Третья сторона Силы

Я больше ничего спрашивать не стал, переваривая полученную информацию. Так это что, тут собрались не будущие сидхи, а профессиональные полотёры? И зачем тогда был этот странный отбор? Да ещё и детей. Уж заявленная возрастная группа явно не подходила для подбора идеальных уборщиков. Разве что пребывание на этой должности было только первым этапом нашей будущей карьеры.

Тем временем, сидх вопреки своей последней фразе не стал ждать дальнейших расспросов, а сразу дал команду вести нас в медблок. Дальнейшая моя судьба не отличалась какими-либо неожиданностями. Нас всё также прогнали через несколько комнат с душем, потом просканировали и отправили в общежитие. Там мне выделили койку в большом зале, рассчитанном на пятьдесят человек, и выдали два комплекта униформы. По словам интенданта, каждый предмет одежды был именным, так что в случае, если я одену чужую форму, это сразу же станет ясно. Через час нас позвали обедать, а потом погнали учиться мыть полы.

Несмотря на космическую эпоху и крайне сложную технику, полы мы мыли обычной тряпкой и руками. Все бухтения, жалобы и капризы натыкались на разряд шокера. Пришлось мне задавить свою гордость и следовать указаниям.

Дальше потекла спокойная размеренная жизнь уборщика-полотёра. Мне давали задания мыть разные помещения, начиная от огромных ангаров, и заканчивая туалетами. Всё это время я раздумывал над возможностью побега, но никаких шансов пока не видел.

Мы находились внутри огромного подземного комплекса. Охрана тут стояла на каждом углу, а неба я за следующие два месяца так и не увидел. Среди детей ходили слухи о том, что поверхность планеты не подходит для жизни, а уж о возможности пробраться внутрь какого-то космического корабля и вовсе мечтать не приходилось. Часть подземелья с ангарами для космических кораблей была для нас недоступна и располагалась на расстоянии пары километров.

Кроме уборщиков население базы делилось на две группы — солдат и сидхов. Первые банально охраняли всё и вся непонятно от кого, а вторые занимались какими-то научными исследованиями. В лаборатории допускали только избранных уборщиков, которые и жили не в общежитии, а в персональных комнатах. Такая должность считалась крайне почётной, и многие детишки бредили возможностью дослужиться до неё.

Помимо планов побега, мне не давала покоя мысль о причинах столь жёсткого отбора для уборщиков. Я чувствовал, что все эти тесты были не просто так, а по какой-то причине. Тем более, что каждый уборщик проходил такой тест ежемесячно, а некоторые после этого бесследно исчезали.

Свои обязанности я исполнял хоть и через силу, но качественно, так что меня перевели на уборку жилых помещений, где обитали сидхи. Не все они были снобами, и некоторые вполне нормально общались со мной, описывая, что и как я должен убрать. Ничего личного в таком общении не было, но сама атмосфера была более дружелюбной, чем при общении с надсмотрщиками.

Однажды, когда после уборки личной комнаты одного из сидхов меня даже похвалили, я набрался смелости, чтобы задать мучающий меня вопрос.

— Дарт Кренир, не могли бы вы ответить на один мой вопрос?

— Что за вопрос? — Обращённый на меня взгляд сидха стал изучающим.

— Каковы критерии отбора тех, кого вы набрали в качестве уборщиков?

— Хм. Интересный вопрос. Почему тебя это интересует?

— Ну... когда я узнал, что сидхи отбирают детей, тестируя их с помощью какого-то оборудования, то подумал, что вы ищите людей, обладающих даром Силы.

— И ты решил, что тоже станешь сидхом?

— Да. — Этот ответ я произнёс с некоторой долей скромности и смущения.

Ответом мне была кривоватая усмешка сидха.

— Должен тебя разочаровать. Тебе никогда не стать сидхом, сколько бы ты не старался. Мы действительно отбираем детей по признаку владения Силой. Вот только требования у нас прямо противоположные. Нам нужны те, в ком Сила проявляется слабее всего. Ты ведь знаешь, что Сила есть в каждом?

— Да. — Хотя я этого не знал, предпочёл согласиться.

08.06.2017

— Но проблема в том, что мы тут проводим исследования, которые крайне чувствительны к неконтролируемым всплескам силы. Сидхи способны управлять своей силой, и не допускают её спонтанного высвобождения. А вот простые люди могут создать помехи, просто испытывая сильные эмоции. Поэтому, мы отбираем детей с минимальным уровнем дара. Вы настолько слабы, что ваше сознание никак не может повлиять на показания приборов.

— А зачем вам тогда вообще нужны уборщики? Используйте дроидов.

— Думаешь, ты тут самый умный? — Прищурился Сидх, и я отрицательно замотал головой. — Наши исследования временами сопровождаются значительными выбросами Силы. Сложная техника подобное переносит с трудом, и после каждого такого события нам пришлось бы менять весь парк дроидов. А вы, обладая минимальной чувствительностью к Силе, даже не замечаете этих всплесков. Всё понятно?

— Да, господин. — Склонил я голову.

— Отлично. Тогда идти к своему руководителю. И можешь рассказать своим друзьям о том, что услышал. Будет лучше, если такие как ты перестанут питать ложные надежды и сосредоточатся на чистоте полов.

— Хорошо.

Я вышел за дверь личных покоев сидха и отправился в сторону рабочего кабинета начальства. Всем отделом уборки заправлял сидх, а на более низких должностях находились обычные люди из военных.

Этот разговор не только открыл мне глаза на моё будущее в этом мире, но и привлёк ко мне внимание сидхов. Если отдалённое будущее теперь было совершенно безрадостным, то ближайшее выглядело радужным. По крайней мере, меня перевели на уборку помещений, вплотную примыкающих к лабораториям.

Это не только позволило мне тратить на уборку восемь часов в день, вместо десяти, но и в качестве жилья мне выделили отдельную комнату недалеко от тех же лабораторий.

Раз уж мне не светит судьба стать сидхом, то стоит заняться самообразованием, чтобы получить более компетентную должность. Думается, если я из уборщиков перейду в техники, то моя жизнь станет немного лучше. Поэтому, я решил в свободное время изучить основы управления компьютерами и дроидами.

Из разговоров детей и охранников я уже знал, что недалеко от столовой есть местный аналог библиотеки, где установлены обучающие терминалы. Некоторые из уборщиков какое-то время пользовались ими, но для этого нужно было получить разрешение от нашего руководителя Дарт Молара. Этот сидх отличался скверным характером, а потому обращаться к нему рисковали немногие. Подловив один из моментов, когда он не был занят, а просто наблюдал за порядком в столовой, я подошёл к нему и спросил.

— Дарт Молар, в своих наставлениях вы часто упоминаете, что то или иное действие нарушает Кодекс Сидхов. Мне хотелось бы изучить его. Не могли бы вы дать мне разрешение на посещение библиотеки?

Сидх вначале словно не обратил на меня внимание, но через несколько секунд с интересом осмотрел меня с ног до головы.

— А зачем тебе знать кодекс ордена?

— Ну, должен же я осознавать величие тех, на кого работаю.

Дарт Молар хмыкнул и продолжил осматривать зал. Я же почтительно стоял рядом, ожидая его решения.

— Хорошо. С завтрашнего дня ты сможешь посещать библиотеку в свободное от работы время.

— Благодарю вас. — Я поклонился и уже собрался уйти, как меня остановил жёсткий голос.

— А через две недели я устрою экзамен и посмотрю, насколько хорошо ты усвоил урок.

— Конечно, господин. Разрешите идти?

Ответом мне был кивок, после чего сидх потерял ко мне всякий интерес. По крайней мере, внешне.

Так начались мои утренние бдения в библиотеке. Рассудив, что утро вечера мудренее, я сдвинул своё личное расписание, чтобы ложиться спать сразу после ужина, а просыпаться часа за четыре до завтрака. Эти четыре часа я и использовал для изучения различной литературы.

Начал я прежде всего с Кодекса Ордена Сидхов. Именно так назывался этот документ. Самой интересной частью было вступление, где раскрывалась история создания ордена. Оказалось, что слово сидх произошло от более древнего сиддхартха, что означало 'стремящийся к магическим способностям' или 'стремящийся к исполнению устремлений'. Были там и упоминания о 'дживаях'. Правильно название членов конкурирующего ордена произносилось как дживай, а переводилось как 'имеющий душу' и 'это душа'.

Далее пошли описания основных принципов, на которых зиждилась идеология ордена. Основой был принцип, согласно которому каждому человеку надлежало стремиться в первую очередь к результатам своей деятельности. Деятельность без результата — грех. Результат без предстоящей ему деятельности — признак мистического могущества. Ну и так далее.

Заканчивался же кодекс огромным списком обязанностей для каждого члена ордена. При этом, чем выше было положение человека, тем больше у него было обязанностей. О такой вещи как 'права и свободы' даже упоминаний не было. Правда, многие из обязанностей заключались в том, чтобы следовать воле вышестоящих. Соответственно, чем выше человек забирался в иерархии ордена, тем меньше эти обязанности влияли на его решения.

09.06.2017

Самым интересным, пожалуй, было то, что поведение Дарт Морала полностью соответствовало кодексу. Если кодекс требовал беспристрастного отношения, то сидх выглядел как бездушный камень. Если в кодексе рекомендовалось отсутствие снисхождения, то он был безжалостен. Так что можно сказать, что поведение данного сидха было образцовым. Все прочие виденные мной сидхи были куда более вольны в трактовке своих обязанностей.

Через две недели я успешно сдал экзамен по знанию основ кодекса. Ничего сложного там не было, тем более, что список вопросов был известен заранее. В своей повседневной жизни я тоже начал следовать описанным в кодексе правилам. По сути, это были в основном мелочи — что-то вроде норм поведения. Но даже эти мелочи подняли меня в глазах других сидхов. Если простые солдаты не обращали на моё поведение внимания, то вовремя сделанный поклон или сказанная ритуальная фраза заставляла немногочисленных сидхов удивлённо таращиться на меня. Особенно сильно такое поведение выделялось на фоне прочих детей, которых никто ничему не учил.

Следующим шагом стало обучение работе на различной технике. Терминал мог быть не просто электронной книгой, а мог эмулировать работу техники, показывая управляющий интерфейс или даже 'вид на кабину'. После обучения шёл автоматический экзамен, который позволял определить, насколько хорошо я разобрался в управлении техникой. Так я научился управлять роботом-уборщиком, ткацким станком, горнодобывающим комбайном и даже флаером. На последнем я экзамен сдал раз двадцать, гоняя как на типичном авиа-симуляторе.

Мои успехи не прошли незамеченными, и спустя несколько недель Дарт Кренир попросил меня задержаться в лаборатории после того, как я в очередной раз вымыл её до блеска. Мне предложили следить за показаниями на экране монитора компьютера и отбирать моменты, соответствующие определённым условиям. Работа была муторной и требующей внимания, но даже такая деятельность нравилась мне больше, чем мытьё полов.

Компьютер в лаборатории был крайне примитивным, работал он на аналоговых схемах и был защищён внушительным кожухом, экранирующим его от внешних воздействий. Разобраться в этой помеси телевизора и калькулятора мне ничего не стоило, и я с лёгкостью выполнил данное мне задание.

После ещё нескольких подобных испытаний меня и вовсе перевели из уборщиков в лаборанты. Конечно, уборка некоторых помещений по-прежнему висела на мне, но большую часть времени я занимался анализом всяких странных графиков и поиском в них определённых закономерностей. Компьютеры в лаборатории были на редкость примитивными, так что значительную часть работы приходилось выполнять вручную.

Всё это на мой взгляд выглядело крайне странным, но я не удивлялся. Мало ли в чём причина. Суть проводимых опытов была мне неизвестна. Всё, что я видел — это графики и диаграммы, хранящиеся в памяти компьютера. Память эта была ограничена, так что мне приходилось выполнять роль фильтра, решающего, что стоит сохранить для дальнейшего анализа, а что стереть. Учитывая моё непонимание сути проводимых опытов, выглядело это ещё более странно.

А спустя ещё пару недель меня загрузили изучением кучи литературы по физике и математике. Большая часть её соответствовала уже известному мне курсу средней школы планеты Земля, а меньшая часть заключалась в физических теориях, противоречащих школьной программе. Достаточно будет сказать, что Общая Теория Относительности была крайне извращённым способом представления куда более логичных предпосылок местной Теории Пространства. Но в глубины всех этих теорий мне влезать не понадобилось, потому что от меня требовали просто обзорного изучения этих предметов, чтобы в последствии я мог решать разного рода задачи, пользуясь соответствующими справочниками.

Мои успехи в изучении наук вызвали удивление моего наставника, на что я ответил, что прежде обучался под руководством своего деда. Поскольку найти моих родственников теперь не представлялось возможным, то и проверить эти высказывания было нельзя.

Следующим этапом моего 'вознесения' был запрет покидать территорию лабораторий. Теперь я не мог общаться с другими уборщиками, если только они не приходили убирать лабораторию. С учётом того, что столкнуться с ними при этом было нереально, а все разговоры во время работы рассматривались как нарушение трудовой дисциплины, можно было сказать, что я выпал из общества, в котором провёл последние несколько месяцев.

Постепенно меня начали вводить в курс дел в лаборатории, поручая простенькие задания. Как оказалось, сидхи занимались тут изучением Силы. Поскольку напрямую я её почувствовать не мог, то воспринимал исключительно в виде графиков и чисел. Опять-таки, суть опытов мне не объясняли, так что видел я только внешнюю часть всех экспериментов: положить кристалл внутрь прибора, записать выданные параметры, сравнить с контрольными значениями и записать результаты анализа.

10.06.2017

Что за всем этим стояло, мне было решительно непонятно. Но постепенно, читая пояснительные тексты к заданиям, я осознал, что сидхи пытались понять, как измеряемые ими характеристики Силы влияли на способности её пользователей.

К примеру, если человек мог метать молнии, то это можно было отследить, измерив в этот момент его 'ауру' с помощью специального оборудования. А пропустив сидха через сканер, можно было узнать о его способностях. С этой точки зрения, работа была достаточно интересной, и я уже не так огорчался от необходимости вручную проводить обработку данных, которые потом уже более подробно разбирались на компьютере за пределами лаборатории. Ведь иногда требовалось получить предварительный результат прямо сейчас, а не через несколько часов, когда запись результатов эксперимента будет доставлена на другой конец базы, где помехи от всплесков силы ощущались куда меньше, что позволяло расположить там настоящие компьютеры с искусственным интеллектом.