Альдов выбор

Йар сказал себе, что это преступление. И не ощутил ровным счётом ничего, никакого внутреннего запрета или дискомфорта. В конце концов, на кону его жизнь, кого волнуют в этом случае лживые и бестолковые законы людей? Уж точно не самого Йара, ему с ними не жить. Его задача лишь сделать так, чтобы никто не связал побег Рыжей с альдами.

Мира заверила его, что всё готово и самое время приводить красивую упрямицу. Почему-то нежелание Асии принимать подарки, тем более дорогие, будило в Йаре настоящий азарт — как и что подарить, чтобы приняла. Это было куда сложнее, чем дежурный пышный букет и дорогой ресторан, но тем интереснее.

Дожидаться примерки альд не стал — тихонько выскользнул из ателье, как только понял, что травница не сбежит. У него были ещё дела, но причина даже и не в этом — не хотелось набиваться на благодарность. Захочет поблагодарить — придёт.

Он же отправился к магу Кристофу, предположительно изготовившему его голема. Не то чтобы он подозревал преподавателя Ккана во лжи...но как-то правильнее казалось переговорить лично. Разумеется, маг мог бы его не принять, но альд был уверен — если голем и в самом деле его — примет. Потому как голем был чудо как хорош, и кто, как не его создатель, должен об этом знать. А значит, он точно захочет переговорить с тем, кто его создание одолел.

Маг отказался принять его наотрез. Даже не показался на глаза, а немного озадаченный дворецкий сообщил, что Его Милости Придворного создателя големов нет дома. Как же, нет. Йар готов поспорить, что в хозяйском кабинете кто-то есть, а в кабинете мага нечего делать никому, кроме него самого. Впрочем, означать это могло что угодно: может, Кристоф так же невменяем, как и Лайна, боится альдов, сам не зная почему. А может, наоборот — боится, очень даже зная почему и из-за чего. Может, голем вовсе не пропал по дороге, а был перенаправлен с ведома мага. То, что Ккан сказал неправду, и Кристоф не имеет никакого отношения к голему — тоже нельзя исключать, впрочем, этот вариант маловероятен — уж слишком боится хозяин этого шикарного особняка.

Йар не стал дожидаться, пока на помощь красноречиво застывшему в дверях дворецкому придут големы, почти успешно притворяющиеся статуями в саду, и направился прочь, размышляя, как бы ему переговорить всё-таки с Кристофом. Похищать и пытать Придворного создателя големов — отнюдь не самое умное решение...примерно как и вызволять Рыжую. Осталось лишь решить, с чего начать.

Не испытывая особых надежд, что удастся узнать что-то новое, Йар тем не менее направился в полицию. Однако жизнь удивила его и тут, и снова не сказать, что приятно: Асия и следователь. Вдвоём. Мило беседуя, направляются куда-то в центр города. И не похоже, что травница идёт под принуждением. Выглядит взволнованно, но учитывая, как она переживает за эту Иннаси, а уж взгляды, которые бросает следователь... Альд задумчиво уставился на дверь трактира, за которой скрылась парочка, отмечая с каким-то особо мрачным раздражением, что девушка вполне добровольно скользнула в любезно раскрытую полицейским дверь. Хотелось зайти следом, разместиться за столом, разделив Асию и этого светлоглазого хлыща, и испортить им свидание, или что там у них. А ещё лучше, вообще спровоцировать следователя на драку и сломать ему что-нибудь. Ногу, вот например. Шею. Пару пальцев, на худой конец... Ибо нечего в рабочее время чужих девушек по трактирам...

Йар вздохнул. Этот ход поддержала бы, как минимум, половина из знакомых ему девушек. Асия же... ему ясно представилось, как вместо зарождающегося в её взгляде огня, который ему крайне не хотелось терять, появляется холод и страх. Альд стиснул зубы, развернулся и отправился-таки в полицию.

Разумеется, по обоим делам ничего не было: ни по магической атаке там в Госпитале, ни по смерти Наира. Всё, чего он смог добиться — туманное "ведутся следственные мероприятия" и никакой специфики даже за деньги.

Человеческое правосудие такое... человеческое.

— 10 —

Асия

Я пыталась считать повороты и хоть так, хоть примерно понять, куда меня и везут, но в отличие от чувствительности к магии с ориентацией на местности мне явно не повезло.

Наконец, карета остановилась, я услышала, как открылась дверь, зашуршала одежда — видимо, кто-то выходил или заходил, а затем, карета снова тронулась, и с моей головы сняли мешок.

Иннаси сняла. Выглядела она бледной и измученной, но уже лучше, чем в суде. А кроме неё никого не было, окно закрыто плотной занавеской, но в углу горит магический фонарь.

— Прости! — сказала она. — Мне так нужно было тебя увидеть!

И бросилась обниматься.

Я ощутила себя крайне неблагодарной и эгоистичной тварью, но мне после пережитого ужаса хотелось не столько обнять подругу, сколько придушить.

— Инассссси! — прошипела я, отплёвываясь от так и норовящих залезть в рот светлых волос и пытаясь не стучать зубами — на меня напала запоздавшая дрожь. — Я... Меня...

— Прости, — беззаботно повторила блондинка, крепче стискивая меня в объятиях и начиная всхлипывать. — Я так рада тебя видеть! Я не могла просто так уехать, не попрощавшись и не извинившись. Аська!

— Иннаси... — уже почти мирно отзываюсь я. — Что вообще происходит?

— Если бы я знала! — вздыхает она, выпуская меня из объятий. — Антуан... он был немного странный последнее время, как я теперь понимаю. Что-то у него там было важное на работе, он даже задерживаться стал часто. По крайней мере, говорил, что на работе... — растерянно добавляет Иннаси, поднимая на меня беспомощный взгляд огромных карих глаз. — Я никогда не лезла в его дела, и я без понятия, что они все теперь от меня хотят!

— Шкатулку? — предположила я, подозрительно рассматривая девушку. Как отреагирует?

Иннаси удивлённо моргнула и с лёгким удивлением переспросила:

— Какую шкатулку?

— Не знаю, — призналась я. — Ты никакой шкатулки у Ривтера не видела?

— У него полно шкатулок... было, — пожала она плечами. — Ась, а правда, что... что он умер на твоих глазах?

Я вздрогнула. Иннаси неслышно плакала, отчаянно кусая губы, и у меня не осталось сил на неё сердиться.

— Он пришёл в Госпиталь, — пробормотала, чувствуя себя виноватой вопреки всякой логике. Что не спасла. Что не предвидела. Свадьбу предвидела, а это вот нет...

— И?.. — чуть слышно торопит она меня. — Он действительно был проклят?

— Действительно, — я чувствую, что тоже вот-вот начну плакать. Мне невыносимо под взглядом Иннаси.

— Расскажи, — просит она зачем-то.

— Иннаси, он сразу умер, что рассказать? — в отчаянии спрашиваю я.

— Ему было больно? — упрямо интересуется она.

— Нет, — вру я. — Не было. Иннаси, постарайся лучше что-нибудь вспомнить. Что-нибудь, что поможет понять, что нужно.

— Вспомнить... Я всю голову сломала, вспоминая, — вздыхает она, начиная всхлипывать чуть реже. — Мне уже кажется подозрительным вообще всё, начиная с нашего знакомства и заканчивая его друзьями и работой.

Мне кажется, Иннаси хочет сказать что-то ещё, может, даже что-то единственно по-настоящему важное, но тут, рывком распахнув дверь, заходит светловолосый и крайне неприятный тип. Брат Иннаси и, кажется, именно тот, что хватал меня за косу.

— Пора, — говорит он сестре, почему-то глядя при этом на меня.

Иннаси ещё раз порывисто стискивает меня в объятиях, шепчет, как она рада, что я её простила и что мы повидались, и выскальзывает куда-то в ночь — вероятно, её ждёт другая карета, а вот я остаюсь один на один с её братом и его странным взглядом, который всё больше походит на взгляд какого-нибудь активно практикующего маньяка. И только тут я понимаю, что руки-то мне так никто и не развязал...

— Отвезите меня обратно, — мрачно говорю ему, всё ещё надеясь, что моё неожиданное приключение отнюдь не так ужасно и опасно, как мне подумалось вначале.

— Пожалуй, — говорит мужчина, качая головой, — ради безопасности сестры я должен подержать тебя где-нибудь пару дней.

— Что?! — зачем-то переспрашиваю я, хотя всё прекрасно расслышала. Более того, я это уже прочитала в его глазах. Но уж очень хочется, чтобы было по-другому.

— Побудешь пару-тройку дней в укромном месте, — растягивая слова и явно получая удовольствие от ситуации, говорит он. — Заодно и познакомимся... поближе. Иннаси утверждает, что ты — необыкновенная. Вот и проверим, что такого в тебе необыкновенного...

— Нет, — в отчаянии говорю я, как будто бы это не угроза, а предложение, от которого можно отказаться.

В ответ мне лишь крайне довольная усмешка и многообещающий взгляд, пугающий донельзя. Он меня не отпустит, — обречённо крутится в голове. Ни через три дня, ни через неделю, ни через месяц. Либо убьёт, либо так и будет держать в укромном месте, но первое вероятнее. Наиграется и убьёт. Я чувствую себя почти как цыплёнок под взглядом удава, но некий план у меня всё-таки рождается, пусть и плохо продуманный и рисковый.

Окно по-прежнему плотно занавешено, и я изо всех сил прислушиваюсь к шуму снаружи — когда к мерному перестуку копыт добавляется гул голосов и шум пусть и редких, но всё же других проезжающих карет, я, извернувшись и проявив чудеса гибкости и ловкости, по крайней мере, для себя, достаю из кармана флакон с универсальным противоядием и под заинтересованным взглядом похитителя "случайно" роняю на пол. Ногой пытаюсь задвинуть подальше, и мужчина стремительно наклоняется, чтобы его поднять.

— Ну-ка... — начинает он говорить, но закончить фразу у него не получается — я изо всех сил бью его ногой в лицо. Кажется, хрустнул нос. Я, стиснув зубы и практически зажмурившись, добавляю ещё пару раз и выскакиваю — а вернее, вываливаюсь — из кареты. Падение отзывается болью в локтях, коленях, бедре и даже спине — не знаю даже, как можно было ушибить это всё разом, но куда больше меня беспокоит другое: куда бежать. И ещё то, что я не смогла забрать флакон. Продумывая впопыхах свой нехитрый план, я почему-то была уверена, что мужчина не успеет дотянуться до флакона и сжать его в руке, и я смогу либо уничтожить, либо даже забрать с собой зелье. Увы. Флакон остался в кулаке мужчины, и надежда, что он его раздавил его сам, инстинктивно сжав руку от боли, весьма призрачна.

Район мне совершенно незнаком, я наугад сворачиваю в какие-то тёмные и грязные переулки, спотыкаясь и подскальзываясь — я даже не хочу знать, что там под моими ногами на каменной мостовой, и чувствую, что всё зря. Меня нагоняют, с каждой секундой изматывающего бега расстояние между нами неуклонно сокращается — я слышу, как приближаются шаги. От отчаяния и безнадёжности мне хочется завыть и сразу сдаться. Чего ради заставлять сердце выпрыгивать из груди и сбивать в кровь ноги, если вот-вот на моём плече сомкнутся жёсткие пальцы...

Я всё равно бегу, проклиная про себя и собственную лень — вот давно надо было начать бегать по утрам, хотя бы через день, глядишь, смогла бы убежать, и Иннаси — вот приспичило же ей попрощаться таким необычным образом, лучше бы письмо написала, и братьев Иннаси — ради безопасности сестры надо было отговорить её от встречи, а не покушаться на мою свободу и жизнь...

Я не выдерживаю и трачу драгоценные доли секунды, чтобы оглянуться, сделав очередной поворот: порождённое страхом ощущение, что преследователь уже в шаге от меня — невыносимо, но сзади никого пока нет, а вот спереди...

Я врезаюсь в кого-то на полном ходу. Меня успевает накрыть волной ужаса, что братья Иннаси меня обхитрили, взяли "в клещи", но волосы у почти сбитого мной мужчины тёмные. А ещё у него глаза альда, чуть светящиеся в темноте, и рука в гипсе. Мир так тесен...

— Травница Йара, — говорит он, удерживая меня за локоть.

А затем отпускает... и достаёт нож. Я не успеваю ни ужаснуться, ни шарахнуться — молниеносное движение, и мои руки свободны. — Нужна помощь?

Помощь мне чертовски нужна, но что-то не даёт просто взять и согласиться. Безумие и самоубийственные наклонности, вероятно, ведь какая разница, что он может попросить потом, если иначе никакого потом может вообще не наступить!

— Я сварю тебе какое-нибудь очень хорошее зелье, — торопливо обещаю я. — Любое из разрешённых.

— Не нужно, за тебя расплатится Йар, — говорит альд, изучая что-то за моей спиной.

И я в ужасе слушаю, как отвечаю ему почему-то:

— Нет.

Вот я дура-то, — думаю с тоской, разворачиваясь к неспешно подходящему преследователю — видимо, он тоже распознал альда и решил не нервировать того резкими движениями. А из-за поворота показался уже и тот, с разбитым лицом, и уж теперь-то он точно меня не отпустит. Альд почему-то медлит и не уходит. Хочет посмотреть? Поторговаться? Ждёт, что я передумаю? Ну давай же, Асия, скажи, что-нибудь, не тупи!

— Асия, не глупи! — словно подслушав мои мысли, говорит один из преследователей. Тот, который, видимо, правил лошадьми. — Мы ничего тебе не сделаем, отвезём обратно в Академию или в Госпиталь, куда скажешь.

— Прости, шутка была действительно неудачной, — поддерживает его второй, держась рукой за окровавленное лицо. — Я не думал, что ты воспримешь это всерьёз!

Они звучат убедительно. Очень. Настолько, что я думаю о том, что оставшиеся несколько дней до отъезда на практику мне надо провести в каком-нибудь укромном и надёжном месте. Как назло, в голову приходит лишь безумная идея — въехать в комнату к Йару, но я её даже не хочу рассматривать. Я должна позаботиться о себе сама, а не вручать свою жизнь в руки хоть и обаятельного, но весьма сомнительного альда.

— Я сам провожу девушку, куда ей надо, — в это время высокомерно заявляет другой, ещё более сомнительный альд, ненавязчиво подбрасывая в здоровой руке нож.

— Асия... — протягивает мне руку блондин с неповреждённым лицом. — Сестра не простит нам, если с тобой что-то случится! С нами тебе будет совершенно безопасно...

А мне вспоминается почему-то сама Иннаси с битой, и с такой готовностью пришедшие ей на помощь родственники... И я сама не замечаю, как принимаю предложенную мне загипсованную руку альда. Не знаю, насколько это неверный выбор, и есть ли вообще верный в данной ситуации...

Братья Иннаси переглядываются. Хотят напасть? Думают, что справятся с альдом, у которого только одна рука? Я бы всё равно поставила на альда, и они, видимо, рассудив так же, отступают. Ещё раз заверяют меня, что не собирались ни в коей мере обижать, просят не держать зла и под пристальным взглядом моего неожиданного защитника уходят.

— Спасибо, — говорю я, пока мы идём обратно к широкой улице, на которой водятся экипажи. Я чувствую себя невероятно неловко — наше предыдущее общение никак не предполагало, что он будет мне помогать. И рука его пострадала, кажется, из-за меня...

— Не за что, — любезно отзывается альд. Словно и не было этих мешочков с деньгами, вторжения в мою комнату и жестокой драки между ним и Йаром. — Меня зовут Бран. Куда тебя отвезти?

Мне больше всего хочется либо к Йару, либо в полицию, и написать там заявление на братьев Иннаси, но я заставляю себя произнести:

— В Госпиталь.

Стоит начать описывать в полиции обстоятельства нападения, и всплывёт сама Иннаси, а я всё так же не желаю ей зла. Впрочем, это не значит, что мне не надо как-то себя подстраховать, осталось придумать как. Написать письмо и организовать его отправку, если со мной что-то случится? Наварить парализующего зелья? Спрятаться получше и найти телохранителя? Всё перечисленное сразу?