|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Глава 2
— 1 -
Встреча и знакомство Артура Любимова с первым секретарем московского горкома ВКП(б) Александром Щербаковым не задались, что-то в самой начале встречи пошло не так. Обе стороны еще на первой стадии знакомства, когда они только-только пожимали друг другу руки, вдруг почувствовали острое чувство недоверия, вдруг начавшее зарождаться в них по отношению друг к другу.
Майор Немчинов, как особист бригады, пока они ожидали появления водителя с мотоциклом, вкратце проинформировал Артура Любимова об основных факты и вехах биографии человека, с которым ему предстояла встреча. Александр Щербаков родился в 1901 году, член ВКП(б) с 1918 года, избран членом ЦК ВКП(б) в 1939 году, стал кандидатом в члены Политбюро ЦК в феврале 1941 года. С 1941 года стоит во главе московской партийной организации. С 1938 года Щербаков был первый секретарем МК и МГК ВКП(б), с 1941 года — секретарь ЦК ВКП(б) и начальник Совинформбюро, начальник Главного политического управления РККА и заместитель наркома обороны СССР.
Любимову сильно не понравилось одно уж то, что один только человек, Александр Щербаков, одновременно занимал такое большое количество ответственных государственных должностей. В таком случае можно было бы говорить о том, что этот человек в любой из своих должностей с работой, наверняка, не справлялся. Ну, в силу своей натуры и характера ни один хороший человек не в силах одинаково хорошо выполнять работу сразу по всем перечисленным выше государственным и партийным должностям! Во-первых, у этого человека попросту не хватало бы времени в сутках даже на то, чтобы войти в курс дел, хотя бы по одной такой должности. Быть первым партийным секретарем Москвы, этого пятимиллионного индустриального города, быть секретарем ЦК ВКП(б) и одновременно руководить Совинформбюро, да еще в первые месяцы войны, не имея для этого профильного образования, — все эти факты позволяли говорить о том, что на какой-то из своих должностей Щербаков не справлялся со своими обязанностями.
Обуреваемый всеми этими мыслями полковник Любимов вместе с майором Немчиновым прошел в здание московского горкома, где на посту охраны их уже встречал юркий с незапоминающейся внешностью молодой человек в гражданском костюме.
— Вы, товарищи полковник Любимов и майор Немчинов? — Поинтересовался он и, не ожидая ответа, сделал знак рукой постовому лейтенанту, что бы тот этих командиров даже пропустил бы без предъявления командирских документов. Часовой вытянулся по стойке смирно и, приложив руку к пилотке, поприветствовал молодых командиров войск НКВД.
Проход до кабинета первого секретаря московского горкома ВКП(б) занял немного времени, в течение которого Артур Любимов успел заметить, что, не смотря на столь позднее время, горком партии продолжал работать. По коридору взад и вперед пробегали в основном молодые люди призывного возраста с аккуратными бюрократическими папочками в руках. Внезапно сопровождающий их товарищ остановился у одной из неприметных дверей и он, убедившись в том, что оба командира от него не отстали, повернул ручку и потянул дверь на себя.
Любимову и Немчинову ничего не оставалось делать, как переступить порог, как они вдруг оказаться в большом кабинете, который мало чем по расстановке и самой мебели отличался от кабинета Иосифа Виссарионовича Сталина. Тот же длинный стол для совещаний, письменный стол для работы в углу кабинета и пара стульев для гостей у этого стола. Только, если кабинет товарища Сталина был площадью всего лишь около ста пятидесяти квадратных метров, тот этот кабинет главы московских коммунистов занимал все триста квадратных метров или даже более!
Из-за рабочего стола, как только командиры переступили порог кабинета, выкатился полный человек в очках и он, подобно детскому мячику, покатился им навстречу. При этом этот человек радостно улыбался, протягивал вперед обе сои руки для рукопожатия. Но стоя у порога, Любимов вдруг услышал громкие и хлюпающие звуки, вырывавшиеся из груди этого колобка. Это явно была одышка по причине сердечной недостаточности! Из своих тридцати девяти лет, в течение двадцати трех лет Александр Щербаков вел малоподвижный образ жизни партийного аппаратчика. Распорядок его дня строился следующим образом: дом, семья — машина — нелимитированная по времени работа в кабинете — машина — и снова дом и семья с отличным питанием.
В этот момент в памяти Артура промелькнула дата, — десятое мая 1945 года, когда усталое сердце первого секретаря московского горкома ВКП(б) перестало работать.
Но Щербаков был уже рядом с командирами НКВД, но, жизнерадостно улыбаясь, пожимал руку одного только полковника Любимова. Затем он нежно приобнял Артура Любимова за локоток, чтобы отвести его к небольшому чайному столику, стоявшему в дальнем углу кабинета. Про существование майора Немчинова этот московский аппаратчик совсем забыл. Он оставил его стоящим у порога, больше не обращал на него ни малейшего внимания, словно майора с орденами совсем и никогда и не существовало. К слову сказать, первый секретарь московского горкома ВКП(б) мгновенно уловил внутреннее недовольство своего визави этим обстоятельством, но он явно притворился, что их встреча идет, как и была запланирована.
К тому же следует признать и тот факт, что самому Щербакову не очень-то понравилась молодость полковника Любимова. Причем, Щербакову особенно не понравилось то обстоятельство, что этот полковник не был партийным аппаратчиком, а был простым кадровым военным. Это на деле означало, что он не был человеком их круга, поэтому первый секретарь не знал о чем можно или было бы нельзя говорить с этим человеком. Одно только то обстоятельство, что сейчас этот полковник ходит в "любимчиках" у самого товарища Сталина, подвинуло первого секретаря с этим полковником на встречу. Перед самой встречей Александр Щербаков созвонился с Александром Поскребышевым, чтобы у того выяснить кое-какие обстоятельства, связанные с появлением полковника Любимова в окружении Хозяина. В этом разговоре он также узнал и о том, что этот полковник является еще и выдвиженцем наркома внутренних дел Берии! Получив такую информацию, Александр Щербаков тут же решил держаться на расстоянии, не иметь дел с этим опасным выдвиженцем!
Устроив Любимова за чайным столиком и ожидая, когда принесут заранее заказанный чай, Щербаков привычно и кратко рассказал о своей работе на посту первого секретаря московского Горкома ВКП(б) и о своих партийных кадрах. С упоением в голосе первый партийный секретарь Москвы говорил о том, что именно партийный человек является образцом для подражания народным массам, которых партиец ведет к великой победе социализма во всем мире. Затем Александр Щербаков рассказал, что Москва сформировала и отправила на фронт добровольческие дивизии, основную массу которых составили истинные партийцы. Что сегодня эти дивизии народного ополчения яростно сражаются на подступах к Москве с немецко-фашистскими захватчиками.
Сделав минутный перерыв для того, чтобы не выдать своей секретарше секретных сведений. Секретарша в тот момент разливала чай в стаканы с металлическими подстаканниками. Эти металлические подстаканники только начали входить в моду у партийных аппаратчиков, так как они свидетельствовали о простоте и нетребовательности в жизни партийных аппаратчиков. Все это время Александр Щербаков промолчал, не вымолвил и полслова, только изредка хитренько поглядывая в сторону своего визави.
Как только за девушкой закрылась дверь кабинета, Щербаков заговорил о том, что тысячи и тысячи эшелонов с людьми и заводским оборудованием в эти месяцы денно и нощно уносят от врага все, что было возможным из Москвы. Что СССР производит невиданное по масштабам и темпам перемещение производительных сил на Урал и в Сибирь, причем, такая масштабная эвакуация происходит в самый сложный период войны, когда враг стоит на подступах к Москве. Продолжая выпуск продукции до последнего момента, коллективы предприятий, заученно говорил первый партийный секретарь, были озабочены и тем, чтобы своевременно обеспечить демонтаж и эвакуацию оборудования своего предприятия. А затем в кратчайший срок само предприятие восстановить на новом месте, наладив производство продукции, столь необходимой фронту.
Полковник Любимов слушал первого секретаря московского горкома ВКП(б) и не совсем понимал, что же сейчас происходит на этой встрече?! Вместо того, чтобы дать ему конкретные указания по пресечению антисоветских выступлений, саботажа и диверсионных действий в самом городе в тот период, когда враг подошел к самым окраинам Москвы, сейчас ему читали общую лекцию о героизме партийных аппаратчиков по эвакуации промышленных предприятий города. Полковника Любимова интересовало, что же сейчас жители города думают, как они относится к войскам немецкого вермахта, которые с небывалой скоростью приближавшиеся к Москве. Он-то надеялся, что Александр Щербаков ему конкретно расскажет о том, на что в своей работе он должен обращать особое внимание, как его воинская часть должна работать с населением, с рабочими коллективами в эти критические дни?
Щербакова же было невозможно остановить, теперь он говорил о роли партии и великого товарища Сталина в обороне Москвы. В разговоре с этим полковником он пытался утверждать два противоречащих друг другу аргумента. В первом аргументе этот аппаратчик утверждал, что без товарища Сталина оборона столицы рухнет и немцы захватят столицу СССР. Во втором аргументе московского первого аппаратчика Артур Любимов вдруг услышал, что товарищ Сталин должен прислушаться к мнению некоторых членов Политбюро, которые считали, что он должен сам эвакуироваться, покинуть столицу. Эти члены политбюро полагали, что они уже были морально готовы занять его место, стать во главе обороны Москвы. Александр Щербаков тяжело поднялся из-за чайного столика, прошел к своему письменному столу, где взял лист бумаги и с ним вернулся к Любимову.
— Вот посмотрите, товарищ Любимов, сегодня товарищ Сталин завизировал постановление ГКО СССР, завтра оно будет опубликовано в газете "Правда". При внимательном прочтении содержания этого документа становится понятным, что товарищ Сталин собирается покинуть Москву. Если такое случится, то нам с тобой, товарищ Любимов, следовало бы более плотно работать друг с другом! Мы должны уже сейчас хорошо понимать друг друга, чтобы завтра принимать ответственные решения.
В тот момент Щербаков выжидательно смотрел на молодого полковника, только что в словах первого секретаря московских партийцев прозвучало завуалированное предложение полковнику Любимову на то, чтобы он переориентировался и, вместо товарища Сталина, поработал бы с товарищем Щербаковым, растущей звездой московского партийного аппарата. Для того, чтобы выиграть время, не дать ответа на это завуалированное предложение, Артур Любимов решил ознакомиться с документом, который Александр Щербаков только что передал ему в руки.
Это было обращение ГКО СССР:
"В связи с создавшейся военной обстановкой Государственный Комитет Обороны постановляет:
Для проведения специальных мероприятий по предприятиям города Москвы и Московской области организовать пятерку в составе: Заместителя наркома внутренних дел СССР Серова (руководитель); Начальника Московского управления НКВД Журавлева; Секретаря МГК ВКП(б) Попова; Секретаря МК ВКП(б) Черноусова; Начальника Главного военно-инженерного управления Наркомата обороны Котляра".
В тот момент, когда Любимов во второй раз перечитывал это постановление ГКО, снова послышался мягкий голос Александра Щербакова, который говорил:
— Вы видите, товарищ Любимов, насколько я вам доверяю! Повторяю, что это постановление ГКО СССР будет опубликовано "Правдой" только завтра утром. Так, что решайте с кем вы будет работать, когда товарищ Сталин эвакуируется из Москвы.
Действуя машинально, полковник Любимов повернулся, и документ с постановлением ГКО СССР передал майору Немчинову на ознакомление. Немчинов к этому времени плюнул на партийную субординацию, пересек кабинет и устроился на свободный стул у чайного столика. Он взял бумагу с постановлениием ГКО и с самым серьезным видом принялся его читать. Лицо Александра Щербакова моментально пошло красными пятнами раздражения и гнева одновременно, как опытный партийный аппаратчик, он догадался, что означает этот жест Любимова. Тот не собирался, не будет работать вместе с ним. У него есть задание товарища Сталина, которое он собирается выполнять в первую же очередь!
В кабинете тут же появился 2-й секретарь Московского Горкома ВКП(б) Георгий Попов, а Александр Щербаков как бы отошел на второй план. Георгий Попов, будучи заместителем первого секретаря московского горкома ВКП(б), на своем горбу тянул и тащил всю партийную работу по Москве и Московской области. Беседа с ним сразу же перешла на реальные, прагматические рельсы подготовки населения города к наступающим тяжелым времена.
Никто из беседующих так и не заметил, в какое именно время Александр Щербаков исчез из своего кабинета, из-за чего беседа не стала менее острой и напряженной. Но, в конце концов, обе стороны поняли свои цели и задачи, четко поделили свои полномочия и обязанности, согласились всемерно помогать друг другу в критические времена для города.
Воспользовавшись оказией, полковник Любимов передал Георгию Попову небольшой список вещей, предметов и оборудования, которые могли бы потребоваться бойцам его бригады в случае возникновения массовой паники среди москвичей.
— 2 -
Следующим утром в пять часов в штабе особой бригады раздался звонок из Кремля. Звонивший человек представился Александром Поскребышевым, секретарем товарища Сталина. Он потребовал срочно найти и доставить к телефону полковника Любимова, строгим голосом добавив, что с ним хочет срочно переговорить сам товарищ Сталин. Красноармейцы особой бригады уже привыкли к своему особому и высокому положению, на красноармейцев других подразделений РККА они посматривали слегка свысока.
Но в данном случае связисты бригады явно не ожидали, что им позвонят из самого Кремля, что Иосиф Виссарионович Сталин захочет лично переговорить с их командиром бригады.
Одним словом, в штабе бригады возникла небольшая паника. Вместо того, чтобы к телефону подозвать полковника Любимова и дать ему переговорить с вызывающим его абонентом, связисты в течение двух минут перекоммутировали внешний телефон с дозвоном из города, на внутренний телефон в той казарменной комнатенке, в которой только что заснул Артур Любимов. Услышав звонок телефонного аппарата, Артур Любимов машинально схватил трубку телефона и, полагая, что ему звонит, кто-то из своих командиров, то решил звонящего прежде всего хорошенько отругать:
— Ну чего вам не спится, я только что прилег, а до этого не спал полтора суток!
А в ответ на эти слова он вдруг услышал хорошо знакомый голос:
— Вы уж нас извините, товарищ полковник! Но иногда нужда заставляет нас будить вас среди ночи, чтобы вы внесли ясность в некоторую ситуацию, чтобы вы ответили бы на мои вопросы. Я хорошо понимаю, что с Щербаковым вы не нашли общего языка и работать с ним вместе не сможете. К этому я был готов, Лаврентий Павлович меня заранее предупредил о том, что Щербаков несколько искоса смотрит на вас и вашу бригаду. Щербаков, как и Лукин, хотел бы прибрать к своим рукам вас и красноармейцев вашей бригады. Это обыкновенные выверты политической борьбы, которые я хорошо понимаю, к которым я привык. Но я совершенно не понимаю, зачем вам нужны пожарные машины, резиновые дубинки, а также дымовые шашки и гранаты в таком количестве? Ведь именно эти предметы упомянуты вами в записке, которую вы передали Попову, второму секретарю МК и МГК ВКП(б).
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
