Больше не болен". И она понимала, что мальчик успел применить свой дар. В журнале посещений больничного крыла не числился ни один студент Рейвенкло. И только она знала, почему.

— Поппи, — напомнил о себе зельевар. Ему не нравилась затяжная пауза.

— Лорду Паркинсону я уже подготовила письмо с настоятельной рекомендацией показать наследницу специалистам из Святого Мунго, а также обратится к Целительнице Шаари, в Тунис, — произнесла, наконец, Помфри.

— Это так серьезно? — прищурился Снейп.

— К тридцати годам она может превратиться в злобную старуху, до сорока — не дожить вообще. Детям грозит неполноценность, с учетом нынешнего состояния, скорее всего, они будут умственно-отсталыми с дестабилизированной магией.

— Есть ли еще среди слизеринцев настолько серьезные случаи? — зельевар весь подобрался.

— У меня готово тридцать писем, осталось составить еще четыре, — нехотя призналась колдомедик.

— И как ко всему этому отнесся Дамблдор? — Северус был несколько удивлен, что директор еще ни разу не заикнулся о наличии таких проблем со здоровьем студентов.

— А кто сказал, что Альбус знает? — саркастично поинтересовалась Помфри. На мгновение маска зельевара дрогнула. Он бы удивлен. Действительно, удивлен.

— Я думаю, что будет более правильно, если письма уйдут от моего имени, — Снейп быстро взял себя в руки. Поппи несколько секунд смотрела на него, потом ушла на свою половину. Вернулась она уже со стопкой пергаментов.

— Оставшиеся я передам тебе завтра, Северус.

— Хорошо, — кивнул он, а у самой двери вдруг остановился, обернулся и спросил.

— Сколько рейвенкловцев обратилось к тебе с начала этого года?

Испуг, растерянность, замешательство — вот, что увидел Снейп. Как ни странно, но именно эта смесь эмоций, проявившаяся на лице колдомедика, стала ответом.

— Ни одного, ведь так? — тихо произнес он.

— Северус... — Поппи была напряжена как пружина.

— Кто вылечил Грейнджер?

— Северус...

— Поттер — Целитель? — да, вопрос дался с трудом. Но очевидное даже от самого себя скрывать не представлялось возможным.

— Альбус не знает, — Поппи устало опустилась на стул. — Гарри уникален. Не ломай ему жизнь.

— Альбус должен знать, — с некоторым сомнением проговорил Снейп.

— Нет, никогда, — взметнулась со стула женщина. — Ты не понимаешь! Мальчик — Истинный Целитель. И... Я с его согласия провела диагностику, — она посмотрела на зельевара. — Любой другой на месте Гарри лежал бы уже в палате для душевнобольных. Северус, у мальчика отклонения, очень серьезные. Он не воспринимает мир так, как мы. И людей тоже.

— Он — один из лучших, если не лучший в этом потоке, — скептически произнес декан Слизерина.

— Он запоминает все, что когда-либо читал, — вздохнула Поппи. — Мне иногда кажется, что они читает просто потому, что может читать. Он не ищет, какую бы книгу взять. Справочник, энциклопедия, бульварный романчик или серьезное исследование, которое не каждый взрослый поймет, — разницы нет. Я однажды застала его за чтением журнала по психоколдомедицине. Там такие термины, что мне самой нужна помощь. Когда Гарри закончил, я задала ему по статье несколько вопросов. Он ответил, слово в слово. А потом сказал, что написан бред. Мол, автор ошибается, и все можно сделать намного проще.

— Так и сказал? — Северус впервые не знал, смеяться ему или плакать.

— Он давно лечит. Очень давно. У него навыки профессионального Целителя. И, мне кажется, этот мальчик помогал тем, кто давно безнадежен, — совсем тихо произнесла мадам Помфри. — Ему хватило десяти минут, чтобы привести мисс Грейнджер в порядок. Северус, задумайся, десяти! Не знаю... Я не уверена, изменится ли что-то, если Альбус узнает правду. Гарри Поттер живет сам по себе. Окружающий мир он воспринимает только как то, что помогает ему. Если человек ничего не может ему дать, он ему неинтересен. А Дамблдор этому мальчику неинтересен в принципе. Со мной Гарри общается только потому, что я связана с медициной. Он сам сказал, что учится у меня, как и я у него. Иногда он проявляет интерес к тебе, но какими-то рывками. Да, он очень любит зелья, Северус. Он их обожает, но, в то же время, это вплотную связано с его даром. Какое-нибудь зелье веселья он проигнорирует напрочь, в то время как о костеросте будет говорить часами, задавая такие вопросы, что у меня волосы встают дыбом. В эти моменты пропадает его отстраненность.

— Пожалуй, я пока повременю говорить Альбусу, — решил Снейп.

С этого дня он оставил Поттера в покое: не задирал его, не кричал, не пытался унизить. Только наблюдал и раз в неделю проводил небольшие тесты, чтобы понять, как усваивается материал. В вопросах Поттера всегда присутствовали один-два из тех, на которые не смогли бы ответить и многие неплохие зельевары. Иногда ответа не следовало, а иногда Северус получал такую информацию, что готов был продать душу, лишь бы увидеть источник, из которого были почерпнуты сведения. Все рецепты Гарри обязательно проверялись, неизменно оказываясь выше всяких похвал. Постепенно мальчик становился для зельевара кладезем потерянных знаний, каким-то невозможным чудом.

А школа тем временем жила своей собственной жизнью. Гриффиндорцы умудрились поучаствовать в спасении дракона, непонятно каким боком оказавшегося в качестве питомца у Хагрида. В эту историю влез и Малфой. В результате группа из Лонгботтома, Грейнджер, Уизли и слизеринского блондинчика отправилась на отработку. Ночью. В лес. Как потом выразился самый странный ученик школы: "Интересные у господина директора методы". Что-то там случилось, но добиться от свидетелей внятной информации не удалось. Вражда между Слизерином и Гриффиндором становилась все более ожесточенной. И если Дамблдор хотел, чтобы в этом участвовал Гарри Поттер, то самому мальчику до всяких дрязг не было дела. Северус об этом знал, как никто другой. Он стал все чаще замечать на себе задумчиво-заинтересованные взгляды своей "главной проблемы". Оставалось только понять, что они значат.

Конец учебного года приближался с невероятной быстротой. Директор становился все более дерганным. Если гриффиндорцы ухватились за все его намеки и подсказки, то тот, ради кого все было затеяно, плевать хотел на потуги Дамблдора с высокой башни, при этом не давая ни малейшего повода для назначения отработки или приглашения на частную беседу в директорский кабинет.

Стремительно надвигалось лето. Очередной урок зельеварения. Контрольная. Вдруг Поттер как-то странно поморщился, встряхнул головой, встал из-за стола и подошел к учителю. Снейп молча наблюдал за странным поведением студента, который положил ладошку на предплечье его левой руки, как раз туда, где была метка. Зельевар дернулся, вернее, попытался. От руки Гарри шел жар, который, впрочем, не причинял вреда. Краем глаза Северус заметил, как за ними наблюдают рейвенкловцы. Стало очевидно, что все студенты сине-белого факультета знают, кто живет рядом с ними. Знают, потому что именно Поттер лечил их ссадины, простуды и так далее.

— Так лучше, — вдруг сказал мальчишка, кивнул сам себе, спокойно вернулся на свое место и продолжил писать контрольную. Рейвенкловцы потеряли к произошедшему всякий интерес. А вот хаффлпаффцы продолжали недоуменно моргать глазами и даже с ужасом поглядывать на Гарри, считая его покойником. Северус Снейп же горел желанием остаться в одиночестве, чтобы сорвать с себя мантию, китель и рубашку и посмотреть на руку. Он знал, что там увидит. Вернее, чего не увидит.

Время тянулось мучительно медленно. Наконец, звонок. Дети постарались побыстрее ретироваться, боясь гнева профессора. Взмах палочки, и кабинет заперт. На стол полетела одежда. Северус в неверии уставился на девственно-чистую кожу. Наружу пробился истерический смешок, потом еще один, и еще. Смех и слезы. Успокоиться никак не получалось.

— Вот так просто?!

Какой-то мальчишка со сдвинувшимися мозгами, живущий в странном, созданном им самим мире, в несколько минут положил конец тому, за что двадцать лет чувствуешь вину, о чем сожалеешь. Метки больше не было. Хотелось вздохнуть полной грудью, вдруг всем сердцем, всей душой осознав, что свободен. Наконец-то, СВОБОДЕН!

Утром Северус услышал, что Дамблдор зачем-то отправился в Министерство. В груди появилось противное чувство ожидания беды. И кто бы сомневался...

Лонгботтом, Уизли и Грейнджер, почему-то объединившиеся вместе, и, к огромному удивлению, присоединившийся к ним Поттер играючи прошли все испытания и достигли зала, где был спрятан философский камень.

Крайне своевременно вернувшийся Дамблдор, МакГонагалл, Снейп и Флитвик спустились вниз. Три декана боялись найти трупы, но дети в целости и сохранности оказались в зале. Гриффиндорцы сидели на полу и наблюдали за рейвенкловцем. Тот застыл перед зеркалом. Казалось, что он просто стоит. Но стоило посмотреть на древний артефакт, как становилось понятно — что-то происходит.

— Гарри, что ты делаешь? — директор подошел к мальчику.

— Плохо. Обман. Нехорошо, — выдал невозможный ребенок, затем дотронулся до стекла. Дамблдор как-то судорожно выдохнул и беспомощно посмотрел на Поттера. Снейп не сомневался, мальчишка в очередной раз совершил нечто, считавшееся до сих пор невозможным.

— Гарри, там внутри был спрятан камень, — начал старик.

— Я знаю, — кивнул тот. — Он там и остался. Часть зеркала. Достать нельзя. Никогда.

— Это философский камень, — зачем-то уточнил директор.

— Можно сделать еще, — невозмутимо пожал плечами мальчик, заставив всех замереть в немом изумлении.

— Поттер, вы знаете рецепт приготовления философского камня? — уточнил Снейп.

— Знаю, — последовал ответ.

— Нам расскажешь, Гарри? — Дамблдор сверкнул глазами.

— Зачем? — отстраненно спросил юный целитель. Северус чуть заметно выдохнул. Все, мальчишка закрылся. Что-то его не устраивает.

— Он может помочь людям, — произнес директор.

— Жить долго скучно, пользы никакой. Не интересно, — выдал ребенок и уставился в потолок. Снейп проследил за его взглядом. Он за весь год так и не нашел ответа, что же такое заставляет мальчика все время смотреть вверх. Или он не просто смотрит?