|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Глава 6.
— Больше тянуть нельзя, — проговорила Агриппина. В ответ раздалось мрачное молчание. — Или эта мерзавка доведёт меня или, простите, господин, но я самолично верну её маме с папой. Сил моих больше нет. И сладу тоже.
— Совсем так плохо? — фигура в чёрном слегка пошевелилась.
— К сожалению, да. Вот сегодня, например....
— Я не хочу знать! — Хозяин зажал уши ладонями.
— Но....
— Не хочу! — уже взвизгнуло из под капюшона. — Ни-че-го не хо-чу знать! — было сказано раздельно на новую попытку женщины пожаловаться на неуёмную царевну. — Это твоё дело — приглядывать за ней.
— А Ваше дело — жениться на ней! — сердито бросила Агриппина и сама же смертельно испугалась своих слов.
— Знаю! — начал сердиться и хозяин. — На что только не пойдёшь ради своей цели!
— Может быть, назначить дату? — Агриппина и сама понимала всю неуместность своего вопроса, но не задать его не могла.
— Ты права. Больше медлить нельзя. Мы теряем время. А над ним я невластен. Во всяком случае, пока. — И женщина прекрасно понимала, что это не пустая бравада. Слова хозяина редко расходились с его делами. Поэтому, она не удивится, если когда — нибудь и время покорится ему. Вот только в этот момент она всей душой желала бы оказаться как можно дальше отсюда. Но свои мысли, конечно, Агриппина держала при себе. — С этим необходимо покончить как можно скорее.
— Какую церемонию хотите устроить? — приготовилась записывать женщина. — Отмечать будете как — то?
— Издеваешься? — рявкнул хозяин и так дёрнул головй, что чёрный непроницаемый капюшон чуть было не слетел с головы. Но руки оказались быстры и лицо осталось скрытым тканью. — Мне только недоставало уведомить весь свет о том, что это я похитил девчонку и рассказать всем о моих планах!
— Да, это я что — то не подумала, — сделала умильную физию Агриппина, тем не менее, довольная собой. Не часто её приходится видеть хозяина в таком нервном напряжении и просто грех не воспользоваться этим.
У женщины создавалось впечатление, что этой свадьбы он страшится более, чем сама царевна. И на то у него, несомненно, есть веские причины. Иметь такую супругу, да ещё, ставшую таковой против своей воли, участь незавидная. Но хозяин знал на что идёт и давать задний ход уже поздно. Хотя, Агриппина готова была побиться об заклад на что угодно, что такие мысли под чёрным капюшоном бродят и хорошо, если не косяками.Однако, при таком раскладе возникала проблема, если не сказать, что проблемище. Царевна сразу возомнит, что она теперь тут хозяйка. А это — минус, очень большой минус. С этим нужно будет что — то делать, но объяснить ей то, что кроме неё, Агриппины, здесь хозяйки нет и быть не может будет весьма проблематично.
Хвала Всевышнему, что хозяин не может, во всяком случае, очень хотелось в это верить, читать мысли, иначе за подобное ей было бы не сносить головы. Хозяин бы не понял. Но, чёрт возьми, у неё уже стало получаться внушать хозяину, что без неё он пропадёт и что жизнь без неё — не жизнь, а так, одно существование, как у него возникла эта затея с женитьбой, пропади она пропадом! И ведь ничего не скажешь и даже словом об этом не обмолвишься!
Вот и остаётся только одно — поддакивать, да всем своим видом показывать как мудр хозяин и в каком она восторге от всех его выдумок. Хотя разыгрывать из себя образцово — показательную помощницу во всех его начинаниях было всё сложнее.
— Ты чего? — с подозрением раздалось из — под капюшона.
— Я в порядке, — мгновенно откликнуласть женщина. — А почему Вы спросили?
— Ты то улыбаешься, то вгляд у тебя становится такой, что даже мне хочется убраться подальше, — послышалось в ответ.
— Всего лишь мысли, хозяин, — призналась она. — Всего лишь мысли.
Хозяин хмыкнул, но промолчал. Молчание затягивалось, но Агриппина не торопилсь его прерывать. Она по опыту знала, что, когда хозяин захочет он сам даст знать. Сейчас же следовало не мешать и стать невидной и неслышной.
— Утро сегодня прошло спокойно? — как и следовало ожидать, человек, прятавшийся под чёрной накидкой, заговорил первым.
— Вы имеете в виду царевну? — на всякий случай уточнила женщина. Хотя и так было ясно, что других поводов задавать подобные вопросы у хозяина не было. Ответом Агриппине был кивок. — На удивление спокойно. Она играла с котёнком, а потом что — то рисовала. Вы ведь сами разрешили дать её бумагу и карандаши, — напомнила она.
— Я пока не страдаю потерей памяти, — оборвали её.
— Правда, пока ей и не докучали, — сделав вид, что не услышала грубости хозяина, продолжила женщина. — Мне кажется рисование на неё благотворно влияет.
— Вот и чудесно! — обрадовался хозяин. — Пусть хоть отвлечётся и хотя бы сегодня не бузит.
— Вот только, надолго ли? — пробормотала Агриппина, но вопрос её остался безответным.
Хозяин то ли, действительно, не услышал, то ли посчитал, что отвечать на это ниже его достоинства.
* * *
* * *
*
— Вот только, надолго ли? — Баюн внимательно посмотрел на хозяйку. Та лишь пожала плечами.
— А я знаю? Зяглянуть в душу к этому поганцу я не могу, да и боюся. Ибо такое там узреть можно, что потом надолго всякий сон отобьёт. Хочется верить, что он не забудет про свои же слова при удобном же случае.
— Наивностью ты никогда не страдала, — мявкнул кот. — Но верить этому хрычу, прости, конечно, но явный наивняк.
— За кого ты меня принимешь? — возмутилась старушка. — Понятно, что верить ему нельзя, но сейчас он говорил правду, либо то, что в действительности сам за неё принимал. Просто сейчас наши с ним интересы сошлись и пока они будут идти рядом особой подляны от него ждать не стоит. Во всяком случае пока.
В очередной раз, вот уж в который, Яга и кот обсуждали тему, так глубоко взволновавшую обоих.
— Вот ведь гад! — не сдержался кот. — Пришёл, взбередил всю душу!
— А мне, думаешь, нет? — вздохнула Баба Яга. — Сто лет, почитай, прошло, а как увидала его, так чуть сама ступу ему на голову не надела. Вот только ради Настёны я этого не сделала и не сделаю. Я готова терпеть его, коли это принесёт пользу.
— Тоже мне союзничек! — грустно фырнул Баюн.
— Какой есть! — вздохнула Яга. — Если бы его не попытались подвинуть, не пришёл бы. Устроил бы личную охоту. А тут, вишь, одному не с руки. Слабоват оказался.
— Да мать же твою! — взвыл кот и запустил в стену так не кстати подвернувшуюся крынку, из которой так любил лакать сметану. — Ой, мама! — испугался кот дела лап своих. Но буквально на расстоянии толщины пальца от стены плошка остановилась и плавно опустилась на пол. — Уф, спасибо! — мурлыкнул кот. — Хорошая у тебя реакция!
Яга лишь вздохнула, но ругать любимца не стала. У самой настроение было отнюдь не идиллическим.
Кот погладил свою любимую посудинку и поставил на место, отодвинув, на всякий случай, подальше.
— Как — то стрёмно с ним дела иметь, — почесав за ухом, проговорил кот. — Обычно всё это нехорошо заканчивается.
— Пожалуй, — согласилась Яга. — Но ни у него, ни у нас другого выхода, похоже, нет.
— Ваську так и не видно? — ткнув лапкой в сторону тарелки с наливным яблочком, поинтересовался кот.
— Нет, — погрустнела Яга. — Как вступил на пути — дороги, так вскоре и пропал.
— Ничего, — подбодрил её Баюн. — Думаю, что вскоре мы о нём услышим.
— Хотелось бы, — вздохнула Яга и пригорюнилась. Кот понял её правильно.
— И Настёну твою найдём, — сказал кот и потёрся о ноги хозяйки . — Не переживай. — Та погладила по гладкой и лоснящейся шерсти любимца и задумалась. Кот не стал тревожить Ягу и тихонько улёгся на лавку, прикрыв глаза.
— А что если... Нет, не годится, — бормотала в задумчивости Яга. — А если так? Нет. Так ещё хуже. Но что делать?
Кот приоткрыл глаза, глянул на хозяйку, что — то сосредоточенно чиркавшую карандашом на листе бумаги, вновь прикрыл их и попытался задремать под бормотание Яги. Кот на это уже не обращал внимания. У Яги давно появилась привычка проговаривать в слух то, о чём она размышляла, когда думы эти были тяжелы и приходилось продираться через них, словно через лесные дебри, чтобы выявиться ту крупицу, из которой потом будет взращен ответ на мучивший вопрос. Но пока ничего не придумывалось, что хорошего настроения Яге не прибавляло.
Кот проснулся от того, что Яга заметалась по избушке, спешно собираясь.
— Ты чего? — поинтересовался кот и, не удержавшись, сладко зевнул.
— Слетаю к Василисе. Авось, вместе чего — нибудь смозгуем.
— По тарелочке пообщайся, — продолжая сладко позёвывать предложил кот, — и лететь никуда не нужно. А то опять радикулит разыграется.
— Да я бы с удовольствием, — продолжая сборы, проговорила Яга. — Но так много не намозгуешь. Нужно сесть голова к голове. Да и подумать напару. Заодно, может чего и присоветует. Слыханное ли дело — Кощеюшка сам объявился. А ты, — повернулась она к Баюну, — остаёшься за старшего.
— Ничего, не в первой, — браво мяукнул кот.
Вскоре ступа и метла были готовы к полёту и старушка давала последние напутствия коту. Тот стоял перед Ягой и делал вид, что внимательно внимает её словам, хотя сам боролся со сном и с трудом удерживался, чтобы не раззеваться.
Осенью, когда рано темнеет и без особой нужды нет никакого желания выходить из тёплой избушки, кот привык свернувшись калачиком мирно дремать. Именно так оно и было на протяжении многих лет, пока не началась вся эта кутерьма.
Затем, Яга с котом, кряхтя, подтащили тяжеленную ступу к печи, старушка почесала любимца за ушком, кот потёрся о ноги хозяйки, и взяв помело в руки Баба Яга, прошептала заветные слова и вылетела в трубу.
Кот помахал ей лапкой и вернулся на своё место, надеясь поспать в тишине и спокойствии. Баюн забрался на лавку, устроился поудобнее, довольное выражение озарило его моську, глаза закрылись и пушистый любимец Яги приготовился провалиться в долгий и глубокий сон.
Раздавшийся стук в дверь мгновенно стёрли с его морды всё благолепие, усы встопорщились, а шерсть на загривке непроизвольно встала дыбом. Повторившейся стук, точнее нетерпеливый удар, заставивший вздрогнуть тяжёлую дверь, сподвиг кота слезть со своего лежбища и, ругаясь на чём свет стоит и костеря негодяя, мешающего бедному животному отдохнуть после трудов праведных, поплёлся, не спеша, открывать. А куда торопиться? Свои все дома, кроме Яги, которая совсем недавно улетела и так колошматить в собственную дверь ну ни как не могла.
Остановившись у двери, кот снова почесался, потянулся и медленно, с расстановкой, стал отпирать замок. Дверь снова затряслась.
— Это кому там руки оторвать? — рявкнул кот. — А то, мы со всем нашим удовольствием.
— Открывай, котяра, это я пришёл.
— Событие — то какое! — состроил недовольную морду кот. — Чего надо? — перегораживая собой проход, поинтересовался Баюн. Его ничуть не смущала громадная фигура Алёши Поповича.
— Бабуля дома? — богатырь принял, что удивительно, условия кота и не делал пока никаких попыток пройти во внутрь.
— Ещё раз так так её назовёшь, — задумчиво проговорил кот и словно ненароком подрос, — ухо откушу и скажу, что так и было. Усёк?
— Усёк, — непроизвольно дотронувшись ладонью до правого уха, кивнул Алёша. — Так, ба...., прошу прощения, госпожа Яга дома?
— Нету их, — зевнул кот. — Опоздал. К Василисе улетела. Коли очень нужна, разворачивайся и шагай себе туда. Держать не буду. — Кот как ни старался не мог оставаться спокойным при виде Поповича. Отдавленный им хвост, при виде этой физиономии, начинал непроизвольно подёргиваться.
— Вот незадача! — пригорюнился вдруг младший из богатырей. — Опоздал! — и шмыгнул носом.
— Обалдеть! Баюн присмотрелся к Алёшке и заметил, что у того предательски подёргиваются губы.
— А ну, проходи! — мгновенно посерьёзнел кот и отступил на пару шагов, освобождая пространство для могучего Поповича. — Чего случилось?
Алёша воспользовался предложением и осторожно, чтобы не снести косяк, вошёл в избушку, подошёл к столу и тяжело опустился на табурет, который жалобно скрипнул, ощутив не себе неслабый вес.
— Рассказывай! — велел кот. — Алёша лишь покачал головой. — Давай колись! — начиная терять терпение, прикрикнул Баюн. Попович нехорошо глянул на кота, но промолчал. — Я уже сам начинаю нервничать, — пушистый питомец Яги сам стал заводиться не на шутку. — Все хоть здоровы?
Богатырь умудрился одновременно кивнуть головой и пожать могучими плечами.
— Не понял? — нахмурился кот.
— Ладно! — махнул рукой Алёшка. — Может и ты сгодишься. — При этих словах коту захотелось выпустить когти и показать наглецу, что он думает по этому поводу, но неимоверным усилием воли сдержал свой порыв. Богатырь продолжил, словно ухнул в омут с головой. — Илюха занедюжил, — проговорил он. — Третий день как уже мается, с постели не встаёт.
— И что с ним? — сказал кот. И проникнувшись в то, что услышал, не смог сдержать себя. — Чего? — выпучил кот глаза. — Муромец занемог? — Он потряс головой, переваривая услышанное. — Я не ослышался? — Богатырь лишь жалобно кивнул. — Вот и отрядил меня Добрыня, чтобы я Яге смотался. Чай, помогла бы чем. А её — то и нет! Сгинет так ведь Илюха! — взвыл в голос младший из богатырей.
— Да, до хозяйки нам сейчас не добраться. Она ещё в полёте. Да и с Василисой я связаться не могу. Это только Яга умеет. — Кот усиленно соображал, что делать. — Что с ним? — уточнил Баюн, решая что с собой следует брать. Он, конечно, не Яга и лекарь из него никакой, но Баюн был воспитан Ягой и много времени провёл мотыляясь по лесу. Как и каждый кот он прекрасно знал какую траву нужно поесть когда самому недюжится. Лечить таким способом Муромца будет весьма проблематично. Человек — не кот. И тут нужно особое умение. Ну да ничего, решил кот, авось управимся. Да и много лет он сам наблюдал за тем как Яга ставила на ноги безнадёжных, от которых отказывались лучшие "дохтуры", как она называла медицинское сословие.
Хорошо хоть у Яги всегда был запасец всяческих лекарственных трав, которые сейчас и пригодились. И очень кстати оказалась привычка Яги переодически обновлять свой запас, выбрасывая старые и собирая новые травы.
Были в хозяйстве даже какие — то настои, но пользоваться ими кот не умел и рисковать не собирался. Конечно, те из них, которые были для сугобо внутреннего потрбеления он определить мог безошибочно. Они хранились у Яги отдельно и доставались из запасов редко, и то — по большим праздникам и когда отмечались особые события. Яга порой позволяла себе чарку — другую, но, опять же — не в одиночестве, с хорошей трапезой и строго в лечебных целях. Так, во всяком случае, она заверяла самого Баюна, который, как и каждый уважающий себя кот и на дух непереносил этих дурманящих жидкостей.
Однако, как полагал кот, такое лекарство Муромцу нужно не было, так как со своими братьями названными они и без заначки Яги прекрасно обходились. Благо, всегда можно было найти место где, можно пропустить немножко, правда, в богатырских дозах, от которых любого другого уносили бы и хорошо если не вперёд ногами. Но, несмотря на это, Муромец со товарищи свою меру знали, отдать им должное: не злоупотребляли, ибо иных забот куча, а уж про то, что утром рассолом лечиться порой приходиться, так, вообще, только слыхали. Во что, впрочем, прекрасно верилось — никто никогда их пьяными не видел. Одним словом — богатыри!
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
