Летящие по краю снов

— Привет, — прошептал он. — А куда дальше?

Помог встать на ноги. И вдруг схватил за руку, погладил по тонкому запястью.

— Ты — девчонка?!

— И что? Меня Владой зовут. Идём. Я покажу выход отсюда.

Неудивительно, что он принял её за мальчишку. Тоже довольно худенькая, с короткой стрижкой, сейчас отросшей и взлохмаченной, Влада и впрямь походила на подростка, особенно в темноте... Держась за его руку, надела тапки.

Повезло. Не из разговорчивых попался.

Шёл послушно, не пререкаясь и не задирая носа, что и без неё управился бы.

Когда они оказались на другой улице, какое-то странное чувство заставило Владу оглянуться на приёмник. Даже издалека заметила, что в раскрытые ворота во двор распределителя въезжают, кажется, три машины. Ингвар не обратил внимания, что происходит за спиной. Он больше смотрел вперёд и всё сильней казался ... испуганным.

В соседнем с приёмником квартале уже не бежали, а зашагали, еле переводя дыхание, и он сказал:

— Я почему-то думал, что ты один из... Одна... Ну, ты поняла. Извини, если повторяюсь.

Она прислушивалась к интонациям его голоса, мысленно обкатывала слова во фразе. Любопытно, с кем он мог её спутать?.. "С кем-то, кого он боится", — задумчиво решил внутренний голос, к которому она часто прислушивалась.

Но всё постепенно узнаваемое об Ингваре перебивало иное понимание. Исподволь поднималось уверенное впечатление, что он и правда не уличный мальчишка. А совсем недавно — вот-вот только несколько дней назад, если вообще не сегодня! — оказался на улице. Но действовал уверенно, когда убивал. Смертей она насмотрелась немало. И этого Ингвара не боялась. В чём-то чувствовала его... своим. Но выше. Выше по положению. Или по знаниям того, в чём она не разбиралась. Но она всё равно не боялась. Он тоже кое-чего не знал. И это делало их равными.

Прошли ещё квартал, прячась во всех тенях, прижимаясь к стенам домов: комендантский час уже действовал, и патрули на их пути могли возникнуть неожиданно. Влада заметила, что Ингвар прячется следом за ней, то есть лишь глядя на неё саму. Сам он не умел отслеживать появление опасности. И она предложила:

— Если ты хочешь попасть в конкретное место, я могу проводить тебя. Местность вокруг приёмника я хорошо знаю.

Они прошли ещё несколько десятков шагов, прежде чем он ответил:

— Мне идти некуда. И, если ты предложишь такое местечко, где я смогу переночевать до утра, буду благодарен тебе.

Она оценила: Ингвар и правда не навязывался, не спрашивал, где же она сама собирается ночевать. Не допытывается, как она научилась погружаться в сновидческие путешествия. И, кроме всего прочего, Влада снова оценила его умение правильно строить фразы. Образованный. И не пристаёт. Точно сбежал. Только откуда? Из семьи? Или откуда поопасней?

Поэтому она завела парнишку в небольшой сквер у остановки, уселась на скамью. Света здесь нет, потому что столб с лампой находился лишь при самой остановке. Так что девушка и парнишка оказались в самой настоящей тьме, изредка пестрящей огнями проезжающих машин... Он сел рядом, напряжённый настолько, что Влада не удивилась бы, если б он вскочил и безрассудно бросился куда-нибудь сломя голову, в первом же переулке напоровшись на полицейских. В то же время он так явно боялся остаться один...

— Я могу отвести тебя к бомжам. У них там много коробок, и до утра спать можно. Могу взять тебя с собой, но... — Она облизала губы. — Но там опасно. Для тебя.

— Что может быть опасней... — начал он и оборвал себя на слове, словно заглядевшись куда-то вдаль, на дорогу. И, кажется, решился. — Меня ищут. Если найдут, нормальной жизни мне не видать. Так что я готов идти в любое место.

Влада молчала, размышляя. Это он сейчас так говорит, что в любое. А что будет, когда он поймёт, куда она его привела?

— То есть тебя ищут опасные люди? Ты сбежал от них?

— Нет. Не так... — У него перехватило дыхание. — Всё как-то быстро случилось...

Она прислушалась к его голосу. Он искренен в своей недоговорённости.

— Ингвар, я могу спрятать тебя. Но есть одно условие. — Он промолчал, но Влада ощутила его внимание, хотя он даже не смотрел на неё. — На первых порах ты должен подчиняться мне беспрекословно. Сумеешь?

Она знала, что он сумеет. Но хотела услышать высказанное согласие.

— Да, — не сразу сказал он.

Она опять оценила его нерешительность. Искренен. Сам себе не верит. Встала и кивнула ему. Он поднялся следом.

Снова тёмный город, погружённый в тёмные сны. И они — пугливые тени среди других насторожённых теней на его улицах.

Вскоре она привела его в глухой переулок и указала на канализационный люк.

— Открывай.

Он ещё поднимал крышку, а Влада уже привычно скользнула к тонким перекладинам металлической лестницы. И беззвучно фыркнула, когда расслышала его несдержанно брезгливое: "Фу-у..." Ещё одно подтверждение, что он домашний мальчик. Но за Владой, прихватившей с приступка на стене фонарик, он спустился послушно и плотно закрыл за собой колодезную крышку. И она, довольная его сдержанностью, предложила ему пакет с чистой тряпкой для носа. Тоже с приступка. Он с благодарностью обмотал лицо.

На всякий случай она провела его ходами канализации так, чтобы он не сумел запомнить все повороты. И снова оказалась права. Он то и дело поворачивался к ней с вопросом, которого так и не произносил, но растерянность в его глазах застыла отчётливая. Она кивала ему, он успокаивался и снова шёл следом.

Наконец они оказались там, где она собиралась связаться со своими.

Жидкая вонючка текла здесь далеко внизу от покатых "берегов", и Влада показала Ингвару на сухие каменные плиты ближе к стене.

— Садись. Сейчас узнаем, куда нам податься. Ты посторожишь мой сон?

И села первой, показывая пример ему, застывшему в замешательстве. Пришлось подождать, пока он смирится с мыслью сесть на грязные плиты. Но, когда она почувствовала его близко, когда от него даже потянуло теплом, потому что он сел тесно к ней, она улыбнулась и закрыла глаза. Погружение в сновидческий порог, где тепло и темно, она прошла, как всегда, благополучно. Сначала "пробежалась" по той канализационной улице, по которой они только что шли, и убедилась, что за ними чисто.

И только после этого увидела соткавшуюся перед ней в темноте светлую дверь, постучала в неё. Вошла. Её идентифицировали, признали своей и открыли следующую дверь. Влада перешагнула порог, плотно закрыла за собой дверь и "засияла" в темноте призывным маячком.

"Данил! Где ты?"

А вокруг неё постепенно засияли другие звёздочки-маячки.

"О, нашлась пропажа! — насмешливо сказала ближайшая звёздочка. — Где ты гуляешь, Влада? Мы тебя обыскались!"

"Люси? Я ищу Данила. Он сейчас не в снах?"

"По-моему, болтает с кем-то из-за грани. Тебе срочно? Мы не поможем?"

Влада вздохнула и рассказала, что с нею было и кто теперь её сопровождает. Или это она сопровождает?

"Хм, это серьёзно. Это дело без Данила не решить, — озадаченно сказала Люси. — Ладно, попробуем оторвать его от разговора. Ты уверена, что за вами никто не следит?"

"Да, я проверила".

"Ты сознаёшь, что он опасен?"

Влада ожидала этого вопроса, обдумала ещё в пути, поэтому сразу ответила:

"Да, сознаю. Но я ему доверяю".

"Хорошо. Ждите".

И это "ждите", объединившее Владу и Ингвара, успокоило. Она открыла глаза, выходя из осознанного сна, и вздохнула. Повернувшись к Ингвару, заметила, что он как-то нахмурившись, смотрит на неё. Спросила сама, чтобы не осталось недоговорённостей:

— Что такое? У меня нос грязный? — Засмеявшись, она даже коснулась носа пальцем. Она вообще была смешливой, а сейчас её смешило, что, даже сидя, Ингвар склонялся над нею — такой дли-инный!

— Я не могу войти в твоё сновидческое пространство, — удивлённо сказал он. — А ты в приёмнике так легко вошла в моё. Почему?

— Вокруг меня защита. У меня тоже вопрос, Ингвар: почему её нет у тебя? И... Кто тебя научил входить в осознанный сон? Ну, если не секрет?

Он отвёл взгляд, а лицо вспыхнуло странным чувством, точней — целым всполохом чувств, в котором главным была та же растерянность, а следом шёл страх, который она разгадала легко: если не ответит — останется один? Она пожала ему ладонь и кивнула:

— Понимаю. Ты пока не можешь мне доверять. Ладно. Потом, ага?

— Ага, — с глубоким облегчением сказал он.

В висок будто кто-то мягко ткнул пальцем. Влада склонила голову и закрыла глаза. Тёмное пространство, выход к светлой двери. Предбанник, где её снова осмотрели и впустили в переговорное пространство своих.

"Люси мне всё рассказала, — сказала звезда, сияющая сильным ровным светом. — Ничего добавить не хочешь?"

"Хочу. Я забыла сказать: когда мы были на улице, в ворота приёмника въехали три машины. Я думаю, Ингвара ищут".

"Идите к Клёну. У него сегодня вечеринка. Там переоденетесь и пойдёте на старую квартиру. Она сейчас пуста. От Клёна выйдете вместе с другими — ваш след будет потерян. Мы закроем твоего нового друга своей защитой. Он нам интересен".

2

Когда Влада пересказала, что им надо сделать, Ингвар как-то оторопело посмотрел на неё и, помешкав, спросил:

— А что такое вечеринка?

В первый момент Влада сама была ошарашена его вопросом. Потом собралась с мыслями и попробовала ответить:

— Ну, собираются парни и девушки, веселятся, слушают музыку, танцуют.

Он отвернулся (она успела увидеть, как он скептически поджал губы) и некоторое время смотрел на поблёскивающий в свете фонарика вонючий ручей. А потом осторожно вздохнул, будто смирился с какой-то мыслью, и сказал:

— Идём прямо сейчас?

— Ага, — сказала Влада.

Они поднялись, и Ингвар поплёлся за Владой. Время от времени на поворотах она искоса посматривала на него и понимала, что с непривычки он устал от ходьбы — от такой, когда местность незнакома и неизвестно, да и плохо видно, что ещё может попасть под ноги. Кроме того, он избит, и, хоть в медкабинете приёмника-распределителя ему помогли, Купец умел бить так, чтобы невидимые, но болезненные синяки и кровоподтёки оставались надолго. Хорошо ещё, лица не тронул, побоялся нарваться на наказание от надзирателей. Ко всему прочему, время — поздний вечер, и, кажется, Ингвар хочет спать — после всех треволнений Влада его понимала. Ничего, в дом Клёна они придут в основном только затем, чтобы одеться. Нет, они неплохо прячутся, но даже в родном квартале Влады на них все вылупят глаза — точней, на их... пижамы. "Интересно, правду ли он сказал? И он в самом деле не знает, что такое вечеринки?"

Они дошли до нового поворота канализационного коридора, и здесь Ингвар по инерции движения толкнулся в спину застывшей Влады, чуть не сбив её с ног.

— Что? — будто очнувшись, спросил он и тоже задрал голову посмотреть наверх, как и она. Тем более Влада посветила фонариком. — Мы сейчас вылезем? — В его голосе послышалась неподдельная радость.

— Да. Только не забывай, что я тобой руковожу. Пока, — смягчила она последнюю фразу, улыбнувшись ему снизу вверх.

Он опять вздохнул, но, когда Влада начала подниматься, держал фонарик, помогая ей разглядеть металлические перекладины. А потом и она протянула ему руку, чтобы на последних перекладинах облегчить ему подъём. Снаружи Ингвар сначала выпрямился и тут же мгновенно ссутулился. И не только потому, что снова насторожился. На городских улицах лето. Но по ночам довольно прохладно. Холода он не замечал даже в промозглой канализации, но наверху ночной ветерок мигом напомнил ему, что пижама не спасёт.

— Потерпи, — попросила Влада и пошла вперёд, как только он поставил крышку колодца на место.

Вышли они на поверхность рядом с детской площадкой. Влада приутишила шаг и шла бок о бок с Ингваром вдоль этой площадки, потому что заметила, как он суматошно оглядывается на всё, кажется, стараясь рассмотреть окружающее поподробней. Даже при свете далёких фонарей она заметила, как в новом недоумении вытянулось его лицо при виде качелей и других предметов, привычных для развлечений малышни. Машинально ёжась, Ингвар озирался вокруг, и Владе вдруг сильно-сильно захотелось немедленно расспросить его о том, где же он до сих пор жил. Но дом Клёна находился на другой стороне улицы, и она только поторопила своего странного спутника. Ещё она заметила, что Ингвар старается быть ближе к ней, причём озирается при этом так, словно готов драться с кем-либо, слишком близко подошедшим к ним.

На обочине оба огляделись и, не заметив ничего опасного, бросились через дорогу к плохо освещённому дому. И Ингвар удивлённо спросил, точно ли им в этот дом...

— Точно-точно! — заверила Влада. — Этот дом раньше был малосемейкой, а заодно в нём селили студентов, которым приходилось ездить в ближайший здешний университет с другого края города. А сейчас здесь живут только те, кто не может позволить себе целую квартиру. Молодых много. Внутри дома очень большие коридоры и рекреации. Вечеринка устроена так, чтобы с улиц не было видно.

Пока она говорила, они поспешно прошли часть дома и юркнули в темноту арки, заходя во внутренний двор.

При входе в нужный подъезд полицейских не было, зато стояли парни и девушки, негромко переговариваясь. Никто не удивился странным одеяниям странных гостей. Но Ингвар снова встал ближе к Владе и даже взял её за руку: кажется, он готовился защищать её? И в то же время он, пусть и исподлобья, суматошно старался рассмотреть всех, кто только представал их глазам. Владе пришлось тащить за собой Ингвара, пришедшего при виде множества новых лиц в полное, до онемения на месте, замешательство, хотя перед ними расступились. До лифта шагов десять проскочили тоже в толпе, кучковавшейся на первом этаже, а потом уж вознеслись на двенадцатый этаж. Причём проскакивали очень неуклюже: Ингвар всё старался руками защитить Владу от столкновения с другими и натыкался на всех сам. Девушка только и успевала извиняться.

В лифте выдохнули оба. Здесь было светло и как-то успокаивающе замкнуто. Влада, углубившись в свои мысли, даже вздрогнула, когда услышала нерешительное:

— Ты... очень красивая.

Мысленно хмыкнув, она уже спокойно объяснила себе в очередной раз: он впервые с побега увидел при ярком свете её лицо. А судя по тому, что он редко бывал, а то и не бывал в городе, для него любая, более или менее привлекательная девчонка красива. Так что, подняв голову, она улыбнулась ему.

— Спасибо. Ты тоже симпатичный.

Снова заметила на его лице какое-то недоумение. Но промолчал.

А она с трудом удержалась от смеха. Нет, он и правда, симпатичный — с чётким очертанием прямого носа, небольших внимательных глаз и сейчас устало кривящегося рта. Ему бы только чуть волосы отрастить — слишком короткие, из-за чего шея кажется очень длинной. Отчего Ингвар похож на постоянно озадаченного птенца какой-то длинношеей птицы.

Ладно. Будет ещё время разобраться.

Здесь, прямо от дверей лифта, и начиналось веселье. Во-первых, из светлой кабины они шагнули во вспыхивающую рассыпающимся разноцветьем темноту. Во-вторых, их сразу оглушила музыка, которую они по нарастающей слышали в лифте. И, наконец, по обе стороны от лифта стояли вешалки, похожие на мохнатые толстые деревья, печально согнувшиеся под тяжестью одежды на них.